Поле общения включает широкое разнообразие сфер: личные и профессиональные отношения, навыки более высокого уровня (к примеру, групповое содействие, или фасилитация и посредничество, или медиация), стратегическое использование в дипломатии и ненасильственном сопротивлении. Эта книга не покрывает все эти вопросы и не стремится к этому. Она в основном сосредоточивается на межличностном общении в социальных и близких связях. Если вы заинтересованы в дальнейшем обучении, методы, которые вы усвоите здесь, станут необходимым основанием для других случаев использования.
Данная книга напрямую обусловлена моим личным жизненным опытом, а это означает, что в некотором отношении она им также и ограничена. В частности, меня определяют многие аспекты: я белый гетеросексуальный мужчина, еврей, представитель среднего класса, что плохо меня подготовило к осознанию видения, которое провозгласил Маршалл Розенберг в своей работе. Меня до сих пор пробирает дрожь, когда я вспоминаю, что он сказал в 2005 году на ретрите в Швейцарии:
Если я использую ненасильственное общение, чтобы освободить людей и избавить их от подавленности, учу их ладить со своей семьёй, но не учу их одновременно использовать энергию для безотлагательного изменения мировых систем, то я – часть проблемы. Я, по сути, успокаиваю этих людей, транквилизирую, делая их жизнь более счастливой в рамках существующих систем, а потому я использую ННО как наркотик[5].
Обучение – это смирение; я знаю, что мне предстоит многому научиться, особенно в слепых зонах моей собственной привилегированности[6]. Этот текст и его идеи могут помочь другим людям, в иных социальных условиях, научиться освобождаться от их собственной обусловленности и более полно участвовать во взаимозависимом танце общения в той мере, в которой мне удаётся видеть дальше собственной обусловленности. Ничто не порадует меня больше этого. В той мере, в которой я не вышел за пределы собственной обусловленности, я продолжаю практику внимательного общения как путь обучения и трансформации длиною в жизнь.
Такая стойкая решимость – самый действенный способ следовать этой практике. Обучение искусному общению нельзя завершить, пройдя недельный семинар, шестинедельные занятия или прочитав книгу из четырёх частей. Это требует терпения, заинтересованности, преданности и смирения. Часто случается, что мы чувствуем себя совершенно бездарными и никчёмными на определённых этапах этого процесса. Временами даже кажется, что у нас получалось лучше до того, как мы попробовали эти методы!
Всего этого стоит ожидать. Обучение чему бы то ни было – это процесс совершения ошибок. Иногда вам придётся разбивать в кровь лицо. Не важно, сколько раз вы упадете; важно, подниметесь вы или нет. Помните, что каждый маленький успех, каждое взаимодействие, в котором вы смогли применить один из методов или принципов, создаёт уверенность и закладывает новую модель в вашем уме.
Изменения в общении не происходят за один день. Нам потребовалось время, чтобы усвоить нынешние привычки. Понадобится время, чтобы отучиться от них и стать искусными в чём-то новом. Но каждая минута, потраченная на обучение, стоит того. Она окупится качеством ваших отношений, степенью благополучия в вашей жизни и способностью плодотворно действовать в окружающем мире.
Я очень хорошо помню свой энтузиазм и любопытство в детстве, но вспоминаю и то, как тяжело было вставить слово во время традиционно оживлённого диалога за семейным ужином. Во мне глубоко засело воспоминание о том, как я сижу за чёрным кухонным столом с тяжестью в груди, комком в горле и наворачивающимися на глаза слезами отчаяния, пока остальные члены семьи вклиниваются в разговор, оставляя моему голосу мало места.
Обнаружение своего голоса, обучение тому, как говорить, что думаешь, и глубоко вслушиваться – одно из самых благодатных путешествий, которые вы можете предпринять. Развив способность мудро говорить и хорошо слушать, вы обретаете неисчерпаемый ресурс для ориентирования в мире и его преображения. Речь не о превращении ваших бесед в пресную, нейтральную воду «приятности» – навыки, описанные в этой книге, помогут вам чувствовать себя более живым и активным.
В детстве у меня был голубой велосипед-внедорожник «Швинн» с красным сиденьем и красным рулем. Часто летним вечером после ужина я снова и снова колесил вокруг нашего квартала в пригороде Нью-Джерси, перепрыгивая бордюры и проезжая по тротуару под старыми дубами и платанами.
У обучения внимательному общению много общего с ездой на велосипеде. Это требует времени. Вначале полезно надеть тренировочные колёса, чтобы они помогли вам найти равновесие. Если есть кто-то, кто подбадривает вас, это чаще всего делает процесс безопаснее и веселее. А когда снимаешь тренировочные колёса, нужно приготовиться к нескольким синякам и ободранному локтю или колену. Но, научившись, вы никогда больше не забудете, как ездить на велосипеде. Он может увезти вас далеко, и всё веселье – в воодушевлении и радости от того, что вы попадёте туда.
Эффективность общения зависит от нашей способности присутствовать. Открыто и честно высказываться, глубоко вслушиваться, проходить неизбежные изгибы и повороты беседы, – для всего этого нужна высокая степень осознанности по отношению к самому себе. Чтобы говорить, что думаем, мы сначала должны знать, каков смысл наших слов. Чтобы знать их смысл, мы должны вслушаться в себя и понять, что истинно для нас.
Первый шаг к внимательному общению – руководствоваться присутствием, что означает быть в происходящем и проявлять себя настолько полно и совершенно, насколько это возможно. Если мы не здесь, мы, скорее всего, действуем автоматически. А если мы действуем на автомате, маловероятно, что мы вспомним, какие средства изучили, будем действовать из лучших побуждений или получим доступ к собственной мудрости.
Руководствоваться присутствием – обширная, многоплановая практика. В первой части мы изучим это главное основание искусного общения – нашу способность присутствовать. Мы рассмотрим природу человеческого общения, его ключевую роль в нашей жизни и то, как можно развивать осознанность в себе самих и в беседе.
Язык очень могущественен. Язык не просто описывает реальность. Язык создаёт реальность, которую он описывает.
Десмонд Туту
Мы приходим в этот мир уязвимыми, абсолютно зависимыми и готовыми усваивать язык. С момента рождения общение находится в центре нашей жизни.
Человеческое дитя рождается с изначальной способностью выучить любой из семи тысяч языков мира. Но в первые недели и месяцы у нас есть только два способа заявить о своих потребностях – плач и улыбка. Так начинает развиваться наш мозг, нейроны, предназначенные для различения ритма, звучания, тона и громкости человеческого голоса. В столь юном возрасте мы усваиваем всё это очень быстро – с каким бы языком ни столкнули нас обстоятельства (или судьба).
Вместе с этой системой звуков, слов и грамматических правил мы учимся, как выражать эмоции, просить о том, что нам нужно, и пытаемся получить желаемое. Со временем, если всё работает хорошо, мы учимся использовать более сложные социальные сигналы – мы узнаём метафоры, идиомы и юмор. Всему этому мы учимся посредством слушания, расспросов, наблюдения и повторения.
Вступая в человеческую семью с помощью языка, мы естественным образом подхватываем любые модели общения, с которыми нам доводится встретиться в родной семье, этнической группе, классе, гендере, обществе и доминирующей культуре. Некоторые узнают, что выражать свои потребности небезопасно, и мы пытаемся обеспечить себе заботу, заботясь о других. Некоторые из нас учатся получать желаемое силой, и мы самоутверждаемся, пытаясь казаться самым крепким или самым умным. Некоторые из нас узнают, что общество не ценит их потребности, и мы черствеем внутри, отстраняясь от собственной уязвимости. А временами мы узнаём, что можно попросить о том, в чём нуждаешься, и всё же остаться связанным с другими, работая над ситуацией вместе.
Большинство из нас учатся тому или иному сочетанию данных подходов для удовлетворения своих нужд, но у всех есть подготовка в общении. Только обычно она бессознательная и непреднамеренная. Контекст нашего социального окружения и культурной среды определяет границы и убеждения, а наш жизненный опыт подтверждает и упрочивает их. До тех пор пока кто-то не пробуждается изнутри и не говорит: «Это совсем не работает!». Искру этого осознания могут заронить в нас неудачные отношения или проблемы в браке, борьба, закончившаяся утратой дружбы, проблемы с общением на работе, попытки выжить в системе, которая не предназначена для удовлетворения потребностей человека, судьба нашего мира и разрушение социальных институтов, – или просто мы сыты по горло тиранией голоса в нашей собственной голове.
Но есть и хорошая новость: поскольку языку обучаются, поскольку модели общения и эмоциональные привычки, которые их питают, наработаны, мы можем переучиться, переработать их. Мы можем научиться говорить и слушать по-новому, чтобы это больше соответствовало той жизни, которой мы хотим жить, и обществу, которое мы хотим создать[7]. Мы можем найти свой голос, научиться говорить, что думаем, и открыть для себя глубокое слушание.
Для меня поворотная точка наступила, когда мне было двадцать с небольшим. После пары неудавшихся романтических отношений, потери друзей и развода родителей я обратился к буддийской медитации, чтобы разобраться во внутреннем хаосе. После колледжа я в конце концов осел и стал работать в медитационном центре «Озарение» в сельской местности Массачусетса. Буддийские учения помогли мне примириться с обстоятельствами и повзрослеть. Однако я заметил, что ценности ясности, доброты и сострадания, которые я столь сильно ощущал в медитации, часто испарялись, когда, к примеру, возникал конфликт с коллегой. И ещё меньше они помогали мне, когда я разговаривал с родственниками.
Помню одну особенно драматичную ссору со старшим братом, которая закончилась тем, что я, доведённый до предела отчаяния, схватил стул и разбил его о пол в гостиной бабушки. Да, театрально, но такое случилось.
Только после тренинга по общению для персонала медитационного центра я понял, что можно обучаться навыкам речи и улучшить их. После первого практикума, который длился полдня, я попался на крючок. Я записался на восьминедельный курс в маленьком колледже, основанном в городе неподалёку, и вскоре нашёл свой путь к доктору Маршаллу Розенбергу.
Исследуя точки соприкосновения созерцательной осознанности и общения, я обнаружил, что годы практики внимательности стали плодородной почвой для развития новых привычек общения. Позже встреча с методикой соматического переживания доктора Питера Левина добавила новое измерение к моему пониманию человеческого поведения. Я начал видеть наши модели взаимодействия как часть нашей обусловленности самозащитой, выживанием и социальными связями[8]. Я стал более точно понимать, как эти основополагающие механизмы эволюции вмешиваются в диалог, и осознал, как помочь людям отойти от привычных моделей, которые больше не приносят им пользы. Благодаря всему этому я пришёл к более возвышенному, глубокому осознанию силы и сложности человеческого взаимодействия и общения.
Общение гораздо обширнее, чем его рудиментарные составляющие – говорение и слушание; гораздо богаче, чем простой обмен предположительно объективной информацией. Стратегическая ли у нас цель (достижение определённого результата) или она касается отношений (связи) – общение подразумевает осмысленный обмен, ведущий к пониманию.
Общение – это процесс взаимодействия или обмена, создающий понимание.
В этом люди не уникальны. У большинства (если не у всех) форм жизни есть своего рода «язык», определённая система передачи информации. Люди развили эту способность посылать и получать сообщения до невероятной степени. Во многом именно это позволило нам сотрудничать и творить удивительные дела – как благие, так и дурные.
И всё же человеческое общение включает нечто гораздо большее, чем произнесённое нами. Оно включает то, как мы говорим (тон нашего голоса, громкость и темп), посредством чего передаётся огромный объём информации о том, что мы чувствуем, что мы думаем друг о друге, какой властью мы обладаем или не обладаем. Речь также о том, почему мы говорим. Чего мы хотим? Какова наша мотивация? И, конечно, оно включает слушание: как мы слушаем, почему мы слушаем, слушаем ли мы вообще.
В дополнение к говорению и слушанию осознанность – ещё один первостепенный компонент нашего общения. Успешное общение зависит от нашей способности внимать. Чтобы «отправленное послание» было тождественно «полученному посланию», нужно присутствие, полное пребывание в моменте, осознание себя и другого.
Это можно увидеть на простейших примерах. Стоит обратиться к человеку, который увлечённо читает или смотрит телевизор: услышит ли он вас? Вы говорите на одном языке, его уши отлично работают, но ум не внимает, не направлен на слушание. Нет осознанности по отношению к вам или вашим словам, и общения не происходит.
Эта простая истина столь очевидна, что мы часто упускаем её из виду. Осознанность – важнейшее основание любого общения. Если суть общения – в создании понимания, то суть внимательного общения – в создании понимания посредством осознанности. Можно сказать, что его противоположность – невнимательное общение (мы либо продолжаем его «на автомате», либо поглощены внутренним потоком суждений, критики, планирования и блуждания ума). Это происходит чаще, чем нам хотелось бы признавать!
Присутствие – одна из тех вещей, которые трудно определить с помощью языка, и всё же оно вносит огромные изменения в качество нашей жизни. Я определяю присутствие как опыт полной осознанности и ощущения собственного тела в текущем моменте. Я обнаружил, что присутствие невероятно важно в общении, и начинаю все мои тренинги с указания на это и даю участникам ощутить, на что похоже присутствие в диалоге.
Присутствие – это воплощённая осознанность относительно нашего непосредственного чувственного, умственного и эмоционального опыта.
В одном из первых упражнений, которым я учу, я призываю участников поделиться друг с другом короткой историей. Мы начинаем с нескольких мгновений тишины, чтобы почувствовать, что значит полностью присутствовать в настоящем и осознавать тело. Один человек слушает, пока другой делится историей, и оба пытаются поддерживать осознанность в настоящем.
Спустя примерно минуту я звоню в колокольчик и прошу всех сделать паузу – даже если они на середине предложения. Я призываю их вернуться к этому ощущению присутствия и отметить, что происходит в их теле. После короткого периода тишины они продолжают упражнение, а затем меняются ролями, чтобы у всех участников была возможность ощутить внезапную паузу. Почти все, кто выполняет это упражнение, безошибочно отмечают две вещи: как быстро они утрачивают связь с телом и насколько взбудораженными чувствуют себя, когда их останавливают.
Присутствия на мгновение добиться несложно, это легко удаётся почти всем. Оставаться в присутствии длительное время сложнее – честно говоря, для этого требуется тренировка. Поддерживать осознанность в общении ещё труднее. В нас сильна склонность терять присутствие – часто мы утрачиваем его, как только открываем глаза. На самом деле удивительно, как сложно оставаться в настоящем, когда мы открываем рот!
О проекте
О подписке