Глава 10

Я стояла, продолжая растерянно смотреть на входную дверь, опустив телефон в руке.

– А кто пришёл? – словно в замедленной съёмке я повернула голову на вышедшего из комнаты Матвея.

– Никто, сынок, – хрипло сказала я, перебарывая свой ступор и отправляя его в комнату. – Иди, досмотри мультик.

– Но ведь звонят! – не согласился так просто уходить Матвей.

– Иди, – с нажимом повторила я, положив телефон на трюмо и взявшись за торчащий из замочной скважины ключ. – Это ко мне, – быстро сориентировавшись, я добавила: – Татьяна Михайловна. По работе.

– Фу, – сморщил сын нос, вспомнив последний визит ко мне домой с работы.

Мы тогда вдвоём с ним умудрились подцепить какой-то вирус, когда меня решила проведать начальница. Ну, как проведать… на самом деле Татьяна Михайловна просто не поверила, что я заболела и решила убедиться в этом лично. Учитывая все мои опоздания и отгулы по сомнительным причинам, я её даже понимала.

Не знаю, чем она не угодила Матвейке, но с тех пор, любое упоминание её имени производило именно такой эффект. Просто «фу». И в чём-то с сыном я была солидарна.

Сделав несколько глубоких вздохов, как перед прыжком в ледяную воду, я провернула ключ и открыла дверь. Планов впускать Глеба к себе у меня не было, поэтому я быстро вышла на лестничную клетку сама.

– Я тебя внимательно слушаю, – прикрыв дверь, я навалилась на неё спиной.

– Даже не впустишь? – едва заметно улыбнувшись уточнил Глеб, осматривая мою домашнюю одежду.

Скорее всего, короткие джинсовые шорты и выцветшая до бледно-розового майка не давали никакого простора для воображения. Бывший скользнул взглядом снизу-вверх по моим ногам, по животу, затем остановился на груди, вынуждая меня мысленно пожалеть, что дома я привыкла не носить лифчик.

– Так и будешь пялиться? – я нервно скрестила на груди руки, пытаясь хоть как-то защититься от его пронизывающего взгляда. – Говори, что хотел и уходи.

– Ты действительно не впустишь меня? – ухмыльнулся он даже и не думая поднимать глаза, продолжая разглядывать мою грудь. – Разговор будет долгим.

– Нет, – ответила я.

– Раз хочешь здесь, хорошо, – бывший наконец-то удостоил меня взглядом в глаза. – Я знаю, что Глеб мой.

– Не твой, – нахмурилась я.

Опять вернулось чувство, словно бывший хочет отнять у меня ребёнка.

– Я видел свидетельство о рождении Матвея, – одной фразой Глеб словно вышиб из меня весь воздух.

– Это незаконно, – озвучила я первое, что пришло на ум.

– Он мой сын, – повторил Глеб. – Ты была беременна, когда… мы виделись в последний раз.

Я едва заметно фыркнула на выбранную им формулировку. Звучало действительно лучше, чем: «Когда ты застала меня с другой».

– И либо ты перестанешь отнекиваться, – продолжил объяснять мне Глеб. – Либо мы сделаем тест, который мне в принципе не нужен. Я и так поверю, что он мой.

– Зря, – мне пришлось прочистить пересохшее горло, чтобы голос казался уверенным. – Ты даже представить не можешь, со сколькими я тебе изменяла тогда. Да… ты только уехал, а я уже… ну, того самого…

– Настя, – устало выдохнул Глеб, не веря ни единому моему слову.

Я бы на его месте тоже не поверила. Мне бы немного времени, чтобы отрепетировать для убедительности… но откуда я могла знать, что он действительно решит сегодня ко мне явиться?!

– Зачем он тебе? – обречённо сдалась я. – Матвей – не игрушка. Нельзя появиться в его жизни и потом пропасть, понимаешь? А так и будет. Тебе он не нужен. Ты не знаешь его и понятия не имеешь, что он любит, какие у него привычки. Да и потом, к нему иду я в дополнение. А я ненавижу тебя всей душой и не хочу, чтобы ты приближался ко мне и моему ребёнку.

– Я не собираюсь никуда пропадать, – уверенно ответил Глеб, игнорируя вторую часть моей речи.

Но это сейчас он уверен. А что будет дальше? Через неделю? Через месяц?

– Глеб… – меня прервал грохот этажом выше и голос явно пьяного соседа.

– Да и пошла ты! – орал Алёша, наша местная звезда и неоспоримый чемпион всего дома по литрболу. – Курица тупая…

Судя по всему, терпение Зины снова лопнуло, и она опять решила выгнать своего непутного мужа. На её месте я бы давно уже развелась с таким «счастьем» и ушла бы сама, раз и навсегда, но… Зина верила, что однажды Лёша одумается. И раз за разом выгоняя его, всегда принимала обратно, жалея своего «кабанчика». Впрочем, настоящим кабаном он и был – в габаритах почти не уступал Глебу. Правда, состояли габариты у него в основном из жирка, а не из мышечной массы, как у бывшего…

– О! – спускаясь по лестнице, Алёша заметил меня. – Красатуля!

– Лёша! Иди куда шёл! – вскрикнула я, совершенно не ожидая, что соседу приспичит не только подойти ко мне, но и схватить за плечо, дыша в мою сторону омерзительным перегаром.

– Ну что ты…

– Руки от неё убрал! – прикрикнул на него Глеб, переключая внимание мужчины на себя.

– Опа! – отреагировал на него Алёша, словно только что заметив присутствие ещё одного человека на лестничной клетке.

Дальнейших событий я никак не ожидала. Сосед, конечно, руки от меня убрал, но решил найти им более достойное применение. А именно – решил почесать кулаки об Глеба.

– Не надо! – заверещала я, наблюдая, как Глеб получает по лицу и злится, нанося удары в ответ. – Он же пьяный!

– Пойдём, пьяный, – зло отозвался Глеб, заламывая почти присмиревшему Алёше руки за спиной и уводя его по лестнице вниз. – Сейчас вернусь.

Последняя фраза была адресована мне, но вызвала лишь одно желание – уйти домой и закрыть дверь. Я даже выполнила половину своего побега – открыла входную дверь. Вот только войти в квартиру мне не дал стоящий у двери Матвей.

– Мам, – с укором протянул сын, осматривая пространство лестничной клетки. – Ты что… подралась с ней?

У меня отлегло от сердца. Я подумала, что Матвей умудрился подслушать наш с Глебом разговор и… а он всего лишь прибежал на шум потасовки.

– Конечно же нет, – ответила я ему, немного обречённо улыбаясь. – Просто…

– Это Глеб? – спросил сын, как и я, видя поднимающегося по ступеням бывшего.

Быстро он проводил соседа на улицу. До обидного быстро.

– Кто же ещё, – буркнула я себе под нос, неосознанно делая шаг в сторону, закрывая собой Матвея от Глеба.

– Здравствуй, Матвей, – несмотря на мои манипуляции, поздоровался бывший с сыном.

– Привет, – ответил сынок, придерживая меня за ногу и выглядывая, рассматривая Глеба. – А что у тебя с лицом? Снова кошка поцарапала?

Рассечённую бровь на лице Глеба я тоже заметила. Тут и слепой бы заметил… на вид глубокое рассечение…

– На этот раз кот, – мягко рассмеялся Глеб, и хотел что-то добавить, но я не дала.

– Нужно обработать, – развернувшись я зашла в квартиру, рукой подталкивая Матвея в сторону комнаты. Глеб же не торопился заходить. – Так и будешь там стоять?

– Нет, – он наконец-то переступил порог, осматривая нашу скромную прихожую.

– Иди в ванную, – указав ему рукой на дверь, сама я отправилась в комнату за аптечкой. – Сейчас приду.

И вот чувствовала, что моя сердобольность выльется мне боком, но не помочь ему не могла.

Глава 11

Я усадила Глеба на край ванны, осторожно вытирая кровь вокруг раны. Он не сопротивлялся, да и вообще ничего не говорил, довольно скептично осматривая старую плитку на стенах. Я помнила значение таких его взглядов. Увиденное Глебу не совершенно нравилось.

– Сейчас будет щипать, – зачем-то предупредила я, поднося к ране ватный диск с перекисью.

– За сколько ты купила эту квартиру? – вопрос Глеба застал меня врасплох.

Я даже руку опустила, так и не прижав диск к рассечению.

– Тебе не кажется, что это не твоё дело? – спросила в ответ, поражаясь его наглости.

Я и так уже сто раз мысленно пожалела, что решила проявить милосердие и зачем-то сама занималась его бровью.

Нужно было просто вручить ему аптечку и выйти. Сам бы справился. Или ещё лучше – попрощаться с ним на лестничной клетке! Но – нет! Вместо этого я снова пропахла запахом его туалетной воды и терплю странные вопросы.

Ну не дура ли?!

– Ты продала старую квартиру, – пояснил Глеб. – Тебе должно было хватить денег на нормальное жильё.

– А чем плохо это? – уточнила у него, сдерживая себя и стараясь не скрипеть зубами.

– Однушка, совмещённый санузел, советский ремонт, – перечислил бывший. – Ты заплатила за неё явно больше, чем она того стоит… чёрт! – я всё же прижала диск к ранке, заставив Глеба зашипеть сквозь зубы.

– Больно, да? Ой, прости, – без капли сочувствия хмыкнула я, давя на бровь сильнее, чем это было нужно. – Силу не рассчитала. Но чего с меня взять? Я ведь по твоему мнению идиотка, спустившая все свои деньги на сомнительное жильё.

– Я этого не говорил, – хмуро отозвался Глеб.

– Именно это ты и сказал, – выбросив ватный диск, я задумчиво посмотрела на призывно торчащий из аптечки пузырёк с зелёнкой. Разукрасить бы Глебу лицо…

– Ты была беременна, – напомнил мне бывший. – Тебя легко могли обмануть.

– Вот именно, – несмотря на порыв озеленить лицо Глеба, я всё-таки достала бактерицидный пластырь. – Как ты верно заметил, я была беременна. А значит, спустя какое-то время, должна была родить и минимум полтора года сидеть дома. Интересно, а если бы я потратила все свои деньги на покупку квартиры, на что бы я жила? Мне нужно было думать не только о крыше над головой, но и о будущем, Глеб. Не только своём. Я отвечала за двоих.

Наверное, это был самый трудный период в моей жизни. Я понимала, что помощи ждать неоткуда, и как-то смогла всё распланировать. Справилась.

Да, квартира небольшая, но чистая и не убитая. Старый ремонт не такая проблема, на самом деле. Зато у меня остались деньги на всё необходимое для Матвейки. И не только на коляску с кроваткой. Мне хватило денег на жизнь до того момента, как я отправила Матвея в садик. Дальше пришлось искать работу. Оказывается, мать одиночка с неоконченным высшим – не самый ценный кадр, которого готовы взять куда угодно. Мне выбирать не приходилось. Начала подрабатывать официанткой. Думала, что это временно, но, как говорится, нет ничего более постоянного, чем это пресловутое временное. Из ресторана я так и не ушла, правда, теперь я помощник администратора, что не так уж и плохо.

Гибкий график работы позволяет подстраиваться под сына, да и коллектив хороший… или я за четыре года просто привыкла к этим людям.

– Я виноват, – прошептал бывший, а я вдруг осознала, что задумавшись, продолжала водить пальцами по приклеенному пластырю. – Но я не могу изменить прошлое.

– Если хочешь загладить вину – просто оставь нас в покое, – я резко убрала руки от его лица. – Это будет лучшее, что ты можешь сделать.

– Настя, – он положил руки мне на бёдра, мешая отойти в сторону.

– Отпусти! – мои попытки избавиться от его рук лишь усугубили ситуацию.

Глеб поднялся на ноги и усилил хватку, прижав меня к себе.

– Если бы ты мне тогда сказала, что беременна – всё было бы иначе, – бывший игнорировал мои попытки вырваться.

– Ты это уже говорил! – рявкнула я на него, злясь и в тысячный раз жалея, что не оставила его на лестнице, захлопнув перед носом дверь. – Только ничего бы не изменилось! Разве что размер моих рогов увеличивался бы с…

– Я не прошу меня прощать, – выдохнул Глеб мне прямо в губы. – Я прошу дать мне возможность общаться с сыном. Пожалуйста.

– Ты ему не нужен, – тихо ответила я.

– Любому ребёнку нужен отец, – бывший поднял руку и осторожно заправил мне за ухо прядь волос. – Тебе плевать на мои чувства. Но подумай о Матвее. Уверен, он не раз спрашивал, а почему у всех есть папы, а у него – нет. Не лишай нашего сына возможности иметь обоих родителей. Ты сама росла без отца… или хочешь мне снова соврать, что Матвей не задавал про меня вопросов?

Спрашивал… конечно, Матвей спрашивал, когда дорос до осознания того, что у его друзей, в отличие от него, есть папы. Пока у меня получалось уходить от ответа, переключая внимание сына. Но я понимала, что однажды наступит момент, когда Матвей не даст мне перевести тему. И заготовки на этот случай у меня не было.

Врать, что его отец космонавт, или шпион, или вообще (прости господи!) мёртв, как делала моя мать – я не хотела. А говорить правду… слишком сложная она для ребёнка.

– Тебе быстро надоест играть в отца, и ты исчезнешь из его жизни, – я покачала головой. – Если тебе, как ты говоришь, не плевать на его чувства, то…

– Не надоест.

– Это ты сейчас так говоришь, – я горько усмехнулась, – пока видишь просто любопытного и смышлёного мальчика. А что будет дальше? Когда он не согласится с тобой? Когда тебе придётся смириться с его обидой на тебя? Или наказать? Или когда он заболеет…

– Дай мне шанс, – он почти касался своими губами моих, вызывая совершенно ненужные ощущения.