Цитаты из книг автора «Ольга Вечная»

Я действительно не думаю, что Марина позволила себе измену, но я никогда не потерплю даже намёка на нечто подобное. Закрыть глаза на то, что моя женщина трётся об кого-то в моё отсутствие? Увольте. И всё же признаюсь себе, что пользуюсь двойными стандартами. Катя ведь тоже несвободна, но меня вообще ничего не смущает. И если бы она вдруг потёрлась об меня, я бы не подумал о ней плохо.

Так а… какой у вас в полиции оклад? – спрашивает Надя делано нейтральным тоном, оглядывая кожаный салон и красную приборную панель. – С наших-то налогов. Вообще, она робкая девушка ровно до тех пор, пока дело не касается меня и моей защиты.

Пульс зашкаливает, аж перед глазами темнеет. Мне нельзя с ним видеться: у меня от него тахикардия, колени мягкие и жар по всему телу. Приехал… Нашёл меня и приехал!!

Раз так, я могу попросить подольше не снимать шины, – отвечает, и я тихо смеюсь, поражаясь его настойчивости. – Ты всегда такой упорный? – Ты меня ещё плохо знаешь, Катенька, – отвечает. – Мне не нужно твоё «да», просто не говори категоричное «нет», а там посмотрим. И ведёт рукой по моей спине. Я слышу, как колотится его сердце, кровь разносит кислород по организму. Я уговариваю себя, что это полезно: больше кислорода, питания, быстрее срастаются переломы.

Н-да, это всё сотряс, – дополняет себя. – Может быть, и неплохо, что тебе зашили рот? – спрашиваю ласково. Парни улюлюкают в ответ

У мамы была мечта, чтобы хотя бы один из её сыновей занимался бальными танцами. В красивой одежде, с белоснежной улыбкой и с идеальной осанкой. Она даже водила нас с Русиком целый месяц на тренировки бальников, пока отец не узнал, что секция карате работает в другие дни. Ну и не прикрыл это дело. «Педиков мне хочешь вырастить?!» – орал он как бешеный. Номер у мамы не прошёл, но и «педиками» мы, отдать должное, не выросли.

Лучше бы сломал руку, блть. Девушка хорошенькая такая, поцеловал бы её уже десять раз за это время, и никуда бы она от меня не делась. Не то чтобы я как-то особенно целуюсь… да нет, классно я это делаю, ни одна ещё не вырвалась, напротив, снова ластились, намекали. Процесс этот я не люблю, но надо. Иначе до цели не добраться. А если и добраться, то путь тернист и долог.

Ты точно уверен, что хочешь этого? – замираю с пакетом у импровизированного стола. Губы расползаются в широченной улыбке. В голове тут же яркими красками рисуется картинка, как нас застукивает кто-то из его друзей или медперсонала. Поражённо замирает, крутит пальцем у виска. Мало того, что чуть не угробила мужика, так ещё и травит. Ярослав кивает. Кажется, он забавляется. Присаживается на кровать, руки снова на груди, торопит жестом. Ну что ж, хозяин – барин. Достаю тарелку с сырниками, открываю варенье, сметану. Отпиваю глоток кофе. М-м-м, с молоком и сахаром – безумно вкусно. Его взгляд становится страдальческим, и это очень комично. – Приятного аппетита, – произносит сквозь зубы. – Писец, как жрать хочется. – Сейчас кто-то зайдёт и навеки заклеймит меня стервой, – сообщаю я ему, не в состоянии сдержать смеха.

«Не хочешь со мной позавтракать?» «В больнице?» – строчу я. Нет, блин, в ресторане! Катя, включай голову! «Да. Но тебе придётся привезти еду с собой. Я бы мог оставить тебе свой завтрак, но вряд ли ты стала бы это есть. Точнее пить». И ставит смеющийся смайлик. «Сам еле справился». Спросонья я не сразу понимаю, чего именно ему хочется, но затем до меня доходит: «Тебе же пока нельзя жевать». «Да. А тебе можно. Порадуй меня, Катя. Съешь что-нибудь вкусненькое, а я полюбуюсь, как ты жуёшь. Все остальные категорически отказались». «Тебе точно не будет завидно?» «Будет ещё как. Поесть я люблю». «Что бы ты хотел, чтобы я съела, Ярослав?»

Ещё покрутиться? – спрашивает с улыбкой в рацию, приподнимая брови. – Нравлюсь? – Сойдёшь, – растягивая гласные. – Штаны снимать? – со смешком. Он хватается за край джинсов, и у меня внутри всё обрывается от такой наглости. – Вот его я с радостью пристрелю! – поддерживает тот, который против расправы над невинными.