Цитаты из книги «Черно-белая палитра»

– О бывших либо хорошо, либо ничего

Уилфорт взбешенно закатил глаза. – Женщины! – выдохнул он затем. – Вот как после этого можно иметь с вами дело? Вы не знаете, что такое дисциплина, не понимаете необходимости подчинения приказам. Ваши поступки нереально предугадать! Говорите одно, думаете другое, а делаете третье! Вот поэтому с вами совершенно невозможно работать! – Он резко направился к двери, но на полпути остановился и, не оборачиваясь, произнес: – Вот жизнь за вас отдать – это с легкостью.

– К проходимцу, к негодяю, и без шансов на брак, и даже без взаимности. Сознают они то или нет, но люди стремятся к любви: слишком многое им дает это чувство. – Что например? – скептицизма в интонациях Уилфорта прибавилось. – Не знаю, – рассмеялась я. – Например, желание вставать по утрам, даже если за окном дождь, рассвет еще не наступил, а целый день предстоит заниматься нелюбимым делом? Или стремление стать лучше, а в некоторых случаях даже способность? Или, может быть… – я щелкнула пальцами, – смысл жизни, который так непросто бывает найти? Знаете, многие люди, страдающие от неразделенной любви, говорят, что неспособны разлюбить. Что мечтали бы забыть о своих чувствах, но не могут. Они говорят, а я не верю. Они могли бы разлюбить – если бы по-настоящему этого хотели. Не так уж это и трудно.

в постели он наверняка ведет себя как бревно. Еще и замечания будет делать. «Сержант Рейс, вы принимаете эту позу в семидесяти процентах случаев, а надо в восьмидесяти двух!» – произнесла я, стараясь скопировать интонации капитана. Приятели засмеялись, а я почувствовала, как все холодеет внутри. Ибо холодные серые глаза смотрели на меня в упор. Он же не мог слышать моих слов? Он слишком далеко для этого сидит! Но взгляд не оставлял никаких сомнений: он слышал. И еще припомнит.

– Странные у вас какие-то судебные эксперты. С балкона на балкон прыгают, мышцами щеголяют. – Нестранных мы не держим, – усмехнулся Алджи.

– Посуди сам. – Я оперлась локтями о столешницу и приложила руки к вискам. – Что между нами может быть общего? Он – светлый, я – темная. Запросто может оказаться, что его далекие предки сжигали моих на костре. Он – аристократ, да еще и, как ты правильно заметил, из высших. Я – простолюдинка, почти из деревни. Он поедает куриные ножки ножом и вилкой. Я пью коньяк из горла в компании сомнительных личностей, дабы обзавестись нужными связями. Он не понимает, почему стражи не могут использовать при поимке афериста такое элементарное средство, как эхофон. Я же чуть ли не целый год коплю себе на фунт вишни. А ты спрашиваешь «Что у вас с Уилфортом?». Да ничего конечно!

А начальство можно считать достойным уважения или бездарным, строгим или невзыскательным… Но оно никогда не будет «своим». Всегда остается пелена отчуждения, опаска и некоторая степень недоверия. Словом, от начальства всегда ждешь какой-нибудь гадости.

люди стремятся к любви: слишком многое им дает это чувство.

Мне настолько приятно ваше общество, что я предпочитаю оказаться в тюрьме, лишь бы не находиться рядом с вами.

важно не то, с чем человек начинает. Есть у него капитал или нет. Важна его собственная целеустремленность. Если он намерен пробиться, то он пробьется. И достойно существовать сумеет.