– Я дам вам визитку. Вот. Не могу обещать, полного отсутствия препаратов, но они однозначно будут лучше, чем у нас. Оплату принимают за год. Это очень большая разовая сумма. Может быть, вы что-то придумаете…

– Спасибо, я подумаю.

– Решение надо принять сегодня-завтра, пока я могу вам помочь. Пациентов туда принимают только на освободившееся место. На сегодня их всего два и желающие найдутся в течение двух недель с погрешностью на оформление документов.

– Поняла. Пойду навещу бабушку, – под тяжёлым взглядом в спину покидаю кабинет.

Дохожу до палаты, сжимаю-разжимаю кулаки, чтобы унять тремор рук, и «надеваю улыбку». Затаив дыхание, открываю рассохшуюся дверь, неаккуратно, с потеками покрытую белой краской.

– Бабуль, привет! Я принесла наш любимый торт! – осекаюсь… Вижу женщину у окна, но это не моя бабушка. Вернее, выглядит она как и раньше, вот только взгляд… будто сквозь меня, – реальность бьет наотмашь, руки становятся липкими, я начинаю медленно моргать, чтобы не разрыдаться и не испугать ее.

– Торт? Обедать тортом? Как здорово! – ее восприятие на уровне ребёнка вводит в моментальный ужас. Он проникает под кожу, сбивая нервы в комки, и мешает сердцу разгонять кровь.

– Да, вам понравится, приятного аппетита, – киваю. Ставлю на стол контейнер и, закрывая дверь, прижимаюсь спиной к стенке. Зажимаю ладонями рвущуюся изо рта истерику и тихо оседаю на пол. Слышу по коридору быстрые шаги медсестры, она подходит, присаживается рядом и гладит меня по голове.

– Ну что же ты так, девочка. Предсказуемое дело это, к сожалению. Не ругай себя…

Понимаю, что она права. В таком состоянии бабушку тут держать не станут. Говорю какие-то слова благодарности и со звенящей головой выхожу из здания.

Бреду по аллее парка, загребая ногами грязные листья и растирая соленые дорожки на щеках. Как же быть? Пятьдесят тысяч долларов за две недели… Мне даже в кредит столько никто не даст. Я ведь работаю неофициально. А если попросить оформиться? Тогда придётся рассказать Роме про бабушку. Исключено… Вчера я уже услышала его отношение к этому вопросу. Налетевший холодный ветер распахивает пальто, продувая тело насквозь. Холодно. Быть одной, не имея возможности выплакать слёзы – это очень холодно.

Так, сейчас в любом случае надо ехать домой и приводить себя в человеческой вид. Подводить коллег я не имею права, проигнорировать вечерние выступление не получится, а свои проблемы артисты на сцену не берут.

* * *

Подготовка к корпоративу – вещь годами отработанная, поэтому пока ребята таскают костюмы и реквизит в микро автобус, последний раз уточняем программу и выезжаем.

Я всегда выступаю первой, чтобы прощупуть «температуру» публики и сделать правки в программе. Танцую разогревающий сольный номер, общаясь взглядом со зрителями и переключая их внимание с алкоголя на импровизированную сцену. Обвожу глазами зал и попадаю в плен двух бездонных темных омутов. Взрослый мужчина. Для меня однозначно стар. Отгоняю оцепенение ослепительной улыбкой и отрабатываю ещё три групповых номера, перманентно ощущая между лопаток колючий взгляд. С последним аккордом облегченно выдыхаю. Все. Дальше ребята сами. Чувствую, что мигрень все-таки накрывает меня с первыми каплями дождя. Зарождающаяся в горле тошнота заставляет идти на поиски воды и туалета. Пройдя в глубь коридора, в одной из приоткрытых комнат замечаю раковину. Подхожу к зеркалу, беру с тумбочки полотенце, смачиваю его холодной водой и кладу себе на лоб. Как же хорошо… Посижу пять минуточек на тахте с закрытыми глазами и вернусь в зал…

Алиса

Резко прихожу в себя ото сна. Сколько я просидела? Звуков музыки не слышно. Спускаюсь в зал – никого. Даже кейтеринг уже уехал. Время? Ищу по карманам телефон. Четыре утра! Ого! Вот и пять минуточек. Все эта чертова мигрень. Самое ужасное, что я даже не знаю адреса куда вызвать такси, а смартфон предательски мигнул и отключился. Придется искать хозяев.

Из большой столовой с террасой иду на второй этаж. Дом просто огромный. Здесь наверняка есть все, и бассейн, и тренажёрный зал, и что там ещё положено иметь с жиру?

Танцевальные туфли не стучат каблуками-поднимаюсь по лестнице почти беззвучно. Порядком нервничаю. Может быть и так, что в доме никого нет. Тогда сработает сигнализация, а дальше – менты и прочие «приятности» сложившейся ситуации…

Передо мной длинный коридор. Аккуратно прислушиваюсь к первой комнате – тихо. Решаю открыть ту, что под номером два. В нос бьет терпкий мужской запах, открываю дверь шире и захожу-пусто. Женских вещей нет. Комната стильная, в черно-белой лаконичной гамме. Даже можно сказать, что аскетичная. Больше ничего понять о хозяине не могу и закрываю дверь.

Чуть стуча, захожу в комнату рядом. Женская спальня. Валяются сумки и туфли дорогих брендов. Чисто, но совсем отсутствует стиль, как будто скупили все и сразу. На стенах красивые фотообои с изображением женщин в дорогих украшениях, приглядевшись, понимаю, что девушка одна и та же.

Где-то в глубине души начинает зарождаться паника. Так, спокойно, наверняка здесь есть телефон. Дохожу до конца этажа. Свет! Толкаю заветную дверь рукой, замирая на пороге. Твою ж мать! Мне бы бежать подальше, а я не могу оторвать взгляд от тусклого помещения. На стенах ластнится чёрный бархат, хочется подойти и потрогать рукой. Как под гипнозом, делаю шаг за порог и слышу мужской баритон…

– Как ты сюда попала? – тишину коридора разрезает низкий голос с «песком», идущий со стороны лестницы.

По спине от страха бегут огромные мурашки, оборачиваюсь и вижу хозяина тех самых чёрных глаз.

Отхожу на два шага в сторону.

– Простите. – мой голос сейчас похож на блеенье овцы. – Я из вечернего шоу. Меня после выступления мучила сильная мигрень. Села посидеть в одной из комнат на первом этаже и, видимо, очень крепко уснула. Ребята уехали, мой телефон сел. Пришлось пойти искать вас, чтобы узнать адрес и вызвать такси.

– Да? – мужчина недоверчиво приподнимает бровь, – Верится с трудом, кошечка. – раскатывает по языку слова. – Ты уже что-то сперла? В доме полно дорогих побрякушек. Думаю, мне стоит тебя обыскать, прежде чем вышвырнуть за дверь, – в его глазах загорается охотничий азарт, – А может быть, ты решила ещё сегодня заработать? – мужчина отрывается от парапета и движется на меня.

Отступаю назад и упираюсь спиной в стену. Дальше бежать некуда. Хозяин дома нависает надо мной, грубо хватает за челюсть, сжимая щеки пальцами, и дышит запахом коньяка мне в лицо. Пытаюсь судорожно сглотнуть слюну, но во рту сухо. Страх сжимает грудную клетку в тиски. Хватаю воздух как рыбка, пока он разглядывает меня со всех сторон.

– А ты ничего, кошечка. И не испугалась моего любимого интерьера. Поиграем? Тебе знакомы все эти кожаные штуки на стенах? Ну? Чего дрожишь? – отпускает меня и я могу сделать полный вдох.

– Послушайте. Вы не поняли. Я не шлюха. – стараюсь говорить быстро. – И ничего не брала. Сама покажу все карманы.

– Я похож на идиота? У вас баб много таких мест, куда можно что-то засунуть. – его взгляд жадно блуждает по лифу платья. – Ты покажешь себя везде? – задирает рукой юбку и давит между бедер.

Стискиваю ноги со всей силы. Резко выбрасывая колено вперёд, бью мужчину в пах, делаю рывок и добиваю носом об колено. Бегу вперёд со всей дури вниз по лестнице, перескакивая через порожки.

– Ах ты ж суука! – рычит мне в след хозяин. – Тебя же найдут, маленькая дрянь, и ты сядешь. Не отмоешься.

Добегаю до входной двери и дёргаю. Заперто! Тяну ручку, разворачиваюсь в поисках ключа и замечаю мужчину. Нос в крови. Глаза полыхают яростью. Все. Колени подгибаются, падаю на пол и начинаю рыдать. Громко, со всхлипами размазываю по щекам концертный макияж. Капли падают темными пятнами на пол…

– Не порти мне ковер. – фраза больше всего похожа на добивание.

Почему-то именно от этих слов истерика утихает. Чувствую в себе невероятные силы и злость, вскидываю голову и скрещиваю свой взгляд с его.

– Да пошёл ты на хрен, придурок озабоченный! – выплевываю ему в лицо. – Тебе что? Бабы просто так не дают? И даже твоё бабло уже не помогает? Чего тебе нужно? – смотрю на него в упор.

Я не справедлива. Он сильно помят, не молод, но красив. Такое в мужчинах редкость.

Замечаю, что он смотрит на меня по-другому. С интересом что ли…

– Какой интересный экземпляр, – скалится и небрежно кивает, – Иди за мной. Поговорим.

На деревянных ногах плетусь за ним по коридору. Заходим в кабинет. Мужчина подходит к бару, наливает виски, но сам не пьёт, а протягивает стакан мне.

– Пей. Залпом.

По его взгляду понимаю, что лучше не спорить в мелочах. Стараясь, чтобы руки не дрожали, принимаю стакан. Глотаю обжигающую жидкость. У меня перехватывает дыхание, зажимаю рот тыльной частью ладони, чтобы проглотить алкоголь полностью. Хозяин внимательно следит за каждым моим движением.

В голове созревает план. В той комнате с туалетом было окно. Она соседняя.

– Могу я узнать как вас зовут?

– Иван. – только дёрнувшаяся бровь выдаёт удивление.

– Иван, я могу воспользоваться туалетом? – стараюсь звучать искренне.

– Он в соседней комнате. У тебя пять минут. – снова голос, который привык подчинять.

Забегаю в туалет и закрываюсь на задвижку. Подхожу к раковине, выкручиваю краны на полную мощность и умываюсь. Из зеркала на меня смотрит бледная девушка с шальными глазами. Не теряя время, распахиваю окно и переваливаюсь за подоконник, оценивая возможность побега. Снимаю туфли, заворачиваю подол за пояс и спрыгиваю вниз. До каменного забора метров пятьдесят, я смогу его перелезть. Крадусь босыми ногами по идеальному газону, как вдруг чувствую у себя за спиной чьё-то дыхание. Оборачиваюсь. О, Господи! Ужас стекает по лбу крупными каплями пота и подгибает колени.

Два здоровенных чёрных волкодава готовы сорваться на чужака. Делаю несколько шагов назад. Собаки зажимают меня к стене, коротко вскрикиваю и бегу в другую сторону. Животные с лаем догоняют меня. О чем я думала, когда убегала? Силы явно не равны. Падаю спиной к забору, доползаю до него, царапая землю руками, меня трясёт крупной дрожью. К горлу подступает паника, но кричать не получается, закрываю от них лицо руками…

– Вайс! Гета! Фу! Охранять! – властный голос Ивана прокатывается громом в тише двора.

Понимаю, что собаки просто сидят рядом и открываю глаза. По освещённой дорожке вальяжно идёт хозяин. Подойдя ко мне вплотную, присаживается на корточки, чтобы видеть лицо.

– Набегалась? Запомни. Только я здесь решаю когда кому войти, а когда выйти. Тебе уходить я не разрешал. – встаёт и скрывается в темноте, – Рядом! – я уже не понимаю это команда волкодавам или мне.

Нащупываю руками туфли, держась за забор, встаю на ноги и иду следом за ним.

В свете прихожей хозяин замечает мой потрёпанный внешний вид и пренебрежительно кривится. Сам он уже переодет в свежую белую футболку.

– Слушай внимательно. Говорю один раз. Мне нужна женщина. На две недели. Я решил, что ею будешь ты. В твои обязанности входит сопровождение меня и моих гостей. Жить будешь в этом доме. Можешь понадобиться и ночью. Справишься хорошо – получишь пятьдесят тысяч долларов.

Услышав сумму, поднимаю на него глаза. Мне нужны эти деньги. Кто там верит во вселенную и метафизику? Да, я просила. Но почему таким диким способом?

Мужчина расценивает мой взгляд по-своему.

– Любишь деньги? Да, маленькая? – подходит ко мне вплотную.

– А если я откажусь?

– Тогда завтра утром получишь повестку. Уверен, что менты найдут тут твои пальчики, а я к твоему несчастью, до сих пор не посчитал сколько побрякушек вынесла моя бывшая жена, когда сверкала отсюда пятками. Могу подумать и на тебя… – проводит ладонью мне по щеке и трёт пальцем нижнюю губу.

– У меня есть одно условие, – выдыхаю и замираю в ожидании реакции.

– Смело. Поэтому, слушаю.

– Никакого секса.

– Ты не знаешь от чего отказываешься, кошечка.

– Или можете вызывать полицию прямо сейчас.

– Принято. В остальном отношения должны выглядеть правдоподобно, – мужчина обжигает меня бездонным взглядом. – А теперь, раздевайся.

– Зачем? – холодею от первой мысли.

– С тебя валится кусками земля. Я не люблю грязь в доме.

– Было бы лучше сейчас мне поехать домой, привести себя в порядок, решить вопрос с работой. А вечером, я приступлю к обязанностям. – пусть мне придётся провести с ним две недели, но быть безмолвной овцой не собираюсь.

– Что лучше, решать буду я. Раздевайся. Или тебе помочь?

Черт с тобой! Иван внимательно смотрит, как я снимаю грязное платье и остаюсь в одном белье.

– Где я могу помыться? И что мне одеть после?

– Твоя комната первая на втором этаже.

Прохожу мимо мужчины. Играть радушного хозяина и провожать меня никто не собирается. Не оборачиваясь, поднимаюсь по лестнице и физически ощущаю, как он меня рассматривает. Хорошо, что сегодня на мне непрозрачное, бесшовное белье.

Комната гостевая. Очень напоминает гостиничный номер в дорогом отеле. Толкаю одну из дверей. Своя ванная. Можно закрыться на два замка. Пускаю воду в джакузи, проверяю щеколды и снимаю остатки одежды. Опускаюсь в воду. Как хорошо!

Нет! Все очень плохо. Очень похоже на дурной сон. Какие у меня гарантии, что я получу свои деньги? А вот про пальчики он не ошибся. Менты найдут их на ручке каждой двери. Вот блин! Надо будет что-то вразумительное придумать на работе. И сказать Роме…

При мысли о шефе сердце предательски сжимается. Мне было с ним хорошо. Даже очень хорошо. От его поцелуев кружилась голова. Дурной знак.

Последний и единственный раз так было в девятом классе с Мишей. Первая, яркая любовь. От дрожи до истерики. Схлынула и разбилась о камни реальности. Он был старше на два года и уже хотел интимных отношений. Понимал, что меня трогать нельзя – я ещё не готова. Так у него появилась Марина. В один из вечеров он просто мне признался, а я всю ночь рыдала в душе, разрывая бабушкино сердце. Потом было много свиданий и мужчин, но больше никто меня не зажигал. Сердце как будто заледенело. Вся страсть выходила в танцах. В них я преуспела.

Какое у нас будущее, если Рома узнает, где бабушка? Правильно, никакого, он бы слился. Так почему бы самой не сделать вид, что это был всего-лишь вечер. Не усложнять. Ничего ж не было.

Из невеселых мыслей вырывает стук в дверь.

– Ты там жива? Выходи!

Ну просто нет от него покоя, лупит так, что петли трясутся.

– Все хорошо. Я выхожу.

Заворачиваюсь в полотенце. И аккуратно выглядываю из-за двери. Фух! Никого. На кровати лежит новый комплект белья и платье с этикеткой. Он даже принёс мою сумку. Надо же! Какая забота.

Одежда мне подходит. Белье одеваю своё. Интересно. Это шмотки бывшей жены? Если да, то у неё дурной вкус. В здравом рассудке я бы никогда не купила это желтое безобразие с синими цветами.

– Знаешь, есть бабы, на которых хоть Шанель, хоть Армани – выглядят как швабры. А на тебе эта дичь выглядит, как искусство, – оборачиваюсь. Вот это да! Это ж почти комплимент! Он умеет быть нормальным? – Нашёл у уборщицы в подсобке. Даже она дочери забирать не стала. Ей бывшая жена часто вещи отдавала на тряпки. По какой-то энергетической фигне вещь должна отработать, – а нет! Показалось! Значит, тряпку половую на меня одел!

– Большое спасибо. – рычу ему в ответ. – Скажите, а какие у меня гарантии, что я получу деньги?

– Сегодня днём будет готов договор. Ты его подпишешь. Я учёл твоё пожелание. Сейчас ты свободна до четырёх часов. Такси ждёт за воротами. – уходит, не обернувшись.

Пулей вылетаю из дома и сажусь в машину. В голове зреет кромешная мысль взять билет на первый попавшийся рейс и улететь. Искать же он меня не станет. Или станет? Но… пятьдесят тысяч долларов и бабушка достойна лучшего. Кто я буду без неё…

Роман

Букет роз вял на столе. Алиса после корпоратива не вернулась с коллегами. Телефон не доступен. Она – взрослая девочка и может быть с кем угодно и где угодно, только вот меня это злит. Злит, что я не имею права спросить где она, узнать не нужна ли ей помощь и смять, в конце концов, ее сладкие губы в поцелуе.

– Твою мать! – кулак летит в стену.

С ней было мое первое свидание за пять лет, которое не закончилось сексом. Я просто должен ее увидеть и мне плевать, что на часах восемь утра.

Дом Алисы. Поднимаюсь на этаж и звоню в квартиру. Долго никто не открывает. Воображение подкидывает яркие картинки, что она сейчас не одна. Спит, удовлетворённая другим мужчиной, в его объятиях. Черт! Остановись! Жму на кнопку ещё настойчивее. Девушка открывает в банном халате на голое тело. По тёмным кругам под глазами понимаю, что она не спала. Маленькая, где ж ты все-таки была?

– Привет! Это тебе. – протягиваю цветы.

– Привет. – меня она увидеть не ожидала. В глазах смятение, на губах лёгкая улыбка, – Спасибо. – зарывается носом в букет и впускает в квартиру.

– Ждал тебя в клубе после выступления. Как все прошло?

– Хорошо. Зачем ты меня ждал?

– Хотел увидеть. – разговор не клеится. Чувствую ее напряжение. – Алиса, что-то случилось?

– Нет. Точнее да. Мне нужен отпуск на две недели.

– Ты устала? Хочешь уехать?

– Да, примерно так.

– Послушай, милая, – обнимаю ее за плечи, – Я бы очень хотел, чтобы ты позволила мне быть с тобой. Давай попробуем по-серьезному… – секунда. В глазах боль и снова ничего…

– Рома, нам лучше не продолжать наши отношения. Служебный роман – плохая идея.

– Не говори ерунды, – сердце ухает и сбивается с ритма, – Нам же было хорошо вместе, – что за хрень? Я же чувствовал, как она горела от поцелуев, как была готова отдаться мне в машине, будь я настойчивей.

– У меня есть другой мужчина. – фраза пробирает до дрожи, вырывая из глубины все бушующие эмоции.

Ревность… Такая едкая, яркая, туманящая разум. Прижимаю девушку к себе и жадно припадаю к губам, лаская, заставляю ее принять поцелуй еще глубже. Половинки халата распахиваются, и я вижу красивую, правильную грудь с напряженными розовыми сосками. Шумно вдыхаю воздух и выпускаю девушку из рук, иначе не смогу остановиться. А взять ее силой в коридор – это уже полный пиз*ц!

– С другим у тебя тоже так? – со свистом втягиваю воздух, стараясь сдержать зубной скрежет.

– Пожалуйста, уходи, – малышка шипит и пытается отдышаться, – Я не обязана перед тобой отчитываться.

Хватаю за ее руку и разворачиваю к себе спиной. Как кот, прикусываю шею за ухом, с наслаждением слушая женский сдавленный стон. Врешь, девочка моя, ты хочешь меня. Запускаю руку под халат и провожу между ног.

– Лгунья, – вжимаю пальцами перешеек ее трусиков между губок, и они моментально пропитываются влагой, – Или ты течёшь от всех мужиков? – идиот! Что я несу? Ее надо зацеловать, нежно, страстно. Чтобы она больше никогда не смогла даже подумать о другом…

– Пошёл вон. – голос хриплый и припечатывающий. Она вырывается из моих рук и прижимается спиной к стене, прикидывая глаза. – Считай, что у тебя отпуск, – зло сплёвываю слова и выхожу из квартиры.

В след за мной, за дверь летят розы. Придурок. У меня в постели были и проститутки. Но даже с ними я так не разговаривал… А эта девушка сводит с ума. Две недели. Хватит, чтобы ее забыть.

В совершенном раздрае сажусь в машину.

– Да чтоб тебя! – бью кулаком об руль и гудок оглушает двор.

Алиса не единственная баба на свете. У меня целая телефонная книга тех, кто будет рад в любое время дня и ночи. Листаю список контактов. Алина, так, кто это? Вспомнил. Брюнетка сунула телефон мне в клубе. Пока отходила от столика своего мужика. Отличный вариант. Вечер в гостинице и шикарный минет бонусом.

– Алло… – голос сонный.