Глава 3. Танцующие слоны

Он сумел! Он дошёл! Он внутри! Внутри такого родного, такого безопасного убежища под «Антикварной мастерской». Верблюд прислонился спиной к стене. Внутри темнота, очки ночного зрения высветили тамбур в чёрно-белых тонах. Впереди плотные двери во внутрь убежища. С правой стороны шкафчик под одежду, но он пока пустой.

Как это обычно бывает, после нервного перенапряжения по телу вязким липучим киселём разлилась усталость. Мышцы будто одеревенели. Верблюд медленно и натужно выдохнул. Он устал от беготни. Господи, как же он устал от смертельной беготни по вонючим подземельям. Как же давно ему не приходилось бродить по краю между жизнью и смертью. Грустная улыбка растянула губы. Почему он и стал офицером ВДВ, «войск дяди Васи». Опасность, адреналин и всё такое.

Как же хочется завалиться прямо здесь и заснуть сном праведника часа на четыре по местному времени… Но нельзя! Верблюд тряхнул головой и сел прямо. Правая рука сдвинула в сторону рюкзак. Выживание только началось. Да, он прошёл очень опасный путь, но это был всего лишь самый первый этап. Не стоит предаваться блаженному чувству безопасности. Это самое чувство легко может оказаться обманкой.

Первая дверь в виде бутафорской кирпичной стены закрыта, но этого мало. Верблюд с кряхтением поднялся на ноги. По левую руку к стене прислонена так называемая вторая дверь, по сути, толстый и прочный щит. От напряжения усталые руки взвыли нечеловеческим голосом. Но вот и вторая дверь встала на место, точно по контуру заткнула низкий проход. Стальные запоры ещё более надёжно прижали её к бутафорской стене. Теперь снаружи вход в убежище просто так не простукать и просто так не попасть.

Столь низкий проход не предназначен для частого использования. Главная защита убежища не толстые листы металла, не слой прочного пластика, а секретность. Если, не приведи господь, о тайном входе прознает кому не нужно, то ничего не поможет. Но этот риск пришлось принять. Мегаполис, чтоб его, – самая сложная для выживания локация. В дремучем лесу, тем более в горах, было бы гораздо легче, гораздо проще. Но! «Другая реальность» не посылает лёгких путей. К сожалению.

Правая рука подхватила с пола «гайдук». Верблюд поднес к носу электромагнитный автомат. На маленьком экране две цифры: 91 и 100 – полный магазин. То, что нужно. С того момента, как он выбрался из «Антикварной мастерской», прошло два местных часа, это почти пять земных часов. За это время произойти могло многое.

Осторожно, будто внутри притаился тигр, Верблюд приоткрыл дверцу во внутрь убежища. В уши тут же ударил шум. Кажется, будто над головой резвится стадо слонов. Причём старая слониха, вожак стада, в чугунных тапочках лихо отплясывает чечётку.

Ствол автомата резко поднялся вверх. Указательный палец едва не вдавил спусковой крючок. Всё нервы проклятые, Верблюд перевёл дух. Это наверху, в мастерской, но проверить всё равно не помешает. Медленно и осторожно, в полной темноте, Верблюд обошёл хорошо знакомое убежище.

Нет, всё отлично. Рука нащупала на стене выключатель, ослепительно яркий с непривычки свет тут же залил жилой отдел, самую главную в убежище комнату. Верблюд закрыл глаза. Ничего, это быстро пройдёт.

С того момента, когда он в последний раз спускался в убежище, прошёл почти месяц. С тех пор в жилом отделе ничего не изменилось, Верблюд распахнул глаза, и слава богу! От грязных ботинок на полу остались чёрные отпечатки. Да и куртка воняет дай боже. Или не дай боже. Но это мелочи, главное другое. Указательный палец несколько нервно ткнулся в кнопку «Пуск» на системном блоке. Внутри светло-серого ящика загудел вентилятор, все три широких монитора дружно засветились.

Компьютеры Ксинэи обладают гораздо большим быстродействием, нежели земные. Однако десятисекундная загрузка всё равно показалась вечностью. Верблюд плюхнулся на стул, правая рука легла на «мышь». На пластиковом корпусе и столешнице появились грязные пятна. Плевать! Верблюд уставился во все глаза на центральный экран.

Манипулятор торопливо перебежал на жёлтую иконку с надписью «Видеокамеры». Щелчок. На все три широких монитора тут же выскочили изображения со всех внешних камер видеонаблюдения.

Все эти три года Верблюд старался изо всех сил сохранить в тайне собственные приготовления к концу света. Боже, каким же наивным он был. О том, что он выживальщик, прознало непозволительно много людей.

Просто так засесть в убежище, словно слепой и глухой крот, опасно. Верблюд заранее установил два десятка шпионских видеокамер: десять в мастерской, две в канализационном туннеле, две над входной лестницей, остальные шесть на улице. А так же десяток микрофонов: пять в мастерской, три на улице и два в канализационном туннеле. Никаких радиоканалов, только тонкие провода в пластиковой изоляции. Пришлось изрядно повозиться и потратиться, зато результат радует глаз – на трёх широких мониторах появилось ровно двадцать видеокартинок. Из динамика на стене полилась мешанина звуков.

На центральном мониторе мастерская. Твою дивизию, Верблюд качнул головой, что творится. На улице всё ещё ночь, электричество так и не появилось. На видеокартинках беспорядочно мечутся пятна света. Не меньше десяти человек старательно переворачивают «Антикварную мастерскую» вверх дном. Вот почему над головой «танцует стадо слонов». Если приглядеться, то не званные гости переломали всё, что только можно переломать. В свете яркого фонаря мелькнули разбитые останки 3Д-принтера. Верблюд шмыгнул носом, а так хотелось, чтобы он уцелел.

В комнате отдыха порядка ни чуть не больше. Диван поставлен на попа и прислонён к стене. Какой-то мужик в грязном и заношенном пиджаке увлечённо потрошит диван изнутри. Клочья мягкого наполнителя и стальные пружины во все стороны. А смысл! Верблюд машинально пожал плечами. Как будто в диване можно спрятать пару мешков риса и ещё ящик с консервами. Мужик-потрошитель на миг обернулся. Ой! Знакомые всё лица! Олень, местный бомж. Всё таки сумел пробраться в «Антикварную мастерскую» и заполучить свой шанс отыскать в старом диване запасы выживальщика.

Ритмичные удары будто подкрались сзади, Верблюд резко обернулся. А! Ну да, это опять сверху. Глаза пробежались по видеокартинкам. А вот и источник ударов: в кладовке какой-то мужик в подранной куртке в диком исступлении долбит ломом по стальному листу. При каждом ударе из заострённого конца вылетают тучи искр. Рядом на поваленном стеллаже висит яркий фонарик.

Верблюд напряг глаза. Вроде как ещё один плохо знакомый. Может с прежней работы, может местный дворник, но орудовать ломом он явно умеет. Самое прикольное, плохо знакомый мужик в подранной куртке интуитивно угадал место, где не так уж давно и в самом деле был входной люк. В принципе, так оно и есть: дальний правый угол кладовки – наиболее подходящее место для тайного входа в убежища.

От радости на душе стало легко и приятно, Верблюд расслабленно улыбнулся. Как хорошо, что в своё время у него хватило ума не просто заварить люк, а выдрать его с «мясом» и наглухо замуровать дыру. А то у мужика с ломом был бы более чем реальный шанс найти вход.

Бешенный энтузиазм вроде как знакомого мужика в подранной куртке быстро сошёл на нет. Лом затупился, а стальной лист поверх бетона отделался лишь небольшими вмятинами. Зато с лица мужика упали большие мутные капли пота. Но вот плохо знакомый мужик наклонился и едва ли не носом прижался к полу. Руки с содранными в кровь мозолями ощупали пол – ничего, как и следовало ожидать. Мужик распрямился. И вот лом опять принялся долбиться в стальной лист, но уже в другом углу маленькой кладовки. Однако в движениях мужика больше нет былой уверенности и бешенного энтузиазма.

Ладно, пусть незваные гости развлекаются. Верблюд поднялся со стула. Пора привести себя в порядок. Ему пришлось изрядно побегать, испачкаться в канализационных туннелях и пропотеть словно в бане. От куртки воняет дай боже.

Верблюд разделся полностью. Душа нет, худо-бедно полноценную помывку придётся организовать позже, а пока сойдут влажные гигиенические салфетки. Верблюд обтёрся ими с ног до головы. Чистый, не чистый, зато, по крайней мере, с кожи сошло неприятное ощущение липкого пота. Где-то здесь должна быть запасная одежда.

Свежее бельё, полный набор пластиковых щитков из «аварийного комплекта» вернулся обратно на тело. Сверху Верблюд надел тактический костюм «Киргач 2». Камуфлированная расцветка специально для города: серые, стальные и бурые пятна будто собраны из маленьких квадратиков. Верблюд аккуратно застегнул молнию на куртке почти до шеи. Так называемая пиксельная расцветка. Специально, чтобы обмануть цифровые видеокамеры. Мотоциклетный шлем пусть пока останется на столе. Ну а чтобы он не вонял, Верблюд обтёр его наиболее чистыми гигиеническими салфетками.

Пусть он в убежище, но разгуливать по нему в одних трусах ещё рано. Мировой апокалипсис только-только набирает обороты. Не дай бог придётся в экстренном порядке уносить ноги. А убежать в тактическом костюме будет куда как легче, куда как сподручней. Так, теперь оружие.

Могучий «Мак-Гид» Верблюд убрал в кобуру на поясе. Пять запасных магазинов разошлись по карманам разгрузки. Что делать со «Вспышкой»? Впрочем, какая разница? Верблюд убрал светошумовую гранату в специальный карман разгрузки.

Самым приятным приобретением оказались электромагнитные автоматы Гайдукова. Лишь при ярком освещении удалось как следует их рассмотреть. Это действительно ЭМАГ-68 СП. Так называемая гражданская модель боевого автомата вооруженных сил Юрании. СП означает «свободная продажа».

Если разобраться, то гражданские модели «гайдуков» не намного уступают боевым собратьям. Если подобрать более точное определение – то не такие крутые. Скорей всего, они появились как лобби ВПК. Типа, более простая гражданская модель электромагнитного автомата не настолько опасна, как полноценная боевая. Бред, конечно же, зато отличный повод пустить «гайдуки» в свободную продажу и наварить кучу бабла. Но это мелочи. Главное у ЭМАГ-68 СП стандартные накопители энергии и пули. Верблюд воткнул в ствольную коробку полный магазин. Ирония в том, что он сам хотел было купить точно такой же, да банально не хватило денег. А тут, не было ни гроша, да сразу два «гайдука». В рюкзаках покойных Нибулиных нашлось шесть полных магазинов – маловато будет. Правда, Верблюд опустил «гайдук» на стол, Тагиза Нибулина что-то там говорила о тайнике на бывшей фабрике «Баф». Может быть именно там Нибулины спрятали более солидный запас пуль и накопителей энергии. Только, только, Верблюд поднял глаза, уцелеет ли бывшая фабрика «Баф» после ядерного удара? Это ещё тот вопрос.

Остальное «наследство» Нибулиных хоть и менее ценное, но не менее важное – продовольствие и аптечки. Всё приятное пополнение к запасам. Уже сейчас продукты питания дефицит. А очень скоро они станут дефицитом жутким.

Вот, теперь другое дело, Верблюд крутанулся перед большим зеркалом возле компьютерного стола. Если что, то можно и бой принять, и ноги сделать. Теперь можно подкрепиться. За спиной грохнула автоматная очередь. От неожиданности Верблюд присел, руки сами сорвали с плеча «гайдук», указательный палец в последний момент замер на спусковом крючке.

Кто здесь? Верблюд судорожно оглянулся по сторонам. О, господи, это же компьютер. На всякий случай Верблюд не стал его выключать. Автоматная очередь донеслась из динамика на стене. Но это значит, Верблюд поднял глаза, в «Антикварной мастерской» стреляли.

Понятно, Верблюд плюхнулся на стул перед тремя мониторами, в мастерской появились новые действующие лица. Четверо мужиков в черных балаклавах очень выразительно размахивают автоматами. Очень может быть, что это точно такие же гражданские «гайдуки». А, может, и нет, Верблюд пожал плечами. В темноте трудно разглядеть подробности. Главное бандиты орут на четыре голоса и кроют кого ни попадя отборными матюгами. Незадачливые грабители, у которых нет «гайдуков», торопливо убегают на улицу. Последним по ступенькам прошлёпал Олень. Его руки пусты, бомжу так и не обломилось поживиться запасами выживальщика.

Анекдот да и только. Верблюд закатил глаза. Четверо бандитов с «гайдуками» разочарованы и злы. И они явились в «Антикварную мастерскую» за запасами выживальщика. Бог знает, где они шатались и на что рассчитывали, однако вид вселенского погрома и трупы на лестнице их очень даже расстроил. Один из бандитов поднял тупой лом. По убежищу и через динамики на стене опять разнеслись ритмичные удары. Только на этот раз незадачливый грабитель принялся долбить пол прямо в мастерской. Остальные трое разбрелись по комнатам.

Ладно, пусть новые гости развлекаются как могут. Пробиться с помощью тупого лома через толстый стальной лист, через слой бетона и кирпичный свод убежища будет крайне проблематично, если вообще возможно. Верблюд вновь поднялся из-за стола. Нужно перекусить и выпить. В смысле, утолить жажду.

Продовольственная кладовка до самого потолка заставлена двадцатилитровыми вёдрами с рисом, овсом, пшеницей и прочими крупами. По идее, начать нужно именно с них. Но возиться с готовкой и варкой долго. Верблюд стащил с полки армейский суточный паёк. Пока придётся пожертвовать им. Пусть не очень рационально, пайки нужно беречь на «чёрный день», зато гораздо быстрее и, чёрт побери, вкуснее.

Отдельной столовой в убежище нет. Отныне в жилом отделении придётся не только спать и дежурить перед тремя мониторами, но и кушать. Это как жрать перед телевизором. Верблюд опустил на стол суточный армейский паёк. Рядом на столешницу приземлилась бутыль с водой. Все три широких монитора транслируют самое реальное в мире шоу. Причём, Верблюд свинтил с бутылки пластиковую пробку, зрелище аж за душу берёт. Не дай бог поиски многочисленных мародёров увенчаются успехом.

Большая банка риса со свининой, галеты с яблочным джемом отлично утолили голод. А вода из пластиковой бутылки помогла разделаться с жаждой. Верблюд смачно зевнул. Вот теперь можно и вздремнуть. Похоже, те четверо мужиков с «гайдуками» решили обосноваться в его мастерской как в крепости. Поняли, сволочи, что с помощью одного тупого лома они ничего не найдут. Главное перестали долбиться в пол. Один из бандитов, по виду самый молодой, принялся стаскивать мусор в разгромленную кладовку, двое других поставили диван на место и разлеглись на нём прямо в одежде. Четвёртый засел у входа.

От усталости слипаются глаза, Верблюд прямо в амуниции бухнулся поверх матраса на армейской кровати. Едва затылок коснулся мягкой подушки, как глаза окончательно захлопнулись. Так-то в хозяйственной кладовке припрятано несколько комплектом постельного белья, но до них очередь ещё дойдет. Пока ещё рано располагаться на ночлег по-человечески в одних трусах. Максимум, что смог позволить себе Верблюд, скинуть берцы.