Она оглядела комнату. Отметила грязное белье и немытую посуду. Отец так и смотрел в пустую стену. Майя усмехнулась от неприятной мысли – только находясь здесь, рядом со своими родными людьми, она ощутила мощнейшее одиночество. В то мгновение она ненавидела и слёзы, что подступили к глазам, и дом, и отца, и брата, и весь мир. Из квартиры Майя вышла с чувством, что не сможет находиться в ней больше ни минуты. С сожалением поняла, что возвращаться в рабочее общежитие уже поздно, и решила отправиться к бабе Раисе, хоть время для визитов было уже позднее.

В крепких объятиях дорогого человека Майя наконец-то расслабилась впервые за долгое время. Баба Раиса, как обычно, первым делом усадила её за широкий кухонный стол и налила большой стакан горячего ароматного чая. Заварка была редкостью – стоила дорого, и редко кто из горожан позволял себе такую роскошь, и баба Раиса, возможно, единственная из всего города предпочитала тратить монеты на чай, а не на «грёзы».

– Как прошла неделя? – спросила Майя.

– Да как прошла, так и прошла. Как обычно прошла, – женщина была не в духе. Они не виделись всего неделю, но выглядела она старше: на лбу глубже залегли морщины, под глазами появились тени, губы были бледные, а седые волосы растрепались. Казалось, баба Раиса даже стала меньше ростом. – Сашку видела вашего, – после паузы грустно добавила она. – Совсем стал пустой. А у тебя что нового?

– Сегодня меня поймали у дерева.

– Ох, Майка, Майка… аккуратнее же надо! – всплеснула руками баба Раиса. – А что делала?

– Трогала, – Майя улыбнулась. – Ну, и стучала, чтобы не сглазить, – обе улыбнулись.

– Какая глупость! Это же я так просто рассказала. Сроду не работает это идиотское суеверие. Бабка моя так говорила – вот я и запомнила, а ты, глупая, повторяешь.

– Дерево такое приятное на ощупь. Шершавое, твёрдое, но словно живое внутри, – не обращая внимания на ворчание, продолжала Майя.

– Живое – это точно, – задумчиво повторила баба Раиса. – Давай я тебе ещё кое-что покажу. Приберегала на особый случай, но чего уж там.

Майя сидела, боясь пошевелиться, словно могла спугнуть момент. Баба Раиса взяла с полки книгу и протянула Майе. Та моментально скривилась, увидев «Историю оградительного забора».

– Да знаю я его!

– Открой.

Майя нехотя начала листать, и книга распахнулась сама – между страниц была маленькая смятая картинка ярко-жёлтого цвета, вся в пятнах. На ней безмятежно улыбалась нарисованная девочка в красивой шапочке красного цвета и яркой одежде. В одной руке она держала какую-то ёмкость, в другой – цветы. Надписи были стёрты. Можно было разобрать только «Красная Ша…» и «кон..т…».

– У-у-ух ты-ы-ы! – Майя жадно вглядывалась в орнамент из листьев и мельчайшие детали картинки. – Кто это?

Баба Раиса неторопливо глотнула чай и рассказала, что картинка служила раньше оберткой для сладости. Сама она, конечно, её не пробовала, картинка досталась от бабушки.

– Это просто упаковка? МУСОР? – возмущению Майи не было предела.

– Да.

– Не могу поверить! У нас, кроме учебников, ничего, а они в такую красоту еду заворачивали. Поэтому, наверное, и кончилась в мире бумага!

– Да ничего не кончилась! – баба Раиса мгновенно вспыхнула. – Видела же, грёзоторговцы столько листовок печатают, что хоть помои в них заворачивай. Не бумага у нас закончилась, а мозги!

Майя ощутила, как по спине пробежал холодок. «Если кто услышит – жди беды», – пронеслось в голове. Баба Раиса это поняла и поспешила сменить тему.

– Нарисована тут девочка, которую зовут Красная Шапочка. На самом деле её не было. Просто придумали, что она была, понимаешь?

– Ага. А зачем?

– Да для забавы. А жила эта девочка у леса…

– Как мы прямо! – ввернула Майя и тут же закусила губу под строгим взглядом собеседницы.

– А бабушка её жила в лесу. Как-то раз мама попросила Красную Шапочку отнести ей еды, и она пошла…

– Прямо в лес, что ли, пошла?! Одна пошла? Там же насекомые! Как мама могла…

Баба Раиса открыла было рот, но тут обе услышали звук приближающихся шагов. Майя поспешно захлопнула учебник. «Только бы Тарас, – думала она. – Волшебный дед в красном колпаке, пусть это будет Тарас!» Из тёмного коридора показалась высокая фигура в чёрном. Спустя мгновение Майя поняла, что её желание исполнилось. Видно было, что и парень выдохнул с облегчением: лицо его озарила улыбка, глаза сияли – без сомнений, Тарас тоже соскучился и рассчитывал, что хотя бы на этой неделе повидается с Майей.

Он утвердительно кивнул головой на её немой вопрос, и Майя поняла, что съёмка не велась, прослушки не было. Тут же она подлетела к нему, приподнялась на цыпочках и крепко обняла. Тарас с жаром ответил на объятия и украдкой поцеловал в макушку. Майя ощутила, что мир вокруг замер. Она с ним. В безопасности. Счастлива.

– А время? – тихо спросила Майя, не отрывая голову от его груди.

– Пара минут точно есть, – прошептал в ответ Тарас.

Они уселись за стол, баба Раиса налила всем свежий чай и даже поставила сахар. Но на такую роскошь никто не обратил внимания – слаще всего была долгожданная встреча.

– Как ты? – торопливо спросил Тарас.

– Да ничего нового – работа и работа всё время. А ты? – Майя не сводила глаз с его лица, словно было жизненно необходимо запомнить каждую деталь.

– Мне снова подарили «грёзу». Я же ещё ни разу не был – вот на службе и беспокоятся. Даже вызывали к начальству. Всё расспрашивали, почему отказываюсь. Намекнули, что ДОЛЖЕН пойти. А на следующий день подарили при всех абонемент на «грёзы», вроде как за исправную службу, – Майя ахнула, а баба Раиса насторожилась.

– Выбрал уже, на какую пойдёшь? – спросила она.

– Нет ещё. Но в участке на меня косо смотрят – никому ещё не дарили СТОЛЬКО просто так, вот они все и завидуют.

– Не отвертеться, – Майя внезапно расстроилась – её охватили дурные предчувствия.

– И я так подумал. Уже ходил к грёзоторговцам, буклет за неделю наизусть выучил. Даже знать не хочу, что ещё они могут предпринять, придётся просто уже сходить и всё. Дался вот им я. Подумаешь, 30 лет и ещё «грёзы» не покупал. Будто проблем других нет. Вон, Арсений воняет, как куча помоев – лучше б они этим озадачились. – Майя звонко рассмеялась.

– А я хочу «фантазию»! Тебе на «фантазию» можно?

– Нет, только на «грёзы». Тебе, кстати, скоро 17 – значит, тоже будет подарок от города.

– Да, но меня интересует только «фантазия», а их не дарят. Так что…

– Ничего! – Тарас выудил из нагрудного кармана чёрной форменной рубахи аккуратно перевязанную стопку монет. – Держи подарок! А то вдруг больше до дня рождения не увидимся. – Он одной рукой взял ладонь Майи, другой вложил туда стопку монет. Какое-то время они сидели так, не отрываясь глядя друг другу в глаза. По щекам Майи сами собой покатились маленькие слезинки. – Пусть у тебя будет счастливая жизнь! – нежно произнёс Тарас.

Баба Раиса поставила стакан. Нарочно громко, чтобы обозначить своё присутствие. Они быстро отдёрнули руки. Майя сунула монеты в карман передника, а Тарас встал, наскоро обошёл комнату, заглянул в спальню и ванную с туалетом, как того требовал протокол осмотра помещений, и вышел. Проходя мимо Майи, он незаметно тронул её руку.

– Спасибо за чай, – донёсся из коридора негромкий голос Тараса.

Майя замерла в надежде расслышать и удаляющиеся шаги, но было тихо. С его уходом стало мрачно и прохладно. Мелькнула непрошенная мысль: «Интересно, сколько ему предстоит сегодня осмотров помещений? Дружит ли он ещё с кем-нибудь?» Ей хотелось думать, что нет. Но и мысль, что Тарас вёл себя с другими вавилонцами жестоко, был страшным, как другие полицейские, вызывала у неё неприятные ощущения. Воображение вмиг нарисовало, как он врывается к другим горожанам. Как обшаривает каждый угол или даже наказывает правонарушителей. Стало не по себе. Майя представила сотни таких же коридоров, как у них, входы без дверей, одинаковые комнаты с серыми стенами…

– Пора тебе домой, – без обиняков заметила баба Раиса, прервав её невесёлые размышления, – уже совсем темень. Зашёл бы не Тарас – оштрафовал бы обеих.

– А я хотела отрывок из дневника прочитать…

– Вот приходи в следующий раз пораньше и почтёшь. С собой не дам. Найдут – всем достанется.

Баба Раиса боялась не за себя, и в этой заботе было столько тепла, что Майя не удержалась и поцеловала её в морщинистую щёку. Вдохнув напоследок запах комнаты – уютный и родной, она поспешила домой, прокручивая в голове оправдание на случай, если кого-нибудь встретит.

В тот вечер удача была на её стороне и никто из вавилонцев не повстречался. Майя долетела до своего дома и бегом поднялась на четвёртый этаж. Общий коридор окутал её мраком. Стояла тишина – в выходной большинство горожан ходили на «грёзы», а после этого, как правило, старались молчать, чтобы удержать в памяти приятные впечатления. Чтобы не потревожить эту вязкую тишину, Майя сняла тяжёлые ботинки, боясь, что звук шагов включит датчики движения, от которых сработало бы освещение. Практически на ощупь она отсчитала четыре входа слева и вошла в пятый.

Квартира казалась пустой. Отец, вероятно, спал на кухне, на кушетке, а Сашка наверняка уже был в интернате. Слабый свет из окна падал на диван, где аккуратно лежали подушка и коричневое покрывало. По сердцу разлилось тепло – то, что отец подумал о ней и подготовил спальное место, несмотря на своё душевное состояние, растрогало Майю. На глаза навернулись слёзы благодарности. «Какой чудесный день», – подумала она.

Майя сняла передник и вынула из кармана свёрнутый листок, что тайком подсунул ей Семёныч. Чтобы прочесть, пришлось подойти к окну, освещённому тусклым светом фонаря. Первое, что бросилось в глаза, когда она развернула листовку – серый прямоугольник. Поругав себя за разочарование, Майя принялась перечитывать уже знакомый текст о пользе «Путешествий в грёзы» и безопасности системы виртуальной реальности. Тем «путешествий» было всего шесть, но и этот список радовал. Каждая – словно лакомство, которое Майя смаковала, воображая, что может ожидать в этой «грёзе».

Романтика

Водопад

Море

Космос

Царский пир

Замок

Отдельно, крупным шрифтом была вынесена «Улучшенная реальность». Она, по мнению Майи, была глупым предложением, но именно эту «грёзу» покупали чаще всего и даже оформляли семейные посещения. Смысла никакого – тот же быт, просто всё шикарнее: сам красивее, одет наряднее, еда вкуснее, декорации роскошнее. Самый дешёвый и бесполезный вариант.

Ниже, мелким шрифтом, было приписано «Фантазия» – совершенно другое дело. Она стоила существенно дороже всего, и никто на памяти Майи ни разу её не покупал. Это единственное «путешествие», которое не шло по запланированному разработчиками сценарию. В случае нештатных ситуаций внутри «фантазии» никто не мог помочь. О чём это и что во время неё происходит – информации не было. Как Майя поняла, в «фантазии» человек полностью погружался в содержимое своей головы и оставался один на один с собой и своим внутренним миром. Платить за это огромные деньги у вавилонцев желания не возникало, и это предложение шло мелкой припиской, на которую никто и не смотрел. Именно на неё Майя год за годом исправно откладывала монеты. «Фантазия» влекла её больше всего.

Перечитав на несколько раз перечень «грёз», она тщательно свернула листовку и убрала в карман передника. Конечно, было немного жаль, что Семёныч не дал ей ту рекламу, что предназначалась для жителей уровнем выше, но и получить в своё владение эту, не положенную ещё по возрасту – удача. Что с того, что она уже изловчилась несколько раз прочесть её раньше. Зато теперь у неё есть собственная.

Майя стянула через голову серое рабочее платье – балахон и осталась в бежевой нижней рубашке. Воздух был прохладный, и она с удовольствием забралась под коричневое покрывало. «Как здорово засыпать счастливой. Любовь греет куда лучше одеял», – подумала Майя и провалилась в сон с улыбкой на лице.

3

Будильник пропищал в пять утра. Наскоро она умылась и оделась, но пришлось потратить много времени на поиск тёплой одежды в старом шкафу – за окном явно было холодно, а мёрзнуть Майя не любила. Отыскав толстую вязаную кофту, что носила мама, она со всех ног побежала в рабочее общежитие. По дороге встретились только трое – все примерно её возраста и тоже спешили со всех ног – видимо, как и она, навещали родных в выходной. Большинство горожан предпочитали находиться ближе к рабочему месту или пользовались услугами транспорта.

Утро было свежим. Майя любовалась нежно-розовым небом, которое окрашивало привычные здания в фантастические цвета. Пахло сыростью. Всю ночь шёл дождь, и на мокром асфальте красиво отражались облака. Как заворожённая она смотрела под ноги, воображая, что идёт по небу, и это так увлекло её, что к концу пути кружилась голова.

В общежитии Майя с облегчением стянула мамину кофту, которая кололась даже сквозь грубое сукно платья, отыскала новый рабочий передник с большими карманами, переложила в него пару монет и часы. Затем тщательно спрятала подарок Тараса и листовку – засунула в носки и положила в самый дальний угол бельевого ящика.

На рабочем месте она была, как всегда, вовремя. Выполняя привычные обязанности, Майя улыбалась. В голове сами собой возникали слова, которые: «Небо этим утром поменялось с землёй местами, и мне посчастливилось гулять по розовым облакам. Если мир предоставил такую возможность, значит, он всех любит. А особенно меня».

Уже больше года Майя работала на фабрике тканей в цеху окрашивания. Это было начальным звеном, и в бригаде трудились её ровесники. Она следила за чанами с красителями. В положенное время брала пробы и относила их на проверку – правильная ли сохраняется пропорция пигментов. Также в её обязанности входило следить, чтобы ткань окунулась целиком и покраска шла равномерно. Работа не из весёлых, но её мама была учителем, и рассказывать неинтересное одно и то же годами казалось Майе куда отвратительнее, поэтому свою работу с красками она считала даже удачей.

Сегодня им заказали партию жёлтой ткани на форму медицинским работникам. День был пасмурный, и Майя радовалась полотну своего любимого цвета, которое растянулось солнечными дорожками на весь цех. Она воображала, что это её личное солнце, и так беззастенчиво улыбалась, что к обеду стала ощущать на себе косые взгляды коллег.

«Глупую девочку шестнадцати лет радовала её работа. Жаль, никто не заметил солнца в полотнах ткани – оно было изумительным», – родилось предложение в голове Майи, и она немедленно покраснела – было стыдно говорить о себе со стороны. Игра ей понравилась. «Девушка не была красавицей, но нужно отметить, тело её было крепким и сильным, губы и брови изящными, а волосы она сохранила в тайне длинными, хоть это было непросто». Майя порадовалась, что мысли читать нельзя, и решила, что такое хвастовство мама бы точно не одобрила.

Звонок на перерыв желудок встретил громким урчанием – за весь прошлый день она ничего не ела и теперь почувствовала зверский голод. Обед состоял из привычного, совершенно неаппетитного набора, но Майя набросилась на еду, как дикая. Спустя пару минут она поняла, что лучше притормозить, и огляделась по сторонам. Многие ели питательную массу с помощью трубки, не открывая контейнер, но Майя любила рассматривать обед.

Буро-красную жижу – протёртый суп – она съела первой. Теперь своей очереди дожидалась бледная овсянка. Майя задумчиво водила ложкой с остатками бурого супа по каше, вспоминая розовые утренние облака и воображая, будто их можно нарисовать. Несколько секунд она вглядывалась в еду, словно в картину, а потом, услышав приближающиеся шаги, быстро всё перемешала. За столик подсела Тая – соседка по комнате.

– Как выходной? – вместо приветствия спросила Майя.

– Да никак. Сидела в комнате и немного прогулялась по территории. А ты где была?

– Домой ходила, к папе и Сашке. А, ещё в «Центре путешествий в грёзы».

– Ух ты! – Тая даже поперхнулась супом. – А что делала? Ты же не…

– Нет конечно, просто решила рядом пройти, посмотреть.

– А-а-а-а… – разочарованно протянула она. – Скорее бы 17! – и шёпотом добавила: – Я уже выбрала, куда пойду, жаль, полгода ждать. А ты везучая, уже совсем скоро…

– Что выбрала?

– «Романтику», – Тая произнесла это так тихо, что Майя скорее не услышала, а распознала по губам. – Мне Маринка по секрету рассказала, что сходила на неё сразу, как ей стукнуло 17, и уже год только её и покупает.

– Какая Маринка?

– Да с ткацкого цеха. Та, которой недавно значок вручали.

– А-а-а-а, – протянула Майя, – да, знаю такую.

Она едва не фыркнула, вспомнив потерянную отрешённую девицу с вечными глазами навыкате. Ну конечно, что бы ещё она выбрала, кроме идиотской «романтики» – одной из самых дешёвых и популярных «грёз».

– А как думаешь, – едва различимым шёпотом спросила Тая, – романтика бывает на самом деле?

– Бывает, конечно, – Майя поняла, что сказала это слишком громко. Тая испугалась и уставилась в тарелку. Обед продолжили молча.

Про себя Майя подсмеивалась над соседкой, у которой на уме, похоже, ничего кроме брачного союза не было. Сама Майя, конечно, предпочла бы увидеть море, замок, космос, а ещё лучше другие города, да и что угодно, кроме идиотской «романтики», тем более что она возможна в жизни.

Впервые это слово Майя услышала от мамы, когда та рассказывала про встречу с отцом – им повезло влюбиться в друг друга. Как правило, в брачный союз вступали по назначению или рекомендациям, а у родителей была романтика, чем Майя очень гордилась. Мама рассказывала милые истории, например, как отец подстраивал встречи с ней или украдкой брал за руку на общих собраниях – они оба работали в образовательном учреждении. Родители всегда светились радостью, когда вспоминали это, и Майя любила и истории, и маму с папой, особенно такими счастливыми.