Никита Михайлович вздохнул, поднял глаза на огненных колдунов, присутствующих на совете, – Егора и Катю. Втроём они специально встретились накануне, чтобы обсудить своего претендента, до этого – ещё неделю мусолили эту тему. К единому мнению прийти так и не смогли. Катя и Егор в один голос называли Злату, на худой конец предлагали Варю Чешуеву. Никита Михайлович противился, но не мог понять, почему. Злата обрекала обряд на успех. Варя способная и ответственная; в том, что к Купале она сможет подготовиться и прийти в идеальную форму, никто не сомневался.

Никита Михайлович думал о Саше Гвоздикине. Думал, что парню не хватает чуткости к природе, которая необходима для обряда. Думал, что неизученная Сашина болезнь, из-за которой он не чувствует чужое колдовство, может ему помешать. Думал, что доверие и подаренный шанс могут помочь ему, но в то же время ставят обряд по угрозу.

– Завтра утром, – наконец сказал он, предвкушая очередную бессонную ночь. – Завтра утром мы примем окончательное решение.

– В пользу твоей дочери, конечно, – фыркнула Белозёрова.

Крик рвался с губ. Больше сдерживаться Никита Михайлович не мог.

***

Когда небо начало наливаться сливовым, Злата засобиралась домой. Она привыкла приходить до заката: отец не любил, когда она гуляла по ночам, а ей этого и не хотелось. Когда садилось солнце, Злате становилось неуютно. Ночью она чувствовала себя беззащитной.

– Напишу вам, если узнаю что-то об обрядах, – пообещала она.

Саша вскочил, сунул свою гитару в руки оказавшегося рядом Ярослава и сделал пару шагов к Злате. Дежурная фраза «давай провожу» вырвалась у него раньше, чем он успел о ней подумать. Саша часто порывался проводить Злату до дома. Ему, впитавшему сюжеты мелодрам, которые мама смотрела по вечерам, этот «бытовой ритуал» казался испытанием. Если он пройдёт его, если получит разрешение дойти вместе со Златой до кирпичного дома с синей крышей, то что-то обязательно изменится.

Злата покачала головой. Золотистые волосы волнами упали вперёд, на грудь, и Саша едва сдержал вздох.

– До завтра, – Злата ушла, оставив после себя шелест кустов шиповника и лёгкий флёр огненного колдовства в воздухе.

Её мягкое солнце тут же заполонила вязкая раскалённая лава.

Саша выдернул из рук Ярослава гитару. Усевшись на ствол, принялся перебирать струны. С каждой минутой движения его становились всё резче, лицо хмурилось всё сильнее.

– Слушай… – начал было Олег, но Саша тут же его перебил:

– Ненавижу! Как это понимать? Это была моя сто тридцать четвёртая попытка!

– Сто тридцать пятая, – поправил Олег.

– Да хоть сто пятидесятая!

– Может пора привыкнуть, что твоя пламенная любовь не взаимна?

Голос Ярослава был спокойным, без тени иронии или издёвки. Но Сашу это только сильнее взбесило. Он и сам знал, что между ним и Златой возможна только дружба. Крепкая, надёжная дружба, и в огонь, и в воду. Но когда эта мысль приходила в голову, на Сашу накатывала безысходность. Он чувствовал себя одиноким и беспомощным. Перед глазами мелькали отблески золота в Златиных волосах. Они ослепляли, и Саша растворялся в серой матовой пустоте.

***

Злата не хотела проводить обряд.

Пусть главным назначат кого угодно, пусть даже раздражающую, везде сующую свой нос Чешуеву – только не её, не Злату. Пусть она постоит где-нибудь в стороне, в самом дальнем ряду. Ей всё равно хватит сил дотянуться до солнца. Зато река не сможет дотянуться до неё.

В прошлом году Злата провела обряд идеально. Её движения были точными и свободными, она безошибочно угадывала время, когда следовало переходить к следующему этапу. Даже в конце, когда обряды сливались в один, когда пришли земляные, Злата сделала всё правильно. Не было заминок. Не было осечек.

Но внутри Злату била такая крупная дрожь, что, казалось, органы вот-вот рухнут вниз, сделай она одно резкое движение. Мысли её путались и, сколько она ни пыталась сосредоточиться на обряде, возвращались к реке.

Река была близко. Слишком близко. Настолько близко, что Злата задыхалась и тонула в её силе и влажном запахе.

Сразу после обряда, пока разгорался большой костёр, Злату успокаивал отец. Вдали ото всех, спрятавшись за тонкими ветками речных кустарников, они стояли молча и неподвижно. Злата больше не могла сдерживать слёзы. Папа крепко прижимал её к себе.

Когда они вернулись, развеселившиеся колдуны  подумали, что красный Златин нос и мокро блестящие щёки – следствие перенапряжения. Такое событие для юной девушки – провести обряд, получить второй круг! Тут же начали голосить, чтобы метку поставили немедленно. Северный начал пить настойки рюмка за рюмкой, Саша с Олегом потащили Злату к костру. Постепенно напряжение спало.

Только в конце, когда расцветало утреннее солнце и колдуны разбредались по домам, Лида с тёплой улыбкой сказала: «Какая ты умничка, моё золотко. Видит Ярило, тебе и в следующем году обряд проводить». Полупьяные колдуны заголосили в знак согласия.

Дома отец смог убедить, что об этом предложении забудут через месяц. Злата поверила.

***

 Олег пришёл на Поляну первым. После вечернего дождя земля была мягкой и скользкой. Она пахла. В причудливом аромате смешались плотная чернозёмная терпкость и свежесть омытой чистой водой травы. Олег даже прикрыл глаза, чтобы вдохнуть поглубже и почувствовать, как собственная сила распускается, расцветает в каждой клеточке тела.

О том, что он будет проводить обряд своей общины, Олегу сообщили ещё полторы недели назад. Вчера Лида позвонила и сказала, что теперь всё точно, даже Сухопёрышкин дал согласие. Она, конечно, не знала, что наставник начал готовить Олега намного раньше, чем начали собирать первый совет по Купале. Олег выпросил у учителя редкий рецепт «зелья удачи». Он хотел, чтобы обряд прошёл идеально. Ничто не должно помешать. Необходимо исключить даже минимальные риски.

Олег собирал ингредиенты. У сложного зелья был сложный состав. Олег каждый день зачёркивал в списке пункт за пунктом, и это его успокаивало. Он всё рассчитал. До обряда он должен успеть.

Когда на Поляне появилась Злата, Олег сидел на корточках чуть поодаль от кострища.

– Привет, – Злата осторожно подошла ближе и заглянула за его плечо. Олег ссыпал с ладони семена, похожие на мелкую жёлтую гречку. – Я опоздала, ты начал без меня?

– Нет, готовился к твоему приходу.

С ладони соскользнуло последнее зёрнышко, и Олег отряхнул руки. Поднялся, отошёл к двум ёлкам, под которыми были свалены пеньки, и принёс один из них Злате.

– Спасибо, – она кивнула и села, поставив локти на колени. – Мне нужно просто на них посветить, правильно?

Олег кивнул. Злата медлила.

– У меня с травами не так хорошо, как у тебя, конечно, – сказала она, – но даже я знаю, что искусственно выращенные растения не обладают колдовскими свойствами.

– Вообще-то обладают, – Олег вдавил очки в переносицу. – Просто не такими яркими.

– Зачем тебе еле-еле колдовской клевер? Он же в зелье просто потеряется.

– Злат, я всё делаю по рецепту. Не хочешь помогать?

– Ты чего, я ж не из-за этого!.. Но ты уверен в рецепте? Это не может быть уловкой Сухопёрышкина?

Олег вздохнул – Злата попала в цель – потом присел на корточки и немигающим взглядом уставился в землю. Снова поправил очки. Злата ждала ответа, но быстро поняла, что его, похоже, не знал сам Олег. Тогда она пригнулась, вытянула руку перед собой и раскрыла ладонь.

– Правильно? – уточнила она, когда мокрая земля заблестела под её мягким, почти прозрачным светом.

– Да. Продолжай.

Олег заметил, что между бровями Златы пролегла короткая вертикальная морщинка. Светло-рыжие волосы упали вперёд, и теперь их закруглённые кончики золотил льющийся на землю свет. Когда Злата бегала, волосы развевались за спиной. Когда вертела головой, они скользили по плечам и груди, но, стоило ей замереть, ложились волнами, обрамляя лицо. Все её черты были мягкие, всё ещё почти детские и округлые. Бледные мелкие веснушки меркли на фоне ярко-синих глаз. Иногда, если Злата задумывалась о чём-то, глаза становились почти чёрными. Это случалось редко. И пугало. Но именно в такие мгновения Олег понимал Сашу с его странной влюблённостью.

Свет дрогнул. Злата зевнула, не шевеля ладонью.

– Прости, пришлось рано встать, – сказал Олег.

– Ничего, я понимаю. Потом набегут остальные. Но почему, кстати, ты не захотел выращивать клевер дома? У вас большой огород, там бы нашлось местечко.

– Не хочу, чтобы мама знала.

– Почему?

– Скажет, нечего обряд проводить «с допингом». Она… не понимает. Ей кажется, что всё можно перебороть, стоит проявить немножечко воли.

Злата кивнула.

– Ты продолжай в том же духе, – голос Олега стал более уверенным. – Теперь я им помогу. Главное, чтобы мы с тобой не смешались.

– Да, поняла.

Олег положил руку на пригретую, но все ещё влажную землю. Мокрый чернозём с глухим хлюпаньем проступил между пальцами. От силы, которой земля охотно делилась, закололо под ногтями.

Олег улыбнулся. Рядом с ладонью проклюнулись первые ростки.

***

«Ты просишь за Сашу, потому что хочешь помочь ему или себе?» – слова отца всё ещё звучали в голове, хотя разговор состоялся утром. Злата не смогла найти ответ на вопрос, и теперь непонимание портило радостное предвкушение. Она уже видела Сашино удивлённое лицо, его округлившиеся глаза, чувствовала плечами его руки, когда он кинется её обнимать. Но горечь сомнений заставляла её то и дело замедлять шаг.

Злата почувствовала сильное водное колдовство и поняла, что приближается к повороту к Серебрянке. Она, помедлив, шагнула на протоптанную дорожку одной ногой. Потом осторожно поставила вторую рядом. Река радушно звала её к себе.

Злата сделала несколько шагов вперёд. Колени отказывались сгибаться. Внутри забрезжил крошечный, едкий страх.

Злата упрямо шла вперёд, мысленно подгоняя и ругая себя.

И вдруг перед ней появилась девушка. Рыже-каштановые волосы в двух низких хвостах, лёгкое платье в цветочек. Она показалась бы лесной феей, если бы не чёткое ощущение её водного, совсем человеческого колдовства.

Злата уже хотела заговорить с ней, как вдруг услышала шаги за спиной. В следующую секунду её схватили за запястье.

– Хорошо, что я встретил тебя. Пошли! Есть разговор.

Злата не успела опомниться, как Ярослав утянул её за собой в сторону Зелёного круга.