– Это что? – Меня брезгливо оглядели, особое внимание уделив моей любимой голубой блузке. – Это не слишком жизнерадостно для твоей профессии?

– Я смерть-неформал! – гордо выпятила грудь вперед. – Люблю голубой и розовый цвета!

Некромант засмеялся, даже не так. Он заржал и чуть не сполз по стенке.

– Так, – наконец отсмеявшись, протянул Макс. – Ты – смерть, от которой смотался диплом, плюс блондинка и тащишься от пастельных тонов. Наверное, ты реально позорище своего учебного заведения.

– На себя посмотри, гордость форума «некромантия для чайников». На тебя теперь все прыщавые малолетние поклонники мистики молиться должны. Надеюсь, ты фото с пентаграммой в инстаграм повесить не забыл?

На этой милой ноте мы покинули лестничную площадку.

Но далеко уйти не удалось. На середине лестничного пролета мы нос к носу столкнулись с весьма колоритной дамой. В возрасте, полная, с длинными черными волосами и огромным количеством серебряных украшений поверх накинутого на плечи яркого палантина. За ее спиной скромно стояла девочка лет пяти и невозмутимо обкусывала горбушку батона, который держала в руках.

– Стоять! – Нам преградили дорогу. – Наконец-то я вас застала!

Ну ни фига себе! Как некромант отреагировал на ее появление! Да он моего прихода меньше испугался! Застыл, глазки забегали.

– Мария! Какой сюрприз!

– С каких это пор визит вашей арендодательницы за платой стал сюрпризом? Особенно учитывая неделю просрочки.

Я с опаской покосилась на сумку в руках дамы. Уж больно демонстративно она ею помахивала. Если и она сейчас кинется на Макса, то я сваливаю!

– И еще мне соседи жаловались на шум! Я что вам говорила про соблюдение тишины? – Тут ее взгляд упал на меня, скромно стоящую за спиной некроманта и пытающуюся не ржать. – Девушка, а вы что встали? Проходите!

– Я с ним!

Судя по кулаку некроманта, который мне незаметно продемонстрировали, я брякнула что-то не то.

– Так вы еще девушек водите? Девочка, тебе сколько лет?

– Двадцать.

– Да? Можно ваш паспорт?

Упс…

– Я… я забыла его дома.

– Да совершеннолетняя она, – начал возмущаться Макс. – Просто блондинка со всеми вытекающими!

Тут Мария начала теснить нас вверх по лестнице, явно намереваясь осмотреть квартиру. А там… Подарочки начинались прямо от входной двери.

Судя по побледневшему лицу некроманта, ванная после его освобождения тоже осталась не в лучшем состоянии. Не пустить женщину в квартиру стало его основной задачей.

– Мы спешим! – Он достал смартфон и запустил на нем приложение банка. – Давайте я прямо сейчас вам деньги переведу, через Сеть?

– И куда вы так спешите? – почуяла неладное женщина.

– На свадьбу! – явно не думая, ответил некромант.

Ошарашенная дама остановилась и, дождавшись, пока ее смартфон пиликнет о пополнении баланса карты, схватила внучку и ретировалась.

– Милая леди! – хмыкнула я.

– Еще какая! До сих пор удивляюсь, как такой упырь и кровопийца может носить такое количество серебра в сочетании с интенсивным загаром.

Да есть хоть кто-нибудь, с кем Макс ладит? Или скоро мне предложат членство в клубе ненавистников некроманта?

– Что встала? Вперед! – Меня схватили за руку и повели по лестнице. – Твое счастье, что водитель «Скорой», который привез нашего живчика, был на редкость болтлив. Так что, куда можно прогуляться, я примерно знаю.

А вот способ перемещения некромант выбрал такой, что мне поплохело. Такси. А смерть может умереть от разрыва сердца? Да треть студентов нашей академии на водителях только и выезжает!

В машину я садилась с чувством, что вот сейчас… что? Жизнь, конечно, не закончится, но эмоции испытаю непередаваемые. И вообще, если я не могу умереть обычными способами, это не значит, что меня не может убить табуреткой, на которую посадили дополнительного пассажира.

– Девушка? Вы мне не доверяете? Зачем пристегиваетесь?

Я так зыркнула на таксиста, что он мигом заткнулся, а некромант поспешил щелкнуть креплением ремня безопасности. А между прочим, мы лучше всех знаем правила дорожного движения. Поэтому я предпочла не трепать себе нервы и закрыла глаза. Как мантру, повторяя про себя: «Я бессмертна, я точно бессмертна, я абсолютно точно бессмертна, и мне ничего не будет».

По моим внутренним часам ехали около двадцати минут, когда наконец я ощутила, что больше не движемся.

– Приехали!

Мы высадились у уютного отеля, окруженного аллеей цветущих каштанов. Приятная тень и ковер из опавших цветков. Перед входом вазоны с петуниями и кованые перила у парадного крыльца. Мило, даже не верится, что здесь рассадник зомби.

Интересно, а как мы попадем внутрь номера Джереми?

Мое воображение тут же нарисовало нас под видом курьеров и с «заказанным» букетом наперевес. Тут мозг слегка отредактировал картинку, и букет обзавелся еловыми ветками с ленточкой «Вечная память».

– Номер на двоих на сутки.

Ну да, можно было и так.

– Ваш номер четыреста двадцатый, хорошего дня.

Мы поднялись на четвертый этаж и замерли. Допустим, об отеле, из которого мужчину забрали, Макс знал, но номер нам не сообщили. Да и сомневаюсь, что информацию о смерти постояльца можно найти на стенде или в жалобной книге.

– Надо было шоколадку купить, – лежа на кровати, размышлял Макс. – Горничную за здорово живешь на такие темы не разговоришь, а налички, чтобы сунуть ей в карман, у меня нет.

Я солидарно вздохнула, у меня тоже была папина карточка и какая-то мелочь. Бросать все и бежать в банкомат не хотелось. Да и я, честно признаться, чувствовала себя не в своей тарелке. Что-то скреблось в подсознании, причем так активно, что начало казаться, как будто внутри моей пустой головы осторожно орудуют кисточкой. Махнули, замерли, как будто ничего и не делали, только дрожь, пробежавшая по телу, свидетельствует о том, что касание было. Минута покоя – и опять.

– Что с тобой?

– Не знаю.

Я опять вздрогнула. Дискомфорт усиливался.

Я начала метаться по номеру, мне показалось – или это прекратилось? Нет, вот опять. Наконец поняла, что это мерзкое ощущение отпускает у дальней стены.

Блин, только не связь… Мне такую прелесть теперь вплоть до поимки трупа испытывать? Не хочу!

– Что ты мечешься, как кошка в марте?

– Пошли!

Я едва не снесла дверь, стремясь «взять след». Хоть зов я и ощущала впервые, понять, как по нему искать, оказалось просто. Игнорируя лифт, я бежала по лестнице, подавляя инстинктивное желание вызвать косу и уйти в невидимый режим. Шестой этаж, я замерла перед запертой дверью. Здесь.

Косу призвать все же пришлось, чтобы избавиться от замка уже проверенным методом.

– Ну ты взломщик! – с восхищением протянул Макс. – Мою дверь постигла та же участь?

Честно говоря, распахнуть дверь я хотела с ноги в лучших традициях спецназа, но в последний момент решила не шуметь и тихонько прошмыгнула внутрь.

Некромант, зашедший следом, был менее сдержан. Выругавшись во весь голос, когда обнаружилось, что номер пуст, он быстро взял себя в руки и кинулся проверять содержимое мусорных корзин, шкафов и тумбочек. Я же метнулась к блоку компьютера, надеясь, что тут пароля не будет. Две минуты мне понадобилось, чтобы разобраться в интерфейсе, а потом меня отвлекли.

– За исключением блистеров от таблеток и упаковок из-под жратвы из мини-бара, это единственное, что я нашел, – протягивая мне клочок бумаги, сказал Макс.

Бумага как бумага, кусочек с оторванными краями размером где-то три на четыре сантиметра и напечатанной на нем красной цифрой восемь.

– А что с компом?

– Единственный след в истории, который наш покойник оставил, – это история браузера, – проводя пальцами по экрану, оповестила его я. – Да и то, если выкинуть оттуда онлайн-игры, порнуху и интернет-магазины, смотреть будет особо не на что. Только вот сайт туристической фирмы. Но в личный кабинет там не войдешь. Могу только сказать, что, судя по контекстной рекламе, покойный интересовался турами в тропики. Все, больше здесь ничего нет.

Сунув бумажку в карман джинсов, я первая покинула помещение. Зов не утихал, но теперь я могла его игнорировать. Видно, покойник так много проводил времени в номере, что оставил отпечаток ауры.

– Кстати! – Некромант вдруг встал как вкопанный. – А ведь съехал он совсем недавно. Вещей нет, но горничные номер убирать даже не начинали. Значит, мы совсем немного разминулись!

– Погоди… зомбяк спокойно съехал из гостиницы, вернул ключики, а перед этим заказал себе билет в тропики? Да у трупа жизнь интереснее, чем у меня!

Ладно, персонал не покусан, толпы ученых здесь не ошиваются, все не так уж и страшно. Значит, Джереми пока на свежатинку не тянет, и то радость.

У стойки регистрации я увидела знакомое лицо врача из больницы. Что он здесь забыл? На вызов приехал? А где форма?

Врач меня тоже заметил:

– Девушка? А мы раньше с вами не встречались?

– Вряд ли, – грубо отрезал некромант, собираясь вытолкать меня на улицу.

– Нет, я определенно вас где-то видел, – задумчиво, продолжил, кажется, Алибек. – Точно! Вы у нас телефон искали. А это, как я понимаю, побитый жизнью парень?

Он окинул взглядом Макса, но, к моему изумлению, не опознал. И слава вечности.

Макс тем временем тащил меня к выходу, а так как силы в нем было намного больше, чем во мне, я ехала по скользкой плитке пола и виновато улыбалась врачу. Надеюсь, он не вызовет психбригаду.

Некромант долго осматривал взглядом улицу, пока наконец не замер и не направился в противоположную от отеля сторону. И куда мы идем? Оказалось – в ресторан быстрого питания.

– Ты куда?

– В кафе, позавтракать.

– Там зомбяк по городу бродит! Какой завтрак?

– Плотный! Слушай, во-первых, мне надо заесть запах перегара… Во-вторых, я не хочу встретить тебя через пару лет из-за язвы желудка. И в-третьих, может, пока ты будешь жевать, перестанешь наконец шипеть, и я наслажусь тишиной!

Я мрачно наблюдала, как Макс расставляет на подносе картошку фри, салат, гамбургер, наггетсы и кружку пива. Куда в него только лезет?

Наконец порядок расположения еды устроил некроманта, и он с блаженным видом отхлебнул пива. Посмаковал и кинул на меня хитрый взгляд:

– Эй! А ты не должна меня там предупреждать: алкоголь – яд и все такое…

– А косой тебе не позвенеть? – Я откусила кусок котлеты с булкой и поморщилась: гадость какая. – Ты путаешь меня с Минздравом. Это он предупреждает, я занимаюсь теми, кто не слушается. Но тебе обещаю, до цирроза ты не доживешь!

– И что ты сделаешь, когда мы его найдем? – спросил Макс, утолив первый голод.

– Упокою и отправлю на перерождение. Там жизни разберутся.

– Жизни, смерти, – проворчал Макс. – И что, вот так оно? Просто работа? Не жалко?

– Кого? – удивилась я. – Вы же перерождаетесь. Упокоил, проводил душу, посидел, после суда подождал, довел до логова аистов и пошел себе обедать. Ничего сложного.

– Слушай, по блату заявочку примешь?

Я подавилась, и ресторан быстрого питания оказался в шаге от самой страшной антирекламы: «От нашего гамбургера сдохла смерть».

– В смысле? – пропихнув в себя комок мяса и овощей, просипела я.

– Видишь? – Некромант ткнул пальцем в соседние столики. За ним сидела молоденькая фифочка и кормила карманную собачку креветками. – Я тоже так хочу.

– Хочешь в следующей жизни быть девушкой?

Макс чуть не осенил себя крестным знамением.

– Не-е, хочу быть собачкой девушки. Тебя холят, прижимают к груди, носят в сумочке. Ты гадишь где хочешь и ешь креветки, а не размороженный гамбургер. – Некромант с отвращением уставился на пресловутый гамбургер на подносе.

– А еще на них наступают, их кастрируют и усыпляют, когда надоедают. Впрочем, последние два пункта – хоть сейчас, только давай за угол отойдем, а то не поймут.

Макс, кажется, обиделся, потому что некоторое время ел молча. Но, видать, любопытство пересилило, потому что поток вопросов возобновился с новой силой.

– И у вас есть академия?

Мне показалось или в голосе некроманта прозвучало недоверие? И откуда эти глупые стереотипы о смертях?

– Конечно. У нас много учебных заведений. Академия смертей, академия жизней, академия муз и так далее, так далее, так далее.

– То есть вы не рождаетесь смертями?

– Ну… – задумалась я. – Наверное, нет. Каждый сам выбирает профессию по душе. Папа вот был смертью, дослужился до всадника апокалипсиса. Мама домохозяйка, сестра будет жизнью. Так что да – мы разные. А вы все представляете смерть как скелет с косой. Обидно, знаешь ли, для вас стараемся.

– Но вы ведь носите балахоны?

– Ну носим. Даже кассиры в ваших кафе стоят в фирменных кепочках. А мы хуже, что ли?

– Уравниловка?

– Вопрос приличия. Представь себе молоденькую смерть, всю жизнь проведшую на Туманном Альбионе. Представил? А теперь представь себе ее реакцию на смерть с островов Полинезии. Которая предпочитает вид «я люблю гнездо проветривать».

Теперь пришел черед Макса давиться сэндвичем и надсадно кашлять. И, как назло, пиво кончилось. Жестами некромант подавал мне сигналы бедствия, но я, циничная и коварная смерть, осталась глуха.

– Умрешь, домой не приходи, – сообщила я ему.

То ли из вредности, то ли из сильнейшей жажды жизни Макс таки прокашлялся и умирать категорически отказался. Сбегал за второй порцией пива и, вернувшись за стол, наклонился, чтобы тихо поинтересоваться:

– Слушай, а секс у вас есть?

– Да. С мозгом! Во время общения с такими идиотами, как ты!

– Покраснела, покраснела, – на манер детских дразнилок пропел Макс. – Так я и думал. Ты – смерть-недотрога. Потому и злая!

На нас уже начали оборачиваться люди, ибо этот жалкий некромантишка, получив древком косы по лбу, начал ругаться. Я, к сожалению, не успела сделать вид, что не с ним. Менеджер заведения попросил нас или вести себя потише, или покинуть помещение. Я выбрала второй вариант.

Это надо ж, даже в общепит с некромантом вход заказан. Надо было его за детский столик усадить и всучить раскраску. Хотя с его талантом творить под градусом он из детской раскраски вполне может сделать полотно, достойное Босха.

До возвращения домой времени было много, а вернуться раньше значило получить в зубы тряпку, метелку и поварешку.

– О, твой родственник, – внезапно заржал некромант и толкнул меня локтем.

– Скорее однокурсник. – Я опознала Вячеслава, который, видимо, решил отметить успешную защиту диплома экскурсией в мир людей.

В отличие от меня, разбалованной домашней едой, парень всю учебу жил в общаге, в связи с чем его желудок переваривал все и даже больше. Это он наглядно нам и демонстрировал, со смаком грызя какой-то сомнительного вида снек.

Макс тоже с интересом разглядывал второго мрачного жнеца, встреченного за свою жизнь. Особенно внимание некроманта привлекла косуха парня.

– А почему он в куртке, а не в балахоне?

– Надоело в полиции сидеть, его в нем за эксгибициониста принимают. Как тепло на улице, так он в КПЗ.

Вячеслав вообще был еще более неудачливым, чем я.

Так, например, когда он проходил практику на первом курсе, то ошивался в парке, поджидал клиента. Так этот придурок перешел в мир живых и затаился в кустах. Сидит час, комаров на лету убивает, развлекается, короче. Тут сквозь кусты его поливает дурнопахнущей струей. Вячеслав, естественно, с матом выпрыгивает из засады. Картина маслом: полнолуние, май, сверчки стрекочут и орущий парень в балахоне. Та бабулька, чья псина осквернила его мантию, тоже оценила… Сначала перцовым баллончиком, потом сумкой, а в конце и собачку натравила. Шрам на икре – залюбуешься, челюсти у псинки – акула позавидует. Его потом долго дразнили «сахарной косточкой».

– Джули! – Парня не смутило, что я после его оклика спряталась за некроманта, сделав вид, что его не услышала. Он не гордый, сам подошел. Блин, теперь не отвяжешься, а болтливей его только мойры. – Тебя правда лишили косы и сослали в мир смертных?

Чего?!!

– Да, сослали, а вы что, не знали, что дворники – это разжалованные смерти? И работа нужна, и опыт общения с косой есть, газоны стригут – загляденье. Свежий воздух, кстати, полезен для организма. Ты подумай, я договорюсь.

Парень смотрел на меня так, словно не мог понять, шучу я или серьезно работаю дворником. Да… зря ему диплом выдали, ой зря. Интересно, кто это распускает слухи? Нина, обиженная на мой побег? Офелия, разозлившаяся на потасовку перед ужином или подколку во время? Кто-то доселе незнакомый, питающий тайную страсть к Джульетте Мор? Прямо хоть список составляй.

– Ну, мы пошли, – хмыкнул Макс и потащил меня прочь. – У нас там газоны нестриженые и горы мусора неубранные.

Только сейчас Вячеслав заметил Макса. Глаза одногруппника расширились, он открыл рот и предпринял несколько бесплодных попыток сообщить мне, что нас-то, оказывается, смертный слушает! Вот новость-то!

И когда всеобщее удивление достигло апогея, я почувствовала, что… исчезаю.

– Блин! – вырвалось у меня. – Папа!

Макс с Вячеславом синхронно повернули головы в мою сторону.

– Э-э-э! – возмутился некромант. – Ты куда?!

– Не смей ничего делать без меня! – успела крикнуть я, а потом оказалась в академии.

Перед носом разгневанного папы.

– Я что, разговариваю с тобой на каком-то древнем мертвом языке? – спросил он.

Нехорошо спросил, многообещающе.

– Что не так?

– Джульетта Мор, кто дал тебе право сбегать с работы?

– А ничего, что мне надо найти диплом? И рыбку съесть, и на стульчик сесть!

– Ты наказана! Офелия, кстати, тоже. В моем доме сестры не дерутся, как какие-то невоспитанные хулиганки!

– Папа, скажи честно, у академии проблемы с финансированием? – спросила я.

Отец немного опешил.

– Да нет. Грант даже получили.

– Тогда какой вечности ты экономишь деньги академии? Меня в приемную засунул, мелкую к швабре приставил. Класс! Сделал вид, что наказал, а что зарплату двум штатным единицам платить не надо – это так, издержки воспитательного процесса!

– Брала бы лучше пример с сестры, – проворчал отец. – И в кого ты такая? Она как с утра ушла на территорию, так и работает! Садовник на нее не нарадуется.

Словно сама судьба шепнула и подсказала, я повернула голову, посмотрев в окно. И как раз увидела, как работает Фели. С трудом удержалась, чтобы не рассмеяться в голос.

– Па-а-ап, можно два вопроса?

– Да?

– Ты вообще Фели сегодня видел?

– Нет, какой второй?

– Окна кабинета Смерти на эту же сторону выходят?

Надо отдать должное папиной сообразительности и спортивной подготовке. Через две минуты он уже утаскивал сестру за ухо со двора. А я воспользовалась моментом и нагло сбежала. Ибо получать еще и за косяки сестры не очень-то хотелось.

Садовник не нарадуется. Естественно! Там такие наклоны в коротеньких шортах!