Я извинился перед сулунцем и прервал допрос, чтоб принять таблетку – не осталось никаких сил терпеть это сверление в голове. Обшарил все свои карманы, сумку, аптечку, предусмотрительно заготовленную принимающей стороной, и даже походный тубус Вэи, но искомого лекарства не нашёл.

– Вы что-то потеряли?

– Да, Вэя… Очень тебя прошу – найди у кого-нибудь лекарство – голова раскалывается. Пожалуйста.

– Можно и без «пожалуйста», – улыбнулась девушка и выскользнула из комнаты.

Мне было неловко злоупотреблять её добротой и хорошим ко мне отношением, но я понимал, что без лекарства мне не справиться – у меня первый допрашиваемый, а я уже весь извёлся от боли и думать о деле не в состоянии. Я бы, не колеблясь, напряг Клода, но он в соседней комнате беседовал с уборщицей, которая «заботливо» смыла все улики с места вероятного преступления. От дела парня отрывать нельзя.

Напарница быстро вернулась.

– Вот! Мне что-то дали… Это глит. Секретарь мэра сказал – снимает любую боль, – Вэя протянула мне маленькую коробочку, до краёв наполненную серым, как пепел, порошком. Я осторожно понюхал – меня чуть не стошнило!

– А у тебя кун исправен? Он точно понял, что голова должна просто перестать болеть, а не отвалиться?

– Конечно! – засмеялась Вэя. – Только разведите в тёплой жидкости. Я Вам подогрела немного воды.

– Спасибо, милая! – я бухнул в пакет с водой содержимое коробочки и с наслаждением высосал всё до капли.

На вкус «пепел» оказался гораздо лучше, чем по запаху. Я притих, ожидая результат… Секунд через двадцать почувствовал, как извилины в моём мозгу распрямляются, а голова становится большой и лёгкой. «Только бы не отрава!» – скользнула мысль и тотчас растворилась вместе с болью в ни с чем не сравнимом облегчении.

– Вэя, если нетрудно, пойди ещё попроси – я заплачу, сколько скажут. Что-то мне подсказывает, что «волшебный порошок» ещё пригодится.

Девушка ушла, а я заметил, что Тидб всё это время внимательно наблюдает за моими манипуляциями с порошком. Внезапно сулунец разразился целой тирадой:

– Человек. Пропал. Глит, – громогласно раздалось из куна.

Весьма странный перевод.

– Вы уверяете, что человек пропал после того, как выпил это лекарство? Вы сами видели или он Вам сказал? Вы меня дурачили, когда я предположил, что Вы редко общались с Робертом? Всё кивали-кивали… Не боитесь, что голова оторвётся, если будете всё время со мной соглашаться?

– Оторвёте голову? – ужаснулся сулунец и вцепился в подлокотники кресла.

– Да нет же… Чёрт! Что с переводчиком?

Я постучал по запястью с куном, потряс рукой. В комнату вошла Вэя с увесистым баулом.

– Дали бесплатно, сколько смогла унести. Мэр лично распорядился. Сказал – надо будет, ещё выделят.

– Ого! Вот спасибо!

– Да ничего… Мне нетрудно… А у Вас теперь и рука болит?

– Нет. Кун, гад, барахлит. Что-то такое вещает, что бедный комендант уже подумал, будто я его собираюсь на месте порешить.

– Давайте моим попробуем.

– Угу! Спроси, где он был в день исчезновения человека? Только именно так – ГДЕ БЫЛ, а не БЫЛ ЛИ на рабочем месте. Я уже спрашивал – он согласился, что был.

– Тидб, где Вы были в тот день, когда пропал человек по имени Роберт?

Не меняя испуганного выражения лица, сулунец часто закивал.

– Ян, что это с ним?

– А это он так на все слова реагирует, не только на вопросы. Ну, не могут же у нас у обоих враз испортиться средства связи. Ты же только что с администрацией говорила.

– Наверное, он специально так себя ведёт – вводит нас в заблуждение. Что-то знает и притворяется деревенским дурачком…

– Да не похож он на симулянта – вон как испугался, когда про оторванную голову услышал. Подозреваю самое худшее – наш переводчик «знает» только официальный городской язык.

– Аборигены что – говорят на разных языках?

– Вэя, я ведь давал вам с Клодом запись о планете?

– Давали…

– Понятно – не смотрели. Так вот – горожане и деревенские говорят на мало похожих языках.

– Как же так могло получиться?

– Отчуждённость, различные условия существования, общение только на почве торговли… Много факторов. Теперь нам нужно решить, как выпутаться из этой ситуации.

– Но, ведь, что-то программа переводит.

– Да, единичные слова совпадают. Поверь, для дознания этого недостаточно. В рассказе свидетелей важны ньюансы. Ответы подозреваемых – это не поиск рецепта пирога в Галасети по ключевым словам.

– Я понимаю… Но можно же дописать программу для переводчика?

– И сколько наша фирма ухлопает на это средств и времени? Не-ет. Мы для того и нужны, чтоб экономить, а не впутывать заказчика и хозяина в дополнительные расходы. Попробуем найти переводчика живого, местного…… Хотя опыт показывает, что сделать это нелегко. Позови кого-нибудь из группы помощи.

В отсутствие Вэи я больше не пытался мучить коменданта вопросами и сделал ему знак, мол – свободен. Тидба как ветром сдуло.

– Чем могу Вам помочь?

Мэр Шпитл лично предстал перед нами.

– Ян, я объясняла, что Вам нужен обычный помощник, но он меня не стал слушать…

– Спасибо, Вэя! Уважаемый глава городской администрации, благодарю Вас, что явились ко мне и спасибо за будущую помощь!

Судя по наигранной смущённости, Шпитл понимал меня отлично. Воодушевлённый и обрадованный отсутствием у него кивательного тика я продолжал:

– У нас тут возникла небольшая заминка… Не могли бы Вы предоставить нам горожанина, который может объясняться с деревенскими?

– О, конечно! С огромным удовольствием! У меня есть такой специалист – Ритв. Он сопровождал меня в поездках. Ритв всё равно сидит пока без дела. Думаю, он будет рад помочь Вам.

– Спасибо огромное!

– Всегда рад, всегда рад. Сейчас Ритв поступит в Ваше полное распоряжение.

Когда дверь за мэром закрылась, я с досадой почуял – голова начинает «раскалываться». Вэя заметила, что я поморщился.

– Опять голова?

– Похоже на то… Ну, да чёрт с ней! Скажи нашим местным помощникам, чтоб всех свидетелей отпустили по домам. И гони сюда Клода. Что-то он заболтался со своей уборщицей – сразу понятно, что она горожанка.

– Звали? – явился Клод. Бледный, он подошёл нетвёрдой походкой к креслу и рухнул в него обессиленный.

– Ты так долго вёл допрос… Господи, голова сейчас треснет!

Вэя распотрошила свой тубус, нашла водяной пакет и развела порошок.

– Спасибо!

Я подождал, пока спасительный пепел подействует и вернёт мне способность мыслить.

– Давайте отложим до завтра все допросы. Вы отдохнёте…

– Нет, Вэя, мы не можем позволить себе терять время.

Я переложил все коробочки с драгоценным лекарством в свою аптечку.

– Так что с уборщицей, Клод?

– Она сказала, что каждый день находит во время уборки много интересного, но всё это она использует в хозяйстве и наотрез отказалась принести хоть что-нибудь.

– Отказалась принести, говоришь? Я знал, что это нелепая идея – вызывать сулунцев для допроса в администрацию. Будем говорить с аборигенами у них дома. Жаль, что вы мало умеете – можно было ускорить дознание, поделив дом на троих. Ну, да ладно – потаскаетесь за мной. Может, что-то полезное подскажите.

Дверь распахнулась, и в комнату колобком вкатился сулунец. Он был слишком круглым даже для типичного представителя их нации.

– Я Ритв! Мэр сказал – Вы будете мной командовать.

Голос соответствовал его колобковой внешности – мягкий, вкрадчивый.

– Командовать вряд ли, а вот услуги мне Ваши очень пригодятся. Отправитесь с нами прямо сейчас.

– Сейчас? Но ведь я поесть не успел, – огорчился переводчик.

– Ну, хорошо. Поешьте – мы Вас подождём.

– Я быстро, – Ритв выкатился из комнаты.

Мы с ребятами переглянулись и дружно расхохотались – вид у Ритва был на редкость комичный.

*****

«Быстро» у Ритва растянулось на три часа. Вероятно, приём пищи у сулунцев куда более сложное действо, чем можно вообразить. Судя по длительности потребления, Ритв представлял собой одно сплошное брюхо. Вот интересно, осталось ли в этом организме место для мозгов? Не в моей ситуации, конечно, привередничать – пусть бы обедал, сколько влезет, но … Сулунские сутки коротки, и мы подъехали к «деревенскому» кварталу уже в сумерках.

Издалека квартал походил на шкуру ощетинившегося животного. Узкие дома высились над нами, как мачты. Конструкцией они напоминали шляпки грибов, уложенные в стопку исполинской рукой. «Грибное» ощущение дополняла гладкая, будто полированная, поверхность каждого этажа.

– Мы приедем завтра утром, – сказал Ритв водителю.

– Хорошо. Я буду ждать вас.

Сулунец поводил парусом машины, как собака носом и, поймав воздушный поток, умчался.

Жаркий ветер усиливался. Мы заспешили в дом.

Встретил нас комендант. В условиях родных стен Тидб выглядел гораздо увереннее и благодаря нашему переводчику намного разговорчивей. Особенно меня порадовало то, что он ни разу не кивнул.

– Извините, но… сейчас не время для разговоров – жильцы уже спят.

– Да понимаю… Найдите нам свободную квартиру, где я и помощники смогли бы разместиться – не ехать же ночевать обратно. И принесите список жильцов – и нынешних и предполагаемых – с полным досье.

– Это можно устроить.

Тидбу явно льстило, что теперь наше благополучие, пусть даже на короткое время, зависит от него.

– И ещё подберите назавтра помещение попросторней – я буду вести там допрос.

– Хорошо! Будет сделано.

Тидб порхал мотыльком, пытаясь устроить мою гвардию получше. Было заметно, как он рад, что наконец-то мы друг-друга понимаем, и я не собираюсь отрывать ему голову.

Для ночлега нам выделили квартиру на десятом этаже – две полукруглые комнаты с несколькими кроватями в виде беспорядочно расставленных чаш. Ритв радостно плюхнулся в одну из них и тотчас уснул. Клод пытался навязаться в спальню к Вэи под предлогом, что он очень устал и ему нужен простор, а со мной и Ритвом необходимый простор не светит. Но девушка решительно выпроводила наглеца, пояснив, что она скорей предпочтёт делить комнату с Яном или Ритвом, чем полночи слушать рассуждения о смысле жизни. Клод насупился, демонстративно улёгся на пол и накрылся одеялом с головой. Почти физически чувствовалась сила воли, с которой парень старался молчать.

Лёжа в своей «воронке», я пытался уснуть, но по двум причинам мне это никак не удавалось. Во-первых, я соображал, не являлись ли слова Вэи намёком, который я, идиот, не понял. Насчёт низкой привлекательности Ритва в глазах Вэи я не сомневался – его она помянула, конечно, просто так, к слову, а вот что касается меня… Сомнения терзали… Во-вторых, спать в сулунском вогнутом сосуде я не мог. Я насовал в «кровать» все имеющиеся подушки и одеяла, но ощущение, что меня подкинули в чужое гнездо, не исчезли.

Проворочавшись минут сорок, я капитулировал и последовал примеру Клода – примостился на полу. Помечтав немного о разных несбыточных глупостях, я крепко заснул.

*****

– Где же это идиотское окно?

Я блукал в темноте, натыкаясь на бесчисленные кровати и зашторенные глухие стены, и тихо свирепел. Свет не зажигал не потому, что я такой весь из себя деликатный, а потому, что выключатель тоже не мог найти. Первым от моей ругани проснулся Клод.

– Вам не спится, Ян? Жарко?

– А тебе что – холодно?

– Тоже жарко.

– Ну, раз «тоже», тогда вставай и поищи окно. Если не найдёшь, разрешаю выломать дыру в стене – с комендантом я договорюсь.

На фразе про дыру в стене проснулся наш переводчик. Что-то спросил. Я активировал программу на куне.

– … я бы Вам помог, – договаривал Ритв.

– Где в этой комнате окно?

– Да вот же!

Сулунец крутанулся к полу и ловко сдёрнул полосу ткани, лежащую вдоль внешней стены. Обнажился прозрачный пол, сквозь который виднелись тускло подсвеченные луной этажи под нами.

– Э-э… а открыть его как-то возможно?

– Открыть? – поразился Ритв. – Вы чувствуете, как здесь жарко?

– Ещё бы!

– Вот там, – Ритв указал пальцем в пол – жарче раз в пять.

– А есть что-то, что делает воздух в квартире холоднее?

С меня и Клода пот катился ручьями. Сулунец задумался.

– Есть, – качнулся он всем телом. – Но это дорого.