Они вяло перекидывались фразами, пока Клим мирно смаковал пищу. Однако долго побыть наедине с собой ему не дали – жена загрузилась рекламой по макушку и приступила к нему с ментальным буром.

– Я уже десять лет не была на Земле, Клим! А дети вообще ни разу.

– Да, Климуша, купи нам билетики, ага?

– Йопт! Роверы обрыдли, лоханки ржавые. На Олимп и то не слетать, а вы – Земля!

– Сколько можно тухнуть в этих катакомбах? У нас на работе сотрудницы чуть не каждый год с мужьями там отдыхают.

– Мне нужна срочная терапия, – поделилась Венера. – Иголочками уколоться, правда. Там как придавит, на Земле-то. И ножки подкосятся. А на лайнере дорого!

– Ножки! Кривоссачка, йопт. Знак вопроса кверху жупелом.

– Пипетка гноёвый. Гунмынь драный.

– Фаллопий-то надую, хо.

– Тычок себе надуй висячный, геенка дырявый. Гаовань обкоцанный.

– Чего молчишь?

– Билеты стоят очень дорого, – терпеливо пояснил Клим. – Столько же, сколько вся оплата моей месячной вахты на Фобосе, да и то лишь во время Великого противостояния, а оно случится только через три года. Охота вам лететь сто один миллион километров против пятидесяти шести? Почти в два раза дольше…

– На лайнере весело!

– …А во время ВП билетов всем не хватает, правительство для своих чиновников резервирует…

– Вот и закажи сейчас, шагуа! Рекламу не видел, что ли?

Семейство взвыло словно фреза в тысячу оборотов, наткнувшаяся на нихромовый штырь. Клим был вынужден изолироваться от звуков и зрительных сигналов, подключившись к Сети. Но последний вопль Кристины все-таки достиг его: «Так-то ты с семьей после месячного отсутствия общаешься!» Никаких угрызений совести эти слова у геолога не вызвали, и он напрочь отгородился от комнаты. Конечно, он опасался, что кто-нибудь попросту выдернет кабель из разъема его палма, но этого не случилось. Оно и понятно – сегодня состоялась только первая, пробная атака на Клима. Завтра будет еще одна, и так до тех пор, пока он не перетряхнет все свои «секретные» счета (а в их существовании Кристина не сомневалась) и не купит-таки билеты на круизный лайнер до Земли. Ведь через два месяца начинается сезон отпусков!

Клим нашел в себе силы только поучаствовать в коллективном шутере, на самом простом уровне (среди полных профанов), но и там его убили несколько раз, прежде чем он сообразил, что сегодня не его день. Он пролистал десяток каналов головизора, ничего интересного не нашел и вернулся в реальность.

Куй Виня не было – очевидно, болтался в тоннелях с дружками. А Венера с матерью, кажется, бились в марсианской пыли: их тела синхронно подергивались, а в глотках клокотало рычание. Геолог спокойно съел бургер с протоплазмой и ушел в спальню, к генератору альфа-ритмов. Этот неудачный день решительно нуждался в том, чтобы с ним покончили…

Кристина все-таки выдернула его из первой фазы сна, не дав толком отключиться.

– Не уходи так просто! – возмутилась она. – Между прочим, я целый месяц тебя ждала.

Она хищно надвинула ему на голову мягкий ночной шлем.

Фантазия жены размножила ее на три копии. Одна была пухлой и низкорослой (не больше метра высотой) брюнеткой, другая очень высокой и мужественной, с колоссальной грудью блондинкой… И сама как таковая – средних пропорций женщина, заметно омоложенная по сравнению с оригиналом. Впрочем, Кристина и в реале следила за внешностью, время от времени сбрасывая старую кожу и наращивая новую. Все три чернокожих виртуальных подруги томно повизгивали в интерьере из песка, травы и гладких камней. Клим же обнаружил себя густо-мохнатым монстром, в недоумении ощупал физиономию и понял, что к тому же непомерно зубаст.

– Приди к нам, герой! – хором воскликнули сладострастницы, и программа швырнула Клима в объятия мощной девы-блондинки. Жадный рот любовника распахнулся на невиданную ширину, поглощая чуть ли не всю левую грудь девы, весьма немалую. Сосок со сливу размером запульсировал где-то в горле, затем перекатился на коренные зубы и брызнул терпким соком любви.

Толстушка тем временем не тушевалась и стянула с виртуального Клима обрывок первобытной шкурки, закрывавший ему чресла. Пенис-шланг (даже не видя его, он ощутил его чудовищный размер) тяжело вывалился в ее необъятный рот. Дева втянула его целиком, погружая куда-то в пищевод.

Третья подруга (эстетическая часть сознания Кристины) подбадривала прочих участников действа эротическими стонами и чувствительными касаниями, вплоть до укусов и пинков по эрогенным участкам. Но долго она не продержалась, столкнула толстуху на задворки процесса и подставила ягодицы под доведенный до кондиции пенис мужа-монстра. Тот уже плохо соображал, что творится вокруг – программа полностью вытеснила осознающую часть его личности, заменив ее секс-механизмом. Он рычал, терзал могучую мазохистку зубами, рвал коротышку руками (не разбирая, где живот, а где прочие части ее рыхлого тела) и буравил образ Кристины до самых глубин ее существа.

Разрядка пришла после длительного безумия, приняв форму подлинной свалки. Все три гражданки ревели в голос, раздирали партнера ногтями и в итоге оторвали ему пенис, поделив его на три части. Разбрызгивая кровь и сперму, они изодрали орган в клочки и чавкая слопали, будто какой-то деликатес. Клим с теплой улыбкой расслабления взирал на это бесчинство, с неохотой выпуская из сознания программу. Пейзаж затуманился, подергиваясь патиной, и принял формы спальни. Кристина все еще подрагивала рядом на смятом постельное белье, и скулила как голодный робокот.

«Надо будет попробовать, когда половая функция восстановится, – решил геолог. – Симпатичная программка». Поскольку блокирующая химия пока не позволяла ему вступить в реальную половую связь, оргазм приключился с ним только в его воображении. В отличие от жены, не скованной химиотерапией.

Клим опять почти заснул, когда Кристина потормошила его и сказала:

– Ну как? Подружка программу дала…

– Здорово, – признался он. – Попробуем еще через пару дней?

– Само собой. Я тут подумала, что можно и тебя размножить, а меня наоборот, сократить до одной копии… – Она мечтательно затуманилась. – Ты вот что, заканчивай с Фобосом, а? Найди себе нормальную работу, на Марсе… И пилюли глотать не придется. Вантоз всегда будет стоять как перископ.

– Ладно.

– Правда, что ли? – вскинулась Кристина.

– Говорю же. Завтра в «Недра» схожу.

Она удовлетворенно откатилась в сторону и потянулась, смакуя остаточные проблески возбуждения. А Клим наконец полностью отдался альфа-ритмам.

– Да что ты к этим нищим «Недрам» приклеился?

Клим мысленно погрузился в банк положительных эмоций, накопленный им за детские и подростковые годы (отчасти и во времена первой молодости, когда он еще только учился своему делу и начинал работать в геологии), и прицепил к нему новейшее сексуальное впечатление. За этим приятным занятием он почти не слушал, как жена прохаживалась острым языком по скупому начальству холдинга.

14-й день сезона Чуньфень, поселение Офир

Следующий день у него по контракту был выходным, но именно его Клим наметил для того, чтобы явиться в офис «Азефа». На носу Ци Ю добавилась свежая татуировка – хвостатая бактерия, а грибковую культуру на голове она успела выжечь, вживив туда пучок модных сиреневых псевдо-волос.

– Клим! – слащаво обрадовалась она. – Что-то стряслось?

Геолог так же радушно приветствовал секретаря и выложил перед ней твердую копию уведомления. Чтобы никаких уж сомнений в его намерениях не возникло, Клим прихлопнул уголки для личных меток пальцами, один лизнул и на последний громко рыкнул, записывая тембр голоса.

– Что это? – испугалась Ци Ю и схватила бумагу. Но ее глазная радужка не входила в перечень допустимых, и документ Клима остался для нее пустым бланком.

– Для передачи менеджеру по кадрам, госпожа Ци Ю.

– Что это ты так официально? – обиделась толстушка.

И как ей не надоест следовать моде прошлого года, когда ценились пышные бедра и мощная грудь? Наверняка какой-то ретроград не дает ей сбросить лишнюю тяжесть. Ци Ю сердито кивнула на дверь позади себя – служебный ход ко второму заместителю директора:

– А с ним поговорить не хочешь?

– Прибавки просить, что ли?

– А что такого? – шепнула она. – Некоторые ходят, которые много о себе воображают. – Губы ее глухо звякнули колечками, складываясь неодобрительным изгибом, а татуированный нос гневно раздул ноздри. – А ты уж сколько лет работаешь, а ни разу ничего не просил… А работа самая сложная. Сильно трясло? Наши-то долго совещались, что делать.

– Со мной никто не посоветовался, – рассеянно проговорил Клим, Ци Ю же в ответ фыркнула и тут же прижала червленую ладонь ко рту, испугавшись неуместности смешка. – Тут уведомление о намерениях, – снизошел до очевидного пояснения геолог. – Если холдинг не предложит мне работу на Марсе, которая бы меня устроила, я увольняюсь из него.

– В семье наладилось, – всплеснула руками Ци Ю.

– В мозгах у меня наладилось, – возразил геолог.

В холле, под растением, Клим с минуту размышлял, хочет ли он пройтись по кабинетам коллег и отвлечь их от работы. И выбрал ближайшую дверь, ведущую обратно в тоннель. Разумеется, тут его подстерегал один из пронырливых роботов ЕЦСС. Сдержав импульсивное движение ноги (хотелось пнуть вымогателя), он быстро преодолел шлюз в соседний хутун. Фламмарион, куда он проник, сегодня был малолюден – Церковь не проводила никаких акций с движением людских толп по улицам. В итоге собственная жизнь хутуна расцвела рекламой и суетой роботов-торговцев. Неожиданно накатила шумная стая подростков на «скороходах». У них были какие-то особо быстрые и зверские модели этих роликовых ботинок на простых электромоторах – кажется, с шипами. Клим тоже когда-то пользовался такими (не шипастыми, конечно, а с пружинками).

Игнорируя термокамеры, местная группировка промчалась мимо геолога и пожилой гражданки с паучьей лапой вместо гуманоидной руки, вынудив их отступить к полинялому уличному терминалу. Из-за мусорного бака высунулся робот – сборщик налогов, и содрал со счета женщины юань (она оказалась ближе).

– Нет, пойду-ка я домой, – зло буркнула та, гневно вскинув лапу к невидимым электронным наблюдателям. – Куда смотрит полиция?