Они хотели молока и меда, всё как в Библии, а еще реки крови и города в огне, вернуть в программу рабство, оживить эти униженные тела. Словно живешь внутри картины Филипа Густона – всё такое тупое и гнилое, такое карикатурное, пятна крови на белых балахонах, ребята-работяги дежурят по ночам с дубинками, потом гора ботинок и курток, ты отлично знаешь, где их владельцы.