Ромка смотрел, как Леля поманила к себе плавающее над ними пузатое облако. Медленно и неохотно облако подплыло к ним и остановилось, зацепившись за крону дуба. Леля тут же вспорхнула на него словно бабочка на цветок, но Ромка бы так точно не смог.

– Ну вот, – улыбалась богиня. – Так и пойдем.

– Что? Прямо вот так, по облакам?! – тараторил мальчишка, тараща глаза то на удивительное облако, то на богиню, усевшуюся на него, словно на какую-то простую лавку. Еще и ножки свесила. А чудо-облачко ватно и спокойно болталось в ветвях. Прямо галлюцинации, но поскольку Ромка бывал в Яви, а там еще и не такое увидишь, то это точно не галлюцинации или глюки.

– Неужто трусишь? – прищурившись хихикнула богиня. – Ты ж, небось, тогда не боялся по Ясуни гулять?

– Да, я и забыл совсем. Только ты не понимаешь, что в нашем мире по облакам не ходят, – оправдывался Ромка. – В мире людей облака невесомые, не как у вас в Яви. Я на уроках изучал – это всего лишь круговорот воды в природе, и облака появляются из-за этого круговорота. По ним совершенно нельзя ходить, даже потрогать их нельзя. А у вас вода другая или круговорот другой, я не знаю.

– Ну что же, – согласилась с ним Леля. – Тебе нельзя, а мне можно. Сказав это, богиня перешагнула на другое облако, которое плавало тут же, рядом с первым.

– Ну как тебе? – кивнула Леля Ромке, показывая такой вот спецэффект на облаке. – Ты видишь, я стою и никуда не падаю.

– Ты же богиня, невероятное существо из другого мира – протянул Ромка и многозначительно махнул рукой вдаль. – Вы, наверное, где угодно можете по облакам бродить. А я никакой не волшебник. У нас волшебники и супергерои только в кино и в мультфильмах, ну и в книжках еще – Гарри Поттер там или Бэтмен, хотя я считаю, что Поттер просто болван, который совершенно в людях не разбирается и думает, что весь мир крутится вокруг него, а у Бэтмена было самое тяжелое детство в мире… Мне больше по душе Гэндальф, хотя на хоббита я не похож, ну, может, пока только ростом. (Ромка произнес это очень эмоционально, поскольку знал, что эта тема – предмет их бесконечных споров с Тошкой: он был всегда на стороне Поттера, хотя Ромка, глядя каждый раз на багровеющие Тошкины щеки, подозревал что другу больше нравится Гермиона, а разговоры о Гарри – только для отвода глаз).

– А и ладно! – махнул рукой Ромка на Лелю. – Ты все равно об этом не знаешь, как ничего не знаешь о кино.

– Потом мне расскажешь, – торопила Леля. – Я же не сплясать прошу на облаке, – уточнила богиня, – а всего лишь на-сту-пить. Вот что, перестань ворчать, как Перун и вставай на облако живо! —

"Раскомандовалась, – раздражался Ромка, но уже про себя. – Наверняка, нарочно дразнится… Нет, все же Леля, о которой он думал, и Леля вот эта – большая разница… Или все-таки можно попробовать. В конце концов, она же богиня, если я упаду, она подхватит, я им там всем нужен. А, вот если я струшу, потом не отмыться…"

Леля сидела на облаке, выжидательно подперев рукой подбородок и спокойно ждала, пока Ромка решится, как он сам это называл, на "отчаянный шаг".

– Ну что, попробуешь или все еще боязно? – дразнила она. – Ладно, богатырь, давай руку, помогу!

Ромка совсем не верил, что удастся даже прикоснуться к облаку, но, собрав остатки храбрости, он протянул Леле руку и, закрыв глаза, осторожно встал на белоснежную пористую вату. Поверхность под ногами запружинила, как старый дедушкин матрас, который каждое дачное лето вывешивался сушиться на забор. Этот матрас Ромка обожал, ведь прыгать на нем можно было с утра до вечера и до облаков.

В то время Ромка еще не учился в школе, а значит не догадывался ни о каких законах природы, поэтому считал, что все возможно и с каждым прыжком пытался достать до облаков. Как все-таки школа меняет человека. И почему эти ученые ставят ограничения на все и вешают таблички с надписями "НЕ ВХОДИТЬ!" и "ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ!".

– Вот видишь, – вернула его на облако Леля. – Я держу тебя за руку, а ты прыгаешь.

– Это потому что ты … волшебница, богиня, ну из волшебного мира ты… – настаивал Ромка, еще уверенный в том, что "… облака образуются на земной поверхности, когда теплый и обильно насыщенный влагой воздух начинает подниматься в небо…" – как было написано в "Окружающем мире" и в Википедии.

– Ах, вот ты так думаешь, а ну-ка, отпусти мою руку и сам посмотри, – в голосе Лели тоже послышалось раздражение.

– Ну что ты злишься, я просто человек, – нудил мальчишка. – Я говорил тебе, у нас никто по облакам не ходит. А я мальчик, обычный мальчик, маль-чик и все.

–Ты не обычный мальчик, каких много, а богатырь Яви. Забыл уже? – напомнила ему богиня. – Пойдем, просто мальчик, нас в Яви ждут и смотри не упади.

Ромка кивнул и снова подпрыгнул пару раз на облаке, пока не видела Леля. Но тут же смутился, заметив, что богиня сейчас как раз смотрит на него так, как все девчонки, когда готовятся кого-то высмеять.

– Ну что?! Я просто проверяю, прочное облако или нет, – оправдывался Ромка.

– То ты боишься и не веришь мне, ты скачешь, словно Светибор, – усмехнулась Леля.

– А мне вот кажется, что я уже в Ясуни, если хожу по облакам сам. Вот, смотри, я даже не держу тебя за руку, – ребячился Ромка, бегая вприпрыжку по облачному полю, как по простому лугу.

– Нет, богатырь, мы еще не в Ясуни, – пыталась усмирить его Леля. – В Ясунь нам только придется попасть, и уже надо торопиться – Сварог скоро начнет совет.

– Какой совет? – остановился Ромка, услышав слова Лели. – Что? Будет совет в Ясуни! Надо же, как интересно… Совет в облачных конюшнях. – Ромка запрыгал вокруг богини. – Я всегда хотел посмотреть, что там внутри, – безумолку тараторил Ромка.

– Тогда нам надо поторопиться! Нас ждут боги.

Ромка растерянно кивнул: его мучал вопрос, почему отпустив руку богини, он все еще остался стоять на облаке… Или они уже в Ясуни. Но Леля же утверждала, что еще нет, тогда как это получилось?!

"Но ведь это невозможно или… все-таки возможно" – мучался вопросом Ромка, пружиня облака и стараясь идти след в след за Лелей.

"А что, если, когда кто-то из богов появляется в человеческом мире, то тут сразу возникает волшебство. Вот, как сейчас".

Он даже не заметил, что Леля ушла вперед и совсем скрылась из виду.

"Если невозможно ходить по облакам, а сейчас, когда здесь Леля, то вдруг стало возможно, – продолжал рассуждать Ромка. – Значит, облака стали волшебными из-за Лели!"

Ромка задумчиво шагал по облакам и рассматривал все, что было внизу.

"Надо же, школу видно… Ой, а вон мой дом…"

– Ну, где ты там, богатырь? Поторопись! – Услышал он голос богини, хотя самой ее не было видно.

–"Командует! Прямо, как учительница, – подумал Ромка. – Сварог говорил, что все боги бесстрастны, а Леля как не богиня, а школьница…"

Лелин голос звучал откуда-то из большущего, клубящегося облака, перед которым Ромка остановился в замешательстве.

– Леля, ты где? – позвал он маленькую богиню вполголоса.

– Ох, Род единый! – отозвалась из облака Леля. —

Ну посмотри же перед собой. Что ты видишь?

– Ну облако тут какое-то здоровенное, с дом.

Больше ничего, – ворчал Ромка.

Ему не очень нравилось, когда им командуют, а особенно какие-то девчонки, но сейчас он рассудил, что Леля не просто девочка, а богиня из волшебной страны, так что ей, наверное, можно больше. Хотя Лелины команды ему были неприятны.

– Пройди сквозь облако, я тебя здесь жду, – в этот раз Ромке показалось, что Лелины слова прозвучали совсем не строго и даже без усмешки. Это ему больше понравилось, и он, не задумываясь, прошел через облако.

Совет в Ясуни,

и разговор со Сварогом

И сразу оказался в Ясуни. Он понял это, вдохнув тот самый сладковатый и мягкий воздух, от которого поначалу почувствовал легкое головокружение. Но когда он сделал первый вдох головокружение и страх ушли прочь, а вместо них влилась неслыханная храбрость и отвага, которым позавидовал бы любой Ромкин ровесник и даже старшеклассник, и, может быть, кто-то из взрослых.

А этот яркий свет, ослепивший Ромку, когда он открыл глаза. Конечно же, Ромка догадался, что этот свет источали Хорсовые жеребцы, но, когда глаза привыкли, мальчишка заметил вдалеке что-то еще, но, как он ни старался, разглядеть это яркое пятно пока не смог.

Он посмотрел на Лелю, она опять изменилась, стала прежней, такой же улыбчивой богиней-девочкой, какую Ромка встретил в самый первый раз в Ирие.

"Мир людей все-таки не для нее", – решил Ромка. – Там она как будто… нервничает что ли, оттого такая командирша. Просто не привыкла с людьми общаться, а, может быть, боится показаться простой."

Ромка вдруг представил, может ли богиня чего-то бояться.

"Интересно, есть ли что-то такое, что могло бы напугать богиню Яви. Пусть даже маленькую. А вдруг она лягушек побаивается или червяков с мышами и крысами. В ее мире ни червей, ни лягушек я пока не видел. Хотя… там чудовища пострашнее. Вряд ли Леля испугается каких-то мышей, – думал Ромка.

Ему показалось странным, что Леля в Ясуни ничуть не выросла, но ведь она же великанша.

"– Одно из двух – или она осталась моего роста, или… вырос я. Получается, что я великан! Интересно, как это смотрится со стороны. Надо будет потом проверить".

Взглянув на Ясунь, он отвлекся от своих глубоких мыслей и аналитических расчетов.

Ромка радостно узнавал бархатные долины, мерцали золотым, изумрудным и серебряным светом горы, внизу блестела и плескалась молочная река, лежало пушистым позолоченным ковром живое и шумящее пшеничное поле Стрибога, где суетились бородатые божки, собирая волшебное зерно. Дворец Сварога стоял, сияя посреди всего этого сказочного великолепия, как на картине художника, всю свою жизнь верящего в сказки.

Почему-то Леля даже ни разу не взглянула на Сварожий дворец, и шла прямо по Ясуни.

– Мы что, не спустимся вниз? – забеспокоился Ромка.

– Сейчас будет вершиться Суд в Ясуни, все боги здесь, – Леля кивнула в сторону янтарных конюшен.

– Что? Это правда будет в конюшнях Хорса? – еще раз спросил Ромка. – А я думал, ты пошутила.

– Что значит "пошутила"? – недоуменно откликнулась Леля.

Ромка смутился, подумав, что богиня может многого не понимать из того, что происходит в мире людей.

– Ну как это… понимаешь, – он попытался по-своему объяснить это слово, но как известно, когда начинаешь кому-то что-то объяснять, то смысл вдруг сразу теряется. Как это происходит, наверное, никто не знает. Но именно так вышло сейчас у Ромки.

– Понимаешь, когда кто-то говорит несерьезно, то получается шутка.

– А почему надо говорить несерьезно, чтобы эта шутка получилась? – вдруг спросила Леля. – И зачем эта шутка нужна?

– Ну шутка нужна, когда скучно и хочется развеселиться, – пытался объяснить Ромка, чувствуя, что объяснения у него совсем не получаются или получаются, но как-то не так.

Но Леля неожиданно произнесла: "Понятно", – и Ромка успокоился, решив, что больше не выглядит глупо.

– Мы пришли! – повторила Леля.

– Куда пришли? – любопытничал Ромка, удивленно оглядываясь.

– Ах, да, – всплеснула руками Леля. – Ты же не видишь того, что сокрыто.

– Чего я не вижу? – затараторил Ромка, вытаращив глаза от удивления. – Тут только конюшня и пустые белые поля.

Не успел Ромка договорить, как рука богини коснулась его глаз, и он почувствовал что-то необъяснимо приятное, а перед ним вырос высоченный полупрозрачный дворец с янтарными воротами, как в конюшне Хорса.

– Такая шутка? – усмехнулась Леля в отместку.

Ромка рассеяно кивнул, даже в волшебном мире он никак не ожидал увидеть ничего подобного.

Дворец раскачивался без ветра, расплываясь и мерцая золотом и янтарем в облачной дымке. Казалось, его башни и стены, перестав быть плотными, реяли как большие приветственные флаги в ветренную погоду. Трудно было представить, что в это нестойкое здание (которое совершенно нельзя было назвать зданием) можно было войти.

– Какой странный дворец! – воскликнул Ромка. – Совсем даже и не дворец. Все ваши домики в Беловодье прочные, из изумрудов и золота, и из чего-то еще, а этот как будто соткан из белого покрывала, то ли есть он, то ли совсем нет. Оптическая иллюзия. – Последние слова Ромка постарался произнести как можно тише и невнятнее, чтобы опять не объяснять их Леле, наверняка она не знала их смысла.

Приблизившись ко дворцу, Ромка попробовал прикоснуться к тому, что по определению должно было служить стеной. Он ожидал, что от прикосновения дворец попятится как тот Странный лес в Беловодье и превратится в невесть что. Вопреки его ожиданиям дворец пусть и мотался в разные стороны, все же остался стоять на месте.

Ромке вспомнилось время, когда он был совсем маленьким, еще дошкольником. Тогда он впервые приехал с родителями к дедушке в деревню или как называл это место его папа – на дачу. Ромке сразу показалось, что там другое небо и живые, самостоятельные облака. Он часами любил качаться в гамаке, натянутом для него в саду дедом, наблюдая за тем, как белоснежные пушистые небесные валуны постоянно меняются, принимая причудливые формы.

Мальчишке чудилось, что он видит пышные дворцы, наверняка роскошнее, чем у персидского царя Шахрияра из сборника сказок "Тысяча и одна ночь" (Ромке их всегда читали на ночь), с блестящими конусами на вытянутых башнях, громадных диковинных птиц с крыльями, закрывающими половину неба, корабли с бесконечными мачтами, где развевались победные флаги небесных путешественников. Уже тогда на этих кораблях и птицах в своем воображении мальчик уплывал и улетал в заоблачные дали в поисках волшебной страны, о которой никто никогда не слышал, и которую никто никогда не видел.

Все это время Леля отрешенно стояла возле дворца. Ромка поначалу подумал, что она просто наблюдает за тем, как он обследует дворцовый фасад, но богиня что-то выжидала, какого-то специального знака.

Затем Леля, не сказав ни слова, вошла во дворец, совершенно забыв про Ромку. Мальчишку это почему-то сильно обидело, и он решительно и гневно направился за богиней, чтобы догнать ее и высказать свое недовольство.

"Подумаешь, какая-то забытая богиня. Ну и что, в Яви она младшая и ничего не значит, а нос задирает прямо, как сам Сварог…", – ворчал и злился Ромка. Но когда его взор упал на пространство во дворце, весь мальчишеский гнев развеялся ветрами из бороды Стрибога, летавшего под прозрачным сводом на какой-то подушке.

Во дворце было пустынно и неуютно, как бывает в залах официальных зданий, где все, как правило, или засыпают или цепенеют, вместо стен клубился белый дым. Дымные потоки спускались рьяными водопадами, разливаясь по полу, образуя его сразу же устремлялись вверх. Потолка там не было вовсе, а под прозрачными, невесомыми сводами дворца сами по себе летали белые подушки, на которых восседали боги Яви.

Одна такая шустрая и пушистая, ласковая как котенок скромно подплыла к Леле. Богиня села на нее и направилась к другим богам. Ромкина подушка оказалась слишком своенравной и вдобавок ворчливой и совсем не такой скромной, как у Лели. Несколько неохотно подплыв к Ромке, она толкнула его в бок и стала кружиться вокруг него, точно разглядывала и примеривалась. Волшебная подушка издала что-то вроде вздоха, Ромку это возмутило (можно подумать, что он такой тяжелый), подкинула Ромку так, что тот едва удержался, и торопливо понеслась к богам, будто боялась опоздать.

Управлять волшебным транспортным средством не получалось (хотя надо сказать, что в свои девять лет Ромка уже здорово катался на скейте, с легкостью перепрыгивая барьеры, а прошлой зимой даже освоил сноуборд). Он было попробовал схватить за края упрямую подушку и развернуть вправо, туда, где в компании своих рыжих и веселых братьев – Хорса и Семаргла – сидела Леля, но подушка оказалась ловчее и чуть не сбросила мальчишку.

Прервав дерзкий маневр, дикое облако подлетело прямо к Сварогу и Ладе, замерев, словно его приковали невидимой цепью.

Никогда еще Ромка не видел великого правителя Яви так близко. Рядом с ним было волнительно, но не страшно. Ромка разглядывал Сварога как картину. Лада сидела от царя по другую сторону, одаривая всех теплым взором. На Ромку она взглянула с необычайной нежностью.

В этот раз главный великан совсем не показался таким уж великанистым. Да, он был все еще высок, только, как папа или дядя Саша или, как любой другой рослый взрослый, но уж точно не с высоченный дом. Окинув взглядом главного бога, Ромка подумал:

"Неужели я так вырос, или это они уменьшились? Что же произошло, почему в Яви стало все по-другому?".