Глава 5

Наталья, как это уже вошло в привычку, появлялась в квартире Егора около восьми утра.

Неразговорчивая, сдержанная, она здоровалась и прямиком направлялась в комнату судьи Громовой.

Егор пил кофе и уходил на работу. Вечером, около восьми, он возвращался домой, где Наталья уже ожидала его у входной двери.

Юля и Маша не давали о себе знать, будто и, правда, решили навсегда исчезнуть из его жизни.

Мужчина пару раз пытался позвонить на номер Юли, но та или не успевала взять трубку, или просто не хотела.

Но так как потом она не перезванивала, можно было сделать выводы, что скорее всего здесь более уместен второй вариант.

Три дня спустя

Это утро ничем особенным не отличалось от других. Егор уехал на работу, оставив Наталью с матерью.

– Что, Люда, покушала? – вытирая полотенцем запачканный рот судьи, проворчала сиделка. – Моложе меня, а уже к коляске прикована. Эх, ты.

Женщина направилась к шкафу, чтобы взять оттуда таблетки.

– И вот на каких дозах сидишь, будто наркоманка. А была какая, а? Помнишь? Голову задерешь, платье короткое, туфли, каких я сроду не носила…и пошла задницей вилять, – Наталья принялась демонстрировать Людмиле ее былую походку.

Этот «концерт» длился до тех пор, пока сиделке не надоело. Людмила сидела в коляске и спокойно смотрела на выкрутасы Натальи.

– И ведь тогда еще была человеком. А потом кем стала? Нос задрала, даже перестала приезжать, – сиделка всплеснула руками, вспомнив, что не налила в стакан воды.

Убежав на кухню и вернувшись с полным стаканом, она продолжила припоминать Людмиле прошлое.

– Наташка, иди к черту, дурочка! Надоела! – неожиданно выпалила судья Громова.

Наталья побледнела, замерла на месте и стакан с водой непроизвольно выпал у нее из рук.

Раздался звон стекла, и пол тут же оказался усеян мелкими осколками. Но не это интересовало Наталью, а совсем другое.

– Ты…ты что же говорить можешь? – сдавленным голосом, не веря своим ушам, спросила она.

– Могу! Ты же любого вынудишь! Я столько времени молчала. Никто не мог меня вывести из себя, даже Климова. А ты смогла, кобра, твою мать! – чертыхнулась Людмила, раскаиваясь, что сорвалась.

– Вот это поворот, – Наталья присела на корточки напротив Громовой. – Ты и ходишь тоже, наверное, можешь? К чему тогда весь этот концерт?

– Ходить не могу. С позвоночником что-то. Упражнения нужно всякие делать. Но мне нужен был тот, кому я могла бы довериться. Кто бы мог помочь мне начать ходить.

– И с чего это вдруг стала я? – ухмыльнулась Наталья. – Не помню, чтобы мы с тобой были подружками. И на это, Людочка, врачи есть.

– Ага, хочешь, чтобы они сыну проболтались? – Людмила недовольно закатила кверху глаза.

– А я, значит, не скажу? – Наталья скрестила на груди руки.

По тону сиделки Людмила поняла, к чему та клонит. Она надменно скривила губы:

– Сколько ты хочешь свое за молчание?

– Ты мне еще за полгода должна, не забывай, – подбоченилась Наталья, напомнив о должке.

– Помоги мне сначала на ноги встать. Из этой коляски я тебе точно ничем не помогу, – судья Громова недовольно прищурила глаза. – Сколько?

– Потом я тебе счет предъявлю, не переживай!

– В рамках разумного, надеюсь, – не забыла уточнить судья Громова.

– Не переживай. Ты потянешь, – Наталья отправилась на кухню за совком и ведром.

Нужно было убрать с пола разбитый стакан. Пока женщина убирала, Громова по несколько раз повторяла ей одно и то же:

– Никто не должен знать о том, что я разговариваю, поняла? Особенно, мой сын!

Сбрасывая с совка в ведро осколки, Наталья проворчала:

– Я все поняла, не тупая. По сто раз не нужно повторять. А таблетки тебе давать?

– Да, они не повредят.

– А скажи мне, Людка, как ты застрелиться осмелилась? – Наталья застыла с совком в руке.

– Я тебе не Людка, мы на одной площади пирогами не торговали, поняла? И когда это ты мне «тыкать» стала? – грозно осекла сиделку судья Громова.

Наталья плотно сжала губы от недовольства, но возразить Людмиле не решилась.

– Дрянь одна меня довела: зечка. Сына моего окрутила. Тварина. Вот я и схватилась за пистолет. Убить ее хотела.

– А выстрелила в себя? Перепутала что ли? – Наталья зашлась громким безудержным хохотом.

– Очень смешно! Я чуть не умерла. Три месяца в коме лежала. Благо, все хорошо, ходить пока не могу только, – Людмила попыталась подняться в коляске, но не смогла. – Вот ты мне и должна помочь.

– А зечка эта твоя где? Не вижу я ее что-то здесь.

– Ушла. Вещички собрала и ушла. Надеюсь, навсегда. Сейчас ходить начну, я у нее внучку отберу, – поделилась своими планами на жизнь судья Громова.

– А сын-то почему не должен знать о том, что ты говоришь? – решила уточнить Наталья.

– По кочану! Так я хоть могу им манипулировать, а то он сам не понимает, на какое дно его тянет эта зечка. А узнает, еще к этой гадине уйдет. Все, кончай с вопросами. Лучше достань мне телефон. Надо сделать парочку звонков.

– Деньги? – Наталья протянула ладонь.

– Я же сказала, что все отдам с лихвой! – возмутилась судья.

– Думаешь, у меня есть лишние деньги?

– Тебе мой сын в первый же день отдал пятьдесят тысяч, поэтому деньги у тебя точно есть, – уверенно заявила судья. – Я отдам! Потом!

Наталья пару секунд покривила лицо, но ей ничего не оставалось, как сказать согласиться.

Людмила с облегчением вздохнула. Как же ей надоело молчать! Как же ей хотелось просто с кем-нибудь поговорить!

А раньше даже сама с собой она не могла вслух порассуждать, боясь, что ее услышит Климова.

И как же судья была рада, что Юле тогда привиделось, что она стояла возле кроватки Машеньки.

Именно это и стало причиной того, что Климова покинула квартиру Егора.

– Видимо, мне сам Бог помогает, – радостно произнесла Людмила.

Все складывалось так, как ей и хотелось. Теперь осталось только встать на ноги!

Глава 6

– Юль, – тетя Люба легонько толкнула девушку в бок.

– Что случилось? – девушка испуганно присела на кровати, взглянув на настенные часы.

– Да рано еще, спи. Я сказать хотела, что договорилась с семейством Дудучава, – прошептала женщина, поправляя одеяло.

– Кто это? – Юля потерла глаза, пытаясь понять, о чем идет речь.

– Ну эти…мафиози грузинские, – шепотом ответила тетя Люба.

– Да? Берут они меня? – оживилась девушка, сон как рукой сняло.

– Берут в няньки. У них там мальчишка годовалый. Только я сказала, что ты моя племянница. Они просто так с улицы абы кого не возьмут.

– Вообще отличные новости! – Юля вскочила с кровати и мельком заметила, что часы показывали всего лишь шесть утра.

Но тетя Люба была уже на ногах. Печка, тихо потрескивая углями, вовсю топилась.

По дому расходился душистый запах печеных пирогов. Машенька спала в кроватке, которую тетя Люба еще в прошлый раз вытащила с чердака.

– А ты точно уверена, что хочешь попасть в их семью? – поинтересовалась женщина. – Тебе после жизни с ними и Людка может показаться раем.

– Нет, такой, как судья Громова, по-моему, больше не существует, – усмехнулась Юля.

– Ну как знаешь, – проворчала тетя Люба. – Пироги готовы, налетай!

Юля присела за стол, схватив с тарелки горячий пирожок:

– Теть Люб, а когда мне к ним можно будет поехать? Какой адрес? Как вообще с ними связаться?

– Нет, – ответила женщина, доставая из духовки новую порцию пирогов, – они сами за тобой приедут. – Ох, Юлька, не знаешь ты, куда лезешь. Сидела бы с Егором и забот не знала, а Людка? Так она вообще для тебя сейчас не опасна.

– Теть Люб, – Юля обиженно оттопырила нижнюю губу.

– Все, молчу, молчу, твоя жизнь, тебе решать, – замахала руками женщина.

*****

Егор с удивлением смотрел, как неизвестный мужчина заносит в его квартиру большие ходунки.

– Это кому и зачем? – удивленно спросил Егор, оглядывая металлическую конструкцию.

– Это маме вашей, – сухо вставила Наталья. – Учиться ходить будем.

– Ходить? – по лицу Егора пробежала улыбка.

– Да, а что здесь удивительного? – Наталья покосилась на мужчину. – Вы будто не рады.

– Почему же? Я рад. Вот только моя мама отказывалась от всех врачей. Кого я только к ней ни приводил, никому не давала провести даже обычный осмотр. А тут ходить решила? С чего вы взяли, что она согласится?

– Она сама мне сказала, – невзначай проговорилась Людмила.

– Сказала?

– Я имею в виду, что на листочке написала.

– Вы ее убедили, или она сама так решила? – с недоверием переспросил Егор.

– Сама. Это ее решение.

– Удивительно, но вы первый человек, который так благотворно на нее повлиял, – лицо Егора выражало искреннее удивление.

Он не мог поверить, что мать, которая столько месяцев просто тупо сидела в инвалидной коляске, вдруг решила начать ходить.

Но не просто же так она приняла это решение… Егор прекрасно это понимал.

К сожалению, судья Громова ничего просто так никогда не делала. Какой-то план у нее уже точно родился в голове.

Только вот какой именно, знала только сама Людмила. А пока она сидела в кресле и ждала, когда на работу уйдет ее сын и у них с Натальей начнутся первые занятия.

*****

Юля помогала тете Любе по дому и каждые пять минут поглядывала в окно.

Она ждала, когда за ней пришлет машину семейство Дудучава.

Часы показывали три дня, а новые работодатели не спешили забирать свою няньку.

– Едут! – всплеснула руками тетя Люба и забегала по хате.

Юля схватила Машу на руки и подошла к окну. Картина, открывавшаяся ее глазам, не столько удивила девушку, сколько напугала.

Одна за другой к дому тети Любы медленно припарковались две черные машины.

Неужели они и правда какие-то бандиты, невольно содрогнулась от своих мыслей Юля, прижимая к груди Машеньку. Может, пока не поздно, отказаться?

В одной из машин открылась дверца, и оттуда вышла седоволосая смуглая женщина в синем пальто.

Голову ее покрывал белый платок. Следом за ней выскочил такой же смуглый десятилетний мальчишка, который тут же бросился к ближайшей луже и принялся в ней топтаться ботинками.

Властный окрик женщины заставил его прекратить шалость и с понурым видом вернуться к ней.

Из другой машины вышли два крепких молодых парня в черных костюмах и начищенных до блеска ботинках.

Юля удивленно оглядела приехавших. Люди, видимо, и правда, были очень солидные.

– Чего стоишь? Пошли гостей встречать, чтобы не дай Бог не обиделись! – окликнула Юлю тетя Люба.

Девушка посадила Машу в кроватку, наказав сидеть до тех пор, пока мама не вернется.

Накинув на себя пуховик, Юля следом за тетей Любой выскользнула на крыльцо, по которому уже поднималась незнакомая женщина, держа за руку неугомонного мальчика.

Следом за ними, держа руки на уровне паха, шагали те самые мужчины. Только тут Юля поняла, что это охрана этой самой женщины.

– Милая моя Любонька, – женщина бросилась обнимать тетю Любу. – Как дела?

Тетя Люба хотела что-то ответить, но только разрыдалась, обнимая женщину.