Чистая случайность
Ненаписанный роман

Кто-то из великих утверждал, что наша жизнь – не что иное, как череда случайностей. И похоже, был во многом прав. Действительно, нет такой судьбы, в которой хоть раз не сыграл бы свою роль, счастливую или роковую, Его Величество Случай. У кого-то такое приключается раз или два в жизни, а на кого-то случайности сыплются как из рога изобилия, определяя каждую перемену, каждую веху, каждый малейший эпизод его биографии. Именно так и происходило в жизни Вани Кулешова. Первое время он изумлялся подобному стечению обстоятельств, но вскоре привык. И в самом деле – стоит ли удивляться роли случайности в твоей судьбе, если даже само твое появление на свет оказалось чистой случайностью?

Ваня родился только из-за того, что двадцать четыре года назад его мама Тата, тогда еще восемнадцатилетняя студентка Института легкой промышленности, поссорилась со своим молодым человеком Мишей Ивановым. Миша учился в архитектурном, был художником по призванию и все свое свободное время уделял изготовлению статуэток в стиле «гжель». Надо отдать Мише должное – его бело-синие фарфоровые поделки были настоящими произведениями искусства, они выходили не то что не хуже, а даже лучше многих работ профессиональных гжельских мастеров. Даже крупные специалисты и те восхищались фантазией автора, оригинальностью его творческих решений и тонкостью прорисовки каждой детали. Миша и сам был без ума от своих изделий и относился к каждому из них с истинным душевным трепетом. Будь на его месте другой человек, тот давно бы уже заработал кучу денег своим ремеслом – но только не Миша Иванов! Тому было отчаянно жаль расставаться со своими творениями, продавать их и дарить. Несколько раз бывало, что родные или знакомые совсем уж было уговаривали его, и Миша почти решался на сделку, сулившую немалую прибыль… Но всегда в последний момент шел на попятную. То он приходил к мысли, что с изготовлением этого подсвечника у него связано слишком много дорогих сердцу воспоминаний; то решал, что этот кораблик настолько уникален по своей задумке и исполнению, что достоин лучшей участи, чем пылиться на комоде маминой сослуживицы; то ему вдруг казалось, что вон та милая свинка вдруг посмотрела на него совершенно человечьими глазами, в которых он прочитал мольбу не продавать ее… Словом, так или иначе Миша никак не мог расстаться со своими творениями, которые все увеличивались и увеличивались в числе, постепенно заполняя собой родительскую квартиру. И вот, наконец, когда нигде в доме, включая ванную и туалет, не осталось ни одной поверхности, не заставленной сине-белыми фигурками, Миша вдруг влюбился. Тоненькая и изящная, как статуэтка, красавица Тата покорила его сердце настолько, что творец даже решился отказаться от своих принципов. В день ее рождения, удачно пришедшийся на первую же субботу после окончания летней сессии, Миша преподнес Тате вазочку собственной росписи, над которой работал на целую неделю дольше обычного. Все гости Таты были в восторге от такого подарка, но больше всех восхищалась подруга именинницы Марина, которая даже не знала, что ей понравилось больше – вазочка или ее автор, поскольку с Мишей они на этой вечеринке увиделись впервые. Но так как создатель шедевра был парнем ее подруги, а отбивать у приятельниц кавалеров было не в правилах Марины, она взяла себя в руки и волевым усилием загнала новорожденную влюбленность на самое дно своего сердца. И почти убедила себя в том, что рада счастью подруги – вон как Татка прямо светится вся, любуясь вазочкой!

Тата и впрямь была очень довольна презентом. Однако вечером, когда все гости, включая Мишу, разошлись, она, к своему удивлению, не обнаружила гжельской вазы на журнальном столике, где весь вечер складывала свои подарки. Именинница искала вазочку везде, напридумывала себе всяких ужасов, вроде того, что кто-то из гостей, случайно разбив ее, втихаря выкинул осколки, и в итоге так испереживалась, что решила, несмотря на позднее время, позвонить Мише и рассказать о своем горе. И каково же было ее удивление, когда кавалер абсолютно честно, на голубом глазу, признался, что это он забрал вазочку назад, просто не смог с ней расстаться, так дорога она ему оказалась… Оскорбленная Тата бросила трубку. Давно она так не злилась! Когда на следующее утро Миша перезвонил ей, Тата заявила, что между ними все кончено и вместо запланированного совместного отдыха в Ялте она отправится на все лето к родным в Питер, которые давно зовут в гости, и что она просит Мишу навсегда забыть ее телефон.

Так вышло, что горе Миши было недолгим. Вскоре он абсолютно случайно столкнулся на улице с Мариной (да-да, той самой!), начал с ней встречаться и меньше чем через год женился на ней. С Татой он больше не виделся, поскольку оба были обижены друг на друга – он не простил ей нового романа, она ему – сначала вазочки, а потом скорой свадьбы с подругой.

С женой Мише очень повезло. И не только потому, что Марина оказалась славным человеком и отличной хозяйкой. В придачу ко всем этим достоинствам ей досталась в наследство от бабушки большая квартира в старом доме с высоченными потолками, и любящая жена пошла на то, чтобы выделить самую большую комнату под склад-выставку творений своего мужа, который по-прежнему берег их с тщательностью Кощея, чахнущего над своим златом.

Помимо внушительной коллекции гжели, Марина и Миша Ивановы за двадцать с лишком лет нажили еще и двоих детей, сына Антона и дочь Ольгу. И несмотря на то что у брата с сестрой была разница в возрасте менее года, а внешне они были так похожи, что их часто принимали за близнецов, в их характерах не оказалось вообще ничего общего. Можно сказать, просто диаметральные противоположности. Антон рос скромным, замкнутым, застенчивым и мечтательным и с возрастом не растерял этих качеств. Он работал помощником вице-президента крупной компании и втайне был влюблен в свою начальницу, Татьяну Владимировну, которая была намного старше него. Своей тайной он не делился ни с кем. Антон вообще был очень скрытен по натуре, даже дома ничего о себе не рассказывал. Совершенно случайно попав на работу в эту фирму, он из обычного клерка вскоре дослужился до ее помощника, и все ради того, чтобы быть рядом с возлюбленной. Поставив себе цель, он добивался ее всеми возможными способами, старался, как мог, работал, чтобы она заметила его усердие, но она ни о чем не догадывалась, воспринимая все как должное, и Антону оставалось только молча страдать, наблюдая за тем, как женщина его мечты встречается с другими мужчинами. Ну чем он хуже их всех? Взять хотя бы последнего – безмозглого волосатого байкера! Как она могла опуститься до такого убожества?! Тоже мне, Ночная пантера! Пока Антон жил мечтами о своей начальнице, его сестра Оля времени даром не теряла. Создавалось впечатление, что Оля – самая прагматичная и расчетливая девушка на планете. Вся ее жизнь была просчитана и распланирована на годы вперед. В первом классе она случайно узнала о существовании золотых медалей за отличную успеваемость и запланировала, что через десять лет у нее такая обязательно будет, в результате окончив школу круглой отличницей. Вуз она выбрала еще в седьмом классе и с успехом туда поступила, начав строить планы по поводу своего будущего прямо на первом курсе: после окончания института она даст себе месяц отдыха, затем отстрижет челку, покрасится в брюнетку и устроится на хорошую работу… И не будет в таком сложном деле полагаться, как ее рохля-братик, на случай, а воспользуется связями родителей и их знакомых.

Оля не представляла жизни без ежедневников и записок-напоминалок на холодильнике. Например, она не могла позволить себе роскоши, не обговорив заранее, сорваться с друзьями на дачу или сходить в кино. Никаких сумасбродств и внезапностей она себе не разрешала: жизнь – слишком серьезная штука, она требует внимательного и тщательного подхода.

Когда в двадцать один год Оля на дне рождения общей подруги познакомилась со Славой и тот проводил ее домой, девушка немедленно запланировала, что они обязательно поженятся, поскольку он подходит ей по всем параметрам. Слава действительно скоро стал ее молодым человеком, но, увы, когда до свадьбы оставалось меньше месяца, влюбленные все же расстались – Слава просто не выдержал прагматичности своей избранницы. Он почувствовал, что еще слишком молод, чтобы воспринимать жизнь так серьезно, как она, и строить планы не только на годы вперед, но и на каждый свой будущий шаг. А ведь Марина чувствовала, что этим кончится, и много раз уговаривала дочь, чтобы та изменила свои жизненные принципы и хоть раз пустила все на самотек, позволив судьбе повести ее за руку… Но Оля и слышать ничего не хотела. И вот спустя неделю после разрыва со Славой, шестого марта, в почтовом ящике Ивановых вдруг обнаружилось письмо, адресованное Оле: красочная открытка с поздравлениями, словами любви и приглашением на свидание в Международный женский день в модный ресторан «Russian Style». И без подписи. Совершенно непонятно, кто мог быть отправителем такого письма. Может, конечно, и Слава, но в это не особенно верилось…

– Пойдешь? – спросила Марина, когда дочь пересказала ей содержание письма.

– Вот еще! – фыркнула Оля, но голос ее звучал как-то не очень уверенно.

– Ну и зря, – проговорила мать. – Я бы на твоем месте пошла. И не то что пошла – просто побежала бы! Сколько можно жить по строгому графику, точно ты не человек, а компьютер? Иногда надо позволить себе хоть какое-нибудь маленькое сумасбродство. А то так пройдет молодость, а за ней и вся жизнь, а тебе и вспомнить будет нечего!

И вдруг, взглянув на дочь, с изумлением увидела, что та внимательно прислушивается к ее словам. Обычно для Оли мнение родителей было не слишком значимо, но сегодня, похоже, все обернулось иначе…

Впрочем, оставим пока в покое семейство Ивановых и вернемся к другим персонажам этой истории, а именно к Ване Кулешову и его маме. Как читатели, надеюсь, помнят, за девять месяцев до рождения сына Тата отправилась на каникулы к родным в город, тогда еще звавшийся Ленинградом, где в одну из белых ночей и познакомилась по чистой случайности с мужественного вида загорелым блондином лет сорока. У блондина были пронзительно-синие глаза, внешность киногероя и киношная же профессия – сценарист. Во всяком случае, так он утверждал, правда, добавляя при этом, что ни один из его сценариев так и не был снят, поскольку раньше их не пропускала цензура. Но теперь, когда наконец-то подул ветер перемен, он уже вот-вот, буквально завтра, станет необычайно знаменит. Эти слова, ночная прогулка по сказочно-прекрасным набережным и весь прочий романтический ореол нового знакомства так подействовали на Тату, что, когда белая ночь сменилась серым рассветом, она уже влюбилась настолько, что согласилась провести следующее свидание у своего нового знакомого. Состоялось несколько пылких свиданий, во время которых в его комнате то и дело обнаруживались женские вещи, хотя блондин и утверждал, что холост. Ну а после он и вовсе перестал звонить. Тата, как водится, сначала немного поплакала, но довольно быстро успокоилась.

Вернувшись в конце лета домой, она столкнулась с новыми неприятностями. Во-первых, узнала, что Миша встречается с Мариной. Хотя Тата и утверждала, что на Мишу ей глубоко плевать, тем не менее известие об их романе восприняла как вероломство и прекратила всяческое общение не только с бывшим парнем, но и с подругой.

Впрочем, это были еще цветочки. Уже в августе она заподозрила, что беременна, а в сентябре опасения полностью подтвердились. Совершенно растерявшись, девушка рассказала обо всем родителям – и те дружно отговорили единственную обожаемую дочурку от аборта. Мама с папой у Таты были людьми обеспеченными, прокормить не одного ребенка, а двоих для них не составляло никакой проблемы. А первый аборт, как известно, не только вреден, но и чреват последствиями…

И восемнадцатилетняя Тата решила оставить ребенка. Родители сдували с нее пылинки, устроили, используя свои связи, в лучшую по тем временам клинику, оснащенную суперсовременным оборудованием, где имелось даже такое новейшее слово техники, как ультразвуковой аппарат. Диагностика показала, что будет девочка. Ася, мечтавшая именно о дочке, очень обрадовалась. Малышку решено было назвать Маргаритой – в честь Татиной бабушки, и вся семья Кулешовых с энтузиазмом принялась готовиться к рождению Риточки. Время было непростое, суеверие не покупать ничего заранее считалось непозволительной роскошью, да и самого понятия «купить» тогда не существовало, было только понятие «достать». И потому в доме Кулешовых задолго до Татиных родов появились розовая коляска, кроватка с кружевным балдахином, множество кукол, включая дефицитнейшую Барби, и целая гора платьиц, туфелек, кофточек, розовых распашонок, чепчиков и ползунков – все новенькое, хорошенькое, в большинстве своем заграничное.

Врачи назначили предполагаемой датой родов двадцатые числа марта. И так, наверное, и получилось бы, если б не вмешалась очередная случайность. Седьмого марта Тата под руку с мамой вышла на улицу прогуляться и подышать свежим воздухом – и вдруг во дворе на них бросилась злющая собака бойцовой породы, такие как раз в то время начали входить у нас в моду. Бедная Тата так перепугалась этого монстра, что в тот же вечер ее отвезли в больницу с преждевременными схватками. К счастью, все обошлось, Тата не пострадала, ребенок, появившийся на свет рано утром восьмого марта, родился живым и здоровым.

– Поздравляем, у вас мальчик! – радостно сообщили врачи измученной, но счастливой юной матери.

– Как мальчик? – ахнула Тата. – Не может быть! У меня девочка была! Вы что-то путаете!

– Да вот же, смотрите сами!

И ей предъявили малыша в ракурсе, который не оставлял никаких сомнений в половой принадлежности. Но Тата все равно не успокаивалась:

– Но как же так? У меня ведь и УЗИ показало, что девочка…

– Такое иногда бывает, – утешила опытная врач. – Плод в животе повернулся не так – вот вам и ошибка. Случайность…

В итоге новорожденный мальчик при выписке мамы из роддома вынужден был довольствоваться розовым конвертиком и розовыми пеленками. А Кулешовы тем временем спешно подбирали ему имя. Папе хотелось, чтобы внука звали Сергеем, бабушка была без ума от имени Артур, Тате же нравились модные имена, такие, как Денис, Егор или Никита. После долгих споров договорились все-таки на Сергея. Тата пошла в загс регистрировать ребенка и по дороге случайно встретила молодую маму, крикнувшую бутузу лет трех: «Ваня! Ванечка, не беги!»

«А какое хорошее имя – Ваня! – подумала Тата. – Ваня, Ванечка, Иван… Пожалуй, я тоже так сына назову». И назвала.

Так, с цепи случайностей, началась Ванина жизнь. И чем дальше, тем этих случайностей происходило все больше и больше. Бывало, конечно, что обстоятельства складывались не в его пользу – например, в школе вызывали к доске именно в тот раз, когда он абсолютно не выучил урока. Зато на экзаменах везло необыкновенно. То достался вопрос, который только накануне однокашники подробно обсудили в коридоре, то билет упал со стола экзаменатора, перевернувшись номером вверх, а Ваня запомнил место, на которое его вернули, то (уже на вступительных испытаниях в вуз) соседкой по столу оказалась добрая отличница, которая помогла с решением всех задач.

Кстати, о вступительных экзаменах – в институт Ваня тоже поступил по чистой случайности. Он стоял на остановке с твердым намерением ехать в приемную комиссию Бауманского университета, но тут его окликнули двое бывших одноклассников. Они, оказывается, тоже ехали подавать документы, только в «Плешку». Позвали Ваню с собой за компанию, он и поехал. В результате оба приятеля экзамены провалили, а Ваня совершенно случайно поступил, волею судеб набрав необходимое количество баллов.