Быть нелюбимым ребенком, которого уверяли, что он самый любимый – опаснее, потому что теряешь ориентиры любви – но тоже преодолимо. Люди способны к душевной регенерации.
Но не потому, что родители не должны. Потому что родителей и не было. Вместо родителей были чужие люди. Чужие люди не должны. Просто… нужно жить так, чтобы тебя окружали не чужие люди.
Очень трудно признать, что 15, 20, 30 лет ты верил человеку только потому, что он обманывал тебя, пользуясь статусом близкого человека и родителя. Верил вопреки происходящему.
Ощутив масштаб одиночества, я поняла – мое детство прошло с ЧУЖИМИ людьми. Они все были мне чужими. Мама бы сказала, что это я была чужой. Что само по себе подразумевало бы мою вину в этом.
Сущность упрека сводилась к следующему: «Мы тебе обеспечили такое счастливое детство, а ты имеешь наглость чувствовать себя несчастной! Ну-ка быстро почувствуй себя счастливой, как соответствует твоему детству!»
Я начала ценить собственную жизнь и жить без чувства вины. Раньше я даже не понимала, где живет чувство вины – как хроническая боль в спине, оно жило везде и поэтому не локализовалось.