– Ну, хоть это радует! И ведь ни капли стыда! Они же отлично видели, что я к тебе каждый день таскаюсь. Но нет! Это их не остановило. Кого и когда это останавливало? И что самое поразительное, ни капли женской гордости! Вот как так можно?
– Господи, что же это такое! – возмущалась я, вытаскивая из карманов его одежды, которую собиралась положить в стирку, очередную записку с именем и номером телефона. – В трусы они тебе ничего не напихали?
– Мне так нравится, как ты за мной ухаживаешь, Ариша, – промурлыкал он. – Хотелось продлить этот приятный момент.
– Убью, – пообещала я. – Вот как только вернёмся домой, так сразу и убью.
– И давно? – я упёрла руки в бока и скосила глаза на мнимого больного.
Женщина, поняв, что выдала страшную тайну, промолчала. Семёнов ответил широкой невинной улыбкой.
– Алексей, вы сегодня ещё не вставали? – поинтересовалась дама в больничной униформе.
– А разве ему можно? – удивилась я.
– Нужно, – уверенно сообщила врач. – Кроме того, он уже свободно передвигается по палате. Так ведь, Алексей?
– Состояние тяжёлое, но стабильное, – сказал он. – Врачи говорят, самое страшное позади. Несколько дней Алешу продержат в реанимации, потом переведут в палату. И можно будет его навестить. А теперь поехали домой. Арина, мы подвезём вас.