Цитаты из книги «Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом»

Й. Геббельса, который был воспитанником Иезуитского колледжа и воспроизводил в своей пропаганде принципы иезуитской морали.

Сам А. Гитлер, по воспоминаниям главы Данцигского сената Германа Раушнинга, находящегося в его ближайшем окружении, признавался: «Прежде всего я учился у ордена иезуитов… Мир ещё не создавал ничего более великолепного, чем иерархическая структура Католической церкви. Многое я прямо пере

Иезуиты работали среди православных не только в самой Империи, они переманивали греческую молодёжь учиться на Запад (в частности, в римскую Коллегию св. Афанасия, созданную специально для обучения греков), где та пропитывалась католическим духом и западными идеями, они печатали в своих типографиях греческие книги. Всё это способствовало отходу греков от чистоты Православия, что стало позже важной составляющей антирусской стратегии. Главным же плацдармом для продвижения католицизма на православную Русь стала Речь Посполитая. И здесь они применили в первую очередь свой учительский талант, создав целую сеть образовательных учреждений, в которых обучались дети православной западнорусской знати, не имевшей школ подобного уровня. В них православные юноши, не принуждаемые открыто к перемене веры, попадали в чуждую им среду и пропитывались ценностями западной культуры, становясь в итоге католиками по мировоззрению, а затем и формально. Коллегии и гимназии были основаны сначала в Вильне, Полоцке и на Волыни,

Именно в системе морали иезуитов, воспитавших целые поколения представителей европейской элиты (католиков, протестантов, просветителей и пр.), можно найти истоки той «двойной морали», которая стала одним из ключевых принципов западной дипломатии и удобным оружием отстаивания интересов западных правящих кругов в мировой политике.

нарушать нравственный закон, не подозревая этого, не прегрешая перед буквой закона. И в этом деле им нет равных. Как указывает Ю.Ф. Самарин, иезуитский орден совершил великую «мировую сделку», заключив «унию между истиной и ложью, добром и злом, Божьею правдою и человеческой неправдою». Если Православие стремится к сохранению истины в нашем суетном мире, то иезуитизм приспосабливает истину к миру и, извращая её, встраивает в современность.

От показаний, данных под присягой, можно отречься, если слова присяги произносились механически, без внутреннего убеждения. На основании этого дозволялось давать ложные клятвы и обещания, если при этом держится в уме ограничение или отрицание этой клятвы.

Или если человек при самозащите убил другого, он может тоже смело произнести: «Я не убил N.N.», думая про себя: «Не убил, напав на него». Если муж спросит прелюбодейку, не нарушила ли она брака, та смело может сказать: «Не нарушила», потому что брак продолжает ещё существовать». А если муж всё ещё продолжает питать подозрения, она может успокоить его, заявив: «Я не совершила прелюбодеяния», думая при этом: «Прелюбодеяния, в котором я должна была бы тебе сознаться»

с каким бы удовольствием я убил бы этого человека», но если к этим словам прибавить хотя бы мысленно «если бы Бог это позволил» или «если бы это не было грешно», то греха в этом нет. В др

приёмом иезуитов было аналитическое разложение цельных понятий или недозволенных поступков на множество мельчайших действий, каждое из которых само по себе невинно, чтобы доказать их безгрешность.

Кому дозволена цель, тому дозволены и средства» (Бузенбаум) и «Цель оправдывает средства» (Эскобар Мендес) . Эти положения стали одними из главных руководящих принципов иезуитов.