Цитаты из книги «Пристойное поведение»

Леся грозно уперла руки в бока, губы поджала, пока он пытается оправдываться за сегодняшний визит или вообще за все на свете. А сам пожирает ее глазами, с ног до головы ласкает, разглядывает, любуется. Оторваться не может.

Привет, – отвечает. – Поговорим? – У меня пакеты тяжелые. – Тогда, может, сядем где-нибудь? – Мы уже поговорили, больше мне добавить нечего. Извиняться перед тобой, Озерский, я не созрела. Как созрею, непременно напишу, даже не сомневайся. Он усмехается, понимая отлично, что напишу я ему «никогда» и не минутой раньше.

Галочка, ты где, малышка? Ну и бардак он тут устроил, кошмар какой. А, вот ты где, привет, ребеночек. Он тебя хоть кормил? Или просто забыл и бросил? О да, верю, от него можно ожидать всего, чего угодно. Я сама до сих пор под впечатлением. Жаль, что ты не умеешь разговаривать, думаю, тебе есть на что пожаловаться. Три дня света в квартире нет, гадаю – неужто забил на тебя? Как я рада, что ты жива! Знаешь, а я уже ничему не удивляюсь. Иди ко мне. Так, отлично, вот твоя корзинка. Все, валим, Галюсик. Бежим отсюда, пока не застукали. К черту Математика, без него справимся. Мамочка тебя не бросит. Затем шаги, свет в комнате гаснет, хлопок двери. Капец, эта женщина только что украла у меня черепаху!

На свадьбу Полины мы с Ксюшей Озерской обе являемся без пары – наш мужчина очень вовремя свинтил в срочную командировку, избавив себя от трудности выбора и множества пикантных ситуаций, которые вполне могли бы произойти, добавив празднику элементы скандала, слезных истерик и грязных разборок.

Назначаю вас, – говорю торжественно, с интонациями ее любимого Велиара, Вероника в момент розовеет от удовольствия. С большим трудом борю улыбку, – назначаю вас, Вероника Павловна, официальной своей любовницей. Другими словами, сходишь налево – башку откручу. – Любовницей от слова «любить»? – Как филолог заявляю – слова абсолютно точно однокоренные, – подмигиваю ей. – Не многовато ли у вас женщин, Егор Дмитриевич? – улыбается она. – Не жирно ли и жену иметь, и любовницу? Имелку не натрешь? – Ой, бл*ть, – тяну. – И жена, и любовница, а толку ноль от обеих. Дальше мы хохочем вдвоем.

Завтракать будешь? – спросила она. – В пять утра встанешь печь мне блины? – Все мы такие хорошие, пока на нас не женишься, – подмигнула, поднимаясь первой.

Она сказала, что вы постоянно спите вместе. Ей врач посоветовал для здоровья не ограничивать себя. – Ну, может, с кем-то она себя и не ограничивает, но уж явно не со мной, – с юмором в голосе.

Ксюш, у тебя нет но-шпы? – спрашивает Саша. – У Вероники живот болит. У нее даже лицо сероватое, погляди только. Теперь все внимательно смотрят на меня – потрясающе. – Сходить купить? – хватается за предлог удрать Егор. – Да нет, я сама, – подрываюсь с места. Еще чего, это мой способ выбраться! Без боя уступать его не собираюсь!

Дядя одно время много путешествовал по Азии, помнится, он обожает черепашьи супы, – говорит Вероника задумчиво. – Вот теперь и мне страшно. Успел прикипеть к животинке, ее меланхоличному настроению и вечно блуждающему в поисках еды взгляду. Будет жаль, если ее в итоге тупо съедят.

Например, недавно с этой девушкой мы соревновались, кто сможет отжаться больше раз. Вообразите только вечерок. То пиво с ней пьем, ужастики смотрим, то соревнуемся. Разумеется, она быстро продула, но заставила меня вспотеть. Затем села сверху и прошептала, что даст потрогать и даже поцеловать ее сисечки, если я смогу исполнить еще шесть раз с ней, сидящей на моей спине. Никогда себе не прощу, что сдулся на пяти. «Ну вот, а не нюхал бы дрянь, точно получил бы свой приз», – заявила она, как ни в чем не бывало пожав плечами. «Просто признайся, как сильно ты занервничала, когда я выдал пять! Признайся хотя бы себе: обрадовалась ведь?» – тяжело дыша. Она фыркнула, но щеки порозовели.