– Аля принеси, пожалуйста, полотенце! – крикнул девушке из душа.

В том, что девушка проснулась и уже успела сбегать куда-то, я отчетливо слышал. Поэтому когда девушка не откликнулась, очень удивился. Позвав девушку еще раз, прикрывая свое достоинством рукой, осторожно вошел в комнату. Сердце пропустило удар, Али нигде не было, неужели сбежала?! Нет, так поступить она не могла, тогда где же она. На глаза попалась записка о том, что она ушла в магазин купить посуды. Припомнив, что магазин находится, как раз напротив и из окна хорошо виден. Подошел к нему, в надежде увидеть девчонку, которая по своей глупости в вязалась во взрослые разборки. Увидев, как двое парней впихивают, бесчувственную девушку в машину сжал в ярости кулаки.

– Ну, уж нет ребятки этот приз только мой! – рука сама потянулась к телефону. Внимание, говорит полковник ФСБ Николаев, передайте всем постам…

Передавая ориентировку на машину, в которой увезли девушку, сильно рисковал, но и не передать я не мог, самому мне ее не найти. А столь ценную добычу я упустить ни как не мог, слишком многое стояло на кону. Хотя эта девушка мне даже начала нравится, если бы не обстоятельства…

Альяна

В себя пришла от того, что меня нещадно трясло и болтало во все стороны. Голова болела просто кошмарно, тошнота подступала к горлу. С начала я подумала, что вой полицейской сирены мне просто, кажется, так как мозг отказывался соображать. Но он не стихал, а мои похитители ругались все сильнее и отстреливались, как могли. Мы ехали с огромной скоростью практически по бездорожью и хоть я, и была не связанна, все равно выпрыгнуть из машины и сбежать у меня бы не получилось.

Единственное, что я могла сделать в этой ситуации, это лечь на сиденье и, сгруппировавшись ждать, чем закончится эта погоня. Между сиденьями я ложится, побоялась, если машина врежется, меня может зажать. Постепенно звук сирены начал утихать, неужели они смогли оторваться?! Похитители обрадовались и, свернув на проселочную дорогу, сбавили скорость. А так как я продолжала изображать бессознательное состояние они, не скрываясь, обсуждали какой дорогой лучше доставить меня на базу. Как я поняла из разговора они вообще не в курсе кому, и зачем я понадобилась. Им просто хорошо заплатили за то, что они меня похитят и привезут на базу. Услышав протяжный гудок поезда, а затем стук колес поняла, что мы подъехали к железнодорожному переезду, осторожно подняв голову, которая тут же отозвалась болью, выглянула в окно.

Переезд преграждал товарный поезд, растянувшийся на значительное расстояние в обе стороны от переезда. Но не это мне показалось подозрительным, а то, что перед нами и сзади нас стояли машины с московскими номерами. Заметив приближающихся мужчин, поняла, нас окружают и наверняка специально дали возможность «оторваться» от погони и приехать именно к этому переезду. Похитители тоже их заметили, и стали заметно нервничать, они проверили количество патронов в обойме и положили пистолеты на колени. Первыми открывать огонь они не хотели, боясь, что им при аресте добавят срок за «сопротивление при аресте». Один из них периодически кидал в мою сторону злобные взгляды. От этого мне становилось очень страшно.

Внезапно похититель, сидевший на пассажирском сиденье, резко отодвинул сиденье назад, и молниеносным движением схватив меня за кофту, приставил к моей голове пистолет. От страха я забыла, как дышать, спазм сковал горло и я начала задыхаться, черные точки появились перед глазами и если я не успокоюсь, потеряю сознание. А это может спровоцировать полицию на ликвидацию преступников, уже не заботясь о заложнике, посчитав меня убитой. Закрыв глаза, постаралась успокоиться. Пока я занималась успокоительным процедурами, прикрываясь мной как щитом, мужчина стал выкрикивать в открытое окно требования. Освободить переезд и дать им уехать в ином случаи он угрожал взорвать машину. Серьезность своих намерений он продемонстрировал наглядным примером выкинув из окна, одну из МОИХ гранат, вот гад!

Полицейские, уже не скрываясь, вышли из машин и направили оружие на машину, приказывая преступнику сдаться. В ответ на их требования он открыл огонь из пистолета, чтобы не видеть всего этого кошмара, закрыла глаза. И поэтому не видела как водитель, одним смазанным движением ударил своего подельника в голову. Мужчина сразу обмяк, потеряв сознание. Водитель, вскинув руки, перед собой показывая, что у него нет оружия, закричал:

– Я полицейский под прикрытием, преступник обезврежен, заложник не пострадал!

К нам со всех сторон кинулись люди, вытащив водителя из машины, сразу положили его на землю лицом вниз и стали его обыскивать. Он назвал им свой кодовый номер, и они его сразу перестали удерживать. Мужчину, который удерживал меня, вытащили из машины, и без особых церемоний сковав наручниками, посадили в полицейскую машину и увезли. После того как меня осмотрел врач и убедившись, что мне не требуется госпитализация или другая медицинская помощь, заботливо усадили в полицейскую машину. Мне даже принесли мой пакет с посудой, про который я совершенно забыла. Ручка от сковородки приветливо выглядывала из пакета. За руль полицейской машины сел молодой мужчина в форме. Улыбнувшись и весело подмигнув мне, стал набирать номер на телефоне. Несмотря на открытую улыбку и приветливое выражение лица он мне сразу не понравился, наверно это все переживания последних дней на мне так сказываются. Столько людей здесь собралось ради одной меня, а еще нос ворочу.

– Полковник Николаев, докладывает капитан Воронов, девушка у нас, с ней все в порядке, она не пострадала,… дайте разрешение на проезд, я сам её привезу… так точно… сейчас.

Капитан протянул мне телефон.

– Ало, Аля как ты? С тобой все хорошо? – раздался в трубке знакомый голос Вячеслава.

– У меня все хорошо, один из похитителей оказался полицейским под прикрытием, представляешь? – спросила я излишне радостно.

– Кхм, интересно, я рад, что с тобой все хорошо, я очень испугался, когда увидел, как тебя в бессознательном состоянии запихивают в машину, – произнес он последние слова совсем тихо. Сейчас капитан тебя привезет обратно в Александров, и мы вместе решим, что делать дальше. Хорошо? Ну, тогда пока! – отключился раньше, чем я успела, что-то сказать или возразить.

– Все хорошо? – участливо поинтересовался полицейский, забирая у меня телефон.

В ответ натянуто улыбнулась и кивнула. Разговаривать совершенно не хотелось особенно с ним.

– Ну, вот и ладушки, сейчас со Славиком разберемся, и будет все у нас тип-топ! – больше сам себе сказал мужчина с гаденькой улыбкой на лице.

Вообще-то Вячеслав терпеть не может, когда его называю Славой или тем более Славиком как этот капитан. Об этом он мне рассказал в самый первый день знакомства пока мы ехали ко мне домой за одеждой. С самого младенчества его мама звала только полным именем и никаких сокращений, только сестре Насте он позволял сократить имя до Вечес. Мне он тоже не разрешил сокращать его имя. Поэтому фамильярное высказывание в адрес моего телохранителя и старшего по званию меня насторожила. Успокаивало только, что он регулярно отвечал на звонки и докладывал где мы едем. Не доезжая до города, мы остановились прямо под горкой, которая отделяла нас от бело-черного знака «Александров». Выйдя из машины, он сразу стал звонить Вячеславу, «полковник Николаев» я четко услышала в начале разговора. Вернулся он с довольным выражением лица, только глаза по-прежнему оставались серыми и холодными.

– Вот скажи мне Аля, – обратился он ко мне сев полубоком, – зачем такой хорошенькой девушке как ты, расчеты ракетного топлива? Как ты вообще там оказалась? Почему не забрала все деньги, а взяла расчеты? Ведь наверняка не знала, что берешь? Хотя…, – он окинул меня оценивающим взглядом, – может оно и к лучшему. Вместо одной награды, сразу три! – я не отвечала на его вопросы, понимая, что он не требует на них ответы.

Тревожное молчание нарушил подъехавший Вячеслав, капитан помахал ему рукой из машины приглашая сесть к нему. Мое сердце сжалось от нехороших предчувствий. Коротко поздоровавшись, «настоящий полковник» сел на пассажирское сиденье и выжидательно посмотрел на капитана. Он начал докладывать о проведенной операции по моему спасению, а затем стал петь хвалебные оды моему полковнику. Воронов протянув ему руку для рукопожатия, и потянулся обнять Вячеслава как хорошего приятеля, но был остановлен моей сковородкой, причем несколько раз подряд.

– Сковородка, орудие свободы, – нервно рассмеялась, глядя на сильно помятую сковородку, это тебе не наша русская «чугунка». Он хотел тебя убить, – указала помятой сковородкой на выпавший из безвольной руки нож. Этот капитан замешан в похищении сейфа, он знал, что часть денег из сейфа взяла я, а не преступники.

– Аля, ты в курсе, что только что спасла мне жизнь? – спросил мужчина хриплым голосом.

– Ну, значит мы квиты, – равнодушно ответила ему, пожав плечам. Давай лучше уезжать, пока этот «капитан» не очнулся.

Забрав с собой «орудие свободы» и остальную посуду, быстро пересела в машину, на которой приехал Вячеслав. Немного поспорив, мы решили ехать обратно в общежитие, там нас точно искать никто не будет. День уже клонился к закату, а мы только смогли спокойно поесть. Когда совсем стемнело, мужчина снова собрался «прогуляться», а я, воспользовавшись его отсутствием, пошла в душ. Положив на тумбочку рядом с душем пистолет, который мне на этот раз оставил мужчина и, отрегулировав воду, стала мыться.

В том, что мужчина вернулся с «прогулки» очень злой поняла по громко хлопнувшей двери, которая была совсем не виновата. Впрочем, как и стенка, в которую, вымещая внутреннюю злость несколько раз ударил «настоящий полковник». Мылась я с особой тщательностью, давая мужчине время остыть. Выйдя из душа, увидела его меряющего шагами комнатку. Лезть в душу и задавать вопросы не стала, если захочет сам поделится. Но моих благородных порывов надолго не хватило.

– Что-то случилось? – спросила осторожно, когда он присел на стул и обхватил голову руками.

– Аля, ты такая хорошая девушка. Ты совсем не такая, как я о тебе подумал в день нашей встречи, прости меня, – покаялся мужчина.

В ответ стойко молчала, давая возможность мужчине выговорится.

– Как бы это объяснить тебе попроще…

Он замолчал на полуслове и, приведя пистолет в боевую готовность, направил его на входную дверь, где отчетливо был слышен звук открываемого замка.