Цитаты из книг автора «Ольга Ярошинская»

Эльза, доченька, послушай, – зачастила мать. – У Бишуновых инициировали сына два года назад, помнишь? Причем они за это отвалили пятьсот тысяч сторнов. Им разрешили встретиться на днях. Его мать сказала, что он даже изменился в лучшую сторону. Стал спокойнее, выглядит… живым. – Мама! Он был умирающий от спида наркоман, которого трижды судили за разбойное нападение. Он не мог стать еще хуже! – Некоторые люди готовы платить бешеные деньги за то, чтобы стать вампиром! –

Конечно, нет! С чего ты так решил? – Ты задрала юбку до трусов через три минуты после знакомства, – рассердился он. – Это наталкивает на определенные мысли. – А ты бы поверил, если бы я сказала про метку? Он попросил бы показать, это точно. – А потом светила коленками, зазывно облизывала губы, трепетала ресницами, – перечислил Брун. – Ты подавала отчетливые знаки! – Ничего я не подавала! Людям свойственно моргать, знаешь ли. Как тебе такое вообще могло прийти в голову? Посмотри на себя и на меня – это технически невозможно! – Почему это? – удивился Брун. – Да ты огромный, как… – Как медведь? – Как грузовик!

Моя спальня, – он кивнул на дубовую дверь в конце коридора. – Раз уж мы решили провести эту зиму вместе… – С ума сошел? – Она вырвала руку с неожиданной силой. – Я не собираюсь с тобой спать! – Нет? – растерялся Брун.

В нашем храме еще никогда не было так оживленно. Разве в тот день, когда Виктор читал свою первую проповедь о правильном образе жизни, включающем в себя физические нагрузки, здоровую еду и баню. Накинув рясу поверх полосатой майки, он расхаживал туда-сюда на фоне фресок, помахивал кадилом, источающим ароматы специй, которые я туда натолкала, а ряса развевалась позади как плащ. Смотрелось странно.

– Или она спит у себя, – предположил Гарри, направляясь к комнате Кэти. – Наверное, ей мешал мой храп. – Вряд ли, – хмыкнул Виктор. – Она и сама храпит как пьяный прапор. Я потому и не ночую в таверне – уснуть не могу. Так что в комнате ее точно нет, ты бы услышал, поверь.

Она замерла, повернулась к нему. Дорожки слез заблестели на щеках. – Я боюсь, что это моя душа не пройдет фейсконтроль. Я не знаю, во что теперь верить. Я боюсь, что со мной случится что-то еще хуже смерти, понимаешь? Что меня не станет совсем. Нигде. Раньше я даже не могла предположить, что со мной может произойти что-то плохое. Я думала, у меня есть ангел-хранитель, кто-то, кто незримо меня оберегает. Но если бы он был, этого бы всего не случилось!

– А во что веришь ты, Брун? Он пожал плечами. – Мы живем, а потом умираем, вот и все. – Серьезно? Ты не веришь в жизнь после смерти? – Сидеть на облаке и слушать ангельскую музыку? Увольте, – хмыкнул Брун. – Мне и оперы хватило.

– А во что веришь ты, Брун? Он пожал плечами. – Мы живем, а потом умираем, вот и все. – Серьезно? Ты не веришь в жизнь после смерти? – Сидеть на облаке и слушать ангельскую музыку?

Как думаешь, Маргери и Алекс Дробовицкий сейчас вместе? Сидят на облаке, держась за руки, слушают ангельскую музыку… Брун хмуро глянул на Эльзу. – Нет. – Что нет? – Я не верю во все эти сказки.

Старушка Маргери любила и была любима и прожила на полную катушку каждую из своих девяти кошачьих жизней. И, может, где-то там, на небе, похожем на серую стиральную доску, она встретила своего Дробовицкого. Там ему точно от нее не уйти. Смерть стирает все условности.