В Америке у меня не было никаких документов, кроме русского паспорта и нескольких особенно полюбившихся «ксив». Дикие девяностые славились хождением самых разнообразных документов, от смешных до устрашающих. У меня был целый чемодан различных удостоверений, которыми я прикрывался в разных ситуациях.
Однажды мы с друзьями поехали из Нижнего Новгорода в Москву выбирать подарки нашим женам и девушкам. Остановились в гостинице «Россия», которую я ценил за красивый вид на Кремль из окон верхних этажей. В тот приезд мы особенно хорошо погуляли, и я вместо Варварки поехал по Ильинке, въехал на Красную площадь и вместо гостиницы «Россия» оказался у Спасских ворот.
– Что-то непохоже на гостиницу… О, а вот и милиция, надо спросить! Скажите, как проехать к гостинице «Россия»?
– Ты знаешь, где ты?! Ты на Красную площадь заехал!.. Под кирпич! А под кирпичом…
– Спокойно, – говорю я, – я законы знаю!
И показываю совершенно офигевшим ментам удостоверение помощника начальника прокуратуры Нижегородской области. Что творилось с несчастными ментами и почему они сразу не открыли огонь на поражение, сказать не могу. Как мне рассказывала гоп-команда, сидевшая в машине и дружно гоготавшая, своей наглостью и огромной скоростью, с которой мы появились и исчезли, мы просто не оставили им времени на реакцию.
В России я всегда ездил на простых машинах, ибо был уверен, что не стоит привлекать к себе лишнее внимание. Последние годы российской жизни я ездил только на «девятках», но менял их каждые два месяца. Первая машина появилась у меня сравнительно поздно, в двадцать три года, а еще через год Валера Зимаков купил мне права. Первая машина, прозванная «братской могилой», была списанная из автопарка «Волга». На ней всем офисом мы ездили, поджав ноги – днище было совершенно прогнившим. Все в этой машине держалось на проволоке и честном слове. Вокруг меня люди рассекали на джипах, но мне понты тех лет были не интересны, к тому же к технике я всегда относился более чем равнодушно. На «Волге» я проездил примерно год, и не проходило дня, чтобы от нее что-нибудь не отвалилось. В конце концов мне это надоело, и я взял водителя, поручив ему следить за машиной. Он пришел в ужас, когда на трассе у нас отвалился бензобак и я прикрутил его проволокой…
– У нас так тренируются спортсмены! Я заводил тонную машину в горку с толкача. Ноги качаются нереально! Я разгибал крылья и бампер, выгибал спиной помятую крышу – силовой экстрим, – когда я рассказывал такое в Америке, звучало это подчас неправдоподобно.
С «Волгой» связана и еще одна история. На зимней трассе кто-то впереди резко затормозил, и я, не справившись с управлением, перевернулся. Мимо проезжал ментовской уазик, из которого лишь высунулась физиономия и, увидев, что я жив-здоров, не сбавляя скорости, проехала дальше. Такое отношение при исполнении служебных обязанностей я забыть не мог. Два года нижегородская милиция отрабатывала свою халатность: когда меня останавливали дорожные службы, я показывал удостоверение помощника прокурора и запевал трагическую песнь о том, как я, истекая кровью, лежал на трассе, а мимо проезжали колонны милицейских машин. Стражи порядка конфузились за просчеты своих коллег и отпускали меня с миром. Эта история хорошо действовала, но была слишком запоминающейся, и, когда я рассказывал свою сказку по второму кругу, они бесились.
К счастью, достаточно нескольких рюмок, и меня тянет в сон. Но не таков был Сапуняша, который пил в промышленных дозах и становился только собраннее. О его деловитости после литра ходили легенды. Однажды ко мне в Новгород на квартиру, которую я специально купил для пьянок-гулянок, приехали саровские. Все выпили. Я пошел спать, а ребята – за куражом на местную дискотеку. Беспредельщик Бессмертный схлестнулся с местными и очень серьезно покрушил человек шесть. Моих ребят покрутили. Со стороны за происходящим наблюдал бесстрастный Сапуняша, выпивший к тому времени около двух бутылок «Абсолюта». Нормальный человек давно бы умер, но не таков был наш герой. Андрей резко подошел к ребятам из УБОПа, сунул удостоверение отдела по борьбе с международным терроризмом.
– Так, что вы себе позволяете!
– Что позволяем?
– Я тут ловлю большую рыбу, а вы всех распугали, занялись мелкой сошкой, против них и дела-то не возбудить. Шваль! – прорычал он и, уже уходя, зло добавил: – Так, этих всех отпустить и строиться на улице!
Ошарашенные менты сняли наручники, ребята слиняли и сели в машину ждать Андрея, который выстроил шеренгу.
– Имя, фамилия, звание и место службы, – цедил Андрей, всматриваясь в каждого, – завтра будет разборка у начальства.
После смотра он отошел и сел в тот же самый Grand Cherokee, где ждала его братва. Тут менты поняли, что их развели, догнали машину:
– Где тут этот, с ментовским удостоверением?
– Какие менты, мы тут все порядочные ребята, ментов с нами нет. Да подвезли какого-то, но он попросил остановиться и вышел. А кто такой, мы и не знаем.
В это время Андрей лежал вместо коврика на полу заднего сиденья. Его накрыли плащом и поставили на него ноги.
Впрочем, когда я приезжал в Саров, начиналась ответная гулянка. У меня была своя установленная схема праздника. Я открывал багажник с деньгами и раздавал пачки.
– Это тебе на вечер, это тебе, а это мне.
Потом все вместе мы шли играть в футбол на стадионе «Икар» и к восьми часам, вымывшись и наодеколонившись, совершали круг почета по «золотому кольцу» Сарова – по ночным ресторанам.
В то время один парниша из нашей команды открыл пивной ресторан «Яр» в старом доме физиков-ядерщиков на берегу реки. С него мы начинали. Там пили вкуснейшее мордовское пиво, любовались местными красотами и общались с саровскими девушками, до одури любвеобильными от местной радиации.
Но время не ждет, и следующим пунктом нашей культпрограммы было кафе «Айсберг», где я пил сухое вино. Впрочем, золотому правилу не пить сухое после водки следовали далеко не все, и проехать круг почета за ночь было не так просто. Здесь девушки были не хуже.
Пора в «Красную шапочку», где в мирные годы моего детства мы ели мороженое. Теперь заведение стало взрослым, а мы снова любимые гости! Тут уже я позволял себе выпить крепкого пойла, и к рассвету мы приезжали в кафе «Россия» – чикагское заведение города Сарова. Именно здесь случались неожиданные знакомства, постоянные драки и совершались самые громкие сделки. Когда рассветало, мы брали осетрину и ехали на озеро Протяжка. Девушки, которые оказывались с нами, относили наши спокойствие и сдержанность на счет нашего к ним уважения. Никому почему-то не приходило в голову, что даже такие ковбои могут притомиться.
О проекте
О подписке