Я так же беден, как природа,
И так же прост, как небеса,
И призрачна моя свобода,
Как птиц полночных голоса.
Я вижу месяц бездыханный
И небо мертвенней холста;
Твой мир, болезненный и странный,
Я принимаю, пустота!
Дано мне тело – что мне делать с ним,
Таким единым и таким моим?
За радость тихую дышать и жить
Кого, скажите, мне благодарить?
Я и садовник, я же и цветок,
В темнице мира я не одинок.
На стекла вечности уже легло
Мое дыхание, мое тепло,
Запечатлеется на нем узор,
Неузнаваемый с недавних пор.
Пускай мгновения стекает муть —
Узора милого не зачеркнуть!
Образ твой, мучительный и зыбкий,Я не мог в тумане осязать.«Господи!» – сказал я по ошибке,Сам того не думая сказать.
Божье имя, как большая птица,Вылетело из моей груди.Впереди густой туман клубится,И пустая клетка позади.
Образ твой, мучительный и зыбкий,Я не мог в тумане осязать.«Господи!» – сказал я по ошибке,Сам того не думая сказать.
Божье имя, как большая птица,Вылетело из моей груди.Впереди густой туман клубится,И пустая клетка позади.
* * *
А дерево пою.
Оно легко и грубо;Из одного кускаИ сердцевина дуба,И весла рыбака.
Вбивайте крепче сваи,Стучите, молотки,О деревянном рае,Где вещи так легки.