Цитаты из книг автора «Оливия Лейк»

А если рядом с Диной появится мужик, плевавший на ее семейное положение? Она же не устоит. Натура, как и у большинства женщин, блядская. Сущность у них такая, что тут скажешь. Я свою красавицу и поэтому в том числе в ежовых рукавицах держать пытался. Чтобы никаких соблазнов не было. Сейчас ребенка заделаем и чао все, что я лично не мог контролировать.

Вам ведь уже тридцать, – сочувственно проговорила Тома, но словно очухавшись, заверила: – Но вы очень хорошо выглядите, правда-правда. – Мне тридцать четыре, скоро на кладбище поеду, – саркастично заметила и нахмурилась. Я, конечно, все понимаю, но какого черта подпитая мадемуазель мне на возраст указывает?

Катя блондинка, а эта херня на волосах, очевидно, скоро смоется.

Знаете, что говорит Флавия де Люс? – спросила Ника, когда мы с отцом встали, чтобы поговорить с глазу на глаз. – Что? – спросил он с любопытством. Я перекрестился. Некоторые цитаты этой героини не в бровь, а в глаз.

Зачем вы мне это рассказываете? – нарочито равнодушно поинтересовалась. Добивался, подарки дарил, встречи подстраивал, а она, естественно, так убегала, что не догнать. Вадима оправдать невозможно, но и Зимина эта – не божий одуванчик. Иначе не кичилась бы передо мной. Зацепить хочет. Получилось. Рыжая сука. – Я хочу просить вас о том же: не лезьте в наши отношения. Я не выдержала и рассмеялась. Вот это юмористка! Наверное, для смеха на лобке рыжий куст посадила.

У меня юбилей третьего. Я вот лично приехал тебя пригласить с Вероничкой. Шестьдесят пять все-таки, столько народу будет, из которых две трети лучше бы не видеть!

Сахара или яда? – Только если ты укусишь за самое сокровенное, коброчка моя. Она очень остро на меня посмотрела, а потом спокойно спросила: – Невеста против не будет? Еб твою мать! Я же Вике замуж выйти предложил! Дебил! Просто дебил! Как меня мама такого родила?! Еще говорила, какой умный мальчик. Я же идиот!

вышел, лыжную куртку по-хозяйски скинул, оставаясь в тонком черном свитере под горло и штанах, на меня посмотрел и реверанс рукой сделал. Типа можем начинать ругаться. – Что случилось? – я не стала. Буду неожиданной сегодня. – Проснулась, когда я вышел и испугалась. Чужое место… Ты же знаешь. – Я бы на тебя наорала… – Отлично, а то испугался, что тебя инопланетяне подменили.

Пап, а почему люди разлюбливают друг друга? Лучше бы меня палками били или пытали раскаленными утюгами. Как это объяснить?! – Порой люди отдаляются друг от друга, – аккуратно подбирал слова я, – и чувства могут угаснуть. – Как у вас с мамой? – абсолютно бесхитростно спросила. – Почему как у нас? – нахмурился я. У нас по-другому: у нас я оказался идиотом и слабаком. – У нас с мамой… – я очень серьезно посмотрел на Нику: – Я ошибся, и этим сделал очень неприятно маме. Так вышло… – Ты с Викой целовался, да? Я к раковине отвернулся и глаза закатил. Ну это пиздец какой-то, нет больше цензурных определений! И как же тонко звучали вопросы: вроде не обвинения, но так остро в цель попадали, до боли.

Я тоже хочу взглянуть на тебя, – улыбнулась уверенно, с легким превосходство. Удиви меня, Антошка. Он ухмыльнулся и порывисто стянул через голову рубашку. Неплохо. Поджарый и широкоплечий, животик чуть круглее, чем требовалось, но пойдет. Затем щелкнул ремнем и снял брюки. Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Антон стоял передо мной в белых чаечках какого-то советского образца. Я вспомнила покойного деда, он у меня веселый был! Только весь сексуальный задор улетучился. Черт! То ли смеяться, то ли рыдать! – Иди сюда малышка и сделай хорошо папочке, – Антон спустил трусы до колен и поманил меня своим хозяйством. Приличным, между прочим, но как так-то! На меня с вызовом смотрел не длинный, но толстый член, ровный, коренастый, как дубовый пенек: сядь, посиди, съешь пирожок. Все, я не могла больше отделаться от дурацких ассоциаций!