Может, хассаби ошибся, выдал желаемое за действительное. На сколько минут я отлучилась? При отсутствии регулярной практики и поросших мхом университетских знаниях выстроить почерк даже по четким личным дугам и крупным фрагментам цепочек невозможно.

Скептически покачала головой и, попросив детоскоп, устроилась над погибшей.

– Не верите? – Лотеску, наоборот, встал, сложив руки на груди.

– Простите, хассаби, – глубокий вздох и правда, – вы аналитик, не практик.

– Давайте сразу: кабинетный работник. Нет, Магдалена, такой рисунок я ни с чем не спутаю, – мрачно заверил начальник.

Вынырнув из золотистого свечения, исходившего от блондинки – надо же, действительно маг постарался! – в недоумении уставилась на хассаби. Его слова прозвучали странно, словно за ним стоял короткий эпизод недавнего прошлого.

– Вы его знаете?

Рисковала, но чересчур много темных пятен, пора их осветить, если, разумеется, нужно поймать преступника. Плюс заранее хочу знать, во что ввязалась. В прошлый раз начальник моими руками мстил за давнюю обиду, может, история повторялась? Тогда шантажист – не случайный человек, а вполне конкретный, из плоти и крови, имени которого хассаби по какой-то причине не называл.

– Возможно, – уклончиво ответил Лотеску.

Убрала детоскоп в сумочку и хотела уйти, когда начальник положил руку на локоть и пообещал:

– Расскажу.

– Может, хватит, хассаби? – вырвалась и поправила сбившееся кепи. – Надоели ваши игры, попытки использовать втемную.

– Я не использую, Лена, – снова уменьшительно-ласкательное имя, тихий голос, практически шепот, – я понятия не имею, кому так…хмм… не нравлюсь. Вариантов столько, что кружится голова, и без вас мерзавца точно не найти. Вспомните прием, неужели бросите дело в начале пути?

Лотеску умел задеть нужные струны, вот и теперь мастерски сыграл на слабостях. Как устоять, если тебя так просят, проникновенно, доверительно, как равную, и напоминают о долге перед короной.

Кивнула и снова занялась убитой. При ближайшем рассмотрении оказалась, что она умерла не от заклинания. Уфф, от сердца отлегло! Однако без магии не обошлось – как некогда фальшивомонетчика, проститутку опутали чарами. Судя по повреждениям, она угодила под машину. Только вот когда? Четко помню, как резко начальник ударил по тормозам, только вот действительно ли успел?

– Хассаби, – обернулась к Лотеску, – она была жива, когда?..

– Сложно сказать, – обескуражил он. – Когда упала, точно мертва. Удачно разыграли, верно?

Начальник криво усмехнулся и поманил постового. Тот поплелся, словно на казнь.

– Найдите свидетелей и доставьте в ближайший участок. Классификация – убийство.

Мужчина кивнул и занялся поредевшей толпой. При слове «протокол» люди дружно разбегались, через пару минут исчезли последние зеваки.

Улицу перегородили специальной лентой, теперь ничего не мешало работать.

Краем глаза заметила полицейский наряд. Их видавший виды паромобиль притормозил у аптеки, главный, видимо, инспектор, пытал постового.

Бережно скопировала рисунок заклинания, чтобы затем сравнить с наброском Лотеску.

Личный почерк, своеобразная печать мага, позволявшая установить автора чар, дался поразительно легко. Стереть ничего не успели, от убитой фонило, как от алтаря некроманта, поэтому вскоре схема в блокноте превратилась в портрет убийцы. Начальник оказался прав, тот же тип.

– Следящие и оцепенение? – вопросительно обернулась к хассаби.

Маги заклинания, как орешки, щелкают, а я иногда путаюсь.

Лотеску посоветовал осмотреть шею. Разумеется, трупа. Там нашлось едва заметное алое пятнышко – след от иглы.

Перевела вопросительный взгляд на начальника. Он промолчал. Правильно, нельзя с точностью утверждать, но, по-моему, картина такая: испуганная девица легкого поведения позвонила заказчику, потребовала встречи, денег и теплого укрытия. Мужчина приехал или прислал доверенное лицо, которое вместо платы за молчание наложило чары, вкололо нечто и вытолкало на дорогу. Преступник знал, мы идем по следу, и хотел обставить дело так, будто Лотеску расправился с проституткой.

– Поехали! – начальник потянул за рукав. – Пусть поработает полиция, все равно пока не хватает фактов. Одно скажу: она рухнула как подкошенная. Заклинание активировали на расстоянии.

Теория лопнула, словно мыльный пузырь. Часто заморгала, пытаясь понять, как такое возможно. Я не слепая, на дороге колдовали!

– Растолкую, – пообещал Лотеску и чуть ли не силой усадил в огнемобиль. – А лучше дам почитать умную книгу, расширяйте кругозор.

– А с тем магом что? – взгляд поневоле возвращался к телу убитой.

Мы сдали назад сквозь коридор расступившихся полицейских. Должность Лотеску позволяла не давать показания и спокойно уехать.

– Это я вас должен спросить. – Накаркала на свою голову! – Ответ на запрос уже должен лежать на столе.

Надеюсь, доставили, иначе убью всех сотрудников университетского архива.

До управления добиралась в полном молчании. Только возле знакомого здания на набережной решилась потревожить сумрачного начальника.

– Алард.

– Что— Алард? – не понял Лотеску и свернул к подземному гаражу.

– Начните с него, хассаби. После назначения он вас ненавидит.

Отношения между этими двумя напоминали пороховую бочку без фитиля. Вроде, безопасно, но стоит чиркнуть спичкой…

– Уже, – развеял миф о кабинетном работнике хассаби. – Синглер покопается.

– Опасно! – цокнула языком. – Вы настолько доверяете Синглеру?

– Нет, Магдалена, он настолько обязан доверять мне.

В воздухе повис невысказанный вопрос. По телу пробежали мурашки. Вот тебе и начальник! Что же у него на Синглера, если тот побоится предать? Воистину, чем выше, тем больше змей.

Никогда не задумывалась, как Лотеску получил вожделенный пост, а теперь закрался червячок сомнения. Нет, начальник его не купил, но наверняка выложил некий козырь, сделавший его идеальным кандидатом.

– На Аларда давно собирают досье, – хассаби припарковал и махнул рукой: на выход! – Я не люблю потенциальных врагов и никогда не подставляю спину. У службы безопасности на каждого найдется компромат, только вот кое-что не видел даже Синглер.

Нервно сглотнула и задумалась, не болтала ли лишнего на работе.

– Так, ишт Мазера, на вас маг. Я займусь счетами. Если вы не забыли, – быстрый взгляд в мою сторону, – у нас есть кое-кто посерьезнее любителя чужих развлечений.

Я помнила, как и обрывок странного разговора в Ведомстве магии. Что нужно сделать, какой скандал разразится? Приберегла вопросы для кабинета. Раз отныне мы одна команда, пора делиться информацией.

Наверху нас встретила этажный секретарь Анастейша. Чуть прихрамывая на высоких каблуках, она затараторила: приходил этот, звонил тот, а еще курьер… Хассаби молчаливо послал ее к шайтану и поднял бровь: Магдалена, разберись. Разумеется, только сначала расследование.

Мигнули и пропали ставшие ненадолго видимыми охранные чары. Коснувшись пластиной замка, Лотеску толкнул дверь и вошел в залитый солнцем кабинет. Тут царила невообразимая духота: очевидно, перед уходом хассаби забыл задернуть шторы. Поспешила открыть окно и по привычке бросила взгляд на улицу. Люди, паромобили – обычная суета, никаких грозных надписей и некромантов. К счастью.

– Вот, – когда обернулась, Лотеску махнул на книжные шкафы. – Почитайте о магии. Выносить из кабинета нельзя, – напомнил он.

Знаю, имперские фолианты – некогда Амбростен назывался Империей и простирался от моря до моря – стоят дороже иного коттеджа в закрытом поселке. Кожаные футляры, тиснение, особая, защищенная от пыли, бумага – мечта букиниста.

С трепетом приблизилась к полкам, гадая, с какой же начать.

Лотеску уселся в кресло и почти сразу набрал кого-то по приватной связи. Тактично сосредоточилась на книгах, потом расспрошу о маге. Так и не поняла, знаком ли с ним хассаби, а если да, отчего не потребует арестовать. То ли начальник снова затеял двойную игру, то ли не докопался до имени подозреваемого.

С благоговением провела пальцем по футлярам. Они отзывались то теплом, то холодом. Рука касалась металлических заклепок, скользила по идеально гладкой коже, с трепетом обводила контуры рисунков из драгоценных камней. Подумать только, Империи давно не существует, а книги целы. Сколько всего они помнят!

Шкафы под стать содержимому. Антикварные, некогда они стояли в кабинете первого зама, потом переехали наверх вместе с хозяином. Лотеску сильно переделал рабочее место после Барашта, устроил все по собственному вкусу. Он ценил удобство, питал любовь к роскоши – по мебели видно.

Немного страшно: вдруг уроню, поцарапаю? Я счастливая, остальных начальник к шкафам не подпускал, да и мне без разрешения нельзя. Понимаю, такая коллекция! Лотеску трепетно следил, чтобы ни солнце, ни уборщица, ни стихийное бедствие не навредили томам.

– Рубрикатор на третьей полке слева, – подсказал хассаби, заметив мои мучения. – Да, над «Историей инквизиции».

Поблагодарив, вытащила тоненькую книжицу в черном кожаном переплете. С ее помощью отыскала нужный шкаф и занялась делом. Бережно извлекла фолиант в бежевом футляре с имперской печатью и положила на столик неподалеку от бара. Утонув в мягком диване, щелкнула застежками и извлекла саму книгу.

Шершавая бумага казалась живой. Никак не могла отделаться от ощущения, будто касаюсь человеческой кожи. Сейчас такого делать не умеют.

Не дыша, отвела в сторону сургучный кругляш и распахнула том на оглавлении. Вроде, тут о видах магии. Меня интересовали две, чтобы проверить, кто из нас прав: начальник или я. Увы, оказалось, Лотеску. Действительно, у боевой магии исключительно высший класс опасности – С, а тут А.

Полистала дальше, но не нашла ответа на вопрос, как именно убили блондинку, зато перерисовала пару интересных цепочек. Они не походили на обычные – полуторные, прерывистые, с задвоением нисходящей силы.

– Домой взять нельзя, хассаби? – спросила безо всякой надежды.

Не успею закончить до шести, а еще нужно подготовиться к завтрашнему.

– К вам – нет, ко мне – да, – рассеянно пробормотал Лотеску.

Он быстро, порывисто писал. Судя по форменному бланку, не личное. Так и есть, велел отправить в столичную Карательную инспекцию.

– Ну, в чем проблема-то?

Хассаби подошел. Мельком глянул в раскрытую на главе о потоках энергии боевой магии книгу и захлопнул ее.

– Первый шкаф, пятая полка, шестая слева. Стремянка у окна. Могу, конечно, и так рассказать, но, – легкий смешок, – раз обещал самообразование, читайте.

Взмолилась сжалиться и разрешить загадку. В его интересах, между прочим.

– Ладно, – махнул рукой Лотеску и убрал книгу на место. Гулко звякнули стеклянные дверцы шкафа. – Доделывайте с министерством, потом, так и быть, приглашу на чашечку кофе.

Открыла и закрыла рот.

Начальник, безусловно, бабник, но никогда так открыто не предлагал уединиться. Более того, в свой адрес я ничего такого не слышала. Ну, шуточки, ну флирт, так взаимный, игривый, а тут со всей серьезностью.

Облизала губы, выдумывая тактичный ответ.

– Хассаби, я… – Слова никак не давались. – Словом, спасибо за честь, но…

Лотеску нахмурился, а потом расхохотался.

– Ох, Магдалена! – Его прошибло до слез. – Вы что подумали?

– То самое, – мрачно ответила я. – Чашечка кофе обычно заканчивается утром.

– Я вам вина налью и до дома провожу. Честно!

Он продолжал смеяться.

– Лена, – фыркнув в последний раз, хассаби провел рукой по щеке, смахнув слезу, и бросил на меня укоризненный взгляд, – думал, сообразите. Какие рассказы в Карательной инспекции? Дома – в самый раз.

М-да, неловко получилось! Теперь начнет подтрунивать, напоминать.

Извиниться? Можно, только с формулировкой проблемы. Промолчать? Да, лучше изобразить, будто ничего не случилось.

– Ну, я пойду, хассаби? – бочком протиснулась к двери.

Щеки предательски горели.

– Подождите.

Вытянувшись в струну, замерла, задыхаясь от стыда. Самая неловкая ситуация в моей жизни, ну, вторая, хотя первая тоже связана с Лотеску. Только бы не решил, что в постель к нему хочу! Не лукавлю ведь, не собираюсь ни в жены, ни в любовницы.

Начальник подошел. Расстояние между нами смущало: слишком близко. Сладкий парфюм щекотал нос. Чем дальше, тем больше усиливалось ощущение неловкости, в голову лезли разные мысли. Например, что делать, если Лотеску поцелует?

Хассаби молчал, от этого нервничала еще больше. Вцепившись в блокнот, гадала, невежливо ли отступить на шаг. В конце концов, каждый человек имеет право на личное пространство.

– Ладно, идите, – наконец отпустил Лотеску. – И не краснейте так, я не сержусь. Естественное предположение, если разобраться.

– Почему? – язык брякнул впереди головы.

– Ну, учитывая наше многолетнее общение… Вас давно называют моей любовницей.

Выразительный взгляд скользнул по груди, заставив проверить, застегнуты ли пуговицы рубашки. Нет, все в порядке.

– Хотите воплотить слухи в жизнь? – Подняла голову и встретилась с его насмешливыми глазами. – Увы, рабочий контракт запрещает подобные отношения. В свете недавних событий советовала бы хассаби и вовсе сменить образ жизни.

Развернувшись, потянулась к ручке, ожидая услышать: «Вы уволены».

Сожалела ли? Немного, но работать высочайшим развлечением не собиралась. Лотеску мог мне трижды нравиться, только в постель не лягу.

– Вы не так поняли, я пошутил, – хассаби умел удивлять. – Смущение вам не свойственно, вот и воспользовался. Успокойтесь, Магдалена, никакого секса. Закончите к пяти: сегодня я уйду раньше.