Цитаты из книг автора «Оззи Осборн»

Сказать, что я нервничал перед выступлением, – всё равно, что говорить, будто атомный взрыв – это немножко больно.

– Слушайте, – перебил менеджер. – Вот двадцать фунтов за то, что приехали сюда. А теперь валите отсюда, ладно? Кстати, этот ваш бомж прав – вам надо бы сменить название. Хотя не думаю, что кому-то в здравом уме придет в голову слушать такое дерьмо. –

Мог я по пьяни и набить себе новые татуировки, что просто вгоняло Шерон в ярость. В конце концов, она сказала: «Оззи, если ты сделаешь еще одну татуировку, я подвешу тебя за яйца». В тот вечер я пошел гулять и набил себе на правой ладони слово «спасибо». Тогда мне это казалось блестящей идеей. Сколько раз за всю жизнь приходится говорить людям спасибо? Наверное, десятки тысяч. Зато теперь я мог просто брать и поднимать правую руку. Но Шерон инновацию не оценила. Когда на следующее утро она заметила татуировку – я старался держать руку под столом, но жена попросила передать соль, – и сразу отвезла меня к пластическому хирургу, чтобы тот ее свел. Но врач сказал, что ему придется отрезать мне полруки, чтобы ее свести, и татуировка осталась.

Всякий раз, когда я слышу, как кто-то расстраивается из-за отрицательных отзывов, то говорю ему: «Слушай, критиковать – их работа. Поэтому они называются критиками».

Выпивка творит ужасные вещи, когда пьешь столько, сколько пил я. Например, у меня начался хронический понос. Сначала я смеялся над этим, но потом резко стало не до шуток. Как-то раз я был в отеле где-то в Англии и шел по коридору в свой номер, как вдруг почувствовал, что из меня сейчас польется дерьмо. Приперло капитально. Прямо здесь и сейчас. Нужно было выбрать между тем, насрать на ковер или наложить полные штаны. Поэтому я присел на корточки, снял штаны и насрал прямо в коридоре.

Люди спрашивали, откуда я беру вдохновение для «своего модного образа», а я отвечал: «Из жизни грязного нищего ублюдка, который никогда не моется».

В тот вечер многие подходили ко мне и спрашивали: «Как вам с Шерон удается так долго оставаться вместе?» А я отвечал так же, как отвечу сейчас: я постоянно говорю жене, что люблю ее; я постоянно приглашаю ее на ужин в ресторан; я постоянно удивляю ее небольшими подарками. К сожалению, тогда я еще постоянно пил и принимал наркотики, так что церемония прошла почти так же, как и сама наша свадьба: я накидался в дрова и заснул в коридоре.

Через несколько недель после смерти Рэнди я сделал Шерон предложение. «Если и будет хоть что-то хорошее во всем том дерьме, через которое мы прошли в этом турне, – сказал я ей, – то только если ты станешь моей женой». Она согласилась. Я надел ей кольцо на палец, и мы назначили дату. Потом протрезвел и передумал.

Не спрашивайте, кто купил голубей. Всё, что я знаю, – Шерон показала их мне в лимузине, по пути в штаб-квартиру «CBS Records» в Сенчери Сити, через несколько дней после того, как мы приехали в Лос-Анджелес.

Уезжая из Сохо, мы даже не слышали сведенные записи, которые сделали Роджер и Том, не говоря уже об обложке альбома. Так в то время работала музыкальная индустрия. Группа влияла на то, что с ней происходит, меньше, чем уборщик сортира в кабинете директора звукозаписывающей компании.