Цитаты из книги «Крысявки. Крысиное житие в байках и картинках»

Приходит ко мне Главная Крыса. «Хозяйка! – сентиментально блестят ее глаза. – Ты самая-пресамая хозяйка! Ты же самая моя, правда? Ты знаешь, как я тебя люблю?! Я тебе сейчас покажу! Смотри! Вот у тебя была лысая, сухая, противно пахнущая мылом рука, а теперь – алле-оп!» – Пасюха! – с досадой восклицаю я, ловлю Холеру и вытираю ею щедрый Паськин дар.

Прошла я мимо клетки, Паська проснулась. Покрутилась – спать не хочется, есть не хочется, гулять не пускают, дай-ка я до кого-нибудь докопаюсь! И стала докапываться до Фуджи (на которой, между прочим, спала!).

минут мурлычет и щелкает зубами – и засыпает. При ней можно смотреть телевизор, хохотать, греметь посудой. Фуджи спит. Если б она первой не кидалась утром на мое «крыс-крыс», я б заподозрила, что она глухая.

1. Если по полке, заваленной всякими мелочами, ходит декорашка, то рано или поздно она оттуда упадет. Если по полке, заваленной всякими мелочами, ходит пасюк, то рано или поздно оттуда упадет все, кроме пасюка. 2. Если происходит что-то интересное, декорашка обязательно прибежит посмотреть. Если происходит что-то интересное, пасюк обязательно прибежит поучаствовать. 3. Если шкода с первого раза не удалась, декорашка, возможно, попробует еще раз. Если шкода с первого раза не удалась, пасюк, возможно, отступится после сто первого.

– Пася, – сурово сказала я, отдирая крысу от кружки и поднимая на уровень своих глах. В крысе булькало и плескалось. – Ты слыхала поговорку: «На воре шапка горит»? «Ничего не было, йогуртом клянусь! – возмутилась Паська, скрещивая задние лапки. – Это возмутительная клевета! Что, мне уже и чаю попить нельзя? Сама вон целыми днями его гоняешь!» Я сделала вид, что поверила. Но, когда Паська подошла к кружке в третий раз, чая в ней уже не было, только несколько капель в ободке на дне. Тяжко вздохнув и поджав брюхо, животное ввинтилось в емкость. «Я все поняла, – говорила ее скорбная хвостатая задница. – Ты НАРОЧНО подсунула мне эту чертову семгу, чтобы я отравилась и умерла, а теперь сатанински хохочешь, глядя на

Паська с горя к Весте стала подбираться, только с нее тем более взятки гладки: она на Паську глядит, как пятилетний ребенок на здоровенного волосатого байкера. Мол: «Ты чего, дядя, тебя же свои засмеют, если меня на кулачный бой вызовешь!» Еще и завопила на всякий случай. Надоело мне это, открыла я дверцу.

стоило мне отлучиться на пару минут, как вроде бы мирно спящие по гамакам и норам крысы провели разведку боем и уперли с бутерброда кусок слабосоленой семги. Ну или она ожила и улетела через форточку, но этот вариант показался мне менее правдоподобным. – КРЫСЫ!!! Мэрзкие пысы! – свирепо поинтересовалась я, изучая отпечатки маленьких когтистых лапок на масле бутерброда. – Кто спионерил мою семгу?!

В пасюке есть что-то слегка зловещее, даже если это твой пасюк и у него мягкое целовательное пузо.

уже выйдя из дома заводчицы, я позвонила мужу. – Муж, а можно я возьму еще одну крысу? Старую, страшную и выглядящую так, будто ее постирали в «Bosch» на самых жестких оборотах? – Жена, а давай ты лучше возьмешь еще одну, только молодую и нестираную? – жалобно спросил муж. Я решила, что пока действительно лучше ограничиться тремя.

Паська с горя к Весте стала подбираться, только с нее тем более взятки гладки: она на Паську глядит, как пятилетний ребенок на здоровенного волосатого байкера. Мол: «Ты чего, дядя, тебя же свои засмеют, если меня на кулачный бой вызовешь!» Еще и завопила на всякий случай.