Холодные воды Мых-Тая сомкнулись над моим страждущим лицом, и я долго, пока не закончился воздух в лёгких, с наслаждением отмачивала пострадавшую губу и горевший пламенем лоб. Там же, под водой, умудрилась ощупать лицо. Но делу это не особенно помогло – под носом замаячило нечто распухшее и лаково блестело.

– Пхааа! – вынырнув, сделала глубокий вдох и повторила оздоравливающую процедуру.

Немного придя в себя, обнаружила, что стою на коленях возле речки. Хорошо, хоть и в панике, не заползла в воду полностью!

– Крис, не пей оттуда, – окликнул меня неуверенный голос с берега.

Повернув голову и раздвинув мокрые, свисающие с лица пряди, увидела Ванятку – внучка бабки-самогонщицы, которого в последний раз видела релаксирующим на мягкой травке. Его я помнила. В детстве таскался за мной, где бы я ни была. Приставучий смазливый пацан вырос в приставучего помятого мужика. Я не обрадовалась.

– Так это из-за тебя, зараза, я испугалась и в дерево шибанулась? – уточнила я, отползая подальше от воды. Грязь Мых-Тая могла быть лечебной. А могла быть и просто липкой, плохо отмываемой гадостью.

– Это ты за кустом сидел и листьями шелестел? – ещё более сурово процедила я через распухшую верхнюю губу, – подарки откладывал, чтобы кто-нибудь вляпался?

– Собачонку отлавливал, – сказал Ваня, пожимая плечами. Только сейчас заметила у него в руках мелкое, дрожащее от ужаса существо. С каждым словом похитителя, собачку окутывал густой туман перегара. Отчего она ещё громче начинала скулить.

– Так это… – подойдя и посмотрев на собаку, я поняла, что, скорее всего, это та самая приезжая чихуахуа, о которой говорили деревенские бабки. – А где её хозяйка? Ну, губастая и с выменем?

Ваня пожал плечами, поглаживая огромной ладонью спинку собачки. Та, похоже, смирилась, что с ней сотворят что-то страшное и сидела ровно, как статуэтка.

– Да кто ж её знает. Это в лагерь к археологам надо идти. А насчёт губастой – ты себя хоть видела? С выменем, правда, беда совсем. Но ты не расстраивайся. Вату в лифан напихай, и всё путём будет.

– Себе напихай, – рявкнула я, и поморщилась от резкой боли в ужаленной губе. Вот повезло-то. Реально повезло, что у меня нет аллергии. Валялась бы сейчас с отёком Квинке, опухая под умные комментарии некоторых.

– Слышь, Крис, – оживился Ваня, – ты это… собачку подержи пока, ладно? А то у меня дел вааще много.

Сунув мне пса, он резво пошёл в сторону деревни. С таким видом, будто его только что осенила великая мысль. Мы с чихуашкой задумчиво друг на друга посмотрели. Похоже, у меня только что появилась миссия. Отнести заморыша хозяйке. Всё равно собиралась в ту сторону.

Дорога была недолгая. Но я успела сто раз проклясть ношу – рюкзак с палаткой, и, особенно удочку. Непринуждённо засунуть собаку под мышку не получилось, рюкзак она возмущённо облаяла. Бросать поклажу было жалко – оборудование для туризма и рыбалки прикупила, не скупясь, самое лучшее. Бросить собаку не получилось в силу её жалобного скулежа. Пришлось, пыхтя, продолжить скорбный путь.

То, что скоро будет Запретная поляна, поняла по резкому уменьшению количества комаров. Эти твари, как будто договорившись с чихуахуа добавлять мне проблем по максимуму, со вкусом смаковали все открытые участки тела. Пользуясь моей беззащитностью. Прихлопывать их я могла только рукой, в которой держала собаку, и возмущённый тявк сопровождал каждый удачный выпад. Но прелесть поляны была в том, что на ней как раз и не было комаров. Это бескомариная зона, за что и была ценима редкими несуеверными посетителями.

Археологи никуда не уехали. Их было слышно уже на подходе к редкому лесу, окружающему поляну. Более того – вопли были до отвращения знакомыми. Именно так орал Костюня, мой однокурсник, когда на практике натыкался на интересный артефакт. И ещё он исполнял… Я вздохнула и выглянула из-за дерева. Точно. «Танец победителя-Костюнчика», движения которого он нагло сплагиатил у самца гориллы. Ни с чем не спутать. Похоже, мечтам о посиделках с умными людьми пришёл конец.

Впрочем, подпрыгивать и орать Костик перестал, когда приметил меня. Удивлённо смерил взглядом ощерившуюся собачонку, огромный рюкзак за спиной и, в последнюю очередь, заглянул мне в лицо.

– Твою ж мать! – отшатнулся старый приятель, – Майбах, это ты, или твой призрак, скончавшийся в муках неподалёку и пришедший мстить за невозвращённые конспекты?

Верхняя губа шевелилась очень плохо, поэтому с ответом я замедлилась. И Костик немедленно выдвинул другую версию.

– А вообще, выглядишь, как пиратская копия Лариски, моей сестры. Собачонку спёрла, губы у косметолога-садиста сделала. А на буфера что – пожадничала бабла? Так эта часть самая выдающейся у неё была.

Я, наконец, смогла разлепить распухшие губы.

– В смысле, «была»? Она что, скончалась?

Костик махнул рукой.

– Да не. Замуж поехала выходить. За ней прямо сюда жених приехал. Они с Лапидарией чего-то не поделили, и та убежала. Не могу сказать, что по ней сильно убивались или объявляли в розыск.

– Там ещё третий был? – не поняла я, что за Лапидария такая.

– Да эта Лапидария, – сказал Костик, ткнув пальцем в собаку, и еле успел отдёрнуть руку – острые маленькие зубки щёлкнули не хуже капкана, – з-зараза… Она жениха этого облаяла. В ухо, под утро. А они только заснули, сама понимаешь… Выкинуть—то он её выкинул из палатки, а потом так и не нашли. И уехали.

Жалостливо посмотрела на скулящую брошенку.

– Жаль собачонку, – продолжил Костик, и отпрыгнул в сторону, когда я попыталась вручить ему дорогую пропажу, – спятила, Кристинка, не настолько же жалко. Она мне рюкзак обоссала. Любимое место туалета, чтоб её.

– А меня с ней в будке поселят, если домой притащу, – возмутилась я, снова пытаясь отдать собаку. Но безуспешно.

– Всё крыша над головой, – философски заметил Костик, – унеси в лес, комарам понравится.

– Дурак, – ответила я, понимая, что с данного момента являюсь счастливой обладательницей грозного пса.

На наши голоса подтянулись другие члены нашей группировки – очкастый Вован и кудрявый, как купидон, Стас. И если первый был ботаном по жизни, и гордился этим, то гламурный Стас исправно посещал курсы пикапа, считая себя просто неотразимым. Проблема была в том, что считал так только он сам. И искренне не мог понять, почему раз за разом проваливает практику.

– Стасик, чудесно выглядишь, – решила подольститься я к парню. Вдруг заберёт собаку. Он с прищуром меня осмотрел.

– Не могу врать, поэтому промолчу, – сказал он.

– Тебя нам так не хватало! – радостно сказал Вован, застенчиво потянувшись, чтобы пожать мне руку. И крайне удивлённо уставился на чихуахуа. Животное немедленно оскалило зубы и на него. Видно, что на этой поляне все друг друга отлично знают.

– Да ладно, – не поверила я, – сначала пропали после выпуска из института, и оказалось, что дико скучали? Вы вообще в курсе, что вас в деревне психами считают, зачем вы сюда попёрлись?

– А тебя кем считают в Глуховке? – с интересом спросил Костик.

– Внучкой Анны Ильиничны они меня считают. Я сюда отдыхать приехала с бабулей.

Парни критически осмотрели последствия моего бурного отдыха, но промолчали. И пригласили к костру. Который они развели прямо возле уже солидно разворошенного кургана. Не удержалась, подошла полюбоваться раскопом. Верхний слой снят, в наборе рядом лежат ромбовидные шпатели, кисти. Натянуты верёвки на колышках. В коробках – уже найденные артефакты. В основном, костяные украшения, фрагменты. В ящиках подальше – пиво. Видимо, парни нашли, где пополнить запасы, потому и не появлялись в деревне.

– В чёрные копатели подались, ребята? – осведомилась я, тыкая собакой в сторону ближайшей коробки.

Стас, покопавшись в сумке, достал пачку документов и протянул мне. Надо же. Реально разрешение из института.

– И как вы узнали, что здесь может быть что-то интересное? – поинтересовалась я, проходя к костру и с облегчением снимая рюкзак. Удочку положила рядом. И только сейчас заметила, что вцепилась в чихуашку, как в любимую игрушку. Отпустила. Та мигом нацелилась на ближайший рюкзак (не мой), и приселав характерной позе, с явственным удовольствием на морде.

– Твою мать! – снова ругнулся Костик, выдёргивая рюкзак из-под собаки, – Майбах, тебе мыть, собака-то твоя.

– Ничего не знаю, – открестилась я, подгребая к себе облегчившуюся Лапидарию, – так что насчёт ответа?

– Так от тебя и узнали, Крис, – счастливым голосом поведал наш ботан, игнорируя кулак, показанный Костиком, – сама же рассказывала про курган возле озера, где в давние времена древний народ похоронил своего правителя. Вместе с сокровищами.

Мне не жить. Если деревенские узнают, кто навёл археологов-энтузиастов на курган, и буквально притащил их на Запретную поляну, меня точно посадят в будку. На цепь. Надолго. Какой же болтливой я была на первом курсе!

– Это легенда, идиоты. Неужели нашли что-нибудь? – спросила я, вздыхая. Ребята успели хорошо поработать. И поэтому кивнули головами.

– Курган – точно не пустышка! До скелетона в цацках ещё не докопались, но у нас появилась одна идея! Надо проверить содержание легенд, связанных с этим курганом.

Я припомнила эти легенды и фыркнула.

– Научность? Не, не слышали. Вы точно психи. Ладно, в чём заключается суть?

– Ты нам нужна в качестве женщины, – томно сказал Стасик и я, вытаращив глаза, выставила вперёд яростно залаявшую Лапидарию в качестве защиты.

– Жаль, Лариска так быстро уехала, – заявил Вован, которого я искренне считала безобидным, – всего-то нужно ночью прогуляться возле озера! Ну, типа там невинная девушка, прогуливается. Песенку беззаботно поёт «Ля-ля-ля, ля-ля-ля…» И вернуться на поляну! Если легенда не врёт, то её должен утащить в своё королевство змеиный народ. Прикинь, как клёво было бы!

– Идите вы сами… ля-ля-ля на берегу петь. Утащить вас могут только санитары. В психушку.

– Я на невинную девушку не потяну, даже наряди меня в ночнушку и дай в руку корзинку, – отказался Костик, мощные плечи которого не в каждую рубашку влазили.

– Я без маникюра, – манерно протянул Стасик, поправляя кудри.

– А меня отец прибьёт, если фото увидит, – прямо ответил Вован.

– Какое фото? – не поняли все.

– Которое вы непременно сделаете, и тут же во все социальные сети сольёте, – хмуро пояснил Вован с полным правом. Подумаешь, всего один раз парни подловили его исполнение танца на винограде Челентано. В дУше общежития. Громко. С тех пор у парня фобия, и ванную он принимает в полной темноте и тишине. Даже в собственной квартире.

– Слушайте меня, придурки, – достаточно миролюбиво ответила я, – вы думаете, я здесь никогда не отдыхала? Не рыбачила? Не возвращалась потом на поляну? Никто меня не утащил!

– А на всю ночь здесь оставалась? – придирчиво уточнил Вован. Я мотнула головой.

– А вот такую штуку на себя надевала? – добавил от себя Костик, доставая из кармана медальон на длинной цепочке и победно им помахивая. Надо полагать, свеженайденный артефакт с кургана, возле которого отплясывал свой фирменный танец.

Может, правда, в следующий раз Костика заснять на пике танца, и выложить в Интернет. Пусть побудет звездой Ю-туба. Вдруг ему ерунда всякая в башку перестанет лезть. Хотя, это не скромный Вован. Этот ещё и зазвездится по полной.

Вздохнув, я покосилась на горизонт, куда медленно уплывало солнце. Скоро будет хороший клёв, не упустить бы. Не хватало ещё лишаться рыбалки по вине чокнутых бывших однокурсников.

– Я иду на озеро, – решительно сказала я, и встала, чтобы уйти. Парни только обрадовались.

– Рыбачить, идиоты. А не охотиться на змеиный народ!

– Главное – сходи на озеро, – кивнул Стасик, заботливо вручая мне удочку.

– И не снимай медальон, ни в коем случае, – напутствовал Костик, надевая мне на шею длинную цепочку. Я только фыркнула. Чем бы дети ни тешились! А ещё учёными себя называют! Надо было поспорить, что я порву их дипломы, если меня никто не утащит. Хотя вряд ли согласятся. Слишком уж тяжело им достался этот документ.

Костик подтверждения своего бакалаврского образования вовсе добивался семь лет. Угораздило же его на третьем курсе найти подработку диджеем. Псевдоним, он же прозвище, у него был говорящий – Балбес. А бессонные ночи плохо сочетаются с утренними парами. Диплом он получал под искренние аплодисменты сокурсников и кое-кого из администрации.

Вован учился честно, но был настолько занудным, что быстро опротивел даже самым придирчивым из профессоров. А Стасик прославился своими знаменитыми подкатами к женскому составу всего института, включая преподавателей. Сессию он сдавал быстро. Если экзамены принимали женщины. Не из-за его волшебного обаяния. Скорее, ставили зачёт, чтобы быстро выпроводить сладострастно облизывающегося студента и не дать ему по башке. Чего очень хотелось.

Тем более было удивительно, как они добились разрешения от института. Наверное, пустили в ход тяжёлую артиллерию, воздействуя на декана, Наталью Анатольевну. На разогреве был Вован, с часовой лекцией о необходимости раскопа. Ему, скорее всего, ассистировал Костик, поддакивая басом в нужный момент. И дожал несчастную уже Стасик, со своим фирменным манерным подмигиванием. Впрочем, разрешение было. А материального поощрения – нет. Щедрость института не была безграничной.

– Мы тебе палатку разобьём здесь, а сами на край поляны передвинемся. Чтобы не мешать, – пообещал Вовик.

Ага. Не мешать, если вдруг мифический змеиный король решит меня утащить. Добрые ребятки, ничего не скажешь.

– Лапидария, ты со мной?

Собачка всем видом показала, что среди этих мужланов не останется ни секунды. Оказавшись у меня на руках, звонко их облаяла и лизнула мне ладонь.

Пока собиралась, копала червяков, за спиной слышала разговор про меня же. Парни даже не думали снижать голос.

– Надо было ей сказать, чтобы ночнушку всё-таки надела. И лицо прикрыла. Страх смотреть. Всех потусторонних жителей распугает. Красота неземная, конечно.

– А всё эти уколы красоты, – с видом знатока поведал Стас, – вы ещё Лариску в первый день после косметолога не видели. Я, хоть и привычный, и то вздрогнул тогда. Лицо, что решето. А у Крис ничего даже получилось. Естественно, я бы сказал. Немного перекошено… Эй, Крис, где нашла в этой дыре косметолога?

– А что его искать, – мрачно буркнула я, – подойди к осиному гнезду и тюкнись в него башкой. Будешь такой же красивый, как я!

Наконец, приготовления были закончены, собака заняла своё законное место у меня в ладони. И мы пошли выманивать змеиного короля из укрытия. То есть, рыбачить, конечно же.

Глава 3

Далеко мы с Лапидарией не ушли. Позади раздался истошный вопль Стасика. В первый момент подумала неприличное, что змеиный король уже выполз и приглядел его в качестве невесты. Теперь волочёт за курган, чтобы немедленно жениться. Оглянувшись, увидела бегущего в мою сторону парня. Невольно заглянула ему за спину – не убегает ли от кого. Дурацкие легенды… Хотя, если им верить, как раз именно мужикам и безопасно шастать по поляне.

– Самое главное забыла! – с упрёком сказал бывший сокурсник, размахивая какими-то коробочками, – вот, это камера. Прицепишь так, чтобы можно было видеть воду. Это диктофон. Следи, чтобы он постоянно был включен. На поляне мы уже тоже всё установили.

Чихуашка с благодарностью приняла провод от камеры и начала его подгрызать. Отбирать игрушку я не спешила, а Стасик, спеша объяснить, зачем мне это всё нужно, не заметил диверсии.

– А за какой надобностью мне техника? – удивилась я, но машинально взяла. Умудрилась поместить в руку, где сидела Лапидария. Мне не тяжело, а собачке сразу столько вкусняшек подогнали.

– Так сюжет для шоу снимать будешь! – пояснил Стас, – Костя же сказал, что мы решили стать «Разрушителями легенд». Только мистических. А, не сказал? Не важно. Главное, камеру покрепче установи. Вдруг тебя утащат, а ты и рассказать не успеешь. А камера запишет.

– А что, пыльный хлеб археолога вас уже не устраивает? – поинтересовалась я, в лёгкой оторопи от того, что неожиданно стала актрисой в сомнительной постановке.

– Лишняя денежка от рекламы на своём канале в Ю-Тубе не помешает, – сурово просветил меня Стасик, – археология – это прекрасно. Но людям нужен хайп. А на медальончиках много не хайпанёшь… Так, Крис, иди уже. Время тянешь. Не забудь установить камеры!

Меня подтолкнули в нужном направлении, и я зашагала, не успев ничего сказать в ответ. Потом ещё будет возможность. А если проболтаюсь ещё немного, упущу самое лучшее время для клёва.

Озеро было таким же, как я его запомнила в шестнадцать лет. В виде продолговатой капли, оно растекалось совсем недалеко от поляны. Остановившись на песчаном берегу, я опустила снаряжение и собаку в сухом месте. Подошла к воде, наклонилась, пропуская сквозь пальцы тёплую воду. Слёзы Невесты оправдывали своё название, прозрачно переливаясь в лучах уходящего солнца. Удивительной особенностью озера была солёная вода. Скорее всего, из-за природных солей. Еле успела перехватить Лапидарию, молча атакующую водоём.