Отчасти именно поэтому она так легко согласилась с сестрой: чем меньше народу будет знать о случившемся и мусолить эту тему, тем легче ей будет представить, что ничего не было. Однажды Аглая уже испытала на себе силу огласки, когда в десятом классе друзья уговорили ее пойти на вечеринку и весь вечер подливали в ее медленно пустеющий бокал «совершенно безобидный» сидр. На вкус он таким и был – легким, сладким, игривым, напоминающим напиток из детства. Но почему-то она не смогла сопротивляться, когда парень из параллельного класса, который хоть и казался ей симпатичным, но слыл бабником и балаболом, увлек ее за собой в ванную комнату. Она не протестовала, даже когда он уложил ее на гладкое дно акрилового джакузи и, пристроившись рядом, принялся осыпать ее тело поцелуями и медленно стягивать облегающие брючки. Ей даже показалось тогда, что сейчас вполне подходящий момент для того, чтобы лишиться девственности, за которую ее ежедневно гнобила сестра. Аглая уже представляла, как утрет ей нос, заявив о своем новом статусе, и даже позволила себе помечтать, что после случившегося Макс (так звали того парня) станет ее молодым человеком. Но в самый ответственный момент ее настиг приступ тошноты, и она не смогла его подавить. Ее несостоявшийся первый мужчина выскочил из ванной со спущенными штанами и такими воплями, как будто она оказалась оборотнем или выпустила вампирские клыки. Естественно, вся компания тут же ринулась смотреть, что же произошло, и обнаружила полураздетую Аглаю в луже блевотины и с болтающимися в области коленок трусиками. Стоит ли говорить, что будь у нее выбор, она предпочла бы быть изнасилованной, нежели опозоренной на всю школу. Поддержка пришла, откуда не ждали – Регина принялась успокаивать ее, убеждая, что позор пережить легче, чем аборт или лечение венерических заболеваний, а в школе повсюду сопровождала сестру и шикала на каждого, кто косо смотрел в ее сторону. По этой причине Аглая поверила в обещание Регины разобраться с обидчиками. Но в глубине души понимала, что действительно не хочет огласки вдобавок к тому, что уже пережила.

Сегодня она начнет новую жизнь, ту, к которой стремилась. Ее обязательно возьмут на канал, она погрузится в работу и навсегда забудет о том, как неудачно началась для нее московская жизнь. За дни, проведенные в стенах шикарной квартиры сестры, она не раз задумывалась о том, чтобы все бросить и вернуться в свой город – если бы она его не покинула, ничего бы не случилось, – но каждый раз откладывала это решение. И вот наступил четверг, принесший ей зыбкое облегчение и свободу пересилить себя и отправиться навстречу мечте.

И вот она преодолевает первую ступеньку на пути к проходной, где у нее спросят фамилию, паспорт, будут долго искать в списках, но в конце концов найдут и выдадут временный пропуск, который откроет ей путь к цели через турникеты и наглухо запертые магнитными замками двери. Она поднимется на лифте и, помедлив несколько секунд, спросит у самого на вид наименее занятого из пробегающих мимо сотрудников, где найти Жолудева Дениса Николаевича. Ее проведут сквозь огромный опенспейс, в конце которого она увидит несколько стеклянных коробок – переговорных и небольших кабинетов, спрятанных от основного рабочего пространства горизонтальными жалюзи, демонстрирующими ту или иную степень приватности…

Ее оставили одну в маленьком предбаннике напротив таблички «Психолог. Отдел кадров». Девушка, сопровождавшая ее, заглянула в дверь и пролепетала: «Денис, к тебе пришли». Мельком Аглая заметила, что опрятный молодой мужчина в очках сидит в кабинете не один, а в компании еще одной девушки, а сам разговаривает по телефону. Аглая переминалась с ноги на ногу, ожидая, когда он освободится.

Спустя минуту тот самый Денис Николаевич, с которым она договаривалась о встрече сегодня утром, гостеприимно распахнул перед ней дверь, пожал ей руку и начал извиняться, потому что ему срочно понадобилось отойти минут на пять. Но чтобы не терять времени, интервью начнет его его коллега, продюсер. Голос у него стал скрипучим и нервным, в глазах появились удивление и неподдельный ужас. У Аглаи тоже все внутри похолодело. Они узнали друг друга практически одновременно. Но ей ничего не оставалось, кроме как опуститься на стул напротив девушки. Мужчина тем временем поспешил удалиться, оборвав сам себя на полуслове.

Аглая машинально достала из портфеля диплом, резюме и примеры работ. Хорошо, что девушка-продюсер, которая представилась, кажется, Ксенией (у Аглаи к тому моменту уже слишком сильно шумело в ушах), продолжительно и молча изучала ее бумаги. Аглая не смогла бы сейчас достойно поддержать разговор.

Долгое время она не решалась поднять глаза в сторону опенспейса, потому что кожей чувствовала, что ее недавний обидчик находится поблизости. В кабинете царил аромат дорогого парфюма, который она, как оказалось, запомнила до мельчайших ноток. Этот запах восстанавливал события с такой пугающей точностью, как будто она заново их переживала: слышала их запахи, голоса, ощущала толчки их плоти внутри себя.

Действительно, голубое пятно его идеально выглаженной рубашки продолжало маячить прямо за стеклом, а жалюзи были приоткрыты достаточно для того, чтобы их взгляды снова встретились. Собеседник, поймавший Дениса Николаевича в дверях, очень активно жестикулировал во время разговора, но тот явно не слушал его, потому что всем своим видом походил на такую же оглушенную рыбешку, как и сама Аглая.

Большая тень проскользнула мимо мужчин за окном в направлении кабинета, где она изо всех сил старалась не лишиться чувств.

– Ксюха! Где тя носит, едрить-колотить?! Эфир через двадцать минут! – Бородатая голова в дверном проеме на долю секунды переключила внимание на Аглаю и добавила: – Здрасте.

Излишним будет описывать состояние девушки, ведь она узнала и этот голос. Он звучал в ее голове вместе с голосом Дениса Николаевича (когда она перестанет так называть своего насильника?) и был вынут из руин подсознания еще одним навязчивым ароматом парфюма. Колоритную бороду она тоже хорошо запомнила и узнала ее даже быстрее, чем мерзавца Дениса.

Значит, должен быть третий, который тогда сперва показался ей самым безобидным и усыпил ее бдительность, спросив, как пройти к остановке.

– Валь, две минуты! Дэн пригласил девушку на собеседование и свинтил. Не могу же и я ее бросить!

– Минуту даю!

Дверь захлопнулась так же стремительно и бесцеремонно, как и открылась. Борода не узнала ее.

– Аглая, смотри. Пока мне все нравится, поэтому я не хочу тебя отпускать. Тем более корреспонденты нам сейчас очень нужны. Вот тебе инфоповод. Можешь воспользоваться компьютером, – Ксения указала на монитор, установленный напротив кожаного кресла Дениса. – Напиши статью для нашего сайта. Я вернусь минут через сорок и проверю.

Вставая из-за стола, Ксения ободряюще улыбнулась и еще раз пообещала не задерживаться.

Если бы Аглая была в состоянии говорить, она наверняка извинилась бы и соврала, что спешит. Да даже не обязательно что-то объяснять, можно просто встать и уйти. Но оцепенение сковало ее так, будто она пребывала в ночном кошмаре, лишившись всякой власти над своим телом и голосом.

Если Денис Николаевич сейчас вернется, она умрет, рассыпавшись на тысячи маленьких Аглай, только что потерявших свою мечту и себя. А он обязательно вернется, это же его кабинет, на табличке написано его имя. Но Денис не появлялся. Только после двадцати минут глядения в одну точку она сообразила, что он не вернется, ведь в его глазах она увидела отражение собственного страха. Тогда она встала и медленно переместилась в кресло напротив монитора.

Но прежде чем приступить к заданию, Аглая достала из кармашка потертого портфеля свой старенький айфон.

– Регина, привет.

– Тебя можно поздравить, лапусь?

– Регина, – произнося имя сестры, Аглая заглотила такое количество воздуха, что ей показалось, она вот-вот захлебнется им, – Регина, они здесь!

– Кто?

– Все они! Насильники! – Аглая негромко хрипела в трубку.

– Где? – невольно приглушила голос сестра.

– Они работают тут, на канале, куда я пришла устраиваться. Я видела двоих. Сразу двоих за одну минуту, представляешь? Уверена, третий тоже где-то здесь.

– Ты уверена, что это они?

– На сто процентов. Это они.

– Я надеюсь, ты не наделала глупостей?

– Каких глупостей, о чем ты… Нет. Я просто сижу в полном шоке, как дура. Один из них меня узнал, но это даже к лучшему, потому что он ко мне точно больше не сунется. И ведь именно с ним я договаривалась по телефону о собеседовании, представляешь?

– Так, погоди. Значит, ты ничем себя не выдала?

– Что значит, не выдала? Я, что ли, над ними надругалась?

– Нет-нет, я имею в виду, ты не ступила? Не психанула? Не убежала оттуда?

– Нет, я на месте. Но минут двадцать не могла пошевелиться. Вот тебе звоню. Меня оставили одну, чтобы я выполнила тестовое задание. Но я не могу. Я сейчас попью воды и уйду отсюда.

– Слушай меня внимательно: не вздумай уходить, не вздумай облажаться! Бери себя в руки и выполняй это чертово задание! На все сто выполняй, поняла? Устроишься на канал, и они будут у нас на крючке. Ты же хотела отомстить? Это самый верный способ.

– Я не могу… – протянула Аглая плачущим испуганным голосом. – Я не смогу работать рядом с ними…

– Послушай, мы сделаем так, что это они пожалеют, что приблизились к тебе, ясно? Но если ты уйдешь, то усложнишь нам задачу. Поняла?

– Что ж, неплохо для начала, – заключила Ксения, внимательно изучив работу Аглаи. – Мы берем тебя на испытательный срок. Только позволь, я дам тебе еще одно задание – на дом, – она протянула соискательнице флешку. – До завтра расшифруй и составь монтажный лист, пожалуйста. Здесь сегодняшний сюжет о приютах. В эфир отправляем завтра днем. Придешь пораньше – попробуешь сама озвучить и смонтировать, если будут свободные монтажеры. Вроде бы все. – Ксения опять куда-то спешила. – Ах да, – она остановилась в дверях, – Дэн… Денис Николаевич сейчас… м-м-м, занят… Он сказал, что переговорит с тобой завтра.

Покорно кивнув, Аглая сунула флешку в карман юбки. Она отсчитывала секунды до того момента, когда Ксения договорит и ей можно будет встать и уйти, не демонстрируя излишнюю нервозность. Только недавние слова Регины о скорой мести удерживали ее от резких движений. И как только Ксения кивнула в знак прощания, Аглая вскочила, крепко сжимая портфель.

– Спасибо, я все сделаю. До завтра.

Слава богу, никто не потащился ее провожать, и вместо того, чтобы осмотреться на месте работы своей мечты, она проследовала в сторону лифтов, уткнувшись взглядом в пол. Только бы не встретиться глазами больше ни с кем из них, не услышать знакомый бас и раскатистый смех, которые режущей болью засели в ее голове! Не учуять аромат духов, от которого у нее леденели легкие! Только бы не наткнуться на третьего, который, притупив ее бдительность и притворившись самым безобидным, нанес последний удар!

Оказавшись в пустом вестибюле, она наконец подняла глаза и увидела открытый лифт, от которого ее отделяло несколько метров. Она успеет. Только бы поскорее убраться отсюда! Уверенно меряя шагами черный мраморный пол, Аглая приближалась к спасительной стальной кабине. Но двери лифта начали закрываться. Девушка машинально ускорилась, и торопливый звонкий стук ее каблуков сообщил кому-то внутри лифта о необходимости подождать. Мужская рука потянулась к кнопке, и двери распахнулись в нескольких сантиметрах от носа Аглаи.

На нее с добродушными искорками улыбки посмотрели красивые голубые глаза, обрамленные сеткой самых первых, едва заметных морщинок на обветренной загорелой коже, резко контрастирующей не только с небесным цветом радужки, но и с пепельными, будто выгоревшими на солнце светло-русыми волосами, небрежно собранными сзади то ли в пучок, то ли в хвост. Спустя секунду губы мужчины все еще были растянуты в полуулыбке, но в ясных глазах уже плясали безумные чертики. Он ее узнал.

На канале, которому принадлежит целый этаж, работают сотни сотрудников, но она умудрилась наткнуться именно на этих троих. Все это было бы похоже на жестокий розыгрыш, подставу, если бы не неподдельные ужас и удивление в глазах красавчика в лифте и Дениса Николаевича.

Аглая не сдвинулась с места. Двери лифта снова начали закрываться, но кто-то из-за ее спины нервно и нетерпеливо, чуть не сбив ее с ног, вдавил кнопку вызова. Двери опять открылись. Красавчик смотрел невидящим взглядом прямо перед собой.

– Простите, девушка, – молодой парень заскочил в кабину, – вы едете?

– Я… я на следующем, – только и выдавила Аглая.

– Мика, привет! Спасибо, что подождал, – заговорил парень, тут же забыв про девушку с рыжими волосами возле лифта.

Мика был белее мела.

4

– Ну конечно! Я буду пахать на двух работах, а ты, как всегда, «вынужденно» отсиживаться, потому что твоя тонкая душевная организация не приемлет то такие методы, то сякие. Все как обычно. Я даже не удивлена.

– Ты сделаешь это для меня?

– Да. Потому что ты понятия не имеешь, что делать. А я тебе обещала отомстить, помнишь? Вот и отомстим. Просто я не подозревала, что это будет так быстро и просто.

– Региночка, я буду все делать сама: писать сюжеты, статьи, новости – все, что потребуется! Ты мне присылай материал, я буду его обрабатывать и пересылать тебе. У нас получится!

– Боже мой… Я даже поспать сегодня не успею, ты понимаешь?

– Я не могу пойти туда. Никак. Не смогу находиться рядом с ними.

Регина долго пристально смотрела на сестру, потупившую взгляд в пол, как будто взывая к ее совести. Но старания оказались тщетны. Было очевидно, что Аглая не сдвинется с места. А если каким-то чудом и согласится выйти завтра на работу, то все испортит.

– Пойду приготовлю, что надеть по такому случаю. – Регина лениво поднялась и поплелась в спальню.

Через несколько минут она вышла в легком элегантном брючном костюме серого цвета: удлиненный пиджак с завернутыми в три четверти рукавами и зауженные укороченные брючки по щиколотку. На ногах – элегантные желтые лаковые лодочки с полупрозрачными вставками, демонстрирующими утонченные сексуальные ступни. Обе сестры были миниатюрны, но очень хорошо сложены. Только одна это всячески скрывала под мешковатой бесформенной одеждой, а вторая – умело подчеркивала.

– Регина, корреспонденты так обычно не одеваются… – аккуратно заметила Аглая.

– А так, как ты, в столице вообще никто не одевается! – парировала сестра, любуясь отражением в напольном зеркале.

– Что ты будешь делать на этих шпильках, если тебя отправят снимать посевные работы в поле или на репортаж о высадке десанта?

– Хм… Возьму с собой кеды. Но эффектному появлению непременно быть! Я хочу увидеть их упавшие челюсти, когда они поймут, с кем связались!

– Будет нелепо, – устало, но смиренно проговорила Аглая. – Но допустим. Что дальше?

– Для начала доведу дело до конца по первоначальному сценарию, – ответила Регина, крутясь перед зеркалом и радуясь непривычному, но удачному образу.

– Что ты имеешь в виду?

– Они же собирались трахнуть меня, а не тебя.

– Зачем тебе это?

– Ты прекрасно знаешь, в чем моя проблема. Она никуда не делась. Этот крест мне нести всю жизнь.

– Не понимаю. Это и будет твоя месть?

– Конечно, нет, малышка! Это первый шаг. Вербовка, так сказать.

Аглая приуныла.

– Жаль, что они оказались такими мелкими сошками. Не в пример их богатому дружку – владельцу этого вашего канала.

Это началось лет в двенадцать. Регина с рьяным энтузиазмом приступила к изучению своего тела и своей сексуальности. Она искала потаенные точки и училась ими управлять.

Первый оргазм она испытала еще раньше, в одиннадцать лет, на контрольной по математике. Охваченная волнением и паникой, она так усердно ерзала по стулу и сжимала бедра, что волна наслаждения подкралась абсолютно неожиданно. В глазах потемнело, они даже закатились под веки, а рот слегка приоткрылся – в таком положении Регина замерла на несколько секунд, не обращая внимания на одноклассников и забыв про контрольную. Никто не заметил ее внутреннего извержения, а она потом ходила под впечатлением целый день. И впоследствии, научившись управлять процессом, частенько доводила себя до исступления в людных местах, сохраняя при этом самый невозмутимый вид.

В тринадцать лет она осознала, что удовольствие можно приумножить и продлить, если в процессе задействован мужчина. В пятнадцать ей захотелось экспериментов, и она их провела с двумя партнерами одновременно.

Новые горизонты наслаждения кружили Регине голову, среди сверстников она чувствовала себя особенной, наполненной тайным знанием, доступным далеко не каждому. Она внимательно приглядывалась к окружавшим ее девчонкам (подруг у нее не было), пытаясь понять, испытывают ли они хоть толику того, что открылось ей. Если да, то почему делают вид, что наслаждению нет места в их жизни? Даже ее приятельницы, с которыми она хоть как-то общалась, почти никогда не затрагивали тему секса и парней. Регина откровенно недоумевала: это кажется им постыдным или они действительно ничем таким не занимаются?

Главным феноменом в ее жизни была сестра-близняшка, как отражение, похожая на нее, но совершенно другая внутри. Если остальные могли скрывать свои похождения, то про Аглаю Регина знала точно: она почти никуда не ходит, с мальчиками не встречается, разговоры на интересные темы не поддерживает. А Регина никогда не отличалась скрытностью, поэтому Аглая в общих чертах имела представление о высоком либидо сестры и ее похождениях.