Глава третья

Я прошла по узкой тропе, которая вскоре вывела к реке. Берег был обрывистым, спуститься по нему невозможно, да я и не желала этого. Мой путь лежал гораздо дальше.

Глядя на синюю ленту воды, зацепилась взглядом за крепкий каменный мост. По ту сторону реки лес всегда окутан туманом. Я подозревала, наложены чары, но проверить не пыталась. Помнила, что пройти по мосту и удовлетворить свое любопытство означает поиграть со смертью.

Бабушка еще в детстве строго-настрого запретила даже близко подходить к этому месту, хотя оно порой так и манило меня. Словно в лесу, скрытом туманом, ждало нечто особенное и таинственное.

Чушь, конечно! Наверняка так действуют наложенные чары. И единственное, что могло ждать по ту сторону реки, – это смерть от звериных когтей и зубов.

Там, за мостом, чужая территория, которая принадлежит стае огромных волков. Звери нас не трогали, потому что давным-давно жители деревни заключили с ними договор. Суть его свелась к следующему: мы не пересекаем мост, а волки не нападают. Но… в качестве платы за соглашение раз в несколько лет звери присылают метку, и одна из деревенских девушек должна уйти в лес. К волкам.

Таких за все мое время было четверо. И ни одна из них не вернулась.

О том, что они вообще уходили и пропадали, я узнавала гораздо позднее. Бабушка будто предчувствовала, что пришла метка, и, едва мне минуло пятнадцать, всегда уводила на несколько дней в лес собирать травы.

О договоре с волками-монстрами я узнала, когда мне стукнуло семь. Бабушка сухо и коротко рассказала обо всем через несколько дней после того, как Фрол и другие деревенские оставили меня в чаще. Она хотела, чтобы я навсегда выкинула мысли о почудившемся волке, который тогда помог. Но после, сколько я не пыталась расспрашивать бабушку, та запрещала задавать вопросы на тему волков-чудовищ, живших на другом берегу. Деревенские же… не сплетничали.

О волках боялись говорить даже шепотом, порой казалось, о них боялись даже думать, чтобы не накликать беды.

Спустя время, мне и самой стало казаться, что волк тогда приснился. Слишком я устала, слишком сильно испугалась, когда оказалась в чаще одна… Да и сложно это – верить в хорошего доброго волка, когда в деревне наступает траур после отданной зверям девушки.

Я вздохнула, отгоняя от себя непрошеные мысли. Нужно держаться от моста подальше, как и просила бабушка.

Сейчас же пора поторопиться!

Небо хмурилось, вдали за лесом вновь собирались темные, сизые тучи, к вечеру наверняка пойдет дождь.

Я снова бросила взгляд на видневшийся вдали мост, на туман, такой густой и высокий, что почти скрывал макушки деревьев. В какой-то момент показалось, на другом берегу кто-то мелькнул и тут же исчез. Еще явнее я тут же ощутила на себе чужой взгляд. Любопытный, жаждущий, опасный… От него кровь стыла в жилах, а ноги почему-то начинали подкашиваться. Раньше со мной подобного никогда не случалось!

Я тряхнула головой, прогоняя странное наваждение, но беспокойство внутри в этот раз не улеглось.

Может, стоит спуститься к реке и все же проверить? Если пройти чуть дальше, вполне найду нормальный спуск к воде. Река – нейтральная территория. Вот только, что я хочу увидеть? В чем убедиться?

Все же права была бабушка, когда просила не рисковать понапрасну. И, подавив свое любопытство, я решительно свернула на другую тропу, углубляясь в лес.

* * *

Вдали шумела гроза. Раскаты пронизывали лес, и я спешила вернуться домой, чтобы успеть до первого дождя. Вымокнуть до нитки мне совсем не хотелось. Но тяжелая корзина с травами и корешками оттягивала руку, а в потемневшем лесу я то и дело боялась споткнуться о выступающие корни деревьев, поэтому приходилось быть осторожнее.

Я вынырнула из леса к дому и замерла на тропе, разглядывая толпу деревенских. Неужели что-то случилось? Мысли заметались. Я опасалась, что как-то не так сработало одно из моих проданных зелий, и теперь жители хотят устроить расправу над несчастной ведьмой. Но чутье подсказывало, здесь что-то другое. И от нехорошего предчувствия внутри пророс страх. Очень захотелось развернуться, сбежать в лес, переживу я разбушевавшуюся стихию, но… было уже поздно. Меня заметили, стали окружать.

Я нашла глазами старосту, который посмотрел виновато и отвел взгляд.

Так…

Значит, дело еще хуже, чем я думала. То-то Афанасий так странно вел себя сегодняшним утром. Наверняка уже знал о произошедшем, но почему-то мне не сказал. Похоже, моих зелий и заклинаний это не касалось. Но тогда что?

– Что стряслось? – спросила я, не выдержав, оглядывая толпу с факелами и самым разным огородным инвентарем.

Никто не ответил, но кольцо продолжало сжиматься.

Понятно… С ведьмой разговаривать здесь не собираются.

Я молча прошла к Афанасию, замершему у ворот моего дома.

– Ну?

– Нам пришла волчья метка. И мы выбрали… тебя! – выдал мужчина и хлопнул по моей руке кругляшом, размером с небольшое яблоко, с серебряными узорами, в центре которого сверкала оскаленная волчья морда.

Странный амулет засветился, вспыхнул искрами, и мою кожу защекотало. На руке проявился точно такой же рисунок, что и на кругляше.

Я моргнула, все еще не веря в происходящее. Я даже не осознала услышанное и теперь просто смотрела на руку, понимая, что моя судьба решена. Решена старостой, которому всегда помогала моя бабушка, а он оказался трусом и не сдержал слово. Решена жителями всей деревни, хотя я не сделала им ничего плохого. Но это не спасло меня от беды, чужой зависти и страха.

Я подняла глаза на Афанасия, но он выпустил мою ладонь и отвернулся. Медленно оглянулась, посмотрела на молчавших жителей, собравшихся возле моего дома. И поняла еще одну вещь: здесь за меня никто никогда не заступится. Я перед ними беззащитна.

И даже если применю магию и сбегу, то не выживу. Не потому, что жители догонят и убьют, вовсе нет! Здесь другое. Каждый, кто рождался в нашей деревне, скреплен договором с волками. Тем самым, магическим, нарушив который все равно умрешь. Так устроены чары.

Были девушки, которые выбирали этот путь, не желая погибать в звериных когтях, но их смерть ничего не решала. Волкам все равно требовалась жертва, приходилось активировать амулет-метку повторно.

– У вас час, госпожа ведьма, чтобы собраться и приготовиться, – тихо заметил староста. – Если от нас что-то требуется, какая-то помощь…

Я подняла на него глаза, и Афанасий нервно дернулся, отступил на два шага. Деревенские зашептались, вдали прогремела гроза, а я молча прошла за калитку. Тишина, не считая свиста ветра и грома, за спиной стояла оглушительная.

Когда за мной затворилась дверь, тут же раздались голоса, но я к ним не прислушивалась. Закрыла глаза, прислонилась к стене, все еще пытаясь смириться с незавидной участью. Эх, бабушка! Ты так отчаянно старалась меня спасти, но все равно не уберегла.

В этот момент я ощутила себя как никогда одинокой. Нет у меня ни родных, ни друзей. А еще я ведьма, и да, меня не жалко.

Внутри поднялось возмущение, и я стиснула зубы. Ну уж нет! Я так легко не сдамся! Жители деревни имеют полное право нанести волчью метку на мою руку, но они не могут запретить мне защищаться от волков.

Это моя жизнь, и я вовсе не желаю умирать!

За окнами вновь прогрохотал гром, обещая скорый ливень. Но почему-то именно этот звук окончательно вернул меня в реальность, и я решительно принялась за сборы.

Забрала из корзины часть самых ценных и редких трав и корешков, сгребла все оставшиеся зелья, закрепляя их в специальном поясе с кармашками, а после уже вытащила из сундука одежду, которую родители и бабушка собирали мне в приданое. Ее было немного, но оставлять хорошие вещи жителям, которые после моего ухода наверняка поспешат обшарить дом, не хотелось.

Так, что еще? Оглянулась и бережно уложила книгу, в которую родители записывали заклинания и ритуалы, а бабушка – рецепты зелий из целебных трав. Эх, жаль с собой нельзя забрать котелок! Он хоть и старый, но надежный. Покрутила в руках ступку с пестиком, но и их с сожалением вернула на полку.

Все остальное, что отобрала, легко и просто уместилось в мою заплечную сумку.

На пояс прикрепила нож и в последний раз оглядела комнату, проверяя, не забыла ли я чего важного. И когда убедилась, сощурилась и наложила легкие сглазы на все оставшиеся вещи. Пусть деревенские порадуются, когда я уйду.

Силы, конечно, стоило поберечь, да только внутри клокотала злость, и ее хотя бы немного требовалось выпустить, иначе разнесу всю деревню.

Подумав, одним недавно придуманным мной заклинанием сняла с Закрылья все чары. Раз решили, что обойдутся без ведьмы, мешала я им, пусть так и будет, насладятся последствиями своего решения.

Сделала глубокий вдох и шагнула за двери дома, в котором прожила всю жизнь. И не стала оглядываться.

Я справлюсь. Должна! Смелости и решимости мне не занимать, а сдаваться не намерена! Таким, как я, слышала, и сама судьба помогает. Вот и проверю!

Глеб Волков

– Ну что, справился? – поинтересовался отец, перебирая за столом какие-то бумаги.

– Вполне. Сам же знаешь, территория не охраняемая.

Обернуться и проскользнуть к дому старосты Закрылья, возвышавшемуся на пригорке, труда не составило. Так же как не вызвало проблем положить на крыльцо зачарованный амулет. Точно знал, что никто чужой его не возьмет. А после, когда наша воля исполнится, девушка окажется на территории волков, амулет вернется к вожаку, моему отцу, а метку он снимет.

О том, что в этот раз я чувствовал себя как-то странно, внутри словно летели искры, пока находился в деревне, я решил не рассказывать. И самому непонятны эти ощущения. А еще почему-то невыносимо тянуло обратно. Пробежать через лес, промчаться быстрее ветра и… вот что?

– Ты почему так странно принюхиваешься? – спросил отец, убирая часть бумаг в ящик стола.

– Да так, ничего особенного, – отмахнулся я.

– Вроде ты нормально относился к человеческим запахам. Или что-то случилось?

Я покачал головой. Не хватало еще заставлять отца лишний раз волноваться, ему и так забот в стае хватает. А рассказывать, что сегодня по деревне тонкими, едва уловимыми нотками для меня тянулся невероятно притягательный аромат, я точно не стану. Но не вспоминать этот запах не получается.

Все же это так странно… Даже тот факт, что после случившегося ночью дождя, аромат должен был исчезнуть, потому что вился через деревню с позднего вечера, я точно знал, разбирался в таких нюансах, волчье обоняние же не обманешь! Но… легкий оттенок сладости и остроты все равно остался.

И казалось, даже несмотря на то, что я уже покинул деревню, он до сих пор меня преследовал. Впитался в кожу, стал моей частью. Хоть возвращайся к реке и отправляйся в воду, чтобы навсегда избавиться от этого наваждения. Вопрос только в том, что я этого не хотел. Запах мне нравился.

– Надеюсь, на глаза деревенским ты не попался? – уточнил отец.

Он всегда волновался, что наши тайны окажутся раскрытыми, и тогда мы можем остаться без защиты.

– Нет, – уверенно ответил я.

Ему не обязательно знать, что когда я покинул Закрылье, то задержался на нашей стороне реки. И сам не знал, почему. Словно что-то не давало покинуть это место, словно там, на противоположном берегу, кто-то меня ждал… Ерунда, конечно! Это в крови бурлит предвкушение встречи с девушкой, которая получит волчью метку!

Вспомнилось, как среди деревьев мелькнула тонкая девичья фигурка. Она замерла, вглядываясь в туман, словно надеялась меня разглядеть. Тогда подумалось: смелая какая! Ни капли не боится! Пусть расстояние и было приличным, нас разделила река, но я не чувствовал, чтобы от той незнакомки исходил страх. Лишь легкое беспокойство и любопытство.

Но задержалась она недолго, исчезла среди деревьев, а я направился через лес в поселение волков. Только и сейчас, спустя почти час, хотелось потрясти головой, прогнать это сумасшествие.

Нет, точно во всем виновато предстоящее состязание! И никак иначе!

И внутри теплится небывалая надежда, что я все же встречу. Ее. Свою пару.

Кто-то считает подобную связь проклятьем. Есть от чего. Ведь срабатывает в первую очередь физическое притяжение, а чувства могут оказаться вовсе не взаимны, а характер у пары – тяжелым. И что тогда? Да любого волка ждут агония и боль. Ведь союз с истинной парой без любви с обеих сторон запрещен нашими законами.

Но… я не был согласен на полумеры. И слишком четко это понимал. Ведь встретить пару означает принять волю богов, ощутить самые сильные и яркие чувства, какие только возможны, и найти настоящее счастье. Я верил, что все в наших руках, и, какой бы ни оказалась моя суженая, готов за нее и побороться, и поискать компромиссы в наших отношениях, и открыть ей свое сердце. Есть ведь еще один важный момент для любого волка: лишь в истинных парах самые высокие шансы завести детей, способных к обороту.

И я готов рисковать. И ждать. И надеяться до последнего.

Я хочу обрести именно любовь и именно с истинной парой. И никак иначе.

И сейчас, накануне состязаний за право отправиться на поиски девушки, я не способен унять волнения.

Но это, полагаю, чувствовал каждый свободный волк, когда в нашем поселении должна была вот-вот появиться новенькая.

Я глубоко вдохнул, сожалея, что запах, который оказался столь притягателен для меня, скоро окончательно развеется. Я не забуду его на вкус, но найти в нашем лесу уже не смогу. Его просто тут нет. Как нет поблизости людей. Того, от кого он исходил.

Да что же за напасть! Я все же слегка тряхнул головой.

Отец неожиданно поднял на меня взгляд, забыв про все дела. В светло-карих глазах, которые всегда служили отличительным знаком оборотней нашей стаи, мелькнуло легкое беспокойство.

– Волнуешься? – спросил он, уловив мое напряжение.

– Отец, – я немного помедлил, прежде чем задать интересующий меня вопрос. – Как ты понял, что почувствовал свою истинную пару? И как разобраться, что это именно… оно, то самое притяжение, о котором ходит столько легенд среди волков?

Его взгляд тут же изменился, посерьезнел.

– Если бы получилось описать те ощущения, сын, – покачал головой отец. – У меня внутри словно все перевернулось, и никого, кроме твоей матери, уже не видел. Это как в одно мгновение стать другим, целостным.

Я задумался, увидел через окно, как к дому идет мама. Ярко-синие глаза сияли, распущенные светло-русые волосы она собирала в хвост, но мыслями была явно далеко.

Отец тоже заметил маму, и его взгляд смягчился, стал теплым и нежным. Кто бы мог подумать, что он, вожак, привыкший принимать порой не самые простые решения, ответственный за свою стаю, способен на подобное проявление чувств и эмоций!

– Столько лет прошло, а вы так любите друг друга! – в который раз восхитился я.

Отец рассмеялся, вызвав легкое удивление.

– Да у меня перед Наирой не было и шанса устоять-то! Первая красавица в своей деревне, кто к ней только не сватался…

Я знал, что отец встретил маму в лесу, когда она собирала ягоды. Мама приняла его за обычного парня. Они начали тайком встречаться, вскоре искренне полюбили друг друга. Мама и не догадывалась, что отец – оборотень, пока не попала в нашу деревню. Ей он при сватовстве сказал, что охотник из дальних краев.

– Когда встречаешь свою женщину, Глеб, так все и происходит. Главное, не упустить, учиться уступать, уважать друг друга, – сказал отец, не подозревая о моих мыслях.

– Угу. По поселению до сих пор ходят байки, как, выясняя отношения, мои родители умудрились разнести едва ли не весь дом, – хмыкнул я, и отец весело фыркнул.

– Характер у твоей матери вообще-то мягкий и спокойный, здесь мне повезло, но лжи она на дух не переносит.

Это знали все. Солгал – пощады не жди. Истина, которую я усвоил в раннем детстве.

– Глеб, я уверен, придет срок, и ты встретишь пару, – подбодрил отец. – И твои братья тоже следом найдут свои половинки.

– Мало встретить, нужно еще добиться взаимных искренних чувств, – тихо ответил я. – Ведь ты же знаешь, что, даже пройдя нужный обряд и поставив свою метку, ты не заставишь женщину полюбить. И себя, и ее обречешь тогда на вечные мучения. В такой паре и детей-то нет шансов родить, вся наша сила не поможет…

Он вздохнул, не скрывая своей печали.

– Потому-то и суровы наши законы. Мы заключаем брак, когда есть взаимные чувства, сын. И никак иначе, – напомнил отец то, что я и так знал.

Мы помолчали.

– Состязания вот-вот начнутся, – заметил он. – Кай, раскинув гадальные кости, сказал, в этот раз на поиски отправятся семь оборотней.

Кай – один из старейших волков нашей стаи, живет практически отшельником, мало с кем общается. Разве что жалует моего отца. В какой момент в нем проснулся легкий дар предвидения, не знал никто, даже он сам. Похоже, им обладал кто-то из его родни по материнской линии, и дар стал просыпаться совсем поздно.

Обычно волки редко обладают хоть какой-то долей магией. Это случается в единичных, исключительных случаях и лишь у полукровок. Сила оборотней, живущая в нашей крови, древняя и могучая, заглушает и перебивает любую магию. Мы к ней вообще не восприимчивы.

Но видения Кая, если они случались, всегда были правдивы, а гаданиям доверяли в нашей стае все, в том числе и мой отец.

Я поднялся с места, потянулся. Ну, что ж… если нужно побороться за право искать в лесу девушку, так тому и быть. Ведь даже не окажись она истинной парой, тот, кто найдет ее первым, получает шанс завоевать ее сердце. И если вспыхнут взаимные чувства, почему бы и нет? Многие волки не отказываются. Отец говорит, иногда истинную чувствуешь не сразу, и такое бывает. Разве можно сомневаться в его словах? В нашем поселении есть случаи, когда пара становилась связанной богами спустя несколько лет в браке.

– Тогда мне пора.

– Удачи! – пожелал отец, поднимаясь.