Глава 5

Ждет меня там господин Палач или нет, но первой комнатой, куда я отправилась, была ванная. Неумытой да с растрепанными волосами появиться на кухне я не могла себе позволить. И мужчина, который меня там ждет, совершенно не при чем. Если только не учитывать опасения, что мои торчащие во все стороны рыжие волосы могут вызывать у него ненужные ассоциации. А то мало ли, решит еще проверить!

На кухню я пришла уже с заплетенной косой, невозмутимым видом и в черном халате. Судя по дрогнувшей брови на волевом лице, смену халата Палач оценил. А я что? Может, так и было задумано: дымчато-серый на ночь, черный утренний.

– Проходи, Кайлин, я чай завариваю.

Палач и правда стоял у стола и с задумчивым видом помешивал что-то в чайнике. С настолько задумчивым видом, что я даже забеспокоилась и решила вмешаться.

– Чай, говорите, – заглянув в посуду, сморщила нос, – и часто вы такое пьете?

– Нет.

Ответ был краток и сказал мне о многом. Ну, откровенно говоря, я бы тоже не стала это пить. Так и отравиться недолго, особенно если на регулярной основе употреблять варево из такой смеси трав.

– Это кто же вам такой сбор продал? – стоять рядом с хмурым Палачом было не очень комфортно, вдруг он вот сейчас решит, что я слишком много себе позволяю, и выставит меня из своего безопасного пыльного дома.

– Сам смешиваю.

Ой, самостоятельный мужчина на кухне это, оказывается, пострашнее вредных ведьм будет. Еще раз склонившись над чайником, удивилась: эта насколько же надо хотеть чая, чтобы смешать плынь, которая, может, конечно, травка и полезная, но больно уж невкусная, да и помогает она при женских болях, мужчинам так и вовсе только вред несет, если сильно заварить. К ней добавить листья ясины, – ну хорошо, что не ягоды, – которые часто заваривают как основу чая, тут Палач угадал, а также соцветия ляниды, замечательного цветочка с широчайшим спектром использования, но вот именно с плынью она дает эффект кровоостанавливающего средства. На ранку теплым настоем наносишь и минут через пять уже можно работать с пострадавшим местом. В смысле, зашивать глубокие порезы или повязку накладывать на царапины. Но пить вот это?! К слову сказать, еще пару загадочных листьев каких-то растений, плавающих в общем “котле”, я не распознала, а мне было интересно, какая именно трава дает сей очаровательный аромат яблочной гнили.

– Знаете, – осторожно начала я, на всякий случай делая большой шаг в сторону от чудо-варева, – мне кажется, чай это не ваш напиток.

Палач перевел на меня взгляд внимательных темных глаз и тяжело вздохнул.

– Я уже пару месяцев хочу нормальный чай, но…

Вспомнив торговые ряды и людей, что там продают товар, кажется, я начала догадываться в чем дело. Палача боялись, Палача вынужденно уважали, им пугали маленьких непослушных детей, но при этом его ненавидели. Кровавая была у него должность, что ни говори. Вряд ли можно рубить головы и ожидать, что народ Лассаса будет хорошо относиться к тому, кто несет смерть их знакомым, родственникам, детям…

– Мстят? – спросила, хотя это и было очевидно.

– Мелко пакостят, – мужчина вздохнул и, подхватив чайник, вылил все, что в нем было, в ведро.

– А давайте я вам чай заварю из тех травок, что у вас есть. Только сама выберу, что использовать. Хотите?

Выдержать долгий внимательный взгляд, сохраняя благодушное выражение лица, было непросто, мне постоянно казалось, что вот-вот и Палач раскроет мой секрет. Что будет в таком случае, догадаться несложно, и если еще вчера днем я была бы рады принять смерть от его рук, – всяко это было бы лучше, чем достаться на потеху толпе разъяренных мужиков, – то сегодня я предпочла бы сохранить жизнь.

Вместо ответа мужчина указал рукой на несколько мешочков, лежащих на отдельном столе. Отказываться от своих слов я не стала, подошла, засунула нос в каждый, некоторые сразу отодвинула в сторону, парочку чуть было не сунула себе в карман мужского халата, – ну просто там так идеально высушены были весенние травки, как не каждая ведьма умеет сушить, – а вот три мешочка взяла и переложила на стол ближе к Палачу.

– Вот эти можно смело использовать хоть все вместе, хоть каждый по отдельности, и будет вкусно.

– Уверена? – мужчина окинул скептическим взглядом то, что я отобрала, но даже не дернулся, чтобы посмотреть, о каких травах я говорю.

– Ну вот сейчас заварю и узнаем.

Быстро сполоснув чайник, засыпала в него по щепотке трав из двух мешочков и щедрой рукой добавила листья ясины, накрыла крышкой и принялась убирать запасы чая. Завязать тесемки, связать три мешочка между собой, чтобы один любитель чая больше не перепутал что с чем смешивать можно, прибрала и те опасные травы, что оставались на другом столе, с сожалением повздыхала над сокровищем весенних трав и только тихий смешок привел меня в чувства.

– Ой, – резко развернувшись к Палачу, я почувствовала, как щеки заливает жаром. Опять, – простите, я не хотела своевольничать…

– Да нет, ты очень органично смотришься, хозяйничая на моей кухне.

– Но это не значит, что я должна была что-то делать без вашего разрешения.

Мне действительно стало стыдно за свое поведение, хотя я и не сделала ничего плохого, но все же при хозяине дома позволять себе такие вольности недопустимо. Еще бы напевать что-нибудь начала, как на своей кухне делала!

– Да, я вижу, что ты очень легко освоилась у меня в гостях, – Палач выразительно посмотрел на очередной свой халат, а я покраснела, кажется, до кончиков пальцев на ногах, – и вот это меня очень удивляет.

– Удивляет, – я вскинула голову, – отчего же?

– Ты как будто не боишься меня.

Палач встал со своего места и подошел к буфету, чтобы взять пару кружек. Я молча наблюдала, как он, передвигаясь по комнате, без лишней суеты и сомнений достает на стол выпечку, кусок закопченного мяса, хлеб, небольшой ломтик сыра. Если вспомнить, что я ночью видела в холодном шкафу, сейчас можно с уверенностью сказать: Палач вытащил все, что можно съесть не готовя. Не жадный он, вот точно нет.

– А я и не боюсь, – ответила, осторожно разливая чай по кружкам, в то время как Палач принялся нарезать мясо.

– Вот это и удивляет. Я привык к другому поведению.

– Что взять с той, кто предпочитает жить на отшибе города, – подняв взгляд, я пожала плечами.

– Вряд ли дело именно в этом.

Я чувствовала на себе пронзительный взгляд, но когда я поставила кружку перед мужчиной, руки не дрогнули. И только заняв свое место напротив него, я смогла уверенно посмотреть в лицо Палачу и признаться:

– Там, – кивок на окно, – страшнее.

***

Палач молчал. Он долго и задумчиво смотрел на меня, думая о чем-то своем, а я пила чай, довольно прикрыв глаза. Вкусно. Уж в чем-чем, а в том, как заваривать травы, я была специалистом. Ведь почти всю сознательную жизнь занималась именно этим – сбором трав и использованию их в разных ситуациях. В этом была моя сила, сила моей бабки и ее сестры, да и в нашей родовой книге вся ворожба так или иначе была связана с травами. Хотя вру, конечно, импульс силы я могла наложить на что угодно, даже слову придать нужный посыл могла, но с растительным якорем работалось легче.

Не знаю, какие мысли блуждали в голове Палача, может быть, он все никак не мог осознать, что кто-то его не боится так, как он привык, а может, и вовсе думал, как быстрее от меня избавиться, но все изменилось, стоило ему взять в руки кружку и сделать первый глоток.

Откровенно пялиться на него я не хотела, но сквозь ресницы с удовольствием наблюдала, как меняется выражение лица мужчины. Вот он чуть нахмуренный поднимает кружку к губам, делает один глоток и глаза его вдруг удивленно распахиваются, одна бровь приподнимается и… И Палач отпивает следующий глоток чая и жмурится. Уголки губ приподнимаются в еле заметной улыбке, а кружку он уже сжимает двумя руками.

То-то же, а главное, никакого несварения с осложнениями не будет. Уж за это я готова головой ручаться!

Наблюдать за тем, как кто-то наслаждается делом рук твоих, отдельный вид удовольствия, но, к сожалению, чай в кружке был не бесконечным, а вопросов у Палача было много.

– И чем же там, – такой же кивок головы на окно, каким я обозначала наш город, – страшнее, чем в доме убийцы?

– А убийцы ли? – встав, наполнила его кружку новой порцией чая и, немного подумав, соорудила пару бутербродов. – Или просто человека на службе Его Величества?

– А ты думаешь, есть принципиальная разница? – Палач кивком головы обозначил свою благодарность и принял перекус из моих рук. – Ведь как ни крути, а люди во многом правы, руки у меня по локоть в крови.

– В крови, – кивнула, соглашаясь, – в крови убийц, насильников, предателей и прочей дряни, отравляющей улицы городов.

Наблюдать за тем, как кто-то подавился из-за твоих слов, тоже отдельный вид удовольствия. Для меня по крайней мере. Нравится мне ставить людей в тупик своими рассуждениями.

– Ты на вопрос не ответила, – откашлявшись, Палач, видимо, на всякий случай, отложил бутерброд в сторону, – почему ты предпочла остаться у меня, а не вернуться домой?

Теперь настала моя очередь стискивать кружку двумя руками, только в моем случае это было вовсе не от удовольствия.

– Боюсь встретиться с теми, кто гонялся за мной. Боюсь прийти домой и застать его разоренным, мне действительно страшно.

– Думаешь, соседи не обратили бы внимания, если кто-то бы вломился в твой дом? А заметив это, не обратились бы к страже?

– Стража? – прищурившись, я посмотрела на Палача. – А где была стража вчера, когда я убегала от толпы мужиков? Где были те “соседи”, которые наблюдали за погоней? Нет, Палач, никто не стал бы обращаться к страже, даже если бы увидели, как мой дом сжигают дотла. Да и нет у меня соседей. Я живу у леса, вряд ли зайцы с белками смогу написать жалобу на бесчинства людей. Им бы свои шкурки спасти от охотников.

– Кто-то охотится на белок в нашем лесу? – Палач выглядел искренне удивленным.

– Потрясающе, вы, господин Палач, точно живете в Кронте?

Мужчина откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул.

– В Кронте, только в жизни города стараюсь не участвовать, – он задумчиво потер подбородок и снова обратил на меня свой внимательный взгляд. – А насколько сильно ты боишься возвращаться домой, Кайлин?

Оу, судя по его взгляду и хитрому прищурю, нас ждут торги! Нет, ну какая прелесть!

– Настолько, что я готова просить проводить меня, – произнесла, вмиг нацепив на лицо маску смирения.

– Проводить? – темные брови чуть сдвинулись к переносице. – Разве будешь ты чувствовать себя в безопасности, оставаясь одна?

– Нет, но у сироты разве есть выбор? – так, аккуратно надавить на жалость и добавить тяжелый вздох!

– А ты сирота?

– В Виморе живет тетка, но мы с ней почти не поддерживаем связь.

Спрятав взгляд в кружке, допила свой остывший чай. Давай же, Палач, тебе точно есть что мне предложить.

– Скажи мне, Кайлин, а чем ты занимаешься?

Да что ж такое-то, ведь оба понимаем, к чему ведет этот разговор, зачем же затягивать мои мучения. Я уже готова с должным уважением согласиться на предложение пожить в доме совсем не страшного Палача. Осталось только дождаться этого предложения, а хозяин дома не спешит его озвучивать. Как будто… Да быть не может! Неужели он хочет, чтобы я сама попросила о защите? Ведь тот, кто первым озвучит эту идею, будет в менее выгодном положении, правила устанавливает тот, кто щедро согласится на просьбу! Ах ты ж хитрый какой!

– Да ничем особенным. Собираю ягоды, грибы на продажу. Заготавливаю травы, немного умею ими лечить. Люди знают об этом и приходят ко мне за помощью. Мне многого не нужно. Небольшой огородик и лес отлично меня кормят.

– Лечишь травами?

– Ну как сказать, лечу, – вновь потупила взгляд, – знаю, какое растение может облегчить боль, а настойка из какой травы снизить жар. Весельчаку Брайну лечила ожоги на руках, у вдовы Трэвор лечила малышку, у нее был запущенный кашель, а порошки врачей не помогали, детский организм не воспринимал такое лечение.

Я не врала ни одним словом, при Палаче это было опасно, но и всей правды, конечно же, не говорила.

– Зачем людям идти к тебе, если в городе достаточное количество врачевателей? – кажется, Палач искренне не понимал, почему кто-то может так поступить.

– Так в городе и чайных лавок много, – я хитро улыбнулась, – а вы отчего-то сами себе травки мешаете, чтобы чай заварить.

На напоминание о неудачных попытках выпить приличный чай Палач поморщился. А я что, опять ничем не соврала, но и дала понять, что у каждого есть причины делать тот или иной выбор.

Кивнув в ответ на мои слова, Палач снова ненадолго задумался, а потом я заметила, как в его взгляде загорелась решительность.

– Кайлин, а не хотела бы ты какое-то время пожить у меня в обмен на твою безопасность?

Люблю мужчин, которые быстро принимают решения и умеют спрашивать прямо, не юля и не выбирая витиеватый путь к своей цели.

– И что же я буду делать в вашем доме? – между прочим, его слова про спальню я помню и не спросить не могла!

– Жить, – Палач снова пожал плечами, – чай заваривать. Возможно, иногда готовить, если тебе самой захочется.

Угу, захочется, конечно, ведь сиротка будет так благодарна своему спасителю, что обязательно захочет его хоть как-то отблагодарить. Так почему же не взять на себя обязанности кухарки, уборщицы и … И посмотрев в глаза мужчине, я поняла, что главная моя функция на самом деле будет не в том, чтобы сделать этот дом уютным, а в том, чтобы один Палач не чувствовал себя настолько одиноким. Если учитывать, что его предложение полностью совпадало с моим желанием, то я тоже не стала юлить и долго разыгрывать сомнения.

– Мне нужно сходить домой и собрать хоть какие-то вещи. Ходить в рваном платье я не могу, а ваш халат как бы ни был мягок, – пришлось с должным уважением к упоминаемой вещи огладить черный рукав, – но серый все же мне понравился больше. Боюсь, вы не согласитесь им делиться со мной постоянно.

Мягкий смех, открытая улыбка и Палач кивает на мои условия.

– Я провожу тебя до твоего дома, Кайлин, и даже помогу донести вещи, если их окажется чуть больше, чем немного.

Нет, определенно, он мне нравится и абсолютно точно я хочу узнать имя Палача Его Величества.

Встав из-за стола, я чуть склонилась перед мужчиной, выказывая этим жестом свое уважение, и отправилась на выход из кухни, чтобы переодеться. В дверях я обернулась и со смущенной улыбкой “вспомнила”:

– А еще нам нужно зайти на рынок, в вашем холодном шкафу ужасно мало продуктов!

Мужской смех сопровождал меня все время, пока я шла до гостиной.