– Сюрприз удался. Никогда не посещал королевских покоев.

– Тогда пошли! – Фатима протянула руку Паше, и он осторожно сжал в ладони ее тонкие пальчики.

Дом изнутри и правда походил на дворец восточного падишаха. Родственник Фатимы явно предпочитал классику – ковры, оружие на стенах, вазы. Паша как будто очутился в другом мире. Фатима водила Пашу по комнатам, потом распахнула одну из многочисленных дверей и они очутились в спальне…

Огромная кровать с балдахином поразила воображение Паши. Он видел такие только в фильмах. Заиграла тихая музыка, и Паша подумал, что он в раю.

– Тебе нравится? – почему-то шепотом спросила Фатима.

– Очень, – так же шепотом ответил Паша. – Я в восторге…– Он приблизился к Фатиме вплотную и посмотрел ей прямо в глаза, – от тебя…

Фатима позволила себя обнять. У Паши помутилось в голове. Фатима вдруг выскользнула из Пашиных объятий и сказала:

– Так нельзя… так быстро… нужно привыкнуть друг к другу… мы должны выпить вина, чтобы закружилась голова… чтобы мы стали немного кризи…

– Кризи? – переспросил Паша.

– Да, кризи… сумасшедшими, так кажется у вас говорят… иначе мы не сможет получить полное наслаждение…

– А разве…

– Отец ни о чем не догадывается… он думает, я девственница… он старомодный человек, не принимает современность… а я не хочу его расстраивать.

– Да ты лгунья! Маленькая, прекрасная лгунья!

– Нет, я просто ничего не говорю ему, а он ни о чем не спрашивает. Он мудр. Не хочешь получить ответ, не спрашивай, это восточная мудрость.

– Тогда давай выпьем вина побыстрее, у меня пересохло в горле, – сказал Паша.

Столик с вином, фруктами и сладостями стоял немного в стороне от кровати. Фатима села прямо на ковер, Паша последовал ее примеру. Фатима разлила вино в бокалы, они чокнулись и выпили.

– И что, принцесса будет рассказывать мне сказку? Как в 1000 и одной ночи?

– Может быть, – таинственно улыбнулась Фатима, и положила в рот виноградину. – Я расскажу тебе сказку чуть позже… на ночь. Ты же помнишь, что сказки рассказывались именно ночью.

– Конечно, помню. Только я думаю, что у нас не будет ночи. Мне нужно вернуться. Меня жена искать будет.

– Наша ночь будет сейчас.

– Как скажешь. Но я не могу больше ждать. Ты сама виновата, соблазняешь меня! – Паша подхватил Фатиму на руки и отнес на кровать. Фатима не сопротивлялась. Она обвила шею Паши руками и прижалась к нему щекой. Паша осторожно уложил Фатиму на кровать и поцеловал ее, она страстно ответила на поцелуй. Паша почувствовал, как кровь его начинает воспламеняться…

По бокам кровати стояли две медные чаши на высоких ножках, в них курились благовония, источавшие запах, от которого окружающий мир начинал приобретать нечеткие очертания. Паша утратил над собой контроль… он исступленно целовал Фатиму, одновременно раздевая ее. Фатима была податлива, словно кусок глины в руках опытного гончара. От ее волос и тела исходил тончайший аромат, и Паша понял, что пропал. В этот момент он совершенно не думал о жене, о том, где она, и что она скажет, когда он вернется. Ему казалось, что он находится в доме Фатимы уже тысячу часов, или тысячу дней, или тысячу лет…

Но все сказки когда-то заканчиваются, и эта тоже подошла к концу. Фатима очнулась первой. Она посмотрела на часы, и сказала, что Паше пора возвращаться.

– А я думал, что мы будем здесь как минимум тысячу дней… или ночей. Так ведь говорится в сказке?

– Не сейчас… сейчас тебе пора. Всему свое время.

– Мне ни с кем не было так хорошо, – тихо проговорил Паша. – Никогда в жизни.

– Ты не обманываешь меня? – глаза Фатимы светились, словно два драгоценных камня.

– Нет, не обманываю. В такой момент обманывать невозможно. Мне бы хотелось, чтобы это все никогда не заканчивалось. Мне кажется, что я люблю тебя… моя восточная принцесса.

– Мы очень мало знакомы…

– Ну и что? Так бывает. Любовь с первого взгляда. Я полюбил тебя сразу, как увидел. Я хотел, чтобы ты была моей. Но я не смел даже мечтать о том, чтобы такая девушка, как ты обратила на меня внимание.

– Почему?

– Я не знаю… наверное, я не уверен в себе… может, потому что я неудачник. Моя жена считает меня неудачником. Вернее даже не она, а ее мамаша. Ты знаешь, я не хотел сюда ехать, а теперь мне страшно, что я мог отказаться и тогда бы мы не встретились с тобой. Я бы умер от тоски.

Фатима рассмеялась.

– Умер от тоски? Но ты бы не знал, что я есть, и значит, тоска тебе бы не грозила!

– Нет, я бы знал, что где-то ты есть… я бы все равно искал тебя.

– Ты дурачок! – снова засмеялась Фатима. – Ты говоришь разные глупости. Но будь осторожен! Мы, восточные девушки, все комплименты принимаем за чистую монету!

– Это и есть чистая монета. Разве похоже, что я лгу?

– Не знаю… – Фатима опустила глаза. – В старые времена ты обязан был бы жениться на мне после таких слов.

– В старые времена тебя за связь с женатым мужчиной забили бы камнями… или нам нужно было бы бежать.

Фатима зажала рот Паше рукой.

– Хватит! Молчи… тебе пора. Я вызвала такси, тебя отвезут прямо к отелю. Я уже заплатила, ничего ему не давай.

– Как скажешь. Ты просто моя благодетельница! Мы увидимся еще?

– Как долго ты тут пробудешь?

– Пять дней. Надеюсь, мы простимся?

– Да, я позвоню тебе.

– Когда?

– Не знаю.

– Я буду ждать. Надеюсь, ты не обманешь.

Фатима вышла проводить Пашу. Она дождалась, пока он сел в такси, и долго потом еще смотрела вслед автомобилю. Паша вернулся, когда уже стемнело. Марина была в номере. Она сердито посмотрела на вошедшего Пашу.

– Где ты был? Я искала тебя. Ты как сквозь землю провалился.

– А что Наташенька? – вопросом на вопрос ответил Паша. – Бросила тебя?

– У нее голова заболела, она ушла в номер отдохнуть.

– Ах, вон оно что! И ты вспомнила про мужа! Вроде как где-то муж был…

– Не юродствуй! Или ты хочешь меня разозлить?

– Ничего я не хочу. Я привык проводить время в одиночестве. Гулял, если тебе это интересно. Я же не знал, что у Наташеньки разболелась голова. Иначе я бы прилетел к тебе на всех парусах. А сейчас прости, хочу спать. Ты не поверишь, но у меня тоже болит голова. Прямо эпидемия головной боли какая-то. Тебе не повезло, моя дорогая!

– Ладно, проехали. Голова, так голова. Пойду, в баре посижу. Слава Богу, у меня голова здорова. А то отпуск скоро заканчивается.

Паша удалился в ванну. Ему не хотелось спорить, а тем более ссориться с женой. Ему хотелось просто лечь на кровать и заснуть. Он чувствовал упадок сил и опустошение. Он был даже рад, что Марина ушла и оставила его в покое. Он молил Бога, чтобы Наташа пребывала в добром здравии до конца их отпуска, и Марина меньше бы вспоминала о его существовании.

Он вспоминал все, что говорил Фатиме, и гадал, что она теперь о нем думает. «Наверно, считает меня круглым идиотом, – с горечью думал Паша, – восточная принцесса решила развлечься от скуки, а я просто подвернулся ей под руку. Романтичное знакомство при необычных обстоятельствах сыграло свою роковую роль. Конечно, она больше не позвонит мне. Она использовала мне, и теперь забудет. И правильно сделает, зачем ей такой идиот, как я? Ни кожи, ни рожи! Самый заурядный тип, к тому же женатый. В общем, прощай, Фатима, моя восточная сказка!» Такие мысли наполнили душу Паши сумраком, и он погрузился в хандру. Что бы облегчить свою участь он попытался заснуть. Долго ворочался с боку на бок, пока наконец не погрузился в беспокойный сон.

Марина пришла под утро. От нее пахло алкоголем и духами. Запах проник Паше в ноздри, и он проснулся. Марина лежала рядом одетой и спала, слегка похрапывая. Паша прикрыл ее одеялом, снял туфли, потом оделся и направился к морю.

Было очень раннее утро, поэтому пляж был пустынным. Стройные ряды лежаков выглядели сиротливо в ожидании хозяев. Паша даже показалось, еще немного, и они завоют как собаки, тоскливо и безнадежно.

Паша выбрал лежак возле самой кромки воды и сел на него. Лежак благодарно скрипнул. Паша подумал, что неплохо было бы сейчас оказаться на необитаемом острове… вместе с Фатимой, разумеется. Только они, море и песок… два человека в целом огромном мире. Два кусочка мироздания, притянутые друг к другу, чтобы соединиться в единое целое. Наверное, так сливаются звезды, чтобы вспыхнуть сверхновой… во всей необъятной вселенной главенствуют одни и те же законы… Рождение в результате слияния, новое слияние, вспышка и умирание… звезды и люди едины, хотя вряд ли подозревают об этом. А может, звезды как раз и знают, а люди нет? В силу тщеславия, глупости и гордыни?

Солнце только начало подниматься над горизонтом, его лучи были мягкими и нежными. «Как руки Фатимы…» – подумал Паша. Набежавшая волна смело лизнула его ногу, нарушив плавное течение Пашиных мыслей. – Наваждение… просто наваждение… неужели, это все из-за кофе? Или это просто совпадение? Разве так бывает? Никакой магии нет и быть не может… или все-таки может?»

Солнце начало припекать, и Паша решил искупаться. Он долго плавал, а когда вылез на берег, лежак был уже занят тетенькой необъятных размеров. Паша вернулся в номер. Он решил, что для этого отпуска приключений достаточно, и нечего засорять голову глупыми мечтаниями. Он женат, жена его вполне устраивает, у них есть все для нормальной жизни —квартира, машина, работа. Даст Бог, и дети скоро будут. А что, собственно, ещё человеку нужно?

Марина проснулась только к обеду. У нее раскалывалась голова, и выглядела она не самым лучшим образом.

– Что, – усмехнулся Паша, глядя, как жена жадно пьет минералку из холодильника, – повеселилась?

– Да уж… – отозвалась Марина. – Башка трещит…

– Как тебя угораздило так набраться?

– Сама не знаю, как получилось… Наташка потом пришла, и мы по маленькой, по маленькой… как-то само собой. Она мне свою жизнь рассказывала, и как-то так незаметно, по тихой грусти… но ничего такого, ты не подумай! Просто пьянство… бытовое.

– А я и не думаю. С чего ты взяла?

– Да так… вдруг ревновать начнешь.

– Есть к кому?

– К Наташке, например.

– Боже упаси! Наташка – явление временное, а муж постоянное.

– Это да.

– Вот поэтому я тебе и не мешаю. Даже рад, что тебе удалось вырваться за рамки привычной реальности. Осталось всего пять дней, даже уже четыре, так что общайся на здоровье.

– Ты настоящий муж, я тобой горжусь.

– Спасибо. Тем более, ты знаешь, я не люблю эти шумные развлечения. Но и тебе мешать не хочу.

– Всегда была о тебе самого лучшего мнения! – Марина чмокнула Пашу в щеку.

Новость о том, что Наташка выздоровела, привела Пашу в хорошее расположение духа. Он уже забыл о том, что час назад хотел вернуть жизнь в привычное русло, и теперь думал о том, что может беспрепятственно встретиться с Фатимой. Пусть и в последний раз. Любви много не бывает, она сродни наркотику, в том смысле, что хочется еще и еще, пока она не начнет угасать сама собой. А Пашина любовь только начинала разгораться…

Фатима ворвалась в кабинет отца с пылающим лицом и упала на диван. Лицо ее раскраснелось, а глаза сверкали лихорадочным блеском.

– Я влюбилась, отец! – крикнула она.

– В кого, дочь моя? – отец посмотрел на нее поверх очков. – Надеюсь, в своего жениха? В Фархата?

– Я же сказала тебе, отец, что никогда не выйду замуж за это ничтожество! – гневно парировала Фатима. – И не говори мне больше о нем, прошу тебя! Или ты хочешь моей смерти?!

– Что ты такое говоришь, дочь моя?! Как ты смеешь так пугать меня? Или ты забыла, что у твоего старого отца больное сердце?

– Не забыла, прости, отец! – Фатима сменила гнев на милость. – Но ты же не хочешь, чтобы я всю жизнь была несчастной?

– Ну конечно я хочу, чтобы ты была счастлива! Ты же моя любимая дочь. Но разве и тебе в свою очередь наплевать на интересы семьи? Этот брак многое бы решил.

– Вот поэтому ты должен меня выслушать. Сначала что касается «выгодного» брака. Твой любимчик Фархат, мой жених, пьяница и развратник! – выпалила Фатима. – Он не любит меня, он хочет жениться на мне исключительно ради денег.

– С чего ты это взяла? Он не сводит с тебя влюбленных глаз.

– Ты слеп, отец, если принимаешь похотливые взгляды блудливого кобеля за влюбленность!

– Не груби! Ты похожа на фурию.

– Пусть я буду похожа на фурию, но лучше в петлю, чем замуж на развратника! – Фатима понизила голос и сказала: – Говорят, он не гнушается даже мальчиками.

– Да с чего ты это взяла?!

– С того, что я наняла детектива, чтобы следить за ним.

– Это что еще на новости?

– Должна же я знать, за кого ты хочешь меня выдать замуж! – Фатима спокойно посмотрела прямо в глаза отцу. – Это ты должен был поинтересоваться его образом жизни, прежде чем предлагать меня ему. Но это еще не все, – Фатима жестом остановила отца, который собирался что-то сказать в свое оправдание. – Их фирма терпит крах, они разорены, практически банкроты. Ты и твои деньги их единственный шанс исправить положение. Для этого они и пытаются устроить этот брак. Только кому он выгоден? Они вытряхнут из тебя все до последней лиры, потому что им грозит долговая тюрьма. Уж кто-кто, а они прекрасно осведомлены о твоей дурацкой порядочности.

– Это тоже тебе сказал частный детектив?

– Не только. Нашлись честные люди, которые не побоялись открыть правду. Ты можешь сам навести справки по своим каналам, и поймешь, что я тебе не лгу. Это уже никакая не тайна, и только ты предпочитаешь жить с завязанными глазами!

Отец молчал, переваривая услышанное, и Фатима поняла, что одержала сокрушительную победу. Она тоже молчала, ожидая, что скажет отец. Наконец он нарушил молчание:

– Ну что ж… раз так, и ты говоришь правду, я разберусь с ними. О браке, разумеется, не может быть и речи… и давай закончим на этом. Эти люди не стоят нашего внимания. Так в кого ты влюбилась?

Фатима улыбнулась, торжествуя.

– Я знала отец, что ты примешь правильное решение. Хочешь, я сварю тебе кофе? Сама. И мы поболтаем с тобой. Мне очень нужен твой совет. А может, и помощь.

– Ох и хитрая ты, моя дочь! – отец шутливо погрозил Фатиме пальцем, и она поняла, что прощена окончательно и бесповоротно. Теперь из отца можно было вить веревки, и Фатима решила этим воспользоваться. Железо нужно ковать, пока горячо.

Фатима внесла кофе в кофейнике и чашки на серебряном подносе и села напротив отца.

– Он меня любит, – просто сказала она. – Он русский, турист, приехал в отпуск, живет в одном из наших отелей.

– О Аллах! – отец воздел руки к небесам. – Русский! Не могла найти ничего другого? Зачем тебе этот русский?