Цитаты из книг автора «Ольга Гаврилина»

Она чётко решила для себя: в далёком одиноком отеле «Кампо Императоре», стоящем на самой макушке двухкилометровой горы, она окончательно забудет обо всём, обретёт прежнюю силу духа и свободно расправит крылья для нового полёта.

Лола находилась в том болезненном состоянии, когда сердце ещё кровит, но уже появляются силы делать вид, что всё в порядке.

Они вышли на балкон. Перед ними расстилался ночной Рим.

Ирена всплыла в его памяти, какой он встретил ее в Сиракузе: загорелая до черноты, естественная и свободная, как дочь самой природы, с бескрайним морем, отражающимся в ее глазах, она совсем не замечала своей особенной красоты. Наверное, из всех женщин она была самой близкой ему по духу и умела ждать как никто, ничего не требуя взамен. Когда он нес службу в Сиракузе, она ждала, когда между работой и «тусовками» с друзьями он выберет для нее время; когда его послали в Афганистан, она ждала его и отогрела его сердце и душу, когда он вернулся; когда он женился на Меланье, она продолжала безнадежно ждать и приехала за ним в Черенову.

Жизнь уходила вместе с истекающей кровью, и сладкое забытье заполоняло тело, делая его невесомым.

Испепеляющая больная любовь толкала ее вперед.

Приехав на станцию встречать маму, среди суетливой толпы Лола почувствовала себя немного лучше, но, когда увидела родное улыбающееся лицо и прижалась, уткнувшись носом в теплое и уютное плечо, вдруг ощутила, как освободительные слезы потекли по щекам. И надо же было зареветь на вокзале! К счастью, народ проносился, толкаясь и ничего не замечая вокруг.

Дома было промозгло и холодно, и Лола, накинув одеяло, просидела так до вечера, ожидая маму и цокая по клавиатуре компьютера. На полках лежали мягкие и теплые свитера, но она, будто наказанная, сидела, не двигаясь, завернувшись в одеяло, как мумия, и изредка нашептывала, нахохлившись, скрючившись над компьютером: «Вот так и буду сидеть до посинения, вот так замерзну, и никто обо мне не вспомнит», – находя в своем состоянии мучительную сладость.

Смотревшая и ничего не видевшая!

Плачь, Италия, плачь! Меня предали! – сказала вслух Лола и усмехнулась.