Глава 4

Марат

Просыпался я тяжело. Потный, вонючий, в ворохе простыней, с перегаром и жутким похмельем. Едва ноги коснулись пола, наступил на пустую бутылку. Кажется, я вчера допил коньяк. Память догоняла тошнотворной волнообразностью. Девочка из клуба, бухло, ебля. Всех мастей, форм и степеней развратности. Пиздец. Я обернулся: пусто. Хоть за это спасибо. Ушла и отлично. Мне бы отмыть себя от чужого выпота, память наждачкой стереть и в мир выходить. Еще помолиться. Я же собирался.

Поднялся и, пошатываясь, в душ шмыгнул. Противно-то как. Я себя собой не ощущал, словно другой человек. Морально сейчас рефлексировать ресурса не было, а физически… Во рту кошки насрали, член ныл от натуги, духан от меня чисто конский. Мерзость.

Я стал под душ и на полную выкрутил ледяную воду. Шокотерапия. Нужно проветриться мозгами, я до сих пор шальной какой-то. Когда кожу щипать от зябкости начало, резко дал температуру, близкую к кипятку. Мылом счищал чужой дух, соскребал мельчайшие поры другой женщины, следы выискивал, как ищейка. Как я умудрился так попасть?! Повезло еще, что Полины нет, спалила бы и как итог отрезала бы мне член.

Я осмотрел аппарат: не дай бог дева зубами поцарапала. Я к жене и детям вернуться в ближайшее время собирался, мне нужно быть молодцом.

– Да ёб твою мать! – выругался, заметив несколько алых борозд на шее и спине. Ну как так! Каким местом думал, почему не пресек когти! Ладно, согласен, что вообще не думал. Ничего не пресек. Позволил лишнего. Нет, блядь! Я не просто позволил, я жене изменил! Первый раз за десять лет! Ради чего, собственно? Потрахался вкусно, отрицать не буду. Полька в плане интима охуенная, но изученная и знакомая. Эталонный оргазм. Но у жаркого спонтанного секса с незнакомкой, причем настолько восторженной, впечатлительной, покорно доступной, была своя доза чумового адреналина. Это да, отрицать бессмысленно. Но минусов гораздо больше: голова болит и заболит еще сильнее, если жена узнает. Цена такого траха сильно завышена.

– Блядь, – максимально осмотрел спину. Не кровавые борозды, но заметно.

Я вышел из ванной в одном полотенце и сразу услышал какую-то возню со стороны кухни. Меня тряхнуло. Мандраж пробрал до посинения мошонки. Я быстро вернулся в спальню, надел джинсы, в голове гоняя мысль – кто? Полина не могла. Детей и отца не бросила бы ради того, чтобы меня проконтролировать. Королевы так не поступают. Они и так уверены, что подданные готовы им ноги целовать. Черт, а где вообще мой телефон?!

– Доброе утро, Марат, – Камилла в моей рубашке колдовала на кухне. Завтрак, мать его, готовила!

– Какого хрена ты все еще здесь? – я поседел трижды и все из-за этой ляди.

Камилла округлила глаза, да и рот тоже, затем губы обиженно задрожали. Вся такая оскорбленная невинность!

– Я завтрак приготовила…

– Ты выходила? – буравил тяжелым взглядом. Прелесть, какая дурочка, оказалась ужас что за дурой. Камилла несмело кивнула. – Ты ебанутая? Я женат, – кольцо светанул. Свой статус женатого человека не скрывал никогда, тем более перед разовой девицей. Свое место знать должна.

– Просто в холодильнике пусто… Я ходила вниз за кофе и вот… – развела руками.

Я осмотрел свой монументальный каменный стол с гранитной шершавой крышкой: кофе, сэндвичи и пирожные. Очень мило, блядь. Хорошо, что я здесь редко бывал, и практически все жильцы сменились, меня не спалят. Да, Загитов, срать там же, где этим говном в морду получить можно, то еще дерьмовое приключение.

– Одевайся и на выход, – жестко бросил.

– Раздевайся.

– Что? – нахмурился я.

– Ты хотел сказать, раздевайся. Я же в твоей рубашке: ее сначала нужно снять… – и грациозно сбросила с плеч. Шутить со мной вздумала? Я и только я решаю: хочу я трахаться или нет. Меня на дешевый цирк не взять. Если бы выпрыгивал из штанов всегда, когда меня пытались соблазнить, то уже был бы чемпионом по леваку.

Я цапнул Камиллу за руку и притянул к себе, совершенно не впечатлившись близостью ее стоячих сисек.

– Ты какого черта спину мне исполосовала, дура?

Камилла только молчала и испуганно хлопала глазами. Никаких аргументов. Все, прения сторон закончились, так и не начавшись.

– Вещи собрала и вон пошла.

Камилла активно закивала. Я отпустил ее руку. Она оказалась достаточно понятливой и не стала испытывать мое терпение долгими сборами. Через пару минут полностью одетая, с сумкой на плече и обиженным взглядом снова появилась передо мной.

– Прости, я не подумала, что могу подставить, – извинения были неожиданными. Неужели не такая дурочка? – Мне просто было очень хорошо ночью. Лучший секс в моей жизни… – произнесла, глядя прямо мне в глаза.

– Еще денег дать? – с насмешкой поинтересовался. – Отыгрываешь на полную?

– Я не из-за денег! – натурально возмутилась и схватила со стола ручку, рядом мой дежурный блокнот для записей, профессия такая. – Вот, – кивнула на ровные цифры номера. – Уверена, таким очешуительным мужчинам не бывает скучно, но все же… – и ушла.

Очешуительным… Звездец сленг! Но долго рассуждать о комплементарности моим ночным подвигам не стал: вернулся в спальню и сгреб белье с запахом спермы, смазки и чужих духов. Не стирать, сжечь нужно! В остальном вроде никаких следов, но клининг на всякий случай вызвал.

Делом номер два стало найти телефон. Черт, заряд на нуле, звук выключен, тонна входящих звонков и сообщений. Жена, мама, папа, даже Давид! Он вчера видел, как я на баре пил и на жопу Камиллы пялился. Но заметил ли, что мы ушли вместе? Он не сдаст, но все же об инциденте распространяться нельзя. Это не должно дойти до Полины даже в качестве неправдоподобной сплетни.

Полюшка: ТЫ ГДЕ???

Глава 5

Марат

Мое сообщение о приземлении светилось красным: система предлагала отправить его повторно. Да нет уж, сам позвоню. Жена всех на уши поставила, потеряла любимого мужа. Горе-мужа…

Я накинул на плечи рубашку, пропахшую Камиллой, но выбирать сейчас не приходилось. Мне нужно максимально спрятать царапины и морду сделать чуть менее виноватую. Бля, у меня все на лице написано.

– Привет, паникерша, – улыбнулся жене. Звонить без видео не вариант: Полина всегда переключалась на формат глаза в глаза. – Всю Москву на уши подняла!

– А что делать, если муж утром убегает, и сутки его с собаками не найти! – наигранно воскликнула, включаясь в шутливое подтрунивание. Пронесло… – Марат, – стала абсолютно серьезной. Не пронесло… – Ты вообще, что ли? Я чуть с ума не сошла. Ты куда пропал? Я и так на нервах и ты со своими выкрутасами, – отвела взгляд. Реально переживала за меня.

Мне стало капец как совестно. Уехал, чиркнул сообщение на отвали, не позвонил, не проверил, не успокоил. Про свой загул даже думать нельзя. Совесть заест вместе с виной.

– Поль, я написал и звонил, но какой-то глюк был. Сообщение не дошло, – даже скрин с телефона выслал. Жена удивленно брови подняла. Обычно я так упорно не оправдывался. Палюсь, блин. – Потом спать лег.

– Выглядишь ты не сильно выспавшимся.

– Да бухали полночи. Сейчас домой поеду.

– А ты где вообще?

– У нас на квартире. Вчера сил хватило доехать только сюда. Вчера перебрал малёха… Поль, я соскучился, – сказал чистую правду. Смотрел на красавицу-жену, блондинку-лису, голубоглазую ведьму. Очень красивую, но не шаблонной современной красотой, когда одна на другую похожа. Полина особенная.

– Ты прилетишь еще или уже в Москве останешься?

– Конечно, прилечу, – только царапины заживут… – Из клиники новости есть? Когда готовы принять папу?

– Через два дня летим. Они молодцы, всю организацию на себя взяли: борт, сопровождение, медикация.

– Еще бы! За такие-то бабки!

Сто тысяч евро – это депозит клиники, а сопровождение, частный медицинский перелет и процент посредника за услуги – еще пятьдесят.

– Ну так прилетай, помоги с организацией, десятку евро сэкономим, – Полина прохладно ответила.

– Да мне не жалко, просто это большие деньги. Мы оба это понимаем.

– Мама хочет дарственную оформить на квартиру на Иля и Лиану. Не хочет безвозмездно помощь принимать.

– Ну квартира твоя, как единственной наследницы. Сомневаюсь, что ты обделишь наших бандитов. Поль, я закончу дела и прилечу сразу в Мюнхен. Дня через три. Выбери хорошую гостиницу с большой кроватью. Я соскучился, зараза моя.

– Хорошо, – мягко рассмеялась. – Люблю тебя.

Полина отключилась, и я выдохнул. Я так не боялся, наверное, никогда. Жена у меня женщина умная и достаточно прогрессивная. Она многое понимала и не торопилась осуждать. Мы много раз обсуждали фактор измены. Не нашей, чисто гипотетически. Она проявляла здравость и пыталась проанализировать проблему со всех сторон. Я, конечно, более категоричен: убью, если узнаю. Все очень просто. Теперь сам был на скамейке подсудимых и очень боялся, что жена узнает. Сомневаюсь, что Полина будет слушать мои доводы в такой нелегкий для ее родителей период.

– Мам, привет. Ты звонила?

– Сыночек, тебя Поля потеряла. Ты в Москву прилетел и молчал? Все хорошо?

– Да, Поля меня нашла. Слушай, а папа рядом? Мне с ним по нашим делам поговорить нужно.

– Нет, – коротко ответила. – Папа сегодня у Динары.

Я замолчал. А мы ведь с мамой по душам на эту тему не говорили. Может, стоит?

– Слушай, мам, я заеду к тебе. Через часик буду, – отключился и посмотрел на номер, оставленный Камиллой. Я записал его в телефон. Пусть будет. В моей профессии всякое могло пригодиться.

Кое-как привел наглую помятую морду в подобие порядка, оделся во вчерашнее и поехал к матери в закрытый поселок на западе Москвы. Там жило много старейшин нашей татарской диаспоры. Дом большой, но очень уютный, пестрый, яркий. С садом как во дворе, так и в доме. Мама обожала цветы: не только любоваться красотой, но и самой доводить их до душистого цветения. Именно там нашел мать. В перчатках и широкополой шляпе – платок она надевала только на улицу.

Пока ехал в родительский дом, упорно пытался определить, что чувствую после ночи с другой женщиной? Первое: страх, что жена узнает и взбрыкнет. Я не хочу ругаться с Полей, серьезно ругаться. Мелкие бытовые ссоры не в счет. Я не хочу расстраивать жену. Не хочу терять ее доверие. Не хочу, чтобы была нервной и дерганной из-за ревности. Естественно, я не хочу разводиться! Это даже не рассматривалось. Мы никогда не расстанемся: потому что я не захочу, а ей просто не позволю. Мы поженились раз и на всю жизнь. Это константа. Для пары Загитовых развода быть не может!

Второе: совесть и вина… Или нет? Умом я полностью признавал, что виновен в супружеской измене, но внутри меня не рвет и не колбасит. Наверное, потому что это просто секс. Тупое физиологическое совокупление. Вероятно, если бы были замешаны чувства, то был бы стыд и раскаяния, метания и горькие думы. А так: страсть и секс. Главное, без последствий. Не могу отрицать, что понравилось, взбодрило как-то. Горячая девочка, шепчущая, какой я охуенный. Что ее никогда не трахали так хорошо. Что у меня лучший в мире член. От такого у любого мужика стоять будет как по стойке смирно! Самолюбие Камилла мне почесала профессионально. Но рисков больше, чем удовольствия. Можно проиграть, а проигрывать не люблю и не умею.

– Здравствуй, сыночка, – мама обняла меня крепко. – Все хорошо? Ты какой-то сонный.

– Нормально, мам.

– Пошли в дом. Чай пить со сладостями, – обняла и повела к ступеням на крыльцо. Погода хорошая, и мы расположились на веранде. Мама кликнула Зоряну, помощницу:

– Зоря, сделай чай и принеси сладости с медом, – затем на меня посмотрела. – Как Полина? Папа ее? Я так соскучилась по внукам.

Я рассказал последние новости, показал фотки детей на море в Варне, поделился планами снова поехать в Европу.

– Папа как?

– Да ничего, нормально, жив-здоров.

– Мам, он не слишком часто у Динары? – участливо спросил я.

– Она беременна, ей нужно больше внимания, но папа проводит у нее не больше трех дней. Адам очень справедлив.

Папа взял вторую жену меньше года назад, и она уже беременна. Это было общее решение родителей: папа захотел еще ребенка, принцессу, а мама после того, как меня родила, лишилась возможности к деторождению. Жили они хорошо, по канонам ислама, без фанатизма, но все же. Отец не брал другую жену и не разводился с мамой, хотя всегда мечтал о большой семье и детях. Очень любил маму. Динара появилась в нашей семье как помощница по дому. Двадцатипятилетняя одинокая вдова, одна осталась в большом городе, отца попросили пристроить ее. Мама приняла у себя, сдружилась с ней. Конечно, шестидесятилетняя женщина уступала в пленительности молодой женщине. Динара – черноволосая красавица с большими темными глазами, светлокожая и очень покорная. Отца эта лань сумела заинтересовать кроткими взглядами. Он хоть и в возрасте, но кровь горячая, а плоть еще в силе. Папа пришел к матери и попросил дать разрешение взять вторую жену по законам ислама. Мог потребовать или поставить перед фактом, а он попросил. Мама не отказала любимому мужу. Динара на четвертом месяце, у нее будут близнецы.

– Мам, – начал разговор на, вероятно, не самую приятную тему, – тебе не обидно, что отец так поступил?