Однако в первом случае изменение изначально подлинного государственного регистрационного знака осуществляется в результате механического или химического воздействия на его покрытие, разрушающего структуру материалов, примененных предприятием-изготовителем, например путем перебивки, вытравливания, стирания, закрашивания цифровых или буквенных обозначений, в результате чего создается новый номер. Во втором случае структура материалов покрытия, примененных предприятием-изготовителем, не изменяется и не разрушается – искажение номера происходит в результате нанесения на его лицевое поле (и) или символы дополнительного покрытия или использования дополнительных материалов.

Так, в постановлении по делу П., привлеченного к административной ответственности по ч. 4 ст. 12.2 КоАП РФ, Верховный Суд РФ согласился с выводом нижестоящих судов о том, что П. управлял транспортным средством с подложным передним государственным регистрационным знаком, поскольку на нем имелись следы красящего вещества, нанесенного на две цифры и одну букву номера. Как указал суд, это свидетельствует о том, что в регистрационный знак были внесены изменения, искажающие помещенные на него символы²².

Подложные знаки необходимо отличать и от видоизмененных знаков, о которых говорится в ч. 2 комментируемой статьи. Например, если в результате умышленного воздействия на государственный регистрационный номер с помощью посторонних предметов или средств образовались потертости, затрудняющие идентификацию нанесенных на данный знак цифровых и буквенных обозначений, то, как уже отмечалось, мы имеем дело с видоизмененным знаком. Однако если в результате такого воздействия имеющиеся на номерном знаке цифровые и (или) буквенные обозначения были полностью или частично искажены, что повлекло создание нового номера, то государственный регистрационный знак следует считать подложным.

Таким образом, вопрос о наличии в действиях лица состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 4 анализируемой статьи, и об отграничении указанного состава от управления транспортным средством с государственными регистрационными знаками, видоизмененными или оборудованными с применением устройств или материалов, препятствующих идентификации государственных регистрационных знаков либо позволяющих их видоизменить или скрыть, квалифицируемого по ч. 2 данной статьи, должен решаться судом в каждом конкретном случае с учетом того, какой именно способ, повлекший ошибочное восприятие данных регистрационного номера, был применен.

15. Сфера применения положений ч. 4 комментируемой статьи не касается случаев управления транспортным средством со скрытыми, поддельными, измененными номерами узлов и агрегатов либо с подложным VIN номером. Согласно правовой позиции Верховного Суда РФ, изложенной в Обзоре судебной практики за III квартал 2006 г., в этом случае нарушается установленный в п. 11 Основных положений по допуску транспортных средств к эксплуатации и обязанностей должностных лиц по обеспечению безопасности дорожного движения запрет эксплуатации транспортных средств, имеющих скрытые, поддельные, измененные номера узлов и агрегатов, в связи с чем содеянное необходимо квалифицировать по ч. 1 ст. 12.5 КоАП РФ.

Следует также отметить позицию высшего судебного органа по вопросу управления транспортным средством, владелец которого произвел замену одного из его номерных узлов или агрегатов, например кузова, повлекшую изменение VIN номера данного транспортного средства. В постановлениях по конкретным делам Верховный Суд РФ неоднократно отмечал, что такие действия не могут квалифицироваться по ч. 4 комментируемой статьи, так как несоответствие номера узла или агрегата транспортного средства номерам узлов и агрегатов, указанным в его регистрационных документах и учетной карточке, не свидетельствует о подложности установленных на транспортном средстве государственных регистрационных знаков. При этом если в нарушение требований п. 7.18 Перечня неисправностей и условий, при которых запрещается эксплуатация транспортных средств, изменения в конструкцию транспортного средства были внесены без разрешения органов ГИБДД, то водитель будет нести ответственность по ч. 1 ст. 12.5 КоАП РФ. Практика Верховного Суда РФ по этому вопросу уже достаточно устойчива.

Так, по одному из дел Верховный Суд РФ установил, что С. управлял транспортным средством, у которого была произведена замена кузова. По другому делу суд установил, что А. управлял транспортным средством, у которого было заменено шасси. В обоих случаях в протоколах об административных правонарушениях, составленных сотрудниками ГИБДД в отношении указанных лиц, их действия были квалифицированы по ч. 4 ст. 12.2 КоАП РФ как управление транспортным средством с заведомо подложными номерами. И в обоих случаях мировые судьи согласились с такой квалификацией, признав С. и А. виновными в совершении вменяемых им административных правонарушений. Решениями судей районных и краевых судов постановления мировых судей были оставлены без изменений.

Верховный Суд РФ с таким выводом судебных инстанций не согласился.

По делу С. Верховный Суд РФ учел, что заявитель представил суду договор купли-продажи кузова и свидетельство о соответствии конструкции транспортного средства требованиям безопасности, выданное ГИБДД, а по делу А. – представленные заявителем договор купли-продажи номерных агрегатов, наряд-заказ на выполнение работ по замене и добавочный лист к декларации на товары, подтверждающий законность ввоза этих запчастей. При таких обстоятельствах Верховный Суд РФ сделал вывод о том, что государственные регистрационные знаки, установленные на автомашинах, которыми управляли С. и А., не могут считаться подложными. На этом основании все судебные постановления, вынесенные в отношении С., были отменены, а производство по делу прекращено в связи с отсутствием состава административного правонарушения²³.

Вместе с тем по делу А. свидетельство о соответствии конструкции транспортного средства требованиям безопасности дорожного движения, выданное органом ГИБДД, представлено не было. В связи с этим Верховный Суд РФ посчитал, что действия А. нарушают требования п. 7.18 Перечня неисправностей и условий, согласно которому запрещается эксплуатация транспортных средств в случае, если в конструкцию транспортного средства внесены изменения без разрешения ГИБДД или иных органов, определяемых Правительством РФ.

На этом основании Верховный Суд РФ признал, что действия А. подлежат квалификации по ч. 1 ст. 12.5 КоАП РФ. Между тем переквалификация совершенного А. деяния с ч. 4 ст. 12.2 КоАП РФ на ч. 1 ст. 12.5 КоАП РФ не представилась возможной, так как на момент рассмотрения жалобы А. в Верховном Суде РФ постановление мирового судьи о привлечении А. к административной ответственности было принято органом ГИБДД к исполнению. Как указал Суд, при таких обстоятельствах переквалификация действий А. приведет к нарушению принципа недопустимости двойной ответственности за одно и то же административное правонарушение.

С учетом изложенного все состоявшиеся в отношении А. решения были отменены, а производство по делу прекращено в связи с отсутствием состава административного правонарушения²⁴.

Отметим, что замена номерных узлов и агрегатов обязывает владельца транспортного средства не только получить свидетельство о соответствии конструкции транспортного средства требованиям безопасности дорожного движения, но и внести изменения в регистрационные документы транспортного средства, обратившись в органы ГИБДД в течение 10 суток после произведенной замены. Иначе действия водителя по управлению таким транспортным средством могут быть квалифицированы по ч. 1 ст. 12.1 КоАП РФ как управление транспортным средством, не зарегистрированным в установленном порядке.

16. Важное значение для характеристики объективной стороны состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 4 комментируемой статьи, имеет положение о том, что принадлежность установленных на транспортном средстве государственных регистрационных знаков иностранному государству сама по себе не свидетельствует об их подложности, как иногда считают на практике²⁵.

Так, в постановлении по конкретному делу Верховный Суд РФ не согласился с выводом нижестоящих судов о подложности иностранного государственного регистрационного знака, установленного на передней части транспортного средства под управлением С., основанным на протоколе об административном правонарушении, фототаблице, а также рапорте и показаниях инспектора ДПС, согласно которым на автомобиль С. на таможне был получен паспорт транспортного средства, государственные регистрационные знаки на данное транспортное средство не выдавались.

Как указал Суд, копий паспорта транспортного средства, а также документов, связанных с таможенным оформлением автомобиля С., в материалах дела об административном правонарушении не содержится. Объективных доказательств, подтверждающих либо опровергающих факт того, что на автомобиль, которым управлял С., были в установленном порядке получены какие-либо государственные регистрационные знаки, в материалах дела не имеется.

На этом основании суд признал, что в нарушение требований ст. 24.1, 26.1 КоАП РФ вопрос об отнесении установленного на передней части транспортного средства государственного регистрационного знака иностранного государства к подложным государственным регистрационным знакам по существу разрешен не был.

При таких обстоятельствах все состоявшиеся по делу судебные решения были отменены, а производство по делу прекращено в соответствии с п. 4 ст. 30.17 КоАП РФ в связи с недоказанностью обстоятельств, на основании которых были вынесены обжалуемые судебные акты²⁶.

17. Субъектом административных правонарушений, предусмотренных ч. 1, 2 и 4 рассматриваемой статьи, являются водители транспортных средств.

С учетом того, что в силу ст. 3.8 КоАП РФ к водителям, не имеющим права управления транспортными средствами, не может быть применено наказание в виде лишения права управления транспортными средствами, в случае совершения ими административного правонарушения, предусмотренного ч. 4 комментируемой статьи, устанавливающей в качестве единственного основного наказания лишение права управления транспортными средствами, их действия могут быть квалифицированы только по ч. 1 ст. 12.7 КоАП РФ как управление транспортным средством водителем, не имеющим права управления транспортными средствами (п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 октября 2006 г. № 18).

Субъектом административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 анализируемой статьи, могут быть граждане, должностные лица, ответственные за эксплуатацию транспортных средств, и юридические лица.

Применительно к административным правонарушениям, выявленным и зафиксированным с использованием специальных технических средств, работающих в автоматическом режиме, имеющих функции фото- и киносъемки, видеозаписи, в роли специального субъекта административной ответственности выступает собственник транспортного средства (ст. 2.6.1 КоАП РФ).

18. С субъективной стороны административные правонарушения, предусмотренные ч. 1 комментируемой статьи, могут совершаться как умышленно, так и по неосторожности. Административные правонарушения, предусмотренные ч. 2–4 данной статьи, характеризуются только умышленной формой вины.

Показательным в связи с этим является дело Г., дошедшее до Верховного Суда РФ.

Постановлением мирового судьи, оставленным в силе вышестоящими судебными инстанциями, Г. был привлечен к административной ответственности по ч. 4 ст. 12.2 КоАП РФ за управление транспортным средством с подложными государственными регистрационными знаками.

Верховный Суд РФ все состоявшиеся по делу решения отменил, указав следующее.

В ходе производства по делу об административном правонарушении Г. заявлял, что данное транспортное средство принадлежит на праве собственности организации, наемным работником которой он является; конкретный автомобиль за ним не закреплен; при выходе на смену ему указывают, каким автомобилем он будет управлять, и выдают на него документы; переоборудованием указанного автомобиля он не занимался. Суд также учел, что согласно копии свидетельства о регистрации транспортного средства собственником названного автомобиля является организация. При этом в материалах дела отсутствуют данные, объективно свидетельствующие о том, что Г. знал о подложности государственного регистрационного знака, установленного на управляемом им транспортном средстве. Как указал Суд, заявленные им доводы в ходе судебного разбирательства должным образом не проверялись.

На этом основании Суд признал, что дело об административном правонарушении было рассмотрено с нарушением требований ст. 24.1, 26.1 КоАП РФ о выяснении всех обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела.

При таких обстоятельствах производство по делу было прекращено в соответствии с п. 4 ст. 30.17 КоАП РФ²⁷.

Представляется, что в приведенном примере вывод Верховного Суда РФ о недоказанности вины Г. в совершении вменяемого ему правонарушения небезупречен, так как в силу п. 2.3.1 Правил дорожного движения перед выездом Г. был обязан проверить соответствие вверенного ему транспортного средства Основным положениям по допуску транспортных средств к эксплуатации и обязанностям должностных лиц по обеспечению безопасности дорожного движения, в частности требованиям их п. 11, запрещающего эксплуатацию транспортных средств, имеющих скрытые, поддельные, измененные номера узлов и агрегатов или регистрационные знаки²⁸. Следовательно, при должной внимательности и осмотрительности Г. мог избежать нарушения требований Правил дорожного движения, которые он тем не менее нарушил.

Приведенный подход преобладает и в практике нижестоящих судов, в которой случаи прекращения производства по делам об административных правонарушениях, предусмотренных ч. 4 комментируемой статьи, в связи с недоказанностью умысла лица, привлекаемого к административной ответственности, единичны.

19. Протоколы о рассматриваемых правонарушениях составляются должностными лицами органов внутренних дел (ч. 1, п. 1 ч. 2 ст. 28.3 КоАП РФ).

20. Дела об административных правонарушениях, предусмотренных ч. 1–3 комментируемой статьи, рассматриваются начальником ГИБДД, его заместителем, начальником центра автоматизированной фиксации административных правонарушений в области дорожного движения ГИБДД, его заместителем, командиром полка (батальона, роты) дорожно-патрульной службы, его заместителем. По составам, предусмотренным ч. 1–2 данной статьи, дела могут рассматриваться старшими участковыми уполномоченными полиции, участковыми уполномоченными полиции, а ч. 1 – также сотрудниками ГИБДД, имеющими специальное звание (ст. 23.3 КоАП РФ).

Должностные лица военной автомобильной инспекции рассматривают дела об административных правонарушениях, предусмотренных ч. 1–3 анализируемой статьи, в отношении должностных лиц воинской части, ответственных за техническое состояние и эксплуатацию транспортных средств, и водителей транспортных средств Вооруженных Сил РФ, внутренних войск МВД России, инженерно-технических, дорожно-строительных воинских формирований при федеральных органах исполнительной власти или спасательных воинских формирований федерального органа исполнительной власти, уполномоченного на решение задач в области гражданской обороны (ст. 23.77 КоАП РФ).

Дела по ч. 2 комментируемой статьи могут рассматриваться судьями судов общей юрисдикции в случае, если должностное лицо, на рассмотрение которого поступило такое дело, придет к выводу о необходимости назначения административного наказания в виде лишения права управления транспортными средствами, которое может быть применено только в судебном порядке, и передаст его (данное дело) на рассмотрение судье (ч. 2 ст. 23.1 КоАП РФ). При этом судья, установив состав административного правонарушения, вправе назначить любое наказание в пределах санкции ч. 2 анализируемой статьи.

Дела по ч. 4 данной статьи рассматриваются только судьями судов общей юрисдикции (ч. 1 ст. 23.1 КоАП РФ).

По общему правилу дела, подведомственные судьям судов общей юрисдикции, рассматриваются мировыми судьями.

Судьи районных судов рассматривают такие дела лишь в том случае, если по делу проводилось административное расследование (абз. 2 ч. 3 ст. 23.1 КоАП РФ) (о понятии административного расследования см. п. 13 комментария к ст. 12.1 КоАП РФ). На практике объективная необходимость в назначении административного расследования по делам об административных правонарушениях, предусмотренных ч. 4 комментируемой статьи, отсутствует. Поэтому все такие дела рассматриваются мировыми судьями.

Оснований для проведения административного расследования по делам об административных правонарушениях, отнесенных к исключительной компетенции органов ГИБДД, также нет.

21. Постановления по делам об административных правонарушениях, предусмотренных ч. 1, 2 (в случае рассмотрения дела органом ГИБДД) и 3 комментируемой статьи, не могут быть вынесены по истечении двух месяцев со дня совершения административного правонарушения. Постановление по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 2 (в случае передачи дела на рассмотрение судье) и 4 анализируемой статьи, не может быть вынесено по истечении трех месяцев со дня совершения административного правонарушения.

22. Днем совершения указанных правонарушений следует считать день их обнаружения (пресечения) уполномоченным должностным лицом.

23. Местом совершения административных правонарушений, предусмотренных ч. 1, 2 и 4 комментируемой статьи, является место их обнаружения (пресечения) уполномоченным должностным лицом. Например, в случае выявления административного правонарушения с использованием специального технического средства, работающего в автоматическом режиме, имеющего функции фото- и киносъемки, видеозаписи, местом совершения данного правонарушения будет считаться место установки соответствующего средства фото- или видеофиксации. Место совершения административного правонарушения, предусмотренного ч. 4 данной статьи, определяется местом нахождения транспортного средства, например местом его постановки на стоянку.