– Местные любят парное молоко, я имею в виду очень теплую воду, за редким исключением, конечно. Так что перед вами и есть это самое редкое исключение плюс отдыхающие, которые радуются любой морской воде. Между прочим, она вовсе не холодная. Восемнадцать градусов для меня сигнал к открытию купального сезона.

Сомов с ней согласился:

– В нашей речке бывает еще холоднее, когда я решаюсь наконец залезть в воду.

– Тогда вас не испугает прогулка вплавь.

Она взяла его за руку:

– Хотите осмотреть грот Юноны?

– Разумеется.

– Тогда вперед.

Они бросились в воду, показавшуюся Леониду теплее, чем утром, и быстро поплыли вдоль берега. Маленькие бухточки, служившие, наверное, пляжами во время жаркого лета, когда отдыхающие набиваются по десять человек на квадратный метр, были пустынны. В одну из них и привела гостя местная жительница.

– А вот и Белая скала! Сейчас мы подплывем ближе, и вы все увидите! Вряд ли в вашем городе есть нечто подобное!

Девушка не обманула. Природа прорубила в скале пятиметровый туннель.

– Заплывайте в него, не бойтесь.

Сомов и не думал бояться. Он во все глаза смотрел на это чудо. В гроте, созданном самим Творцом, было тихо. В прозрачной воде на глубине не менее двух метров он различал каждую песчинку. Правда, вода здесь была холоднее, потому что плотные стены не пропускали солнечных лучей, однако необычность и красота завораживала. И чудилось: они попали в какой-то неведомый мир и сейчас в нем совершенно одни. Крабы-паучки быстро перемещались по скользким стенам грота. Стаи серебристых рыб сверкающими лентами проносились под ними. Тело Риты тоже казалось осыпанным серебряной пылью. Леонид затаил дыхание, боясь нарушить сказочное очарование места. Рита вывела его из оцепенения:

– Плывем погреемся, а то замерзнете.

На берегу никого не было. Они плюхнулись на мелкие камни, еще не остывшие от солнечного тепла.

– Здорово! – признался Леонид. – Эта красота должна быть перенесена на полотно опытным художником. Иначе просто несправедливо.

– Наши местные художники уже сделали это, – усмехнулась Рита. – Завтра мы с вами пройдемся по поселку, посмотрим местный Арбат, где выставлены картины наших мастеров, и вы сами все увидите.

Сомов повернулся к ней:

– У меня к вам одна просьба.

Она с интересом взглянула на него:

– Какая?

– Давайте перейдем на «ты». Я вроде не старый, а вы совсем юная.

– Не возражаю. Так ты пойдешь завтра на прогулку по Мидасу?

– Обязательно. Кстати, извини за неделикатный вопрос, – он бросил камешек в прозрачную воду, – ты учишься или работаешь?

– Учусь, – отозвалась девушка. – В Симферопольском университете на факультете психологии. Перешла на второй курс. А ты чем занимаешься?

Оперативник расхохотался:

– Боюсь, тебя испугает моя профессия.

Рита сразу догадалась:

– Неужели полицейский?

– Точно. Капитан полиции.

– Я вас не только не боюсь, но и уважаю, – откликнулась собеседница. – У меня брат работает в местном отделении.

– Приятно, что ты родственница моего коллеги.

Она перевернулась на спину:

– Скоро начнет холодать. Пока ночи здесь не очень теплые. Поплывем или поднимемся на гору и пойдем берегом?

Сомов пожал плечами:

– Как скажешь.

Рита решительно встала:

– Отправимся по суше, не хватало еще, чтобы ты простудился в первый день приезда. Тогда наша прогулка не состоится.

– Как скажешь, – повторил Леонид.

Она потянула его за локоть:

– Пойдем. Я знаю неплохой подъем.

Подъем по горе действительно оказался неплохим для тренированных людей. Рита, судя по тому, как она преодолевала его, была здесь частой посетительницей. Леонид вскоре начал задыхаться:

– Куда ты так спешишь?

– Ты опоздаешь на ужин.

Она была права. Свежий морской воздух вызвал аппетит.

– Далеко до пансионата?

– Рукой подать.

Когда они поднялись наверх, оперативник несколько секунд постоял, чтобы восстановить дыхание:

– Первый день – и столько впечатлений! – расхохотался он.

– То ли еще будет! – весело отозвалась девушка. Они прошли двадцать метров, весело болтая.

– Вон мое жилице, – загорелая ручка показала на каменный аккуратный одноэтажный домик, утопавший в зелени плодовых деревьев. – Заходи в гости.

– Обязательно, если родители не будут против.

– Не будут, – твердо ответила Рита. – Ну, я пошла. А вон и твой пансионат.

– Может, встретимся вечером? – предложил Леонид.

Девушка расхохоталась:

– Да после ужина ты будешь спать как убитый, поверь мне. Так случается со всеми приезжими в первый день, когда он насыщен событиями. А завтра я приду, и обязательно поплаваем вместе и побродим по нашему поселку. Я всегда держу обещания. Ну, пока.

Она юркнула в заросли какого-то неизвестного кустарника, чтобы сократить путь, а оперативник еще долго смотрел на медноволосую головку, мелькавшую среди листьев.

Сомов добрался до пансионата действительно очень быстро, однако, садясь за стол на веранде, накрытый к ужину, заметил, что устал. О танцах, на которые мужчина собирался пригласить новую знакомую, не могло быть и речи. Его переполняло одно-единственное желание – поскорее доползти до постели и улечься спать. Вряд ли хватит сил принять душ, впрочем, он и так слишком долго пробыл в воде.

Спокойно поужинать ему не дали. За его столик посадили пожилую супружескую пару, прибывшую из Полтавы, и маленькая, худая воблообразная супруга, с явно вставными зубами, крашеными волосами и бровями, подчеркивающими морщины на лице, которые она тщетно пыталась затушевать кремом, визгливым голосом проклинала все на свете.

– Черт тебя дернул согласиться ехать сюда, – пилила она мужа, с видом побитого пса ковырявшего в тарелке. – Вода просто ледяная, солнце палит, как в пустыне, ночи тоже холодные. Нет, если погода не переменится, я уезжаю отсюда.

– Но, мамочка, – пытался возразить он. – Мы же только прибыли. Давай побудем хотя бы недельку.

– Недельку? – ощетинилась женщина. – Да за недельку я загорю, как колхозница, и подхвачу простуду. Конечно, если тебе хочется поскорее овдоветь – другое дело. И кормят здесь отвратительно.

– А по-моему, вполне приличная отбивная, – вставил Леонид. Женщина зло посмотрела на него. – Да, никогда в жизни не ел ничего лучше.

Муж покраснел:

– Простите Адочку. Она, наверное, перегрелась на солнце.

Сомова злила эта дама.

– Если учесть, что сегодня оно слишком часто пряталось за тучу, то ли будет завтра! – сочувственно ответил он.

Супруг пожал плечами:

– Адочка привыкнет.

Она бросила на него убийственный взгляд:

– Посмотрим.

Оперативник вытер платком губы:

– Приятного аппетита.

Адочка усмехнулась:

– Вот смешное пожелание!

Капитан поспешил оставить их одних. Надо же, как повезло ему с соседями по столу! Впрочем, супруг, кажется, приличный мужчина, однако женушка сведет с ума любого. Хоть бы они действительно уехали! Однако по опыту ему было известно: пара не двинется с места. Адочке доставляет несказанное удовольствие пилить мужа за каждую мелочь. Для этого здесь просто благодатная почва. Но все это можно перетерпеть, если только к нему не поместят такого же соседа. Тогда лучше повеситься. Думая об этом, он шел по дороге, обсаженной красиво подстриженным кустарником. Его новая знакомая Виола, как призрак, вынырнула из-за высокого эвкалипта.

– Нас не должны видеть вдвоем, – тихо сообщила она.

«Еще и эта», – с неудовольствием отметил он. Сомов был сыт по горло ненормальными людьми.

– Я все раздумываю, стоит ли вам открываться, – шептала женщина.

Он отмахнулся:

– Сперва действительно надо хорошо подумать.

– Не иронизируйте, – прохрипела Виола. – Вы не представляете серьезности моего положения.

– Тогда вам следует открыться, – самой заветной мечтой Леонида было отделаться от навязчивой дамы.

Она взяла его за руку и потащила по аллее:

– Я покажу вам, где находится моя дача. Наверное, мне действительно придется открыться вам, – женщина свернула на дорогу между деревьями. Пахнуло сыростью. Сомову стало страшно. Он с силой выдернул ладонь:

– Либо оставьте меня в покое, либо говорите, что вам нужно.

– Тихо, не кричите! – Ее и без того бледное лицо белело лунным пятном на фоне темных зарослей. – Мы все обсудим потом, – в ее глазах нарастал ужас. Оперативник огляделся. Все было тихо. Тишину нарушало лишь пение цикад.

– Кого вы боитесь?

– Потом, – она резво побежала по дорожке, и удивленный мужчина проводил ее взглядом. Странно, но страх, внезапно совладевший женщиной, передался и ему. Казалось, в кустах кто-то прятался.

– Бред, – громко произнес Леонид, успокаивая себя. Однако чуткое ухо уловило еле слышный шорох. Получалось, что его новая знакомая не ошиблась. За ними действительно кто-то следил. Наверное, Виола знала, кто и почему, и боялась этого человека.

Леонид снова вышел на асфальтированную аллею и быстрым шагом направился к пансионату.

«Катьке Зориной понравилась бы такая история, – рассуждал он сам с собой. – Но я приехал отдыхать и не хочу вникать ни в какие криминальные события, если таковые имеют место. А бояться неизвестно кого – это просто абсурд».

Но когда он дошел наконец до дверей отеля, у него дрожали ноги.

Глава 3

Рита, верная своему обещанию, появилась из волн утром.

– Поплаваем? – спросила она Леонида, недавно пришедшего на пляж. Он не отказался:

– С удовольствием.

– Потом нас ждет масса интересных дел, – пообещала девушка. – Моя мама приглашает тебя на обед, главное блюдо которого – фирменная уха, после мы отправимся гулять по поселку.

– Отлично, – обрадовался мужчина.

Девушка словно прочитала его мысли. За завтраком супружеская пара, его соседи по столу, опять разругалась, да так, что ему в горло кусок не шел, и он откланялся, не доев вкусную кашу. Когда же Сомов, идя на пляж, подумал о предстоящем обеде за одним столом с нервной дамочкой, его затошнило. Так что приглашение в гости оказалось весьма кстати.

– Поплывем к гроту?

– Давай.

Оба с разбега забежали в воду под укоризненным взглядом Адочки, сидевшей с зонтиком на надутом матрасе и продолжавшей донимать мужа необоснованными упреками.

На этот раз до Белой скалы они добрались быстрее.

– Под твоим руководством я стал лучше плавать, – сообщил Рите Леонид. Она рассмеялась:

– Ты и так неплохо плавал. И моей заслуги здесь нет.

Полюбовавшись немного красотой дивного места, они вылезли на берег. Когда молодые люди удобно улеглись на мелкой гальке, подставив тела лучам солнца, Сомов спросил:

– Ты хорошо знаешь местных жителей?

Этот вопрос удивил ее:

– Да, но почему ты спрашиваешь?

Он приподнялся на локтях:

– Меня интересует одна женщина, привлекательная блондинка лет сорока. Ее зовут Виолой.

Рита вздохнула:

– Эта ненормальная? Как же, ее знают все.

– Она ненормальная?

– Разумеется!

– Так считают все в вашем поселке?

Девушка ехидно посмотрела на него:

– А как считал бы ты, если бы знал: вот уже несколько лет она ни с кем не разговаривает, ходит по Мидасу, как неприкаянная, и бросает взгляды испуганной газели.

– Может, на это есть причины?

Рита пожала плечами:

– Может. Только мне до них нет дела.

Сомов не отставал:

– А что тебе о ней известно?

Она вздохнула:

– Тебе интересны женщины в возрасте?

Это его покоробило:

– Раз спрашиваю, значит, надо.

– Ну, да, ты же полицейский, – медноволосая красавица понимающе подмигнула. – Ладно, не хочешь – не отвечай. Я и так все расскажу. Она появилась здесь лет пять назад со своим муженьком, каким-то предпринимателем, и они начали строить дачу. По-моему, у них неплохо получилось. Ты видел это строение?

– Нет.

Рита ухмыльнулась:

– Если она тебя пригласит, не отказывайся. Тебе вряд ли удастся когда-нибудь приобрести нечто подобное. Поэтому побывай там хотя бы в гостях.

– Не ерничай, – скривился мужчина. – Лучше продолжай.

– Они были красивой парой, – послушно вещала Рита. – Но через пару лет она овдовела.

– И какова причина его смерти?

В темных глазах вспыхнули злые огоньки:

– Здорово она тебя заинтриговала. Только криминала никакого нет. Он скончался скоропостижно. То ли инфаркт, то ли инсульт. Дача перешла к ней по наследству. Виола проводит здесь лето и начало осени.

– У нее есть дети?

Рита наморщила лоб:

– Кажется, она была второй женой этого предпринимателя. Своих у нее нет, это точно. Однако его отпрыски наведывались сюда после его смерти, намереваясь оттяпать у нее лакомый кусочек. Наши старожилы говорили: дачу она отстояла, зато остальное имущество отдала им без сожаления. Детки заграбастали огромную квартиру в центре Харькова, еще одну в Москве, и Виола даже не пикнула. Ей есть где жить, пусть и в гораздо более скромных условиях, и женщина решила конфликт таким образом.

Леонид перевернулся на живот:

– Она всегда казалась странной?

Рита задумалась:

– Пожалуй, нет. Пару лет назад это была веселая и приветливая женщина. Может, на нее подействовала смерть мужа?

– Может быть.

Сомов вздохнул. Разговор с Ритой мало что прояснил. А ему так хотелось выяснить, с кем же он имеет дело – с ненормальной или насмерть перепуганной женщиной.

– Если ты хочешь побродить по поселку, надо плыть назад, – спохватилась девушка.

Оперативник бодро вскочил на ноги:

– Я готов.

Молодые люди вошли в воду. До пансионата они добрались быстро.

– Погуляем – и к нам на обед, – констатировала Рита.

Леонид посмотрел на шорты и майку:

– Сбегаю переоденусь.

Девушка улыбнулась:

– В нашем городишке считается нормальным, если ты так одет. Мы же курортники.

Мужчина замялся:

– Неудобно.

– Неудобно спать на потолке.

Накрывшись огромным полотенцем, Рита ловко переоделась в простенькое белое платье.

– Ну, вперед.

Они поднялись по лестнице. По дороге знакомая сообщала Леониду названия неизвестных ему деревьев и кустарников. Сомов был поражен обилием флоры на таком маленьком кусочке земли.

– Здесь растут все растения мира?

Она усмехнулась:

– Возможно.

Молодые люди достигли верха лестницы, и оперативник вскрикнул, очарованный красотой пейзажа. Сегодня море казалось ему другим. Оно напоминало огромное блюдо голубого цвета. Белые чайки издали казались кусочками белой бумаги, которые шаловливая рука пустила по ветру.

– Ну и красотища!

– Это верно! – согласилась Рита. – Знаешь, мы, крымчане, не устаем любоваться ею в течение всей жизни.

– Верно говорят: жизнь дается один раз, и прожить ее нужно в Крыму, – перефразировал оперативник известные слова Островского.

– Да, эта фраза нам знакома, – поддакнула собеседница.

Они вышли на центральную улицу. Правда, если бы девушка не сказала об этом, Сомов никогда не догадался бы. Узкие дороги с односторонним движением, одно– и двухэтажные дома, в основном частные. Две пятиэтажки сиротливо стояли неподалеку от автовокзала. Мидас казался особым мирком, окруженным горами и морем, островом с малым количеством жителей. И все же Леониду здесь нравилось. Рита словно прочитала его мысли:

– Сравниваешь со своим Приреченском?

– Да, – признался Сомов. – И пока сравнение не в пользу родного города.

Она кивнула:

– Я тоже обожаю этот уголок. А вот и местный Арбат.

На маленькой площади торговали фруктами, овощами, изделиями из можжевельника, ракушками и картинами. Оперативник подошел к художникам, скромно стоявшим возле своих творений. Ему понравился один пейзаж, изображавший Белую скалу и грот, где еще сегодня они были с Ритой.

– И сколько стоит такая красота?

Парень лет тридцати, с красным лицом, свидетельствующим о пристрастии к крымским винам, лукаво подмигнул:

– Приезжий?

– Верно.

– Тогда уступлю за пятьсот гривен.

Сомов наморщил лоб, прикидывая, сможет ли он позволить себе привезти домой такой подарок и не пробьет ли он в его бюджете ощутимую брешь. Рита догадалась, о чем он думает. Она скорчила гримасу и обратилась к художнику:

– Имей совесть, Григорий! Больше сотни твоя мазня не стоит. Тоже мне, Айвазовский!

Парень покосился на нее:

– Сотню? Да ты рехнулась! Только вчера мне предлагали четыреста.

– Так почему же ты ее не продал?

Может, художник и покраснел, однако пробить естественную красноту лица румянец не смог:

– Дурак был – вот и не продал.

Она показала ему свою прямую спину:

– Тогда дожидайся второго дурака. Пойдем, Леня.

Парень занервничал:

– Стойте! – Он обратился к Сомову: – А вы бы сколько за нее дали?

– На отдыхе деньги летят, как снег в пургу, – насмешливо заметила Рита.

– А все-таки?

Оперативник скосил глаз на пункт обмена валют, где красовались нужные ему цифры.

– Сотню дал бы охотно. Даже добавил бы пятьдесят.

На красном лице отразилась работа мысли:

– Двести – и по рукам.

– Согласен.

Пока Григорий заворачивал пейзаж, Леонид сбегал в обменный пункт и вернулся с гривнами:

– Держи, приятель.

– Спасибочки.

Коричневые руки художника дрожали. Просто удивительно, как он умудрялся держать кисти.

– Не вздумай напиться вусмерть, – посоветовала Рита. – Лучше купи хорошие материалы.

– Непременно, Ритулька, – пообещал он и ринулся в сторону ближайшего магазина.

Девушка вздохнула:

– Хороший парень! Такой талантливый! Если бы не пристрастие! И ведь не хочет лечиться, не считает себя алкоголиком.

– Как все они, – поддакнул Сомов. Он был очень доволен покупкой. – А тебе спасибо, иначе я заплатил бы требуемую сумму. Уж больно хороша картина. А после нашего с тобой посещения грота я буду помнить Мидас до конца жизни.

– Не торопись умирать, – съехидничала Рита. – В принципе экскурсия по городу закончена. Огромную площадь занимают парки и леса. Вот с ними еще предстоит познакомиться.

– Это чудесно!

Знакомая взяла его за руку:

– А теперь – на уху. Мать, наверное, заждалась.

* * *

В тот день Леонид получил все удовольствия. Он искупался в прекрасной воде, побывал в гроте, купил картину и отведал действительно шикарной ухи. Мать Риты, Александра Тимофеевна, сухонькая блондинка с выцветшими грустными глазами, так суетилась возле гостя, что дочери стало неловко:

– Да не старайся так, мама, – рассмеялась она. – Леонид ведь не свататься пришел. Просто он впервые в нашем поселке и в Крыму и я взяла над ним шефство.

– Правильно сделала, доченька, – отозвалась Александра Тимофеевна. – Людям помогать надо. Хотите добавки?

Уха была такой сытной, что Леонид отказался.

– Вот и курочка подоспела, – мать согнулась, вынимая из духовки противень с жаренной в майонезе курицей. – Отведайте моего фирменного блюда.

Курица тоже оказалась превосходной. Леонид с удовольствием беседовал с женщинами, не замечая, как летит время.

Лишь когда на город стали спускаться сумерки, он поспешил в пансионат. Рита вызвалась проводить его, и Сомов согласился:

– Не представляю, как приду в пустой номер, – улыбнулся он, выйдя на улицу. Девушка подмигнула:

– Посмотришь для разнообразия телевизор.

– И то верно.

Они дошли до лестницы, и она коснулась его плеча:

– Ну, я побежала. Теперь я просто уверена: ты не заблудишься.

1 2 3

...