– Конечно, вы ведь понимаете, сколько судеб сломано этими браками!

Она вновь взглянула на него, и Рейнард решился на следующий шаг.

– Надеюсь, мы с вами этого избежим, – прошептал он, кладя руку ей на затылок.

Сложная высокая прическа была очень удобна для этой цели: казалось, волосы специально уложили именно так, чтобы поверх них комфортно умещалась раскрытая ладонь с длинными пальцами. Он не настаивал, не давил, лишь самую малость задал направление. Девушка могла начисто проигнорировать его мягкие касания, но вместо этого неожиданно охотно подняла, а затем откинула голову, будто укладываясь на его крепкую руку, и сама приоткрыла рот, когда он медленно приблизился к коралловым губам.

Девушка вздрогнула, но не отступила. Губы соприкоснулись. Этот поцелуй мало напоминал те, к которым привык граф Аттисон, каковому доводилось немало общаться с женщинами. В основном, конечно, со светскими львицами, опытными и твердо знающими, чего хотят. Поцелуи с ними больше всего походили на давно наскучившее противостояние. «Ну-ка, посмотрим, кто из нас двоих лучше поднаторел в этой науке». Неопытных девушек Рейнард избегал. Впрочем, и они лишь робели и скромно опускали глаза, втайне надеясь увлечь завидного жениха. Конечно, будучи юнцом, он несколько раз целовался с объектами своих влюбленностей – смазливыми горничными или же кузинами друзей. По смутным воспоминаниям первые были слишком развязны, вторые – напряжены до предела.

Его невеста вела себя иначе. У нее, безусловно, не было опыта, но и страха она как будто не испытывала вовсе. Напротив, по собственной инициативе обвила рукой его шею и быстро делала успехи, перенимая его опыт, по ходу дела разбираясь в тонкостях этого нехитрого, в сущности, искусства.

От захлестнувшего желания у Рейнарда начала кружиться голова; тем не менее он взял себя в руки и вовремя остановился, отлично понимая, что можно себе позволить во время такой вот встречи в саду, а что совершенно недопустимо. И все-таки надо было прийти на свидание с вином, причем не с одним бокалом, а с двумя. Он даже подумал, не попросить ли девушку немного подождать, но тут со стороны тропинки послышался негромкий шум голосов.

Дама и тут его удивила. Вместо того чтобы с воплем броситься прочь из страха быть застигнутой, она просто встала, оправила платье и спокойно, не оглядываясь, с достоинством направилась в сторону здания. Естественно, повстречалась на тропинке с нежданно нагрянувшими гостями, раскланялась и столь же чинно проследовала дальше. Словно просто прогуливалась леди по парку, а если на скамье под черемухами сидит какой-то джентльмен, то это никоим образом ее не касается.

Рейнард одобрительно покивал, выждал некоторое время и лишь затем тоже зашагал к двери, за которой поджидал вездесущий лакей. У них с невестой еще будет на этом балу достаточно возможностей поговорить.

В зал он возвратился в прекрасном расположении духа. Благосклонно принял бокал игристого вина, поданный очередным лакеем, пригубил и благодушно кивнул разыскавшим его друзьям.

– Как прошло свидание с невестой?

– Ну же, не томи! Мы все в нетерпении!

Джон буквально подпрыгивал на месте.

– Превосходно, – откликнулся Рейнард и не отказал себе в удовольствии сделать еще глоток. – Намного лучше, чем можно было ожидать.

– Так это же здорово! Ох, и погуляем скоро на свадьбе! – Освальд потер ладони в предвкушении.

– За это надо выпить! – суммировал Джон и, поскольку был человеком действия, тут же принялся искать глазами лакея. – Эй, любезный!

Граф наблюдал за суетой своих спутников с благосклонностью человека, пребывающего в хорошем расположении духа. Вскоре он увидел и свою невесту: она присоединилась к другим пансионеркам и их наставницам. Белое платье определенно было ей к лицу, даже несмотря на свою излишнюю помпезность (не иначе, постарались любящие родители).

Амелия

Своего жениха я узнала сразу – он был точной копией своего отца, упокой Господи его душу. Граф Аттисон вошел в зал в сопровождении двух джентльменов, вероятно, друзей. Судя по надменным выражениям лиц, все трое испытывали недовольство тем, что были вынуждены прийти на бал.

Я закатила глаза: неужели ему понадобилась столь весомая поддержка для встречи с невестой?

Хотя, заметив несколько пристальных взглядов почтенных матрон, следивших за вошедшими, точно коршуны за цыпленком, я невольно прониклась к мужчинам сочувствием.

Но тут же прогнала жалость прочь. Сами виноваты, нечего было являться на бал, который именуется не иначе как «ярмарка невест». Ну, с моим-то женихом все понятно, а вот остальные могли бы и поостеречься.

Погруженная в свои мысли, я упустила момент, когда троица скрылась из виду. Скосив глаза на наставницу, сопровождавшую нас, я убедилась, что она вовсю кокетничает с подвернувшимся кавалером. После чего я поспешила юркнуть между танцующими парами, чтобы скрыться из-под ока, ослабившего свою бдительность. Но далеко уйти не удалось – прозвучала команда о смене партнеров, и какой-то предприимчивый молодой человек подхватил меня за талию и увлек в круг танцующих.

Отказ мог спровоцировать скандал, потому пришлось закружиться с незнакомым мужчиной в танце. Впрочем, не стоит кривить душой: я всегда любила танцевать, отдавая предпочтение недавно вошедшим в моду вальсам, которые старшее поколение считало верхом неприличия. Вообще-то по правилам мне следовало заручиться разрешением наставниц пансиона, но для этого надо было их искать, чего мне делать не хотелось.

Танец закончился, но не успела я раскланяться с этим партнером, как ко мне сразу же подскочил другой. Я хотела отказать, но по первым аккордам поняла, что сейчас будет именно вальс, и согласилась. В конце концов, мой жених мог и подождать, ждал же он как-то все эти годы?

За вальсом последовала кадриль, которую я тоже ну никак не могла пропустить, хотя настроение все-таки испортилось: партнер то и дело наступал мне на ноги и все норовил столкнуться с другими парами. Потому уже на середине танца я пожаловалась на усталость. Молодой человек незамедлительно отвел меня к одному из диванчиков, расставленных у стен, и направился за лимонадом. Дожидаться его я не стала.

Убедившись, что мужчина скрылся в толпе в поисках лакея, разносившего напитки, я быстро встала и поспешила совершенно в другую сторону, зорко оглядываясь по сторонам. Моего нареченного нигде не было видно. Похоже, граф Аттисон просто струсил.

Я не успела обдумать, радоваться или же печалиться этому факту, когда вдруг буквально столкнулась с ним в дверях. Вернее, почти столкнулась: как и положено благовоспитанному джентльмену, граф своевременно отступил, пропуская даму.

– А, вы не ушли! – воскликнула я с удивлением.

Довольная улыбка исчезла с лица жениха, и он изумленно взглянул на меня:

– Простите?

Я вздохнула:

– Я надеялась, что вы… впрочем, это уже неважно.

– Вы так хотели, чтобы я ушел с этого бала? – Граф не пожелал оставить мои слова без внимания, но выглядел озадаченным.

Я пожала плечами:

– Признаться, мне хотелось бы, чтобы вы вообще на него не приходили.

– Почему? – Он нахмурился.

– Потому что вы слишком стары для меня, – спокойно пояснила я.

Выражение, промелькнувшее на лице моего жениха, было непередаваемым. Впрочем, он достаточно быстро взял себя в руки.

– Простите, юная леди, мы с вами вообще знакомы?

– Конечно! – фыркнула я. – Уже очень много лет!

– Много лет? – Легкое недоумение на лице графа сменилось абсолютным непониманием. Таким он определенно нравился мне больше! – Простите, но… я что-то не припомню…

– Ну как же! – Я всплеснула руками. – Я – Амелия де Кресси! Ваша невеста, которую вы предпочли забыть на долгих семнадцать лет!

Это было уже верхом неприличия. Следовало найти кого-то, кто бы мог нас представить друг другу, но никого не было. И я, рассудив, что помолвка, состоявшаяся семнадцать лет назад, вполне сойдет за официальное знакомство, решила воспользоваться правами старого друга.

– Амелия де Кресси? – повторил он. – Но…

– Да, я слегка изменилась! – подтвердила я, искренне наслаждаясь эффектом, произведенным моими словами. – Но… сами виноваты – надо было лучше следить за невестой!

Глаза графа сузились, он вдруг очень внимательно оглядел меня, недвусмысленно остановив взгляд на достаточно глубоком вырезе платья.

– И почему вы в желтом?

– Вас это смущает?

– Конечно! Граф и графиня де Кресси уверили меня, что на балу их дочь будет одета в белоснежное платье, и достаточно подробно мне его описали!

– Ах, вам описали платье… Но не описали саму невесту… И у вас не промелькнуло мысли, что я могла попросту передумать?

Жених смерил меня холодным взглядом.

– Скорее я поверю в то, что вы – авантюристка, узнавшая о моей помолвке и пытающаяся ей помешать, – отчеканил он сквозь зубы.

– Авантюристка?!

Я даже задохнулась от такой наглости. Голос сорвался на визг, и пришлось замолчать, опасаясь привлечь ненужное внимание. И без того мы стояли около дверей достаточно долго.

– Именно, – насмешливо кивнул граф. – Не поверите, но я слишком давно хожу в холостяках, и мне прекрасно известны расценки на подобные… розыгрыши.

– Розыгрыши? – глупо переспросила я.

– Конечно. Интересно, кто вас сюда привел и сколько заплатил, чтобы вы попытались соблазнить меня, прикинувшись Амелией де Кресси?

Мужчина криво улыбнулся, и я покраснела, моментально сообразив, за кого он меня принял.

– Что вы себе позволяете? – гневно выдохнула я. – Не умеете вести себя как джентльмен?

– Напротив, именно как джентльмен я пока и поступаю. Но у вас не промелькнуло мысли, что я могу сменить линию поведения? К примеру, выпороть вас как следует, поскольку вы явно того заслуживаете.

Степень моего возмущения достигла предела, и я неожиданно почувствовала себя спокойнее.

– О да, я слышала, что некоторые мужчины любят такие развлечения. Говорят, это свидетельствует о глубокой травме, полученной в детстве. Рекомендую вам сходить к психоаналитику. Знаете, это как раз входит в моду.

– Вижу, вы прекрасно разбираетесь в подобной моде? – язвительно поинтересовался граф Аттисон. – Наверное, сказывается опыт?

Я с трудом подавила вспышку ярости.

– Возможно, мне действительно стоит приобрести некоторый опыт, милорд, чтобы оправдать ваши ожидания! И не думайте, что я стану хвалить ваши глупые стихи, когда вы их напишете!

Не дожидаясь ответа, я гордо прошествовала в соседний зал, где были накрыты столы с закусками и лимонадом.

* * *

Дерзкая девчонка ушла, а Рейнард все стоял неподалеку от двери, не зная, что и думать. Слишком уж напористо вела себя эта авантюристка, словно была права. Он опомнился, лишь когда Джон подошел и хлопнул его по плечу.

– Рейнард, дружище! Представляешь, какая со мной приключилась оказия? – Волосы приятеля были слегка взъерошены, а дыхание сбилось от быстрых движений. – Я танцевал с девушкой, которая назвалась Амелией де Кресси.

– Когда это было? – поинтересовался Рейнард, уже подозревая неладное.

– Когда играли вальс.

– Этого не может быть. Когда играли вальс, я… разговаривал со своей невестой в саду! И это определенно была девушка в белом платье, которое мне описали!

– Но девушка, с которой я танцевал, представилась как леди Амелия де Кресси, и она была в желтом платье. И если в это время ты с Амелией де Кресси был в саду, выходит, у тебя целых две невесты?

– Или кто-то решил подшутить! – Рейнард невольно поискал взглядом юную авантюристку, но девушка как в воду канула, что и неудивительно: наверняка она испугалась разоблачения.

– Да кому это нужно? – фыркнул Джон. – Теперь вот, вместо того чтобы ехать к Ватто, мы будем вынуждены задержаться, чтобы понять, какая из леди твоя настоящая невеста! Хотя… – Друг хохотнул. – Ты вполне можешь обзавестись гаремом!

Вместо ответа граф Аттисон крепко схватил за плечо стоявшего поблизости лакея. От неожиданности слуга уронил пустой поднос, который с грохотом упал на пол, перекрывая музыку.

Гости начали недовольно оглядываться. Рейнард поморщился, понимая, что теперь слухов не избежать. Впрочем, его это не остановило.

– Видишь ту пансионерку? – спросил слугу граф, указывая на девушку в белом платье, которая как раз появилась в зале.

Лакей испуганно закивал, одновременно кривясь от боли: хватку Рейнард до сих пор не ослабил, хотя отчета себе в этом не отдавал.

– Немедленно пойди и узнай ее имя. Только так, чтобы никто не догадался, для кого ты это делаешь.

– А для кого я это делаю? – оживился слуга.

– Для меня. Ты все понял?

– Да, милорд.

Если у лакея и были сомнения, то после двух золотых они полностью испарились.

– Хорошо. Иди.

Рейнард наконец-то отпустил плечо бедолаги, и тот поспешил на поиски распорядителя. Обнаружив последнего у дверей, лакей что-то зашептал ему на ухо, указывая на столпившихся у колонны пансионерок. Золотая монета перекочевала в карман распорядителя, тот словно невзначай подошел к девушкам и вскоре вернулся, после чего слуга поспешил к Рейнарду.

– Юную леди в белом зовут Мейбл Фэйтон, – доложил он. Говорил услужливо, но соблюдал дистанцию в пару шагов, предпочитая держаться на расстоянии от сердитого аристократа. – Незамужняя девица, обучается в пансионе Святой Матильды. Помолвлена с мистером Томасом Годфри.

– Ступай. – Рейнард опустил в ладонь лакея еще одну золотую монету. – И забери эту гадость! – поморщился он, ставя на поднос недопитый бокал. – Лучше принеси чего-нибудь покрепче.

Лишь после того, как слуга удалился, граф позволил себе поправить узел ставшего слишком тугим галстука. Выходит, что темноволосая девица, с которой он столкнулся в дверях…

Граф Аттисон тяжело вздохнул. Как он мог так опростоволоситься? Неужели в саду… Но платье, черт побери, платье, детально описанное в письме! Интересно, подумал ли кто-нибудь, что невеста просто не захочет его надевать? Конечно, это было странно для юной девушки. Хотя, признаться, желтое шло леди де Кресси гораздо больше. В нем она напоминала экзотический цветок. И, судя по всему, этот цветок жаждал свадьбы ровно так же сильно, как и сам граф Аттисон.

Любопытно, а сама Амелия знает о магической клятве? И что будет, если эта Мейбл Фэйтон расскажет подруге о поцелуе? Девушки ведь любят поболтать о таких вещах.

Вспомнив полыхавшие гневом темные глаза неузнанной невесты, Рейнард криво усмехнулся и повернулся к Джону, который стоял рядом и все прекрасно слышал.

– Постой, как такое может быть? – недоуменно переспросил тот.

– Джон, у тебя есть сестры. Неужели они никогда не менялись платьями?

– Одной семнадцать, второй – девять, – проинформировал приятель. – И когда Стасси пытается взять вещи Джейн, в доме начинается скандал.

– Даже так? Сочувствую.

– Мы все привыкли. Но давай вернемся к твоим невестам. Выходит, что в саду ты говорил с Мейбл Фэйтон?

– Да. – Рейнард не сводил взгляда с девушки в белом. – Более того, похоже, самой Амелии де Кресси я заявил, что она авантюристка.

– Погоди, в карете ты говорил, что невеста – твоя соседка. Ты что, не знал, как она выглядит?

– Соседка по поместью, – поправил Рейнард, уже не зная: злиться или смеяться. Слишком уж комичной выглядела вся эта ситуация со стороны. – Мы виделись один-единственный раз в жизни, на ее крестинах. Она была розовощеким лысым младенцем и с той поры достаточно сильно изменилась!

– И тебе никогда не присылали ее портретов?