– И зачем я лезу на рожон с этой докторской? Может, мне стоит лучше монографию закончить? «Исчезновение личности в эпоху виртуализации». Правда, никто читать не будет. А что, если взять кредит и издать ее за свой счет? – продолжала размышлять она. – Устроюсь уборщицей и буду потихоньку выплачивать. А книжку можно будет в Интернет выложить.

Экс-доцентка стала прикидывать, сколько должно быть нулей в сумме кредита, чтобы мир узнал об ее гениальных догадках. Не выпуская из левой руки сигареты, она стала открывать правой банку с растворимым кофе, а вычисляя проценты, потянулась к железному чайнику, который свистел на плите.

Да уж! Стоит нам задуматься о чем-то абстрактном, неизбежном или затратном, как самые обыкновенные предметы начинают вести себя очень странно. Банка с кофе переворачивается, горячий чайник падает из рук, а кипяток разливается по столу. Все, что на нем до сих пор спокойно лежало, вдруг приходит в полную негодность: ноутбук, четыре флешки, какие-то листочки и бумажки. Из-за ремонта в комнате рабочее место исследователя виртуальных коммуникаций было временно перенесено на кухню. Жесткий диск ноутбука и все четыре USB-носителя столкнулись здесь с такими факторами риска, как кипящий чайник и рассыпающийся кофе. К тому же, доцент Кривошеева была подслеповата и не помнила, куда положила вчера свои очки.

– Это конец, – с тоской произнесла она. – Вся диссертация псу под хвост.

Она затушила окурок в раковине и внимательно исследовала место ЧП. Для того, чтобы испортить одновременно и ноутбук, и четыре носителя информации, надо было извернуться как-то особо креативно.

– Вероятность того, что удастся восстановить, равна нулю, – заключила экс-доцент. – Какая же я неловкая-то, едрит Мадрид!

Шмыгнув носом, она взяла тряпку и стала собирать бурую жидкость с поверхности стола. Флешки и ноутбук она решила пока не выбрасывать, а сперва просушить на подоконнике.

– Ну, хорошо хоть, пожара не было! – пробормотала она, отжимая тряпку. – И короткого замыкания тоже. Да и самый главный носитель информации, вроде, не поврежден.

Чтобы убедиться в справедливости этого умозаключения, она тщательно ощупала голову:

– Вроде, сотрясения нет. Пока ничего не свалилось.

Желая окончательно удостовериться, что с головой все в порядке, она поглядела в зеркальную створку старинного буфета.

В серебристом прямоугольнике отражалось серое сморщенное существо, в котором Марина Викторовна признала себя не сразу. Существо поморгало близорукими глазенками, а потом встало на цыпочки и пошарило рукой на верхней полке винтажного шкафа. Там хранились предметы, которые остались от ее бывшего мужа: помазок, опасная бритва и лосьон «после бритья». Марина достала бритву, провела по ней ногтем и медленно закрыла дверцу.

Ее супруг исчез, как метнувшийся по стене солнечный зайчик, – был-был, а вот и след простыл. Конечно, потом он ей позвонил и объяснил, что его терпение лопнуло, и что ему нужна нормальная женщина, а не научный сухарь, который сидит за компьютером по ночам. Впрочем, Марина догадывалась, что одной из причин его ухода была та теснота, в которой они существовали почти десять лет. А может, дело было в ее неважном здоровье, которое не позволяло ей подарить мужу сына или дочь. Но так или иначе, три года тому назад он ушел к продавщице из супермаркета, прихватив, кстати, ее новый компьютер, купленный в кредит.

– Это разумная компенсация за перенесенные мной неудобства, – объяснил он, будучи интеллигентным человеком.

Их бракоразводный процесс был кратким и унизительным для обоих.

Марина медленно поднесла опасную бритву к шее. Ее рука дрогнула. Солнечный зайчик от стального лезвия мелькнул по стене.

На улице стояла чудесная погода, в которую так хорошо гулять по московским скверам и паркам. От легкого сквозняка на окне колыхалась тюлевая занавеска, точно приглашая научную даму провеять мозги.

Она будто нашептывала ей:

– Людям науки особенно важно радоваться хорошей погоде. Смотри, как бы из зеркала на тебя в следующий раз не глянула серая пустота!

Так уж получилось, что в то злополучное утро 22 августа 2011 года менеджер по рекламе и доцент университета попали в нечто невообразимое, поэтому неудивительно, что их пути вскоре должны были пересечься. На языке философии эта точка называется трансцедентальное единство апперцепции. Находясь в ней, люди задают себе те вопросы, над которыми раньше никогда не задумывались.

5

Ложечкин постарался вспомнить, кто и когда пожелал ему исчезнуть. Первой в этом списке, конечно, была Настя.

Вчера вечером они встретились в «Кофе-Кинге» на Чистых прудах и она подарила ему очередной талисман. Его малышка всерьез верила в магическую силу глиняных, соломенных и прочих штуковин. Эти вещицы, которые в изобилии продавались в подземных переходах, он аккуратно складывал в коробку из-под обуви. Исключение было сделано лишь для фарфоровой статуэтки, изображающей Петрушку на козе. Он когда-то и сам был такой же веселый и наивный.

В отличие от того сувенира, Настя вчера была какая-то грустная и задумчивая:

– Угадай, что тут.

– Ну я не знаю, – без энтузиазма отозвался он. – У меня уже целая коллекция твоих подарков – я даже не знаю, куда их ставить.

– Это волшебный мешочек для твоих пожеланий. Когда ты захочешь мне что-нибудь сказать, но не будешь знать, как это лучше сделать, – положи сюда свою записку. Когда их наберется целый мешок, то привези мне его обратно. Правда, здорово?

– Давай я лучше тебе буду писать смс-ки, – предложил он в ответ. А то записочки – это какой-то прошлый век. Мы же современные люди. Вон, мой американский босс общается со своими партнерами по всему миру с помощью мобильника.

– Да, – согласилась Настя. – Когда-нибудь люди совсем перестанут друг другу писать любовные послания. Поэтому возьми, пожалуйста, волшебный мешочек и складывай туда свои пожелания.

– Что будешь заказывать? – поинтересовался он, поцеловав Настю в последний раз. – Можем попробовать новое меню.

Со своей будущей девушкой Ложечкин познакомился полгода назад. Он тогда просто лучился от счастья, и немудрено, что она захотела продолжить их знакомство.

В тот день он забил стрелку с одним VIP-чуваком по имени Павел Кочегаров, который отвечал за рекламу в одном банке и рулил солидными бюджетами. Именно он и привел Настю в кафе, где Ложечкин уже поджидал его. Знакомство с девушками никак не входило в его планы.

– Здорово! Как дела в конторе? – приветствовал он знакомца.

– Рубим уголек! – хохотнул тот и похлопал его по плечу.

Паша-банкир на вид был вальяжным и неповоротливым, но быстро соображал, особенно когда речь заходила о деньгах и машинах.

– Познакомься, Ложечкин, – кивнул банковский служащий. – Это Настя. Работает у нас в отделе маркетинга. Очень замечательная девушка.

– Тёма, – кивнул он девице и бегло оглядел ее снизу доверху. Кроме стройных ног, в ней не было ничего особенного. Впрочем, в тот день он западал только от ноздрей своего новенького BMW пятой серии, поэтому ноги, равно как и другие части женского тела, его совсем не интересовали. Его предыдущая история только-только закончилась, и думать о новой козе было рановато.

Мужчины заказали себе по чашке фирменного капучино с сиропом, а юная гуру маркетинга предпочла клубничное смузи. Она искоса поглядывала на нового знакомого, но в то же время старалась держаться поближе к боссу.

Тёма заметил, что Кочегаров не торопится узнать насчет цели их встречи. Они поболтали о том и о сем, не затрагивая, впрочем, совместных интересов. Тёма отвешивал шутки не хуже резидентов «Камеди-клаба», так как пребывал в отличном настроении. Еще бы! «Баварца» с небольшим пробегом ему удалось взять с изрядным дисконтом.

– Ты как, нормально сегодня доехал? – поинтересовался он как бы невзначай.

– Да нормально, – ответил VIP. – Грязи, конечно, море. И еле припарковался. А ты сам? На метро?

Тёма загадочно улыбнулся:

– Сейчас свою ласточку вам покажу.

Они посидели еще пару минут, но разговор больше не клеился. Настя рассеянно крутила трубочку в своем бокале, и Ложечкин понял, что пора переходить к решению основной задачи – демонстрации своего приобретения потенциальному клиенту из «крупняка».

Он подозвал официанта и расплатился за троих. Потом он небрежно накинул на шею модный вязанный шарф цвета кофе с молоком. Кочегаров также небрежно накинул на плечи своей спутницы грязновато-розовый пуховичок, а сам еле втиснулся в узковатый оливковый тренч.

– Наш паровоз, вперед лети! – замурлыкал он себе под нос, очевидно, предполагая увидеть подержанный «Логан».

Прямо у входа в заведение стоял только что вымытый и чуть запорошенный снежком BMW X5 классического черного цвета.

Кочегаров присвистнул:

– Ну надо же! Растут люди! Ложечкин, прими мои поздравления! Новенький?

Тёма утвердительно кивнул:

– Свеженький.

Паша-банкир снова дружески хлопнул его по плечу:

– Ну раз так, братишка, готовь предложения по бюджету! Да, и подкинь даму, пожалуйста.

– Ну ладно, – широко улыбнулся обладатель «баварца». – Пришлю тебе на днях.

Он не скрывал свое торжество от произведенного эффекта.

Оставшись с дамой наедине, он поинтересовался:

– Тебе куда – на юг или на север?

– Южное Чертаново, – скромно ответила девушка в розовом пуховичке.

– Ладно, – снова отозвался он, но уже без всякой улыбки. – Почти по дороге.

Настя окинула его изучающим взглядом и решительно села на переднее сиденье.

Уже потом, месяца через полтора, до Артемия дошло, что нечистый на руку Кочегаров сбыл ему свою надоевшую подружку, а потом и сам переметнулся к другому агентству. Вместо ожидаемого бюджета аккаунт Ложечкин получил неожиданный подкат.

По заснеженным улицам мела февральская метель. В салоне терпко пахло дорогой кожей. Тёма включил магнитолу на полную мощность. Входящий в моду дуэт распевал о празднике крови. Пассажирка расстегнула розовый пуховичок и дарила ему улыбку за улыбкой. Светофоры показывали зеленый свет. Они домчали от Чистых до Чертанова почти за пятнадцать минут, не проронив ни слова.

Возле нового жилого комплекса, напоминающего гигантский муравейник, Тёма остановился, не зная, что делать дальше.

– Я купила здесь квартиру по ипотеке, – доверительно сообщила новая знакомая. – Двадцать седьмой этаж, панорамный вид из окна, пятьдесят пять метров.