Ваня и Смерть

Ванька неспешно перебирал добычу в рюкзаке и одним глазом следил за чатом гильдии. Народ обменивался награбленным и делился впечатлениями. Ванька потянулся, стул предательски заскрипел:

– Терпи! – сказал он стулу. – Я тоже смертельно устал.

«Ламатрон: Народ, го в Серебряные скалы.

Ловкий_Гад: Надолго?

Ламатрон: Часа на два, если все пойдут.

Best-Bat-Man: У нас по мск 2 часа ночи, – отписался Ваня. – Некоторым баиньки пора, ибо злой хозяин завтра по утру жаждет испить нашей свежей кровушки.

Ойкос: Это что за квест?

Best-Bat-Man: Это мне на работу, – ответил Ваня.

Ламатрон: Народ, кто за Уралом и восточнее есть? Может, кто проснулся уже? Го в скалы?

ЯмолниЯ: Я ваще в Туле, но я с вами.

Ойкос: Школота, Тула – это западнее, ты в каком классе ваще? Тебя мамка не учила по часам?

ЯмолниЯ: Заройся, волш, я в декрете, мне через два часа дитё кормить. На кой фиг ложиться? И ваще я без тебя разберусь!

Ловкий_Гад: Оу, а какой размер?

Ойкос: Чего размер?

Ловкий_Гад: Сисек!

Ламатрон: Ща кто-то покинет гильдию навечно! Хорош флудить! Кто идёт?

Ваня поржал и ещё раз от души потянулся.

– И смерть как хочу есть…

– Заколебал, – вдруг услышал он женский голос в комнате.

Он оттолкнулся ногой от пола и повернул кресло в сторону говорившей. Буквально в двух шагах от него на пуфике сидела старуха в чёрном балахоне с капюшоном и с косой в руках.

Волосы на голове Вани медленно, но уверенно встали дыбом.

– Ты, на хрен, кто такая?

– Бла-бла-бла… – расстроенно ответила старуха. – Сам позвал и начинается: ты кто такая, что ты тут делаешь…? Ну блесни интеллектом, задай нестандартный вопрос.

– Который час? – с чего-то ляпнул Ваня.

– Два часа ночи, школота, тебя мамка по часам не учила?

– Иди ж ты…

– А вот хрен тебе, я тока пришла. Я женщина старая, мне много ходить вредно и лень… И вообще, ты с кем так разговариваешь?

– Ты кто?

– Смерть. Что не понятно?

Старуха развела руками, демонстрируя балахон, косу и всю себя.

– Я тебя не звал, – максимально твёрдо сказал Ваня.

– Да зашибись, я из-за тебя икаю без конца: смерть, хочу жрать; смерть, хочу пить; смерть, как устал. А никаких других обращений придумать не мог? Как насчёт патетического: о боже, как я устал; о боже, пошли хлеба насущного и прочее?

– Да ладно… Щас поверю… Докажи!

– Что? – изумилась Смерть.

– Что ты – Смерть!

– Издеваешься?

Ваня с ухмылкой развёл руками. Типа, ну не без того.

– Помрёшь щас, вот и будет тебе доказательство.

– Не, ну так не интересно. И потом, у меня другие планы.

– Ну-ну, расскажи мне о своих планах, хоть поржу…

Ваня слегка напрягся. А вдруг не шутит? Помереть прямо щас в его планы точно не входило, тем более завтра, а точнее уже сегодня, зарплата. Вот уж совсем некстати.

– А завтра помереть никак нельзя? У меня зарплата сегодня…

Смерть картинно закрыла лицо рукой. Типа, ну что с идиота взять.

– Гроб купишь? – без эмоций спросила она.

– Нет, газонокосилку.

– На кой фиг она тебе?

– Газоны косить.

– Не ври, она тебе не нужна.

– Нужна, я косить траву буду на даче.

– У тебя нет дачи.

– А я куплю…

– Завтра?

– А че?

– Твоей зарплаты хватит разве что на косу!

– Гениальная идея! Дай попробовать!

Он стремительно встал и выхватил косу из рук Смерти. Та от неожиданности и ойкнуть не успела. Ваня прошёлся по комнате, выбрал наиболее удобное и пустое пространство и пару раз замахнулся. И с виду и на ощупь коса была самая обычная, с деревянным косовищем и рукоятью. Только чуть маловата. Ваня был высокий, а Смерть, видимо, не очень. Пока старуха сидела было непонятно.

– Дай сюда! – резко сказала она.

– Погоди, я ещё чуток покошу.

– Щас накосишь, потом век не разрулить будет. Отдай инструмент!

– Женщина, Вы старая, Вам волноваться вредно, посидите, я за Вас поработаю.

– Не смей, отдай косу, кому говорю!

– Бабуля, ну что Вы суетитесь! Всё будет хорошо! Не тряситесь так, а то с Вас песок сыпется на ковёр!

– Бабуля значит… Щас ты у меня договоришься… Щас я тебе покажу бабулю.

Смерть наклонилась вперёд, как это делают старые люди, чтобы сгруппироваться и будто броском всего тела заставить себя встать. Ваня поставил косу на попа и приготовился услышать скрип вековечных костей и обычные старушечьи проклятья и жалобы на суставы и артрит.

Стремительный холодок вдруг волной пробежал между ними.

Смерть резко встала.

Она оказалась значительно выше, чем он предполагал. Не намного ниже его. Она откинула капюшон с лица и Ваня невольно отшатнулся. Перед ним стояла рослая, статная длинноволосая девушка. По человеческим меркам ей было слегка за двадцать. Густые серебряные волосы тугими кольцами спускались почти до самой талии. Девушка сделала шаг вперёд и протянула руку:

– Дай, – грозно сказала она.

Балахон заструился по руке к локтю, открывая тонкое запястье. Под балахоном явно рисовались крепкие высокие груди, крутые бедра и сильные длинные ноги.

«С такой бороться бесполезно. Победит… Разве что…»

– Даже думать не смей! Как тебе не стыдно! – расстроенным девичьим голосом ответила красавица, резко опустила руку и гневно топнула ногой. – Никакого уважения к Смерти! Ну, никакого! Работаешь как проклятая, а они творят что хотят!

Она отвернулась, подошла к креслу и плюхнулась в него. Положила ногу на ногу и с укоризной посмотрела на Ваню.

– Ууу… – игриво сказал он.

Смерть зыркнула на него исподлобья и накинула на голые коленки полу балахона.

– Ну ладно, не психуй, – примирительно сказал Ваня. – Держи свою косу. Не сердись.

– Буду, – тоном обиженной девчонки сказала Смерть. – Заколебал.

– Не обижайся. Пироженку хочешь?

– Хочу… – всё тем же тоном ответила она.

– Никуда не уходи, – сказал Ваня и вышел из комнаты.

Смерть уплетала пироженки с явным удовольствием, как будто вечность не ела и вдруг дорвался до запретного.

Ваня не без интереса наблюдал за холодной красавицей. Что-то хищное и наивное одновременно было в этой странной гостье, взобравшейся с ногами в его кресло и без малейшего стеснения перепачкавшейся кремом и сахарной пудрой. Ну чистое дитё!

– Нравится? – спросил он иронично.

– А то! – ответила девушка с набитым ртом. – Ещё есть?

– А ты не лопнешь, милая?

– Ты отойди, если страшно, – сказала она, облизывая с пальцев сахарную пудру и хищно глядя на хозяина дома.

– Как скажешь, – ответил с улыбкой Ваня и снова вышел.

Назад он вернулся с подносом. На нем дымились две здоровенные кружки кофе и высилась горка сладостей в пластиковой чаше.

– А ты приятный человек, – сказала Смерть, ловко справившись со сладким и блаженно потягивая кофе.

– Спасибо.

– Что-то ты не веселишься больше?

– Забирать будешь? – пытаясь скрыть тревогу, спросил Ваня.

– Нет, это я так, от скуки зашла. И чтобы не дёргал меня не по делу. Понял?

Ваня согласно кивнул.