Глава 4

Когда все необходимые процедуры были окончены и фотороботы составлены, оперативники сидели в кабинете Костикова и пили чай с лимоном. Виктор держал в руках произведение лейтенанта Андрея Жахова и Барбариной и всматривался в действительно интеллигентные, как говорила соседка потерпевших, лица друзей семьи, и довольно симпатичное лицо знакомого Ирины.

– Приятные граждане. Трудно представить, что кто-то из них организовал убийство и кражу.

Валерий отхлебнул кипятку и поморщился:

– А я так склоняюсь к этой мысли все более и более. Ну, сам посуди: матерый преступник редко идет на двойное убийство. Предположим, он надеялся не застать хозяев дома, но почему-то не подгадал время. Допустим, он случайно увидел ружье в чулане. Допустим, хозяин застал его врасплох, хотя по его позе этого не скажешь, и убийца выстрелил, то есть вынужден был это сделать. Однако лишить жизни Перепелюшкину – согласись, такая необходимость вряд ли существовала. Любой бы просто оглушил женщину, связал и оставил одну. И вообще в этой версии слишком много «допустим». Мы и раньше высказывали мысль: одно дело – обнаружить оружие, другое – иметь время и возможность его зарядить, знать, где взять патроны. Нет, это, конечно, кто-то из приближенных к коллекционеру. Теперь привожу аргументы в пользу этой версии. Во-первых, преступник сразу схватил быка за рога – открыл сейф, где наверняка лежали самые ценные приобретения Перепелюшкина. И в то же время Слава сказал: дорогие серьги и бриллиантовую брошь хозяйки не тронули. Во-вторых, ружье и патроны мы только обсуждали. Несомненно, негодяя узнали, и он решил избавиться от ненужных свидетелей. Если есть желание – опровергай мое мнение.

Шлыков задумался:

– Ты прав. Теперь возникает вопрос: сколько преступников вломилось в квартиру Перепелюшкиных? Как ты думаешь?

Валерий потер переносицу:

– Итак, уголовников, отнявших две жизни ради вещей, ценности которых они не знают, мы отмели. Остаются его соратники-коллекционеры. Вернее, один из них. Если так, то никакого сообщника не было. Вряд ли коллекционер возьмет с собой матерого уголовника. Тот потом так его зашантажирует, что свет покажется не мил.

– А друга? – поинтересовался Виктор.

Костиков покачал головой:

– Нет. Друга тоже не возьмет. Они знают настоящую цену коллекции, и поделить добро им будет очень трудно. И потом коллекционеры – натуры тонкие. Ведь нервишки могут и сдать, и тогда кто-то не выдержит и побежит в полицию. Так что любой из них, собираясь на дело, проиграет такой вариант и смекнет: «Вдруг после придется убирать и сообщника?» Нет, Витя, убийца пришел один. Впрочем, может, я и ошибаюсь. Время покажет. Однако нам с тобой надо во что бы то ни стало найти этих людей, – он бросил фотороботы на стол. – В принципе, у нас, кроме друзей хозяина, есть какой-то ухажер. Что нам о нем известно?

– Наверняка не местный, – вставил Виктор. – Смотри, по словам соседки, молодой человек был прекрасно упакован в дорогие шмотки, однако это еще ни о чем не говорит. Если бы у него действительно имелись деньги, приезжал бы на своей машине или, в крайнем случае, на автомобиле товарища, чтобы пустить пыль в глаза. А он прикатывал на такси.

Костиков усмехнулся:

– Интересное наблюдение. Возможно, ты и прав. Однако меня сейчас другое волнует, – майор потер переносицу. – Барбарина сказала: к Перепелюшкиным никто не заходил после девяти, но тем не менее преступник как-то проник в квартиру? Не по воздуху же.

– А если Барбарина вздремнула и не помнит этого? – усомнился в ее словах Виктор.

– А по-моему, нужно еще раз осмотреть место происшествия, – парировал Валерий. Он встал со стула и отодвинул чашку с недопитым чаем: – Пойдем, любезный друг, в квартиру Перепелюшкиных.

Шлыкову не хотелось выходить в летний зной, и он лениво потянулся:

– Намекаешь, что мы в прошлый раз недоглядели?

– Вот именно.

Капитан тяжело вздохнул. Он знал: в большинстве, если не во всех случаях, Валера оказывался прав.

– Ладно, черт с тобой, уже собираюсь.

Через двадцать минут они снова были в четырехкомнатной квартире убитых. Костиков еще раз осмотрел стены, а потом открыл дверь в маленькую кладовку, к удивлению милиционеров, не заставленную разным ненужным хламом.

– А вот и потайная дверь, – Валерий постучал по ней кулаком. – Я понимаю, почему мы с тобой ее не заметили в прошлый раз. Она выкрашена под цвет стен и плотно прикрыта.

Шлыков кивнул и уперся в нее плечом:

– Похоже, закрыта на замок. Что же делать? – он вдруг улыбнулся и стукнул себя по лбу. – А давай попробуем пройти к ней через подвал. Я знаю планировку таких квартир. В советское время их называли буржуйскими. Между прочим, в каждой из них имелся черный ход, ведущий в подвал.

– Если это так, становится ясно, как преступник проник в квартиру, – кивнул Валерий. – Замок снаружи наверняка взломан. Идем. Дверь в подвал, по-моему, тоже открыта.

Дверь подвала действительно оказалась незапертой, однако типичный приморский извилистый подвал выглядел ухоженным.

– Возможно, на него положила глаз какая-нибудь фирма, мечтая устроить тут очередной офис, – предположил Виктор. – Вот только собирается ли она доводить дело до конца? Сколько раз конторы подготавливали нужные документы, а потом разорялись. Жаль, если сюда вскоре заселятся бомжи или молодежь будет устраивать оргии.

– Это сейчас неважно, – отмахнулся приятель и вдруг остановился. – А вот это интересно.

На крепкой двери черного хода висел массивный замок. Он выглядел целым, пока Костиков не потянул за его дужку.

– Все объясняется просто, – Валерий поднес его к глазам. – Видишь, дужка подпилена. Итак, мы знаем, как преступник проник в квартиру.

– Зачем ему понадобилась такая конспирация? – удивился Виктор. – Я понимаю, если бы он собирался выносить из квартиры ценности, картины, например, тогда лучшего не придумаешь.

– Мне как раз это понятно, – откликнулся Валерий. – Убийца очень осторожный, он не хотел рисковать. Ну посуди сам, двор и дом большие, нынче лето. Молодежь с гуляния возвращается поздно. Зайди он в подъезд, может, кто-нибудь его бы и заметил. А тут, как говорится, без шума и пыли. Интересно, следы он нам оставил?

Костиков посветил на пол заранее приготовленным фонариком и скривился. На пыли мышиного цвета четко выделялся след.

– Похоже, обычные китайские кеды, – пробормотал Шлыков. – В таких полгорода ходит. Не факт, что, кроме нашего преступника, тут был кто-то еще.

– Это верно.

Минут двадцать приятели тщательно осматривали все вокруг, но больше ничего не обнаружили.

– Пойдем отсюда, – сказал Валерий.

– Пойдем, – отозвался Виктор и чихнул.

Выбравшись наружу, они зажмурились от яркого солнца.

– Получается, у нас три подозреваемых – двое друзей Перепелюшкина и ухажер Ирины – и ни одной весомой улики, – мрачно заметил Костиков.

– Я ставлю на ухажера, – сказал Виктор. – Ох, чует мое сердце, он не зря возле Ирины вился.

– Значит, остается одно – найти эту самую Ирину, – согласился Валерий. – Кроме нее, нам никто не поможет проверить версию с ухажером.

– Ей уже дали телеграмму, она приезжает, – бросил Шлыков.

Ирина стояла в кабинете Костикова и судорожно комкала носовой платок. Валерий смотрел на нее и все больше удивлялся: как такая могла пойти на измену мужу? Внешне ничем не примечательная серенькая мышка: жидкие тусклые волосы неопределенного цвета, лицо без ярких красок, даже губы какие-то синеватые. Может, сказывается отсутствие косметики? Или усталость и внезапно обрушившееся несчастье? Немного поразмыслив, он пришел к выводу: это здесь ни при чем. Костиков знал такой тип женщин. Они страшно не любят следить за собой и в своих неудачах на личном фронте винят злодейку-судьбу. Воистину правы французы, утверждающие: нет некрасивых женщин, есть ленивые. Дама именно из этой категории. Оперативник хотел задать первый вопрос, но внезапно женщина покачнулась, и он еле успел прийти на помощь.

– Воды! – крикнул Валерий Шлыкову, усаживая Ирину в кресло. – Что с вами? Вам плохо?

Ее бесцветные ресницы трепетали, как крылья бабочки. Женщина быстро пришла в себя и тем самым навлекла подозрения: не актриса ли она?

– Пейте, – Костиков приблизил стакан к ее губам. Однако племянница потерпевшего оттолкнула его руку:

– Спасибо, мне уже лучше. Где… дядя и тетя?

– Вас скоро проведут к ним, – сказал майор. – Извините, что вынуждены задавать вам вопросы, но чем быстрее мы выясним для себя все нюансы, тем скорее найдем преступника.

Ее лицо было белее мела:

– Да, я понимаю. Что вы хотите знать?

– Вам знакомы эти люди?

Ирина взяла фотороботы:

– Это друзья дяди Миши. Помоложе – Антон Сергеевич Величко, постарше – Семен Авдеевич Лукин. А этого, – она указала на своего предположительного любовника, – я впервые вижу.

– Серьезно?

Что-то в голосе оперативника заставило ее вздрогнуть:

– Не понимаю вас…

– А по-моему, отлично понимаете, Ирина Викторовна. Где вы познакомились с этим мужчиной? В каких были отношениях?

Она гневно выпрямилась:

– Я пожалуюсь вашему начальству… Вы делаете мне непонятные и оскорбительные намеки.

– Это пожалуйста, – усмехнулся Шлыков. – Начальство думает так же, как и мы. Оно задаст вам те же вопросы, только в еще более резкой форме. Итак, вы сами все расскажете или мне вызвать свидетелей, которые подтвердят, что вы мило целовались с этим молодым человеком в парке? Опознание – вещь неприятная. Тогда обо всем узнает ваш муж, а я полагаю, вы хотите оставить все в тайне.

Ирина еще больше побледнела.

– То есть вы намекаете… Он специально познакомился со мной, чтобы подобраться к дяде?

Молчание оперативника подействовало сильнее утвердительного ответа.

– Значит, если я скажу все честно, Володя ни о чем не догадается?

Костиков кивнул:

– Обещаем вам.

Женщина судорожно глотнула:

– Ну, хорошо. Спрашивайте.

– Где вы познакомились?

Она посмотрела на Валерия, как загнанная газель на охотника:

– В поезде.

– Вы всегда так быстро сходитесь с незнакомыми людьми?

Ирина заломила руки:

– Нет. Поймите меня правильно. Я всегда комплексовала по поводу своей внешности. Мужчины обходили меня вниманием. И тут, в вагоне, появляется он… Такой красивый, сильный, уверенный, и тут же начинает ухаживать за мной. Я пыталась бороться с собой, но это оказалось сильнее меня.

– Понимаю, – успокоил ее Виктор, хотя никогда не понял бы и не простил такое поведение жены. – Как он вам представился?

– Его зовут Валентин, он житель Санкт-Петербурга и работник приреченского музея. Я думала, мы попрощаемся после приезда в Приморск, однако Валентин выразил желание еще раз встретиться. Ну, а потом… Я стала его любовницей.

– Он приходил домой к Перепелюшкиным?

Она сжала тонкие губы:

– Да. Валентин настоял, чтобы я их познакомила. Он убедил меня… – женщина уже не стеснялась своих слез, которые обильно текли по лицу, – что мы поженимся.

– И вы привели его в дом, – констатировал Шлыков. – Что было после?

– Валентин принес мне путевку в Дом отдыха и сказал: мол, постоянно встречаться в городе опасно: я часто бываю в Приморске, многие меня знают и могут сообщить мужу, а его реакции никто не предугадает. У Перепелюшкиных часто мелькать тоже нельзя: вот когда Михаил Наумович убедится, что у нас все серьезно и мы обязательно поженимся, тогда они с Верой Степановной и распахнут нам свои объятья. А пока все это преждевременно.

– И вы отправились в тот Дом отдыха, – вздохнул Валерий. – Он часто вас навещал?

Ирина высморкалась в платок:

– Каждый день. Валентин приходил вечером. Мы гуляли у моря.

– А когда вы вернулись в Приреченск?

Женщина стиснула дрожавшие руки:

– Кавалер обещал позвонить, но исчез. Мне следовало догадаться обо всем самой.

– Догадаться о чем? – не понял Виктор.

– Просто ему захотелось весело провести время, – скорбно улыбнулась Ирина. – Валентин и не собирался продолжать наше знакомство, а уж тем более жениться.

Шлыков повернулся к товарищу:

– Надо навести справки в музее, работает ли там такой сотрудник.

– Это лишнее, – отозвалась племянница Перепелюшкиных. – По приезде домой я искала его. Он никогда там не работал.

Оперативники снова переглянулись:

– И его фамилии вы, конечно, не знаете.

– Я не просила показывать паспорт.

Виктор насупил брови:

– Вы уверены, что он вообще из Санкт-Петербурга? Что подтверждало этот факт?

Женщина пожала узкими плечами:

– Мы не говорили об этом городе.

– Может быть, что-то в его произношении? Южный или северный говор?

Ирина растерялась:

– Я не замечала.

– То есть вы не обращали внимание на его речь?

Она покачала головой:

– Нет.

Валерий сел на стул и придвинулся к ней:

– А теперь скажите, вы приходили с ним к Перепелюшкиным в отсутствие хозяев?

Ирина съежилась и стала совсем маленькой:

– Да.

– Вы показали ему квартиру?

– Он очень интересовался расположением комнат, ведь дом моих родственников очень старый.

Каждый новый вопрос звучал для нее, как приговор.

– И, разумеется, чулан с ружьем.

Бедняжка уже не запиралась:

– Да.

– Валентину было известно, что у вашего дяди есть ружье и патроны?

– Это вышло само собой, – Ирину сотрясала дрожь. – Мы разговорились про отпуска, и Валентин признался: он заядлый охотник и имеет ружье. Правда, Валя тут же добавил: вот когда мы будем с ним жить как муж и жена, хорошо бы и мне научиться стрелять из ружья, – она тяжело вздохнула. – Я призналась: дядя Михаил – тоже любитель пострелять и у него есть охотничье ружье, доставшееся от отца, и патроны, он ездит на реку стрелять уток. Мой знакомый засомневался: дескать, дома у дяди никакого ружья он не видел. Заядлые охотники обычно вешают их на видное место. И тут я объяснила, где оно находится. А потом рассказала про патроны. – Она замолчала, и в комнате повисла тишина, не предвещавшая ничего хорошего. Эта тишина давила на женщину, и она первой нарушила ее: – Но почему вам это интересно? Уж не хотите ли вы сказать, что Валентин причастен к смерти дяди и тети? – ее глаза расширились от ужаса. Похоже, она знала ответ.

– Кажется, вы это и сами видите, – заметил Шлыков. – Благодаря вам преступник прекрасно подготовился. А потом он спровадил вас, и ему осталось только забрать ценности из сейфа. Кстати, Михаил Наумович сам показывал вам сокровища, хранившиеся в сейфе? Как об этом узнал Валентин?

Ирина опустила голову, но оперативники и сами обо всем догадались. В минуты безумной страсти убийце удалось вытащить из Ирины все семейные тайны.

– Сокровища монастыря, – пролепетала она.

– Что?

– Последнее дядино приобретение – бриллиантовый крест. Не помню, как он назывался, – женщина наморщила лоб.

– Значит, вот что было в сейфе, – развел руками Костиков.

– Он не мог этого сделать. – На женщину было страшно смотреть.

– И все же, боюсь, он это сделал, – вставил Валерий. – Теперь понимаете, почему он не появился у вас в Приреченске и прервал общение? Валентин, если это его настоящее имя, преследовал совсем другие цели. Его интересовала коллекция. Вряд ли, правда, мужчина ожидал, что вы станете такой легкой добычей. Тем не менее и тут ему повезло.

Минуту Ирина смотрела на майора, потом ее глаза закатились, и она упала на пол.