Проведем сегодня эксперимент: что бы вы ни писали, не переставляйте словам местами. Заменяйте слово, только если найдете более точное. Через неделю прочтите то, что напишете сегодня и сравните с другими текстами. Как лучше?
Выставьте чувство вины за дверь и как беспристрастный исследователь вспомните, когда, в какие моменты жизни особенно сильно вы ощущали желание писать? Если рукописи так и не дописаны или не изданы, запишите, что вам помешало. Подумайте, что сейчас вы можете делать по-другому.
Будьте готовы писать действительно плохо. Вам не станет от этого больно. Я думаю, что страх писать плохо происходит от мысли вроде «Эта гадость выходит из меня…» Забудьте! Пусть оно вытечет из вас, и хорошие тексты последуют за плохими. Для меня плохое начало – это просто фундамент. Вы должны дать себе разрешение делать именно так, потому что вы не можете ожидать от себя, что вы будете писать постоянно и всегда хорошо. Но люди обзаводятся привычкой ждать нужного момент, и вот откуда, как мне кажется, появляется писательский блок. Пусть будет так: «Не получается. Что ж, может быть хорошо писать и не получается, но пусть получится немного плохо…» Когда я писала The Keep, текст был настолько ужасным. Он был божественно ужасным. Рабочим названием чернового варианта было «Плохой рассказ». – Рассказывает
Никому не стоит делать так, как работал я, признавал Жан-Поль Сартр. Писатель работал три часа утром и три часа вечером. Все остальное время (кроме короткого сна) занимали алкоголь, табак, наркотики, обеды и ужины с друзьями-подругами. Итог – истощение и нервный срыв
Эрнест Хемингуэй считал, что нужно развивать умение слушать: «Когда люди говорят с вами, выслушайте их до конца. Не обдумывайте свой ответ. Большинство людей никогда не слушают и не делают наблюдений. Нужно уметь, войдя в комнату, сделать так, чтобы на выходе знать все, что вы там увидели, и не только это. Если, пока вы были в этой комнате, у вас появились какие-то ощущения, вы должны точно знать, почему они