Его тон ничего не выражал. А Кристина все ярче и ярче ощущала, как неумолимо накатывает одиночество…

Скулы свело. Зубы впились в нижнюю губу, заглушая болью телесной внутреннюю боль.

– Может, ты теперь уйдешь? – Тут же накатили стыд, раскаяние, стеснение.

Все было так хорошо ведь. Ровно до этого момента! Зачем он вообще задал этот вопрос? Мог бы сделать вид, что не заметил!

Игорь обжег ее взглядом через плечо. У него отлично вышло изобразить недоумение.

– Зачем? Не похоже, что ты собираешься спать. Лежишь вон, бодренькая!

– Я… – Она замялась, подбирая слова. – Я… не буду больше…этим… Больше не буду этим заниматься!

– А кто тебя заставляет?

У нее все внутренности колотились от мелкой противной дрожи. Трясло от волнения. А Залесский продолжал издеваться. Как будто он только что не обращался с нею, как с самой великой ценностью на свете, без которой жизнь практически невозможна!

– Мне нужно привести себя в порядок.

– Приводи. Душ работает. Я же тебя не держу?

– Чего ты хочешь, Игорь?

– Я хочу здесь остаться.

Очень коротко. Очень емко. И ни черта не понятно!

Злость на эту его манеру говорить загадками придала сил.

Кожу уже начало саднить и потягивать. Срочно хотелось помыться. Отдраиться! Стереть с себя все воспоминания мочалкой!

– Простыню отдай мне. Сидишь на ней. – Смешно было прикрываться вот прямо сейчас. Но девушка должна была это сделать, хотя бы из принципа.

– Без простыни обойдешься…

Она только набрала воздуха в легкие, чтобы начать кричать. Ее уже просто довело до ручки все происходившее.

Игорю было плевать на желания Кристины. Он встал, развернулся, нисколько не смущаясь своей наготы. Коротко ухмыльнулся, когда девушка отвела глаза от его внушительного достоинства.

Похоже, Залесского это все забавляло, и только.

Ни словом не предупредив, он подхватил Крис на руки, снова хмыкнул, в ответ на ее изумленный вздох, отнес в ванную, поставил в душевую кабинку.

– Спасибо…

Теперь она перетаптывалась босыми ногами по шершавому полу душа… Окончательно сбитая с толку и потерянная.

– Воду настраивай, как тебе нужно. Иначе так и замерзнешь тут, грязная и немытая.

Сам Игорь оглядывался по сторонам, собирая с полок баночки с гелем, мочалки, полотенца…

– А ты? Что ты делаешь? – Слабыми пальцами взялась за вентиль. Сейчас это было даже опасно: в состоянии шока девушка могла врубить и кипяток, и ледяную воду, и даже не заметила бы.

– Тоже мыться буду. Подвинься.

Так, словно делал это уже сотни раз подряд, Залесский шагнул к ней в кабину, закрыл изнутри створку, сам взялся настраивать силу и температуру струй.

Девушка только ахнула, когда на голову обрушился ледяной водопад, легкие свело от шока и холода.

– Иди сюда. Сейчас нормальная польется.

Прижал ее к себе, укрывая от холодного потока, согревая своим телом.

Кристина пряталась от него на его же груди, совершенно сбитая с толку и потерянная. Опять вздрогнула, когда ощутила, что сильные руки начали намыливать ее тело… Это было уже за гранью всего возможного!

Прошло немало времени, прежде чем она смогла свободно дышать и не вздрагивать от каждого его касания. Вода стала теплой и ласковой, вместе с нею куда-то вниз утекали страх и напряжение; легкие расправлялись, позволяя дышать в спокойном ритме.

Игорь молча растирал ее плечи, шею, руки, спину… Легкие, плавные движения, больше похожие на массаж, чем на обычную помывку, были бережными и аккуратными.

Он развернул ее, прижав спиной к своей груди, отбросил в сторону мочалку, принялся размазывать пену на груди, животе… Сначала ей показалось, что он совершенно случайно задел соски. Один раз, потом другой, потом снова… Нет, ей не казалось – он все делал сознательно и намеренно. Как будто снова хотел завести и возбудить… У Кристины снова дрогнули и подкосились колени … Не ведая, что творит, она закинула руки назад, цепляясь за шею мужчины, раскрываясь перед ним еще откровеннее, становясь еще беззащитнее.

– Держись. Будет жарко…

Она прикрыла глаза, прячась от нового вихря ощущений. Ей не хватало смелости, чтобы открыто наблюдать за очередным своим совращением. А самое страшное было в том, что ей это нравилось!

Голос рассудка вопил, что пора прекращать! Остатки гордости требовали: выгнать из душа Залесского, проклясть его и никогда не подпускать к себе больше!

А сладкая предательская надежда шептала, что выгнать еще успеется, ничего ведь страшного не произошло… Что, может быть, вот сейчас все сложится и наладится, что Игорь поведет себя как нормальный влюбленный мужчина…

Игорь, тем временем, налил на свою ладонь еще геля, размазал его по ягодицам девушки, по бедрам, подбираясь все ближе к месту, где еще саднило и болело от недавнего вторжения.

Его пальцы кружили и порхали, почти не задевая кожу. Дразнили, заставляя замирать в ожидании.

Сердце на секунду замерло, затем заколотилось с утроенной силой, под веками вспыхнули радужные круги, когда Залесский впился губами в ее шею, а его ладонь жестко опустилась на лобок, аккуратно и в то же время уверенно сжимая нежные складки. Мужские пальцы нашли небольшую горошину, ласкали ее, не давая секунды передышки… А рот все никак не отпускал шею – облизывал, посасывал, прикусывал…

Ей пришлось приподняться на цыпочки, в попытке убежать от наваждения. Слишком остро все ощущалось, чтобы ровно стоять на месте. Игорь сбежать не позволил – прижал к себе крепче, обнял, заставил выше поднять подбородок… Распял ее на себе, раскрыл полностью… Его пальцы внизу и губы на шее двигались в одном безумном ритме, за которым сердце и дыхание никак не поспевали.

Это было настолько хорошо, что было почти больно. Изо рта вырывались какие-то слабые стоны и хныканья, за которые Даше было бы стыдно, если бы на это остались силы… Игорь закрыл ей рот поцелуем, жадный язык пробрался внутрь, имитируя движения пальцев… Пил дыхание, звуки, душу… Она потерялась во времени, ощущениях, пространстве… Терлась об Игоря спиной, ягодицами, бедрами, зарывалась ладонями в его волосы, насаживалась на его руки, стремясь достичь разрядки…

Эта сладчайшая мука растянулась на бесконечность, и закончилась невозможно быстро. Кристина успела несколько раз умереть и воскреснуть, забыть , кто она сама, и вспомнить все подробности вечера, пересчитать все звездочки под веками и провалиться в темноту… А Игорь все никак не останавливался.

Огненный тугой комок внутри наконец-то взорвался, обжигая пламенем каждую клеточку тела, посылая разряды по каждому нервному окончанию. Ее заколотило крупной дрожью, руки и ноги перестали слушаться. Девушка обмякла, начала сползать вниз… Какой-то солоноватый привкус во рту немного отрезвил, возвращая в реальность. Это было что-то лишнее. Неправильное.

– Это твоя благодарность такая, да?

Голос Игоря донесся как будто сквозь толстый слой ваты. Он держал ее, развернув лицом к себе. Явно чего-то ждал.

– Ты зачем кусаться-то решила, красавица?

Похоже, она повредила ему губу, и даже не заметила, проваливаясь в беспамятство.

– Прости… – Потянулась к его лицу, чтобы погладить, вытереть кровь с поврежденной губы…

Он увернулся, не позволяя. Сам утерся.

– Баш на баш, считай. Кровь за кровь. Мы в расчете.

Ему было смешно, кажется. А Кристина хотела упасть и ни о чем не думать.

Сигареты горчили, оставляя во рту вязкий привкус, гадкий, сухой, отвратительный.

Игорь сто лет назад зарекался, что больше никогда и ни за что не станет травить себя табаком.

Но с этой чертовой куклой, за каким-то лешим поселившейся в его доме, все пошло прахом.

Он как одержимый искал в своей комнате заначку, сделанную давным-давно, на заре юности, не для себя – для друзей. Заначка лежала, никому не нужная. И вот – потребовалась.

Едкий дым дорогого курева должен был отвлечь от тяжких мыслей, привести шальную голову в порядок… Ничего подобного – становилось только гаже и хуже. Но он с упорством приговоренного продолжал дымить. Одна сигарета истлевала в его руке, он отщелкивал пальцем окурок, поджигал следующую…

Девчонка давно уже спала в своей комнате, удовлетворенная и спокойная.

А он никак не мог найти себе место и привести мысли в порядок. Оттуда ушел, от греха подальше. Знал, что не удержится – сорвется, снова потянется к ней. А нельзя. Хотя бы потому, что опасно и вредно. Иначе хрен бы ей сейчас, а не сладкий сон!

Это было что-то ненормальное и больное – наваждение и желание, с которым его тянуло к Кристине.

Он должен был оставить ее в покое сразу же, как завел в спальню. Пожелать спокойной ночи или вообще ничего не желать – но уйти, а не творить глупости…

Залесский закинул голову, пытаясь найти какие-то ответы в ночном небе, уже постепенно превращавшемся в рассветное… Какого черта она оказалась девственницей? Как так-то, твою-то мать?!

И с какого перепугу именно ему оказала такую честь – стать первым?! Не то, чтобы он сильно парился на эти темы… Но все равно – цепляло.

И умиротворяло, отчего-то. Бальзамом по сердцу разливалось понимание: Кристину еще никто не трогал так, как это делал он, Залесский. И хрен кто тронет, между прочим!

Тряханул головой, отгоняя идиотские мысли. Какое ему дело, что будет дальше у этой девчонки? То, что случилось, было взаимным. И ни к чему никого не обязывает – ни его, ни ее…

И снова загорелось внутри, жарким пламенем, стоило только представить, что чьи-то грязные лапы притронутся к нежной, сладкой, молочно-белой коже… Убивать хотелось сразу же. Терзать, рвать в клочья, отгрызать зубами куски!

Демьян, как чувствовал, решил пообщаться именно в такое время. В то самое, когда Залесский был опасен даже для себя самого…

– Ну, что, отобрал у меня девочку, да? Друг еще, называется…

– Она твоей и не была. Не пыли.

Злое удовлетворение растеклось по венам от этих слов. Хрен он ее отдаст Демычу. Просто потому, что не хочет!

– Значит, будет. Не зарекайся, Гарик.

– Я не зарекаюсь. Я констатирую факт.

– Успел, значит, да? – Разочарование в голосе друга была осязаемым. И еще немного сквозила надежда…

– Да. – В голосе Игоря было наглое довольство.

И добавлять к этому простому «да» ничего не требовалось – Демьян и так все понял.

– А мне похрен, понял?! Я все равно ее у тебя заберу!

У Залесского скрипнули зубы.

Настойчивость друга становилась раздражающей. Он сам не знал, зачем ему сдалась Кристина. И рад был бы избавиться от наваждения… Но отдавать ее кому-то своими собственными руками – увольте. Ни черта подобного у Демьяна не выйдет!

– На кой ляд она тебе сдалась? Первым все равно не будешь…

Хотел еще добавить гадость про порченый товар, но язык не повернулся. Девушка не заслужила, чтобы ее обсуждали в таком тоне…

– Вот ты дурак, Игорян! Неужели ты думаешь, что это действительно важно? Главное, не кто был первым у нее, а с кем она в итоге осталась!

– Отвали, Демыч. Она ушла со мной. Что тебе еще нужно в качестве доказательства?

– Вчера с тобой, а завтра со мной останется!

Игорь устало посмотрел на очередной догоревший окурок. Резко прошло желание курить. Хотелось умыться, почистить зубы, умыться и уснуть. Чтобы ни о чем не думать и не помнить…

Слишком много задач для мозгов, совсем неожиданных, к которым он совсем не готовился, когда ехал домой…

– Иди проспись, Демьян. Может, отдохнешь, и придешь в себя. И про Крис навсегда забудешь.

Ему не хотелось окончательно ссориться с другом. Не так их много и было у Игоря, чтобы легко разбрасываться.

Миронов бросил трубку. Игорь бросил свою – в стену. Целился в рамку с фотографией, но не попал. Даже такая мелочь – и та, через задницу!

– Сын, ты что тут буянишь?

– Давно ты здесь подслушиваешь? – Залесский оттолкнулся от подоконника. Он не заметил прихода отца, и теперь кривился, как от зубной боли. Понять бы, как много родитель успел услышать, и многое ли он понял…

– Нет такой дурной привычки. И тебе не рекомендую.

Зато был другой отвратительный навык – не отвечать напрямую на вопросы. Как хочешь, так и понимай, как давно отец здесь ошивался…

– И тебе доброе утро, папа.

Толкнул ногой остатки раздолбанной трубки, отодвигая их в сторону. Такими темпами, ему скоро придется оптом скупать телефоны… А ехал домой, чтобы успокоиться, пожить нормально…

– Где Кристина?

– Ты теперь каждое утро будешь искать ее у меня?

Владимир Сергеевич расхаживал по спальне, неодобрительно хмыкая, разгоняя сизый дым руками.

– У тебя было шумно. Дымом тянуло из-под двери… Грешным делом, подумал, что вы тут еще развлекаетесь…

– Если бы я хотел устроить вечеринку дома, то развел бы бардак в гостиной. И девчонка мне там не нужна была.

Не стал озвучивать, что девчонку он бы в принципе запер в комнате навсегда и никому никогда не показывал бы. Так, как она умеет развлекаться, никто на свете не умеет больше! И другие праздники ему вовсе не нужны!

– Ладно. Если она спит, то и слава богу. Я хотел с тобой о ней поговорить.

Отец грузно присел на кресло, стоявшее напротив Игоря. В очередной раз удивил тяжестью своих движений, странной для не такого уж и старого человека…

– Опять? Не много ли разговоров? Тебя даже мое возвращение не так волнует, отец! Все вертится вокруг этой девчонки! Мне она уже успела надоесть!

– Вот и замечательно! Вот и хорошо! – Старший Залесский даже руки потер удовлетворенно. – Чем дальше ты от нее держишься, тем лучше!

– Почему? Ведь дело не только в ее прошлом. Поясни, отец?

– У меня планы на Кристину. Хочу ее выдать замуж хорошо. Демьян подойдет отлично! Думаю, и его семья не будет против…

Опять Демьян! Захотелось друга убить. Вот прямо сейчас – найти и задушить, своими собственными руками!

– Зачем отдавать деньги в другую семью? Почему ты меня не рассматриваешь в качестве ее мужа?

Спросил – и сам ужаснулся этой идее. Зачем ему эта ересь и бред? Династические браки – точно не то, о чем мечтал Игорь Залесский! Он вообще о браках никогда не мечтал!

– Тебе я другую девочку присмотрел. Кристина тебе не подходит, Игорек. Но ее деньги частично останутся у нас. И еще приобретем, когда тебя на Насте женим!