Кризис греческого классического полиса

С конца V века до н. э. мир греческих полисов вступает в полосу затяжного кризиса. Это не был кризис рабовладельческой системы Греции, так как рабство продолжает развиваться на фоне прогрессивного развития экономики и межполисной торговли. Однако греческие полисы, основанные на сплоченности и замкнутости своих гражданских коллективов, противопоставленных своими привилегиями негражданскому их населению, а также всему внешнему окружению, оказались в этих условиях несостоятельны.

Кризис греческого классического полиса проявлялся прежде всего в ослаблении или даже в нарушении традиционной незыблемой ранее связки гражданин-собственник-воин, определявшей ранее характерные черты его облика. Если раньше каждый гражданин обязательно владел земельным участком, что являлось гарантией его гражданского статуса, то особенно в IV веке до н. э. появляется масса обезземеленных граждан, но далеко не обездоленных.

Этим процессом прежде всего управляли экономические интересы таких граждан. Дело в том, что доход от ссуд деньгами значительно превышал традиционный земельный доход. Кроме того, земля – это «богатство видимое», его легко учесть и контролировать со стороны полисных властей, а деньги или же вложения в драгоценности относятся к категории «богатства невидимого»: их легко утаить, скрыть от учета уровня состоятельности гражданина. Многие богатые граждане, ранее привлекавшиеся полисом к исполнению дорогостоящих литургий или обременительного военного налога на благо всего коллектива граждан, в новых условиях начинают тяготиться этими ранее почетными обязанностями. Владеть «имуществом видимым» становится невыгодным.

Широко распространяется практика купли-продажи земли. В связи с этим другая часть гражданского коллектива продолжала прибирать к рукам значительные ее массивы для того, чтобы сдавать ее в аренду и получать стабильный доход. Но в арендные отношения оказывались вовлечены и обезземеленные граждане, и метеки-неграждане, и также бывшие рабы, отпущенные на свободу своими хозяевами. Поэтому к земледелию, ранее почетному занятию, достойному только граждан, теперь приобщались и негражданские слои населения полисов. Поэтому в социальном плане обедневшие и обезземеленные граждане-арендаторы и неграждане-метеки, вольноотпущенники близко и опасно сближались, превращаясь в одну социальную группу.

В дополнение следует сказать, что начиная с IV века до н. э. многие полисы испытывают серьезные материальные затруднения. Отдельные богатые чужеземцы, проживавшие на территории полиса, в критические для его гражданского коллектива моменты идут на оказание значительной материальной помощи. За это решением народного собрания им разрешалось либо владеть домом или земельным участком, либо даже даровались права гражданина. Вследствие этого нарушалась традиционная связка гражданин-собственник а также опасно увеличивалось число граждан, ранее постоянно и строго контролируемое.

В период разразившегося кризиса многие полисы пытаются предпринять меры для того, чтобы материально поддержать своих обедневших и обезземелившихся граждан. Организовывались общественные работы, создавались «рабочие места». Однако, например, в Афинах этой возможностью поправить свое благосостояние пользовались в основном метеки и вольноотпущенники. Процент афинских граждан, участвовавших в таких общественных работах, был невелик. Аналогичная картина наблюдалась и в отношении аренды земли, а также работы по найму.

Это нежелание собственным трудом поправить свое материальное положение можно объяснить эгоизмом таких обедневших сограждан, уверенных, что они смогут прожить за счет подачек от полиса и от его богатых граждан. Однако получаемые бедняками пособия использовались ими не на производственную деятельность, а исключительно на потребительские нужды. Положительного результата такие меры так и не достигали.

Все эти процессы разрушали ранее незыблемую полисную солидарность граждан. Однако ситуация усугублялась еще одним обстоятельством. На фоне нарушения связки-баланса гражданин-собственник в период конца V – начала IV вв. до н. э., изобиловавший многочисленными войнами, подрывались и основы полисного ополчения. Во время военных кампаний граждане-ополченцы надолго отрывались от своих хозяйств, часть их гибла, число тех, кто мог приобрести себе вооружение гоплита (а именно гоплитская фаланга в классическое время была основой полисного ополчения), уменьшалось. Совершенствование тактики боевых действий и военной техники требовало уже профессионального подхода.

Именно в это время отчетливо проявляется новая тенденция в отношениях граждан полиса к военной службе. Появляется наемничество. Профессионалы-наемники лучше обучены, более дисциплинированы, не связаны, как правило, семейными узами и не привязаны к собственному хозяйству. Но с другой стороны, наемники были лишены всех черт полисной солидарности и представляли свои услуги тому, кто больше заплатит. Наемничество способствовало обострению внутриполитического положения, усилению агрессивного характера многих полисов, претендовавших на захват чужих территорий. Нередки стали случаи грабежа и боевых действий против своих же сограждан. Роль полисного гражданского ополчения резко уменьшается. Тем самым очевидно нарушение еще одной ранее незыблемой связки – гражданин-воин.

Еще один устой классического полиса – его политическая организация – также значительно трансформируется. Народное собрание уже неустойчиво и по своему составу, и по своим настроениям. Введение в начале IV века до н. э. платы за его посещение свидетельствовало не только о росте числа обедневших граждан, но и о возрастании их политического безразличия. Разрушаются основы полисной демократии, нередко решения народного собрания принимались в интересах узких группировок политиков, не представлявших весь коллектив граждан. Растет число судебных процессов, сопровождавшихся конфискациями имущества осужденных по доносам своих же сограждан.

Таким образом, греческий классический полис как конкретно-историческое явление, характерное для определенного этапа развития эллинской цивилизации, постепенно исчерпал свои возможности. Экономический базис полисной системы – античная форма собственности – в период кризиса полиса устойчиво эволюционировал к зрелой частной собственности. Новые явления в экономике греческих полисов вступили в конфликт с их общинными началами и самодостаточностью, замкнутостью, автаркией, так как экономика классического полиса допускала лишь ограниченное развитие ремесла и рынка.

Однако неуклонное развитие ремесла, торговли, денежного обращения постоянно подтачивало и разрушало автаркию полиса. Полная частная собственность, выступавшая в этих условиях как антипод античной формы собственности, подорвав основы классического полиса, привела к его краху. Так определился кризис полиса. Непременная связка гражданин-собственник-воин оказалась разорванной. Структуры демократического управления агонизировали.

Призрак новой общественной структуры, вызванной кризисом полиса, уже витал в умах политических деятелей той поры. Они рассматривали поход на Восток с целью завоевания обширной, но ослабевшей Ахеменидской державы в качестве той меры, которая позволила бы разрядить опасное социальное противостояние в большинстве греческих полисов, преодолеть грозные кризисные явления, установить мир в Греции. Но для успешной экспансии на Восток, как они считали, греки должны были объединиться, забыть межполисные распри. Однако мало кто из них предполагал, что роль насильственного объединителя греков с помощью силы оружия примет на себя их северный сосед варварская, с точки зрения всех эллинов, Македония.

Завоевание Греции Македонией. Подготовка похода против Персии

Древняя Македония, располагавшаяся в северной части Греции, была весьма отсталой областью эллинского мира. К началу Пелопоннесской войны Македонии удалось освободиться от персидской зависимости, а в ходе войны царство, постепенно усиливаясь, захватило значительные территории северного побережья Эгейского моря. Окончательное оформление македонской государственности завершилось при Филиппе II (359–336 гг. до н. э.), который заложил основы могущества своей державы. Благодаря реорганизации македонского войска Филипп II создал регулярную боеспособную армию, завоевал соседнюю Фракию с ее месторождениями золота и серебра. Это позволило Филиппу провести денежную реформу, что дало возможность приступить к активной завоевательной политике на Балканах. Филипп II был и талантливым дипломатом. Его активная внешняя политика, подкрепленная значительным военным превосходством македонской армии с ее непобедимой фалангой, за период с 357 по 340 гг. до н. э. дала важные результаты. Филипп подчинил своему контролю значительные территории Северной и Центральной Греции.

В этом энергичном и талантливом правителе некоторые греческие политики увидели того лидера, который сумел бы объединить греков, положив конец их распрям, и возглавить поход на Восток, реализация которого помогла бы выплеснуть в Азию все столь долго накапливавшееся недовольство. Идеологическим предводителем этой группы греческих рабовладельцев был Исократ, видный афинский публицист и глава риторской школы. Другая часть греков, подозревая Филиппа II в антидемократических действиях, напротив, видела в нем главного врага свободы греческих полисов. Ее политическим вдохновителем был вождь демократической группировки в Афинах, известный оратор и государственный деятель Демосфен. Он считал, что только сами греки смогут разобраться во всех невзгодах и лишь под эгидой Афин противостоять экспансии Македонского царства.

Сходились эти группировки в одном: успешный поход на Восток против ослабленной Ахеменидской державы смог бы стабилизировать положение в Элладе, принес бы новые земли, рабов и богатства. Это вывело бы греческие полисы из кризиса, грозившего катастрофой всей Элладе.

В этом открытом противостоянии на первых порах верх одержала политическая группировка, возглавляемая Демосфеном. Большинство греческих полисов не желало объединения Эллады ценой отказа от своей свободы и автономии. Поэтому усилиями афинского посольства во главе с Демосфеном была достигнута договоренность об антимакедонском союзе Афин с Фивами – в то время вторым по значению полисом Греции.

Это не стало неожиданностью для Филиппа П. Обладая прекрасно обученной армией и превосходством в коннице, он в 338 г. до н. э. в решающей битве у города Херонея в Беотии нанес сокрушительное поражение объединенным войскам афинян и фиванцев. Тем самым был положен конец свободе греческих полисов. Дальновидный Филипп II, прекрасно сознавая значительную роль хотя и побежденных, но не сломленных окончательно демократических элементов среди граждан Греции, решил обставить свою победу в качестве своеобразного блага для всей Эллады. На следующий год после битвы при Херонее по инициативе и под руководством македонского царя в Коринфе был созван всеэллинский конгресс, в котором приняли участие все греки, за исключением спартанцев.

Решениями Коринфского конгресса провозглашался всеобщий мир в Греции, декларировалась свобода и автономия греческих полисов. При этом было заявлено о создании панэллинского Коринфского союза, от имени которого объявлялась война Персии. Именно Филипп II был провозглашен главнокомандующим вооруженными силами Коринфской лиги – хотя формально Македония в союз не входила. «Порядок» хода конгресса и «демократичность» его решений обеспечивались силами македонской армии. Только Спарта не признала законность решений Коринфского конгресса, отказавшись тем самым видеть в лице Филиппа Македонского лидера Панэллинской лиги.

Тем временем росла напряженность между Грецией и Персидской державой Ахеменидов. Она достигла своей критической отметки, когда в 336 г. до н. э. Филипп II послал в Малую Азию свои войска для освобождения греческих городов от персидского господства. Однако создание этого плацдарма для ведения дальнейших действий против персидского царя Дария III было сорвано убийством Филиппа II группой заговорщиков. В результате этих событий трон македонских царей занял 20-летний сын Филиппа II – Александр.