– Хорошо. Попытаюсь… Возможно, у нас получится подружиться с твоей мамой…
Он не дослушал, умчал куда-то в свою детскую даль, разбрасывая брызги под пятками…
– Тима, пожалуйста, аккуратнее! Ты же голову себе свернешь!
Крик откуда-то из-за спины заставил обернуться… и пропасть!
Твою же мать!
Нет, я видел, конечно, что Настя – красивая. И костюм ее фигуру неплохо облегал… Подчеркивал впадины, выпуклости и все остальное…
– Анастасия, вас опасно показывать людям. – Прокашлялся, чтобы не сипеть уж так сильно… И все равно – голос категорически упал.
– Да, я знаю, что это не совсем моя модель… – Она тут же засмущалась, как маленькая. Принялась поправлять завязки, резинки… Грудь зачем-то решила поглубже засунуть в декольте… Без результата, конечно: упругие шары упорно торчали вперед и вверх.
– Отличная модель. Просто все окружающие могут получить себе вывих шеи, споткнуться и умереть.
Здесь было не так уж и много фанатов воды: в основном, постояльцы по вечерам предпочитают зависать в ресторанах. И другую водичку в себя заливают: ту, что погорячее и покрепче…
Но те несчастные, кого сюда занесло, рисковали точно помереть от восторга: глаз от Насти не отводили. Косились. Оборачивались, типа незаметно… У пары пузатых, красномордых дельцов даже слюни начали течь…
– Очень смешно. – Настя поспешила спрятаться на шезлонге, укрыться полотенцем… Не сильно помогло: небольшая тряпка никак не могла укрыть ее бесконечные, стройные ноги.
– И что? Ты будешь тут просто сидеть, мамуль? – На нас просыпался настоящий дождь: это Тимка подкрался незаметно, и теперь тряс головой, словно мокрый щенок…
– Ну, ты просил меня прийти в бассейн, я пришла. Чего ты еще хочешь?
– Если просто сидеть, ноги не станут твердыми!
– У меня и так все в порядке с ногами. – Настя скромно поджала под себя босые ступни с нежным розовым маникюром…
– Дядя Андрей! Ну, скажи ты ей!
– Что конкретно? – Я как-то резко перестал соображать. И слов нормальных найти не мог…
– Ну, потрогай сам-то! Они мягкие же! – Хлоп… Все случилось чересчур внезапно, чтобы я успел противиться: Тимка схватил мою ладонь и ткнул ею в бедро матери.
Мы с Настей уставились друг на друга, словно впервые увидели…
У нее – паника во взгляде. Практически ужас.
У меня – хрен знает, что там было в глазах… Не испуг, само собой… Но руки резко зачесались. Обе.
Потянуло трогать ее дальше. И не только ноги…
– Ну? Чего ты молчишь-то? Вот, проверь другую! – Вторая ладонь, стараниями Тимохи, улеглась на второе Настино бедро.
– Все… – Сглотнул комок. – Все у нее хорошо. Даже слишком твердые, я бы сказал…
– Ну, ты чего, дядя Андрей? Ты же ее совсем плавать не заставишь! – Да. Разочаровал я парня. Впервые за вечер, кажется…
И себя разочаровал…
– Я думаю, поплавать нужно. Чтобы снять напряжение в мышцах. Гипертонус, однозначно! – Какая ересь лилась из моего рта… Позорище… Но я же должен был срочно оправдаться?
– Руки убери от меня! И гипертонус исчезнет, сразу же!
Настя опомнилась. Разозлилась. Дернулась, чтобы освободиться… Но сделала только хуже: я нагнулся ближе, руки переместились на талию… Тонкую, почти девичью… И дрожащую. Пальцы ощущали, как у нее крупные мурашки носятся по коже, а ребра сумбурно вздымаются…
– Ах, так?! Ну, как скажешь!
Решение пришло так же внезапно, как эта парочка ворвалась в мою жизнь. В том смысле, что от меня уже ничего не зависело… Кажется…
Иначе, зачем бы мне хватать ее на руки, держать крепко, чтобы не вырвалась… И кидать в бассейн, под счастливый, задорный крик Тимофея?
А потом наблюдать, как она падает, широко открывая рот в беззвучном крике… Как уходит под воду – сначала ноги, тело, потом – голова… Пушистые белокурые пряди расплываются по поверхности… А Настя – нет.
Она вообще на поверхность не поднимается!
– И чего ты сделал? – Рядом со мной тоже чуточку растерялся Тимофей. – Она же нас теперь убьет… И еда не поможет: если мама сытая злится, то все… Капец.
– Она хоть плавать-то умеет?
– Хм… Вовремя ты вспомнил, дядя Андрей… – Малец смотрел на меня скорбно. Словно уже прощался… Насовсем.
– Тима! Твоя мама умеет плавать?! – Насти все еще была под водой…
Не дождался ответа. Нырнул следом. Поймал подмышки, потянул вверх… Ничего страшнее со мной еще не было в жизни!
Я что, утопил ее?!
– Придурок! Дебил! Идиот! Как ты посмел?!
А. Не. Не утопил!
Она раскрыла рот, едва он оказался над поверхностью. Сделала глубокий вдох… Даже не запомнил все слова, которые Настя орала.
Ну, обидненько немного, что уж… Меня давно так не обзывали…
– Все сказала? – Дождался, когда она снова сделает вдох и на секунду замолкнет…
– Нет!
– А я сказал: все!
Ну, и как еще заставить женщину молчать?!
Только поцелуем!
Ну, может быть, идея была и не самой удачной… А может, и совсем тупая…
Только мне, все равно, слишком понравилось ее целовать… А последствия… Ну, что мне, впервые с косяками разбираться, что ли?
Настины губы, прохладные от воды бассейна, и ее горячий рот, это такая смесь крышесносная, что можно и помереть, лишь бы снова ее попробовать! И еще, и еще…
Так вкусно было пить ее дыхание, так сладко и хорошо… А еще – чувствовать, как она прижимается к моему животу своим, как трется об меня всем телом… И даже купальник, в который Анастасия пыталась утрамбовать все свои красивые части, – не помеха! Обостренные окончания нервов на моей коже ощущали ее всю, словно раздетую. И, конечно же, реагировали с огромным удовольствием!
– Ну, и как? Вы тут надолго, вообще, зависать планируете? – Как обухом по темечку, по ушам щелкнул детский голос. – Тонуть не будете? Не надо никого уже спасать?
Черт.
Можно было бы прикинуться мертвыми и уйти на дно… Там затаиться на время, а потом уже вынырнуть, когда Тимохе надоест нас ждать…
Вот только одна беда: он парень – упорный. И своего умеет добиваться…
– Тима! Какого черта?! Кто тебе разрешал сюда прыгать? Здесь же глубина для взрослых!
Не успел я подумать, что мы с Настей быстрее умрем на дне, чем Тимон оставит нас в покое… Как она уже опомнилась, оттолкнула меня, зашипев… И перешла из защиты в нападение.
Что может быть проще, чем отругать человека?! Ну, не делиться же с ним подробностями поцелуев, в конце-то концов?!
– Мам, я сейчас уплыву. Ты не беспокойся! – Тимофей отплыл, но совсем на небольшое расстояние. Так, чисто для виду, и чтобы мать его рукой не достала…
– А зачем ты сюда, вообще, прыгнул? Можешь мне объяснить?! – Анастасия упорно не смотрела на меня. Просто категорически! И поэтому с сына глаз не сводила!
И словно не замечала, что я до сих пор держу ее в воде за талию…
– Мне интересно было посмотреть: укусишь ты его или не станешь?
– Ого… Как любопытно… – Настя вдруг опомнилась, оглянулась… Дернулась от меня к бортику, попыталась на него забраться… Но не вышло: слишком было глубоко, а длины ее рук не хватало. А я что? Я же большой. И сильный.
И могу героически девушку выкинуть обратно! Особенно, если сам ее сюда же и закинул…
Подхватил ее под ягодицы, скользкие от воды… Ладони тут же сползли ниже – к коленям, лодыжкам…
– Что вам любопытно, Андрей?! Может, хватит надо мной издеваться?! – Она ерзала, пытаясь увернуться… Но я ведь тоже не совсем дурачок. Отгородил ее руками с обеих сторон, прижимая к стенке бассейна…
– А почему ты должна была меня укусить? У вас такая семейная традиция? Не целовать своего спасителя, а делать ему больно, да?
– Ты меня сначала утопить пытался! Спасатель хренов! Помоги мне отсюда выбраться!
– Дядя Андрей. Ты, лучше, выпусти ее… – Впервые Тим говорил со мной так серьезно. Так деловито и сосредоточенно… И смотрел, как взрослый. Хоть и дрыгал при этом ногами в воде, совсем как лягушонок…
– Это почему же?
– Я это взгляд знаю. Когда мама так смотрит – беда. Лучше убегать и прятаться… И вообще, забыть, как тебя зовут…
– Это правда, Насть? – Смешно так стало. Ну, серьезно? Чего я должен бояться? Что может мне сделать эта хрупкая, милая, очень мокрая сейчас девочка?
Ну, она же еще реально девчонка, несмотря на наличие такого большого сына? Ведет-то себя – совсем как маленькая?
– Хотите проверить? – Она неспешно повела бровью. Крылья изящного носика вздрогнули, губы сжались…
Вовремя перехватил ее взгляд.
Туда, куда приличные леди в присутствии детей не смотрят!
Ну, и без детей… Тоже не смотрят! Потому, что стесняются!!!
– Даже не думай. Бить туда – это за границей разумного!
– А топить меня? Это нормально, да, вы так считаете?! – Ее трясло. Колбасило. Даже, кажется, зубы стучали…
– Дядя Андрей… А зачем ты маму кинул в воду? А если она не умеет плавать? Мам, ты давай, укуси его! Или стукни! Зачем его целовать?!
– А может, мы его утопим тут? Пока никто не видит? – Настя вдруг залихватски подмигнула сыну. – Вроде бы, народу мало… Ты сзади за шею тяни, а я со своей стороны придавлю… Потом скажем, что все так и было…
– Чего, серьезно? – Тимоха задумался. И, судя по лицу, идея его не слишком отталкивала… Он, скорее, думал не о моральной стороне вопроса, а о технической: получится меня под воду отправить, или не хватит сил?!
– Ладно, ребят. Уболтали! Я все понял! Был не прав! Больше так не буду!
Поднял руки, сдаваясь.
Ну, бывает, что уж… Переборщил…
Накрыло меня с головой обаяние этой проказницы…
И уже не так горячо хотелось убивать Егора…
Он, видимо, такой же – на всю голову пострадавший…
Настя не стала ждать каких-то новых извинений… нырнула мне под руку, уплыла дальше – к лесенке, ведущей наверх.
– Мам, ты как?
Черт. Еще больше зауважал Тимоху: мелкий такой, а тревожится о ней. Заботится. И готов убивать, если что…
– Нормально, сынок. Не беспокойся. Ты же знаешь: я хорошо ныряю. И долго держусь под водой.
– Не, мамуль… Я сейчас про другое…
Настя в недоумении уставилась на парня. Я тоже настроил локаторы… От него уже можно было ждать чего угодно!
– Про что?
– У тебя ноги уже стали твердые? У меня еще нет… Может, еще поплаваем? Наперегонки, например?!
– А можно я посмотрю, как ты будешь свою брилку включать, а, дядя Андрей?
Целых тридцать минут прошли в тишине.
За это время мы успели вернуться из бассейна, переодеться, пожелать друг другу спокойной ночи и всего такого прочего…
Ну, не все мы, конечно… Частями: я общался с Тимохой, он – со мной и матерью. Настя ни с кем практически не разговаривала.
Даже сыну отвечала через раз и очень сухо.
Тим не понимал, в чем дело. Пытался вести себя очень прилично: был тише воды и ниже травы… И всего-то пару раз пнул торшер и уронил напольную вазу с искусственными цветами… Но это было нечаянно и случайно!
Тим так сказал. А кто я такой, чтобы ему не верить?
Вода в ванной комнате уже отжурчала несколько раз.
Я, как честный и приличный гражданин, закрылся в своей спальне и даже не подглядывал.
А тянуло. Но дверь-то закрыта была!
Поэтому пришлось подслушивать!
Ловить каждый шорох и каждый скрип. Очень это было странно и непривычно: когда ты в номере не один. И при этом соседка в твою постель не укладывается, и даже не думать об этом не планирует!
Все затихло. Намертво.
Значит, Настя с Тимом улеглись… И теперь я мог безболезненно сходить и умыться сам.
Даже скрипа двери не слышал… Только заметил в зеркале, что щель у косяка становится все шире и шире…
– Брилку? Ты о чем, Тимох? – Мда… А я уже почти поверил в сказку… Подумал, что это Настя ко мне прокралась, пока ребенок спит…
– Ну, вот эта штука! Которой ты щетину убираешь! Это же брилка, да? Или бреялка?
– Еще скажи – коса!
– Сам ты такой! Коса – это у девочек! – Черт. Мне еще не хватало, чтобы и этот товарищ обиделся, надулся и перестал общаться!
Никогда и ни перед кем себя не ощущал виноватым… А тут- очень странное чувство: хочется, чтобы и Настя меня простила, и чтобы Тимоху не зацепить ничем, ненароком…
– Ладно. Смотри. И запомни, это называется бритва!
– Бритва не такая, дядя Андрей… Она острая! А у тебя – жужжалка какая-то!
– Слушай, Тим… – Расхотелось приводить себя в порядок под пристальным взором мальчугана. Так можно и порезаться, запросто! И плевать, что электрический прибор под это не заточен…
– Я слушаю. – Он присел на край небольшой табуретки, зачем-то здесь оставленной.
– А у вас с мамой что, вообще никаких отношений с мужчинами нет?
– Чего?
У пацана вверх подпрыгнули обе брови. И глаза стали круглыми.
– Ну, в смысле… У вас родня-то есть? Дедушки, дяди, братья мамины… Может, к вам приходили в гости какие-то ее друзья? Или вы к ним в гости ездили когда-нибудь?
– А… Ты про это… Гинекологическое дерево? – Все. Тимохе полегчало. Мне – ни разу. Еще деревьев из гинекологии нам не хватало…
Как брилку правильно назвать, пацан не в курсе… Зато, вон, какие слова выдает…
– Что это за дерево?
– Ну, мы недавно составляли в школе. Там надо фотки приклеить – всех родных. И вверх от себя палки, как будто ветки. А на них эти люди кабутта сидят!
Отпустило. Значит, не все так плохо у парня…
– Гене-ало-ги-чес-кое, Тим! Сложное слово, я понимаю…
– Ну, я так и сказал! Так ты дашь мне попробовать эту свою брилку? Мама мне не хочет покупать!
– А тебе зачем она?
– Я же мужчина! У меня должна быть!
– И мама тебе отказывает в таком, очень важном, инструменте?
– Я однажды нашел и кота на улице хотел побрить. И она теперь боится, что я ей волосы ночью… это… – Он не выдержал, встал, протянул руки к прибору, еще не включенному в сеть.
– Боится остаться лысой?
– Ну.
– Так ты ей скажи, что надо тогда и ножницы прятать. Ими ведь тоже можно… Того…
–Точно! Как я сам не догадался!
– Эй, Тим, стой! Я пошутил! Не надо маму стричь! Она слишком красивая, чтобы ее портить!
Черт.
Похоже, я только что опять перед Настей провинился… Если Тим отрежет ее шикарные белокурые кудри – нам обоим несдобровать! По-любому!
– Он снова не дает вам покоя, Андрей Сергеевич? Извините нас. Тимофею сложно успокоиться в новой обстановке… Уже не знаю даже, как его угомонить…
Из темноты коридора нарисовалась она. Та самая.
– Я, кстати, нисколько не кривил душой. Вы, действительно, очень красивая, Настя!
– Я в курсе.
И поджала губы.
Как будто не комплимент услышала, а что-то очень нехорошее…
– Я, наверное, зря ему ляпнул насчет ножниц…
Что за день сегодня такой?
Должен был, между прочим, давать брату разгон. И ему, и всему филиалу… А в итоге – без конца ощущаю себя виноватым и прошу извинений у его секретарши… Очень красивой секретарши, между прочим…
– Ничего страшного. Он уже подстригал мне кончики… Однажды… Я сильно вымоталась, три дня не могла ему температуру сбить. Не спала ни днем, ни ночью… И вырубилась на полчаса, когда Тимошке полегчало… А проснулась уже с головой, которая тоже стала намного легче…
– Что, прям совсем, налысо?!
– Ну… Пришлось какое-то время ходить в косынке, в панамке… Пока все не отросло…
– Мне кажется, Настя, тебе бы пошла и короткая стрижка…
О проекте
О подписке