Цитаты из книги «Четыре тысячи недель. Тайм-менеджмент для смертных»

Раньше время было просто средой, в которой протекала жизнь. Но потом, когда для большинства людей «время» и «жизнь» оказались разделены, время превратилось в вещь, которую используют, — и именно этой перемене мы обязаны всеми сложностями со временем, которые испытываем сегодня.

Каждый час, неделя или год уподобляется контейнеру, движущемуся по ленте, и мы должны заполнить его прежде, чем он проедет мимо, чтобы почувствовать, что используем свое время правильно. Когда дел слишком много и они не умещаются в контейнеры, мы испытываем неприятное чувство чрезмерной занятости. Когда их слишком мало, нам становится скучно. Если мы успеваем заполнять все проезжающие мимо контейнеры, то гордимся, что у нас все под контролем, и чувствуем, что наше существование оправданно. Если слишком много контейнеров проезжает мимо незаполненными, нам кажется, будто мы прозевали их. Если же мы используем контейнеры с пометкой «рабочее время» для отдыха, начальник может и разозлиться. (Он заплатил за эти контейнеры, это его имущество!)

Никому за всю историю не удалось достичь баланса между жизнью и работой.

тот тайм-менеджмент, который мы знаем, с треском провалился и не стоит делать вид, будто это не так.

Но глубинный смысл книги Аллена — что дел всегда будет слишком много — до меня не дошел, и вместо этого я попытался выполнить невозможное количество дел.

проблема коренится глубже — во внутреннем ощущении, которое трудно выразить словами: это чувство, что при всей своей бешеной активности даже богатые и знаменитые заняты не тем, чем надо.

Она отмечает, что многие из нас тратят жизнь на то, чтобы «сделать себя и своих детей средством для достижения целей, не имеющих к нам никакого отношения»14.

«Дух нашего времени — безрадостная срочность», — утверждает писательница Мэрилин Робинсон.

время сегодня воспринимается как непрерывная лента конвейера, преподносящая нам новые задачи, как только мы расправляемся со старыми9. И чтобы повысить свою продуктивность, нужно сделать так, чтобы конвейер ускорился. Или же наконец сломался: нынче мы часто слышим, особенно от молодых людей, о всеобъемлющем, глубочайшем выгорании, из-за которого нет сил делать простейшие домашние дела. Это парализующее истощение свойственно целому поколению, которое социальный критик-миллениал Малкольм Харрис назвал «поколением тонко настроенных инструментов, с самого зачатия предназначенных для того, чтобы стать идеальными машинами для производства»10.

беспокойство из-за избыточного числа обязанностей или желаний побуждает приняться за все одновременно, но так вы едва ли чего-нибудь добьетесь. Вместо этого постепенно приучайте себя терпеть это беспокойство, сознательно откладывая все, что возможно, за исключением одного дела.