– Хороший ход, – похвалил Жюст, не отрывая от герцога пристального взгляда.

– Устроиться на службу к Ковентеджу?

– Нет, сказать, что вы живете в Эвендейле.

– Попробуйте доказать, что я лгу.

– Вы не хуже меня знаете, что Раймонд Ковентедж сейчас далеко, к тому же оплакивает недавно почившую от лихорадки супругу. А поскольку отношения Левансии с Эвендейлом и до Смуты были весьма гм… натянутые, проверить ваши слова нам вряд ли удастся.

– В таком случае, вам придется верить мне на слово.

– Или не верить. Как вы попали в наши края?

– Я ведь уже говорил: порталом.

Дайон отлично знал, что подобные повторы – нормальная практика при ведении допроса. Застань человека врасплох, поймай на ошибке – и можно считать словесный поединок выигранным.

– Зачем вам понадобился портал?

– И это я тоже уже говорил. Визит к даме.

– Да-да, я помню. Вы сказали, что это Мод Уиллкок? Которая из двух?

Дайон изобразил утомленный вздох. Впрочем, принять усталый вид было совсем несложно.

– Ни одна из них, как вы правильно заметили.

– Но вы же сказали…

Герцог выставил ладонь, обрывая допрашивающего на полуслове:

– Я сказал, что дама замужем. Как вы понимаете, называть ее настоящее имя я не собирался и не собираюсь.

– Думаете, мы на короткой ноге с ее мужем и можем разрушить семью?

– Думаю, что знакомство с вами будет для нее намного более опасным, чем гнев обманутого мужа.

– Неужели?

– Именно, – Дайон чуть наклонил голову. – В любом случае речь идет о даме, так что компромиссов не будет.

– Это говорит человек, который совсем недавно силой тащил женщину в кусты? – хмыкнул Жюст.

– Спрашивает человек, которому привычнее тащить в кусты мужчин? – парировал Дайон, демонстрируя связанные руки.

И снова знания расходились с делом. Он отлично понимал, что следовало держаться более сдержанно, но отказать себе в удовольствии от едкого ответа не смог.

На лице Жюста заиграли желваки, взгляд стал ледяным.

– Советую вам тщательнее следить за словами, – процедил он. – Ваша жизнь по-прежнему висит на волоске, и это не пустая угроза. Не боитесь, что если я по-настоящему рассержусь, то попросту прикажу вздернуть вас на ветке?

– Не боюсь. – Дайон постарался придать своему голосу спокойствие, которого не испытывал. – Я неплохо разбираюсь в людях. Если вы прикажете меня повесить, это будет сделано ради безопасности ваших людей, а не из мелкой мести. Но на этот случай могу сказать одно: убейте меня – и вы проиграете. Все и навсегда.

– Не слишком ли много вы на себя берете? – осведомился, скривив губы, Жюст.

По лицу герцога скользнула мимолетная улыбка.

– Вы даже не представляете, насколько я точен в своих определениях.

Его оппонент собирался сказать что-то еще, скорее всего, оспорить смелое заявление допрашиваемого, но тут в палатку вбежал мужчина из лагеря, которого герцог прежде видел лишь мельком.

– Жюст, прибыл гонец из отряда Денизы Арсе! Говорит, срочные новости!

Стул с грохотом полетел на землю. Дайон вскочил, с тревогой взирая на вошедших:

– Что с ней?

– С кем? – не понял вошедший.

– С Денизой Арсе!

Видимо, в его интонациях было столько волнения и одновременно напора, что партизану не пришло в голову придержать ответ при себе.

– Есть сведения, что герцога собираются везти в город! Теперь Руаж планирует напасть на карету, чтобы его освободить.

– Молчать! – опомнился Жюст.

Партизан спохватился и затравленно посмотрел на хмурившегося пленника.

Дайон не обратил на это внимания, пытаясь понять, откуда поступила информация. Он был совершенно уверен, что за два года заточения его ни разу не выводили за пределы замка. В разные периоды – небольшая тюремная камера в подземелье либо покои в башне с зарешеченным окном. Та же камера, только более комфортная. Иногда юному герцогу дозволялось гулять во внутреннем дворе под неусыпным взором многочисленной охраны. Вот, пожалуй и все его перемещения.

Некстати вспомнились ледяные глаза ле Бриенна. И его бесконечные: «Подпишите, герцог! Это – на благо ваших поданных…» Голос звучал в мозгу так явно, что Дайона бросило в холодный пот. Усилием воли он взял себя в руки и взглянул на притихших повстанцев, напряженно следящих за пленником.

– Это – ловушка! – безапелляционно заявил он.

– Неужели? – сразу же усомнился Жюст.

– Подумайте сами, – раздраженно бросил Дайон. – С чего вдруг кому-то понадобилось перевозить герцога?

– Да кто его знает? – Партизан пожал плечами. – Может, показать ему что-то хотят.

– Что? – криво усмехнулся Дайон. – Красивый закат?

– Виселицу. Вчера на площади повесили троих наших, – Жюст скрестил руки на груди. – Возможно, мальчика хотят запугать.

– Да он и так напуган! – возразил Дайон. – Сидит в камере и трясется, как осиновый лист.

– Не смейте так говорить!

Кто-то бросился на герцога, едва не свалив его с ног.

– Мэтью, назад! – приказал Жюст, оттаскивая своего человека. – Если хочешь оставаться моим секретарем, будь добр вести себя сдержаннее! А ты запомни: таких слов я больше слышать не желаю, – жестко обратился он к пленнику. – Надеюсь, мы поняли друг друга?

– Вполне, – процедил герцог.

Мэтью снова замер у порога, опустил голову, но все равно зло сверкал глазами из-под длинной челки.

– Как это благородно: бить человека, у которого связаны руки, – криво усмехнулся Дайон, дождался, пока парень покраснеет и повернулся к остальным. – Послушайте, мне все равно, разделяете вы мое мнение о герцоге Левансийском или нет, но его никуда не повезут. Это – ловушка, и вы должны предупредить Денизу!

– Кого?

– Руажа. Или кто там за главного, – отозвался герцог, понимая, что едва не выдал себя.

– Что скажешь, Жюст? – подал голос партизан.

– Что нам не стоит обсуждать наши планы при посторонних, – отозвался тот, все еще разглядывая герцога. – Мэтью, прикажи, чтобы пленника увели!

Сколь ни сильно было его желание остаться, Дайону пришлось вернуться в камеру. Он с трудом дождался, пока конвоиры уйдут, а потом напускное спокойствие слетело с него, как не бывало. Герцог заметался по небольшому пространству, словно зверь в клетке.

Больше всего удручала неизвестность. За любую, самую незначительную новость о сестре Дайон отдал бы сейчас целое состояние.

Но состояния у него в данный момент, увы, не было, как не было и ни малейшей возможности узнать, что в итоге решили повстанцы. Оставалось лишь уповать на благоразумие Денизы. Дожила же она, в конце концов, до свадьбы с Ковентеджем.

На этих мыслях Дайон заставил себя успокоиться. Если он хочет вернуться обратно, в свое время, ему нужно сохранять хладнокровие. В конце концов, самообладание герцога Левансийского стало притчей во языцех.

Дайон горько усмехнулся. За последний день он вел себя настолько несдержанно и неблагоразумно, что, даже если слухи об этом дне не угаснут за девять лет, никто не поверит, что именно герцог Левансийский был в плену у повстанцев.

Он выдохнул и медленно опустился на землю, прижался спиной к пружинистым стенам своей тюрьмы. Следовало как следует обдумать допрос. Вспомнить каждую деталь, каждое произнесенное слово, мимику Жюста, его жесты. Составить приблизительный психологический портрет здешнего командира герцогу, пожалуй, уже удалось. Но мысли путались, то и дело перескакивая то на сестру, то на невероятность всего происходящего. А вскоре стало и вовсе не до размышлений.

Лагерь гудел. Мужчины, женщины и подростки сновали туда-сюда. Передавали друг другу веревки и фляги, застегивали куртки, проверяли арбалеты, с премерзким звуком подтачивали лезвия кинжалов. Перекидывались на бегу короткими фразами. И в один прекрасный момент до слуха Дайона долетели слова:

– С отрядом Руажа встречаемся у развилки!

Дайон мысленно застонал. Идиоты, они не поверили его словам. Впрочем, он бы и сам не стал доверять непонятному незнакомцу, вывалившемуся из портала. Но он как минимум приказал бы Ферранту проверить сведения. Герцог обреченно посмотрел на связанные руки. На всякий случай дернул ими в надежде ослабить путы. Края ремня больно впились в кожу, но Дайон заметил, что между запястьями образовался просвет. Стиснув зубы, он, невзирая на боль, вновь и вновь пытался развести руки, но ремни оказались очень крепкими.

– Да чтоб его! – вспылил герцог.

Он подскочил к прутьям и, превозмогая боль в запястьях, схватился за них, намереваясь хорошенько потрясти. Магические искры полыхнули между пальцами, дерево рассыпалось пеплом. Дайон ошеломленно выдохнул. В отличие от сестры, он не умел контролировать свой дар. Кто бы мог подумать, что способности спонтанно проявятся в такой момент?

Разрушений хватило, чтобы герцог, обдирая кожу о ветки, выбрался из своего узилища, огляделся, и никем не замеченный, прошел к дереву, где стояли мечи. Клинки были остро заточены, и перерезать ремень, стягивающий руки, не составило труда. Растерев покрасневшие от попыток освободиться запястья, Дайон задумчиво осмотрелся, гадая, как предотвратить самоубийственный план Ферранта. Взгляд упал на Мэтью, торопливо прилаживающего к поясу ножны.

– Куда это ты собрался? – громкий голос Жюста заставил беглеца вздрогнуть. К счастью, Дайон стоял в тени деревьев, и командир лагеря, слишком поглощенный сборами, просто не обратил внимания на бывшего пленника.

– Разве я неясно выразился? – Жюст подошел к своему секретарю вплотную. – Ты остаешься здесь!

– Но…

– Без всяких «но», Мэтью! Ты достаточно натворил дел, и тебе придется ждать нас в лагере! Это – приказ!

Жюст развернулся на каблуках и направился в сторону уже готового выдвинуться отряда. Насупившись, Мэтью стоял и смотрел им вслед до тех пор, пока последний партизан не скрылся в лесу.

– Интересно, что ты такое натворил, что теперь должен оставаться здесь, пока другие сражаются? – Дайон подошел и оперся плечом на дерево. Парень обернулся и подпрыгнул.

– Эй! Сюда! – Он хотел крикнуть, но голос сорвался.

Герцог улыбнулся.

– Спокойнее. Сам понимаешь, если бы я хотел сбежать или причинить тебе вред, то… у меня уже была такая возможность.

– Тогда зачем…

– Зачем я вышел из своей клетки? Все очень просто – я не хочу очередных жертв.

Мэтью усмехнулся.

– Говорите, как лорд Маркус Дегэйр.

Услышав ненавистное имя, Дайон вздрогнул, но сразу же постарался взять себя в руки. В конце концов, он точно знал, что узурпатор получил по заслугам.

– В одни и те же слова можно вложить разный смысл, – пожал плечами герцог.

– И какой же смысл вкладываете в них вы?

– Глупо попадать в ловушку, если тебя о ней предупредили.

Под пристальным взглядом пленника мальчишка чувствовал себя неуютно.

– Откуда мне знать, что вы не врете? – выпалил он.

– Хотя бы потому, что я до сих пор не сбежал. Послушай, парень, вашего герцога никуда не повезут. Они прекрасно понимают, насколько это рискованно. Одно дела – охраняемая тюрьма в охраняемом замке, и совсем другое – карета, сопровождаемая несколькими стражниками. Никто не станет делать этого без крайней необходимости. А уж если бы она возникла, секретность соблюдали бы такую, что ни одна мошка не вылетела бы из замка, если она могла хоть что-то услышать!

Мэтью опустил голову, признавая правоту собеседника. Но тут же вскинулся.

– Но тогда… тогда надо их остановить! Надо сказать Жюсту!

Он ринулся было вперед, но Дайон ухватил его за рукав:

– Погоди! Так ничего хорошего не выйдет!

– Но ведь они…

– Твой командир мне уже не поверил. Как ты собираешься его остановить? Что ему скажешь?

– Я… я… не знаю… – сник Мэтью.

– Сначала подумай, потом кидайся в авантюры! – назидательно произнес герцог и горько усмехнулся, вспомнив, как сам стремглав кинулся в тоннель замка.

– Интересно, как собирались действовать вы, – пробурчал парень.

К счастью, у Дайона был ответ.

– Ты знаешь, кто такой Феррант Руаж?

– Конечно! – парень не смог сдержать восхищения.

– Хорошо. Отправишься к нему. И передашь послание. – Дайон требовательно протянул руку, и Мэтью передал ему папку с писчими принадлежностями, которую всегда носил с собой.

Вспомнить шифр, которым они с Феррантом и Денизой пользовались в конце Смуты и еще некоторое время после ее окончания, не составило труда. Судя по услышанному в палатке Жюста, операцией руководил Руаж, поэтому Дайон адресовал письмо ему. Герцог быстро написал несколько строк, подписал: «Друг», сложил лист бумаги и запечатал.

– Держи.

– А что там написано?

– Что готовится ловушка. Главное – успеть перехватить Руажа раньше, чем он отправит отряд на задание! – подчеркнул герцог.

Он чувствовал себя последним негодяем, используя юнца, почти мальчишку, которого Жюст умышленно оставил, чтобы не подвергать опасности, но иначе было нельзя. Слишком много людей погибнет. К тому же в том отряде была Дениза.

– Ну, что стоишь?

– А если… – парень замялся. – Если вы – шпион, и придумали все это, чтобы заманить отряд в ловушку?

Дайон раздраженно выдохнул.

– Тебе не кажется странным, что я позволил себя поймать, привести сюда, рисковал быть убитым по дороге, только для того, чтобы заманить вас в ловушку? Подумай сам, что проще: проделать все это или пустить слух, что лорд Маркус решит повезти герцога в город?

– Верно, – судя по сосредоточенному выражению лица, прежде подобная мысль не приходила парню в голову. – Но тогда…

– Тогда тебе надо торопиться. Если хочешь, можешь позвать часовых и приказать меня связать.

– Не думаю, что это вас удержит. Впрочем, дайте мне слово, что не покинете лагерь до моего возвращения! – потребовал Мэтью.

– По доброй воле и без чрезвычайных ситуаций, – педантично уточнил Дайон. – Беги уже.

– Ладно!

Мэтью умчался, а герцог снова прислонился спиной к дереву. Место под дубом казалось ничем не хуже его камеры, и Дайону было все равно, где ждать.