У Ирины отлегло от сердца. Ей стало спокойно, она почувствовала уверенность, что все разрулится, хотя, конечно, пока не понимала, как именно. Зато появились задор и вера. А это главное. Все-таки здорово, когда рядом любящие люди…

– Что делать, я сама толком не поняла, просто ты должен заехать за мной и познакомиться с коллегами из труппы. Говорят, этот Олег Эдуардович терпеть не может красивых высоких мужиков. Сам-то он низенький, и щеки надутые, как будто он там запасы хранит, разговаривает со мной «через губу», а его жена так вообще всех ненавидит… – ответила Ирина и добавила: – Дочка, я должна сказать тебе спасибо, ты умница. И от тебя, Ваня, не ожидала таких кулинарных подвигов…

– Да что ты, Иришка, это все ерунда… Рядовой ужин, – ответил Иван, слегка покраснев от удовольствия.

– Я, честно говоря, впервые в такой ситуации, когда любимый мужчина и любимая дочка приготовили ужин, прибрали в квартире и смиренно слушали, как я вываливаю на них все свои проблемы…

– Иришка, твои проблемы – это наши проблемы, договорились? – Положив свою большую ладонь на тонкую руку Ирины, Иван посмотрел ей в глаза. – Не забывай: ты не одна, мы уже семья. Актер из меня никакой, но эскорт я тебе обеспечу по высшему разряду, даже английская королева с папой римским позавидуют. Тем более у меня такой костюм!

– Спасибо, Ванечка мой! С тобой надежно и спокойно. Даже если мы проиграем, не обидно будет… – уверила Ира.

– Мам, ну ты чего? Разве может дядя Ваня проиграть? – Алика, наевшаяся, что называется, «от пуза», откинулась на спинку стула. – Мы тут, пока готовили, много говорили о книжках и учебниках. Дядя Ваня обещал позаниматься со мной по математике, а потом я документы подам на подготовительные курсы и в следующем году буду поступать в институт.

– Ты? Документы? Сама? Куда?

Ирина была потрясена. Алика еле школу-то закончила, Ирине постоянно приходилось ходить к директору, носить справки, подарки учителям… Вечно кого-то упрашивать, чтобы «не валили» девочку… Потом была эпопея с театральной академией, из которой Алику выгнали за прогулы и бесталанность…

– Вообще я долго думала… Сначала собиралась идти в туристический бизнес, а вот теперь, как дядя Ваня, хочу заниматься экономикой. Я еще в Атяшево решила поступать в Академию экономики. Мы там с Леськой, с моей новой подружкой, много об этом разговаривали. Знаешь, мам, Леся жутко умная и хочет стать писателем, а ее родители работают в краеведческом музее.

Как мать, Ирина, конечно же, ликовала. Вот как дочка за ум взялась!

* * *

Сбор труппы после летнего отпуска – всегда важное событие для актеров. При Сергее Валентиновиче Курганском этот день был настоящим праздником, правда, неизменно переходящим в творческо-алкоголический поиск новых направлений в театральном искусстве.

«Посмотрим, что нам приготовил наш нынешний руководитель…» – подумала Ирина, входя в помещение.

В репетиционном зале народу было много, собрались почти все, включая рабочих сцены, бухгалтерию и гримерш. Но вместо оживленных разговоров стояла мертвая тишина. Все ждали выхода Пронина. В первом ряду сидела Галина Пронина, рядом с ней кресла пустовали… Ирина услышала звонкий пионерский голос Людмилы Александровны:

– Ира! Невельская! Мы тебе место заняли, давай к нам!

Ирина посмотрела влево – там, вокруг Людочки, собрались все старожилы театра, человек десять. Увидев Невельскую, они радостно замахали руками, а при ее приближении повскакивали с мест и потянулись обниматься. И, как обычно, все вокруг Ирины сразу забурлило, актеры заговорили, засмеялись, стали делиться театральными новостями.

Тем временем на сцену бесшумной походкой вышел Пронин. Попросил всех занять свои места и внимательно выслушать его, Олега Эдуардовича.

Он долго говорил о нововведениях, дисциплине, о том, что репертуар театра он пересмотрел, по крайней мере, на два ближайших месяца. Уже назначены спектакли и репетиции. Правда, про новые спектакли Пронин не сказал ничего.

Большинство актеров погрузились в апатичное молчание. Людочка шепнула на ухо Ирине, что неплохо было бы поближе познакомиться с женой режиссера, потому что она имеет на Пронина некоторое влияние. Ирина уточнила, что влияние не некоторое, а весьма значительное. Дамы понимающе переглянулись.

Затем Олег Эдуардович торжественно представил Галину, свою супругу, но никаких регалий не назвал, вероятно, их и не было. Актеры зааплодировали Галине, которая встала в своем первом ряду и повернулась к актерам лицом. Сегодня она была более веселая. Ее взгляд скользил по лицам всех собравшихся… и вдруг она помрачнела. Ирина заметила, что это случилось в ту самую секунду, когда они встретились взглядами.

«Значит, не показалось… – подумала Ирина, – вероятно, эта женщина имеет зуб на меня».

Пронин пространно рассказал о придуманной им схеме по взаимозамене актеров, что позволит театру не отменять спектакли, на которые проданы билеты. Затем перешел к рентабельности, кассовым сборам и прочим экономическим материям.

Долго удержать внимание аудитории Пронину не удалось – в зале начались разговорчики, перешептывания, дамы обсуждали наряды, отпуска, мужчин… Мужчины – женщин, отпуска, политику… Пока не раздался окрик со сцены:

– Господа актеры и все служители театра! Я считаю, что в нынешних экономических условиях каждый из вас должен понимать, чем может закончиться для театра его болезнь или другой непредвиденный случай.

Все замолчали и опять уставились на Пронина.

«Ну что же тут не понять-то! – подумала Ирина. – Он хочет, чтобы не было спектаклей с одним составом актеров, как у Курганского, который собирал всех звезд, тем самым обеспечивая кассовые сборы. Пронин хочет, чтобы зритель, который идет, например, на Невельскую, уже пройдя контроль и купив программку, узнавал, что сегодня Невельская не играет, а вместо нее играет, например, Пуся Дунькина. Для многих это будет потерянный вечер».

Собрание было утомительно длинным. Иван приехал пораньше и успел уже осмотреть весь театр. Охранник почему-то любезно его впустил, только попросил предъявить документ. Когда открылась боковая дверь в зал, Иван услышал шум, по которому понял, что собрание закончено и можно наконец входить. Он направился сразу к Ирине, она вышла в проход, слегка обняла Ивана и, улыбаясь, стала представлять его своим коллегам.

– Знакомьтесь, мой будущий супруг.

– Вы оба ослепительны! – восхитилась Людочка, переводя взгляд с Ирины на Ивана и обратно. – Рада познакомиться. Вы из нашей актерской братии?

– Нет, Людмила Александровна, я занимаюсь бизнесом, – ответил Иван, целуя руку чудесной женщине.

– Ну и к лучшему. Достаточно одной актрисы в семье. Но какой типаж, какой типаж! – Людочка все это выпалила, не стесняясь, прямо в глаза Ивану.

Чувствовалось, что Людмила Александровна была рада знакомству с Иваном. Алексей Борисович тоже сразу оживился, сказал, что рад за Иринушку.

– Эффектный мужик, – проговорила секретарша Раечка, держа планшет, в котором отмечала присутствующих.

Через полчаса Ирина вошла в литературную часть, где на столе лежали новые амбарные книги, а также репертуарный лист. Обычно Ирина быстро подписывала его, слегка просмотрев расписание. Сегодня ее взгляд задержался на таблице… Оказывается, жена главного режиссера была задействована во всех спектаклях во втором составе. Это поначалу не вызвало у Ирины удивления, но после того как она подсчитала, сколько спектаклей первого состава назначено на сентябрь и октябрь, а сколько второго, ей стало совсем не до смеха.

Получалось, что Невельская выйдет на сцену как прима театра только один-два раза в месяц, а все остальные вечера будет играть Галина Пронина. Ирина прикинула, что ее гонорары сократятся и окажутся меньше, чем оклад уборщицы. Конечно, подписать такое своей рукой актриса не могла. Ирина не на шутку разозлилась: все эти спектакли они с Курганским буквально выпестовали и вынянчили, а теперь у нее алчной рукой отбирают любимые роли.

Ирине вспомнились недавние мысли о торговле собственными автографами. Что же ей теперь, стоять после спектаклей у входа в театр и расписываться за сто рублей на программках?.. Или по семьдесят пять, чтобы уже точно купили. Тьфу ты, опять мерзость какая!

Возвратившись в репетиционный зал, Ирина метнулась к Ивану, ища защиты в его объятиях. Иван обнял любимую за плечи, и как раз в эту минуту в комнату неслышно, как бы крадучись, в несоразмерно больших ботинках вошел господин Пронин. Его взору предстала сцена, какую в их театре, даже за кулисами, не так-то часто увидишь. Красивый высокий блондин, одетый с иголочки, обнимал бело-шелковую Невельскую, славившуюся безупречной репутацией! Посередине репетиционного зала! При всей труппе!

– Что здесь происходит? Я вас всех спрашиваю! – рявкнул главный режиссер.

– Олег Эдуардович, – тихо произнесла Ирина, – я ознакомилась с репертуаром и планом репетиций.

– Добрый день, Олег Эдуардович, как себя чувствуете? – вторила воркующим голосом Людмила Александровна.

– Я требую прекратить безобразие! – закричал Олег Эдуардович.

– Какое же это безобразие? – слишком спокойно пояснил Алексей Борисович. – Ирочка Невельская знакомит нас с будущим мужем.

– Она замужняя! Ей надо прислушиваться к мнению своего законного супруга, а не устраивать разврат в театре, – таким же повышенным тоном выкрикнул Пронин.

– Какие-то проблемы? Я вижу, что вы очень хорошо осведомлены о семейном положении Ирины Николаевны. – Иван подошел к Пронину ближе, и все заметили, что зализанная макушка режиссера едва доходит до его плеча, причем это с учетом, что Пронин носил хитрые туфли на платформе.

– Ирина Николаевна, – наконец произнес Пронин, – нам надо встретиться втроем: я, Галина Пронина и вы. Когда вам удобно?

– Как насчет сегодняшнего дня, Олег Эдуардович? – любезно спросила Ирина.

– Хорошо, через полчаса в моем кабинете, – отчеканил он.

Вдруг Мария Павловна, служившая в театре уже лет двадцать пять, заявила, что ей весьма-весьма-весьма понравился новый главреж и она чувствует, что он даст ей шанс проявить себя.

– И задача, дорогие мои, всего коллектива помочь Олеженьке Пронину лучше освоиться в театре.

Про МариПалну в кулуарах ходил анекдот: «Почему ее называют несравненной, эту бездарность? Наверное, потому, что с другими ее стыдно сравнивать».

– И очень хорошо, что не будут отменять спектакли в случае, если какая-нибудь звезда не успела вернуться со съемок, – подхватила Татьяна Федоровна, актриса второго состава, за десять лет успевшая сыграть «табуретку» в четырех спектаклях и семь эпизодических ролей в нескончаемых телесериалах «НТВ». – Ведь такое случается, не правда ли?

Ирина промолчала: она понимала, в чей огород брошен камень. Не часто, но бывали форс-мажорные обстоятельства, которые не позволяли ей сыграть свой спектакль. Но это случалось очень и очень редко. И она испытывала перед зрителем чувство большой неловкости. Ведь каждый актер знает: надежды зрителя надо оправдывать, нельзя не выйти на сцену.

Татьяну Федоровну, к удивлению Ирины, поддержало несколько актеров и актрис, которые каким-то чудесным образом уже успели подружиться с новым главным режиссером.

– Иван, мне пора к Пронину, подожди меня, пожалуйста! – предупредила Ирина.

– Да, Ира, удачи тебе! Я подожду, не волнуйся, – ответил Иван, увлекаемый в буфет толпой актеров, среди которых были Людмила Александровна и Алексей Борисович.

Ирина отправилась в кабинет режиссера. Олег Эдуардович сидел за столом, в кресле рядом с ним восседала Галина с планшетом.

– Так, Невельская. Я понимаю, чем вызвано ваше радостное возбуждение, но надо успокоиться и расписаться в афишном листе, сейчас покажу где, – напористо начал Пронин.

– Я без агента ничего подписывать не буду, – спокойно ответила Ирина.

– Ваш агент со всем согласен, я с ним созвонился только вчера, – ответил Пронин.

Так вот в чем дело… Ну конечно, Пронин знаком с Игорем. Они приятельствуют, а может, даже дружат. Вот от кого Олег Эдуардович получает все сведения о ведущей актрисе театра.

– Прежний агент уволен, – спокойно сообщила Ирина, – он получил – и, заметьте, два раза получил – уведомление более полутора месяцев назад, а нового агента я еще не взяла на работу. Все мои дела ведет адвокат Дмитрий Валерьевич. Я лично не понимаю, что здесь обсуждать?

– Боюсь, что придется подписать! – отчеканил Пронин. – Все уже подписали!

– Я не все. И к вашему сведению, я работаю только с агентом, – невозмутимо ответила Невельская, пропустив ледяной тон Пронина мимо ушей.

– Хорошо, оставим это на потом, – неожиданно быстро согласился Олег Эдуардович, – давайте тогда обсудим введение в спектакли новых актеров, ну более молодых, что ли… Публике это нравится. Вот во втором составе теперь будет играть Галина Петровна, тем более, Ирина Николаевна, вы часто заняты на съемках сериалов. Ведь так?

– Да, но некоторые спектакли Курганский задумывал именно под меня, там не было второго состава, – ответила Ирина, все сильнее сжимая в руках сумочку и стараясь не выказать нарастающего гнева.

– Ну а теперь публика будет смотреть Галочку, – улыбаясь, ответил Пронин.

– Олег Эдуардович, правильно ли я понимаю, что вы не собираетесь информировать наших зрителей, например, через сайт, каков актерский состав спектакля на текущий вечер? – спросила Ирина, теперь уже сжимая пальчики на ногах, чтобы не вскочить и не заорать на обнаглевшего режиссера.

– Правильно! Ведь театру нужно зарабатывать! Но вскоре зритель и сам разберется и повалит смотреть Галину Пронину. – Режиссер надувал и без того толстые щеки и иногда проводил пятерней по зализанным на голове волосам. – Ваша задача, Ирина Николаевна, помочь Галине во время репетиционного процесса.

– Олег Эдуардович! Я не режиссер-постановщик, я актриса. А вы – главный режиссер, так что давайте отложим этот разговор до репетиций, – ответила Ирина и поняла, как много сил она потратила на то, чтобы сохранить видимость спокойствия. На белой коже сумочки даже остались вмятины от пальцев.

– Добро! Завтра первая репетиция. У вас, Ирина Николаевна, в тринадцать ноль-ноль. Не опаздывайте! – закончил разговор Пронин.

Ирина встала, попрощалась, вышла из кабинета. В театре было тихо, только из буфета слышался смех… «Как раньше», – с тоской подумала Ирина и пошла на звук веселья.

Пшеничников сидел в центре артистической компании, за двумя сдвинутыми столами. Молодые и не очень молодые актрисы не отрывали взглядов от Ивана. Буфетчица поставила перед ним, как и перед всеми, чашку с кофе и рюмку коньяка.

– Мне пить не положено, я за рулем.

– Но вы же за всех заплатили, – кокетливо возразила Зинаида Михайловна.

– Тогда я выпью, – трясущейся рукой потянулся к рюмке худой актер в возрасте, брюки и свитер которого умоляли о свидании со стиральной машиной.

Схватив рюмку, он быстро отошел к другому столику, за которым сидела Мария Павловна и делала вид, что ей не завидно слушать чужой смех. Коньяк даме мужчина не предложил.

Особо был различим звонкий заливистый смех Людочки.

Появление Ирины вызвало бурные приветствия присутствующих. Никто благоразумно не стал интересоваться, согласилась ли она подписать репертуарный лист. Ирина есть Ирина. Звезду так просто не дадут задвинуть даже такому бойкому Пронину. Тем более все знали, что у Ирины имелись почитатели и среди высокопоставленных дам.

Часто Невельская получала предложения вести концерты для работников различных отраслей бизнеса. Она не очень любила себя в этой ипостаси, но приглашали та-а-акие люди, что отказать было просто невозможно, да и платили за это хорошо.

Артисты перешли от кофе с коньяком к коньяку под пирожки. В молодости Ирина любила такие посиделки, но с годами она переросла «буфетные междусобойчики».

– Иван, пора, пойдем домой, – предложила Ирина с улыбкой.

– Всегда готов следовать за своей госпожой! Пора! – согласился Иван.

Вслед уходящим особенно громко прошипела МариПална:

– Мало того, что все роли в сериалах загребла, так еще и мужика нового завела!

Как только влюбленные сели в машину, Иван сообщил Ирине, что актеры в театре «ну аки дети». И Ира была с ним согласна. Кто-то до сих пор обожал Курганского и тосковал по нему (это те, кто поуспешнее и поталантливее), другие приняли Пронина, потому что он обнадежил наиболее лояльных актеров новыми ролями. Теперь эти актеры посягали в своих надеждах не только на второй состав, но и на первый, который раньше, при Курганском, был для них недоступен.

Завтра Ивану предстоял трудный день, Ирине – репетиция, на которую ну никак нельзя было опаздывать. Будет прогон «Средства Макропулоса», где она играла Эмилию, оперную диву, триста лет назад выпившую эликсир бессмертия и со временем потерявшую вкус к жизни, ставшую равнодушной и циничной. Курганский ставил спектакль именно под нее, Невельскую.

Ирина стала вспоминать, опаздывал ли кто-нибудь на репетиции к Курганскому. Ее память не сохранила ни одного такого случая. Все боялись пропустить репетиции, приезжали раньше. Да, такое было, хотя Сергей Валентинович никогда вроде бы о дисциплине и не говорил. Просто подразумевалось, что это обязательная составляющая. И все.

* * *

Алика уже вся извелась в ожидании звонка от Артема. Прошло больше недели после их расставания сразу по приезде в Москву. Но позвонить парню первой Алике мешала гордость. Все вечера девушка проводила дома, листала учебники, скачивала информацию. В клуб даже не тянуло. Ей теперь казалось, что это глупое и неинтересное времяпрепровождение. Когда разбирала вещи, отложила в пакеты особо пестрые и вычурные клубные наряды: в таких не явишься на курсы.

Телефонный звонок прервал ее увлекательное занятие.

– Алло, Алика, привет! – Радостный голос Леси сразу поднял настроение девушке. – Что делаешь?

– Перебираю блестючее барахло из прошлой жизни, – не менее весело ответила Алика. – А ты чем занимаешься?

– Ой, а я начала писать рассказ о первой любви.

– Ты влюбилась! – Алика села на диван, отложив в сторону джинсовую юбочку минимальной длины. – Рассказывай.

– Ах, Алика, он такой… настоящий. Представляешь, мы познакомилась у мамы на работе, в краеведческом. Он туда зашел случайно, спасался от ливня и вдруг увлекся, стал рассматривать витрины. И я не знаю как, но сама к нему подошла и рассказала легенду об Атяшевских Буграх, об исполнении там желаний. Короче, после музея мы пошли смотреть футбол. Оказалось – очень завлекает.

Минут пять Леся делилась впечатлениями, и Алика с удовольствием слушала подругу.

– Ой, а что я о себе, да о себе? У тебя-то как? Как Артем, как мама и дядя Иван?

– У меня все ОК! – Алика добавила в голос оптимизма, радуясь, что у Леси обыкновенный телефон и по нему не видно ее расстроенного лица. – Ой, Лесенька, мама пришла, нужно разогреть ей обед…

Выключив смартфон, девушка сидела и смотрела на его темный монитор со своим отражением. То ли радовалась за подружку, то ли обижалась на Артема.

И тут в скайп вышла Вика. Алика долго не подходила к планшету, потом все-таки решила ответить.

– При-и-ивет, Али-и-ка. Ну ты чо? Своих забы-ы-ла? Давай встре-е-етимся, приходи, потуси-и-м, как раньше! Парня своего покажи, а-а? – послышался привычный жеманный голос Вики. – А то в твоей личке я его как-то не рассмотрела.

– А, Вика! Привет! Да вот приехала недавно, все нормально, но дел много. Может, заскочу как-нибудь! – Алика пыталась закончить на этом разговор, но Вика явно была настроена поболтать.