Допустим, в забеге участвуют десять лошадей примерно одинаковой резвости. Таким образом, смело можно выставлять вероятность победы каждой из них как 1 к 7. Или даже 1 к 8. (Те, первые воротилы околоспортивного бизнеса были достаточно щедры и выставляли крайне жирные по сравнению с нынешними временами вероятности). Это ещё не были в полном смысле коэффициенты, это были именно вероятности. Да и сама система лошадиного тотализатора была гораздо честнее нынешней букмекерской реальности. Тотализатор рассматривался как некий коллективный взнос, с которого победителям выплачивалась практически вся прибыль. Зачастую именно вся: сколько денег пришло, столько и ушло победителям. Лишь с ходом времени организаторы тотализатора стали наращивать свой комиссионный процент.

Несмотря на то, что футбол как самостоятельный вид спорта возник в 1863 году (именно тогда были официально оформлены правила игры, хотя первый футбольный клуб «Шеффилд» возник ещё в 1857 году), тотализаторы (по крайней мере в массовом изводе) обходили этот вид спорта стороной вплоть до 20 века – именно так считают историки футбола и беттинга. Никто из них не рискует назвать точную дату заключения первого пари на футбол. Поверим им: Адам с Евой тоже не в первый день после своего сотворения слопали яблоко с дерева познания Добра и Зла.

Жители того благословенного времени ещё не понимали, как можно делать ставку на победу какой-то из двух участвующих в матче команд. Это считалось слишком лёгким заданием. Победит одна или вторая – какой в этом интерес? Это же не скачки с кучей лошадей, где существует масса вероятностей. Понятно, что как минимум половина народа угадает победителя. А чаще всего – гораздо больше, потому что силы команд далеко не равны.

Но хитроумные шустрилы, в конце концов, нашли способ приобщить и футбол к общей игорной тенденции того времени. Между прочим, стоит заметить, что уже в 80-х годах 19 века, то есть через какие-то двадцать лет после его создания, в английском футболе скрытым образом стала проявляться «профессионализация» этого вида спорта: некоторые клубы тайно, из-под полы стали выплачивать лучшим игрокам вознаграждение. И продолжали делать это, даже несмотря на самые жёсткие меры английской Футбольной Ассоциации.

До определённого момента спортивные (в первую очередь, конные тотализаторы) существовали исключительно как добровольное объединение группы граждан. В них отсутствовало такое понятие как «букмекер», который является по своей сути коммерческим посредником между игроками. Появление букмекера – это тоже в своём роде гениальное экономическое изобретение: участвовать в игре и не нести как таковых финансовых потерь – до этого было непросто додуматься. Да уж, в «тёмное» Средневековье человеческий ум был не в состоянии дорасти до таких финансовых абстракций.

Ко всему вышесказанному следует добавить, что все ставки и тотализаторы, имевшие хождение как между двумя игроками, так и в группе игроков, согласно закону Великобритании (да и других стран тоже), находились тогда вне закона. Вряд ли какая-то государственная структура так уж прям рьяно боролась с ними, но при случае полиция могла привлечь к ответственности организатора тотализатора за финансовые махинации. Критерием общественной опасности в те относительно честные годы считался не факт недополучения прибыли и налогов государством (именно на этом основании в США сейчас в большинстве штатов запрещён онлайн-беттинг), сколько моральный вред, который наносили ставки общественным устоям и государственной морали. Кстати говоря, именно по этой причине беттингу не давали легализоваться вплоть до середины 20 века. Считалось, что сама природа ставок притягивает к себе людей определённой психологии, морали и образа жизни. Определённой – с отрицательной коннотацией. Значительная часть общества противилась легализации беттинга на том основании, что вместе с ним придётся легализовать и признавать достопочтенными джентльменами представителей криминальных структур. Они, чего уж скрывать, тесно связаны с миром ставок и по сей день. Собственно говоря, ставки – это и есть продукт криминального мира, который, в конце концов, удалось продавить в цивилизованное общество.

И вот в конце 19 века, а точнее в 1886 году, на фоне отсутствия специализированных законов (то есть, в условиях полулегальности), на фоне сопротивления «благопристойной» части общества, возникает первая в мире букмекерская контора – Ladbrokes. Её основали два предприимчивых господина по фамилии Швайнд и Пеннингтон. Поначалу сферой её деятельности было получение агентских комиссий за тренировку лошадей на ипподроме Ladbroke Hall. В то время она ещё не ассоциировалась с букмекерским бизнесом (ввиду фактического отсутствия такового), а относилась общественным сознанием и действующим законодательством к категории организаторов лотерей. Они-то как раз были разрешены. Собственно говоря, первые ставки на скачки и представляли собой этакую лотерею, только вместо угадывания извлекаемых из мешочка бочонков с номерами здесь предлагалось угадать номера лошадей-лидеров.

До сих пор Ladbrokes считается одной из самых «крутых» и «честных» (если позволительно применять это слово к букмекерской конторе) организаций. Она настолько честна, что году этак с 2014 вообще закрыла доступ для граждан Российской Федерации. И, рискну предположить, что это была не просто мера защиты от сомнительных восточноевропейских игроков, а этакий экономически-санкционный акт (в 2014 году в Россию вернулся Крым) против «грязного азиатского государства».

Из этого краткого описания возникновения первой букмекерской конторы нетрудно понять, что со дня своего появления букмекерский бизнес находился в откровенно серой зоне экономики и общественной морали. Но ничего, выжили. Изначальная белизна человеческой природы давным-давно подменяется серостью будней, которая год от года только сгущается – во всех без исключения сферах жизни. Так что посыпать себе голову пеплом, восклицая о том, что игорный бизнес – территория зла и обитель Сатаны – это просто размахивать по воздуху кулачками.

Да, территория зла. Да, обитель Сатана. И никуда от этого не денешься. Приходится как-то мириться со злом. И даже – пытаться отщипнуть от него кое-что себе.

Как вы видите, вплоть до 20 века организаторы ставок футболом всерьёз не занимались. Историки спорта, правда, вспоминают случаи, когда отдельные газеты объявляли конкурсы на предсказание предстоящих матчей. Например, в 1887 году газета Cricket and Football Field («Территория крикета и футбола») объявила о призе в 1 гинею тому, кто предскажет результаты четырёх футбольных матчей ближайшего субботнего дня. Для этого читателям предлагалось вырезать, заполнить и прислать в редакцию специальный купон, напечатанный в газете. Но считать в полной мере этот случай первым фактом букмекерства нельзя: газета не собирала денег за участие в конкурсе, а всего лишь продвигала себя среди спортивных болельщиков. Впрочем, нельзя исключать, что ещё в 19 веке отдельные граждане или даже группы граждан стихийно производили приём какого-то рода прогнозов на те или иные матчи, но достоверных сведений о подобной деятельности не сохранилось.

Начало эры ставок на футбол датируется 1923 годом. Организация под названием Littlewoods, которую историки спорта и беттинга тоже причисляют к когорте букмекеров (хотя по тем временам её всё же относили к сфере организации лотерей), начала распространять купоны футбольной лотереи, или, иначе говоря, футбольного пула. Первые пункты приёма купонов футбольного пула появились в Манчестере в районе стадиона «Олд Траффорд» и были нацелены на болельщиков футбольного клуба «Манчестер Юнайтед». При запрете на азартные игры, который действовал в то время в Великобритании, появление футбольного пула стало возможным потому, что он позиционировался не как азартная, а как интеллектуальная игра, в которой всё основано на сообразительности, а не на тупой удаче. Известно имя человека, придумавшего этот первый в истории футбольный пул: Джон Мурс. Через два года, в 1925-м, похожий футбольный пул запустила компания Vernons. Правила этих пулов были достаточно просты: из матчей ближайшего уик-энда необходимо было выбрать несколько и постараться угадать их исходы и результаты. На практике всё это осуществлялось примерно так: агенты-распространители продавали купоны (цена на них была невысока), которые игрок заполнял и возвращал распространителю (сделать это можно было и почтой), оставляя себе корешок купона с указанием его номера. Победителем становился тот (или те), кто набирал наибольшее количество предсказанных исходов.

По настоящему массовый и всеобъемлющий характер футбольные пулы получили по окончании Второй мировой войны. В 1946 году всё той же компанией Littlewoods на основе футбольных пулов была запущена игра Treble Chance («Тройной шанс»), завоевавшая большую популярность среди любителей спорта. Игрокам предлагался список предстоящих матчей, из которых он был должен собственноручно на купоне, расчерченном на колонки, составить линию из восьми матчей. Каждый из успешных исходов оценивался в очковом эквиваленте: 3 очка присуждалось за предсказанную результативную ничью, 2 очка – за нулевую ничью, 1 очко – за домашнюю или гостевую победу. Чуть позже за гостевую победу стали присуждать 1,5 очка. Максимум, который можно было набрать из восьми матчей, составлял, как вы уже успели подсчитать, 24 балла.

Угадайка эта, должен заметить, была весьма хитрой: людей подталкивали к тому, чтобы ставить на ничьи, которые, как известно, предсказываются особенно тяжело. К чести этого пула можно отметить то, что здесь отсутствовала минимальная выигрышная градация. То есть в зависимости от недели и исходов матчей победителями могли признаваться игроки, набравшие как 20 баллов, так и, условно говоря, 10. Интересный факт: во время летней футбольной паузы в Англии компании принимали ставки на матчи футбольных лиг Австралии.

Кроме «Тройного шанса» игорные компании предлагали гражданам другие виды футбольных пулов. Их насчитывалось довольно много. Например, «8 домашних побед» (из предложенных матчей надо было составить линию из восьми матчей, которые завершатся победами хозяев), «4 ничьи» (здесь всё понятно), «5 гостевых побед» (тоже ясно). Можно было составлять не одну, а несколько линий – соответственно, каждая из них оплачивалась игроком по цене нового купона.

Что касается деньжат, которые игроки выигрывали на футбольных пулах, то официальная статистика существует лишь с послевоенного периода. Первый действительно крупный выигрыш произошёл в 1957 году – некто Нелли МакГрейл из города Стокпорт (судя по имени, особь женского пола) выиграла 205 тысяч фунтов. В 1961 году Кит Николсон из Кастлфорда выиграл 152 тысячи фунтов (по нынешнему эквиваленту это больше 3 миллионов фунтов). Благодаря своей жене Вив он стал знаменитостью: она заявила после получения денег, что «Будет их тратить, тратить и тратить», сделав супружескую пару объектом пристального внимания изданий-таблоидов: пара действительно тратила на всё, что ни попадя, а Вив стала алкоголичкой и наркоманкой. В 1986 году «группа больничных работников» стала обладательницей 1 миллиона фунтов. Ну а самый большой и уникальный выигрыш в футбольном пуле пришёлся уже на наше время; в 2010 году некто Майкл Элиот из шотландского города Брешин угадал исходы восьми ничейных матчей из чемпионатов Англии, Шотландии и Испании – все они завершились со счётом 2:2 (как это вообще возможно – угадать восемь ничьих, да ещё по 2:2 каждая???) За это ему отвалили 3 миллиона фунтов стерлингов.

Футбольные пулы сохранились и после появления «настоящих» букмекерских контор и ставок с коэффициентами. Даже легендарная советская лотерея «Спортпрогноз» была ни чем иным, как пулом – правда не чисто футбольным, туда включали и матчи из других видов спорта Современные игроки букмекерских контор знают футбольные пулы под названием «Тото». Туда, как всем известно, включают самые мутные и гадкие матчи. В своё время мне довелось поиграть в «Спортпрогноз», но в «Тото» – признаюсь как на духу – я не играл ни разу. С одной стороны, отсутствие коэффициентов выглядит в футбольных пулах крайне привлекательно (кэфы – это изобретение дьявола), но большое количество матчей, объединённых в единый билет, превращает всю процедуру прогнозирования в достаточно нелепую и почти неосуществимую в плане выигрыша задачу.

Как вы помните, одно время в Европе существовал этакий недотурнир (четвёртый еврокубок) под названием «Кубок Интертото». Так вот, он был придуман и навязан УЕФА игорными компаниями центральной Европы, которые осуществляли деятельность по приёму ставок на футбольные пулы, для того, чтобы оживить ставочников в глухие для игорного бизнеса летние месяцы. Просуществовал «Кубок Интертото» 14 лет – с 1995 по 2008 годы и стал предтечей нынешних летних квалификационных стадий к Лиге чемпионов и Лиге Европы.

Итак, до середины 20 века ставочная деятельность на футбол в Великобритании и континентальной Европе (которая копировала все «фишки» с британцев) представляла собой исключительно тотализаторы и пулы. Ставок с коэффициентами не существовало, на единичные матчи ставить запрещалось – в сфере лотерей и пулов действовало правило, по которому ставки можно было принимать лишь на комбинацию как минимум из трёх матчей. При этом количество компаний, занимавшихся приёмом подобного рода ставок, росло. В 1933 году появилась компания Zetters, в 1934 – ныне одна из самых знаменитых и «уважаемых» William Hill, в 1946 – Brittens.

Ну а сейчас мы на время оставим старушку-Британию и перенесёмся в Соединённые Штаты Америки, где развитие игорного бизнеса в целом и беттинга в частности шло своим, несколько отличным от британского, путём. В общем и целом законодательницей мод оставалась Британия, но в отдельных направлениях американцы стали её опережать. Причём настолько, что кое-какие нововведения в беттинге были рождены на свет именно в Штатах, а уже потом распространились по миру, в том числе – и на Британских островах.

Что касается истории зарождения беттинга как индустрии, то в Америке дело развивалось всё с тех же самых лошадиных скачек, как и в Британии. В 20-е годы 20 века это был уже сложившийся и приносивший хорошие прибыли бизнес. В стране насчитывалось более трёхсот ипподромов и тысячи «залов для пула», где принимались ставки на бега. В конце 19 века большую популярность приобрёл бейсбол, и в веке двадцатом на него уже вовсю принимали ставки по системе пул-карт – это примерно то же самое, что и футбольные пулы в Британии: набор игр с разнообразными ставочными условиями.

Американское простонародье, как и простонародье европейское, охотно втянулось в эту иллюзию обещанного обогащения: пул-карта стоила каких-то 10 центов, а выигрыш мог привалить в десятки тысяч долларов. Да, время от времени находилась пара-тройка дурачков-счастливчиков, которым перепадали выигрыши (и которые чаще всего бездарно транжирили эти деньги на самую несусветную ерунду), но подавляющее большинство, разумеется, просаживало огромные суммы. С каждого по 10 центов – и родился новый миллиардер. Так всё это и работает: «Люди выигрывают!» – гласит вкрадчивый слоган, и народные массы готовы покупаться на его призывы, наивно рассчитывая, что удача повернётся когда-то и к ним.

Я работаю в провинциальной газете журналистом, и дважды в год наша редакция проводит розыгрыши призов для подписчиков. Поразительное дело: в людях живут такие глубокие и дремучие комплексы по поводу собственных жизненных неудач, что просто диву даёшься. Каждый из подобных розыгрышей заканчивается жуткими обидами, а порой и истериками со стороны подписчиков (большей частью, это пенсионеры). «Ну хоть бы блокнот с ручкой хоть раз в жизни выиграть!» – рыдая, уходит из редакции, громко хлопая дверью, степенная седовласая женщина, которой, казалось бы, по возрасту уже положено относиться к выигрышам или же их отсутствию философски. Но нет, она словно обиженный ребёнок, которого обделили конфеткой. Или же, напротив, один-единственный выигрыш, пусть самый скромный, вспоминается людьми как величайшее событие в жизни. «Я у вас в 92-м приз выиграл – чайный сервис», – доверительно сообщает нам какой-нибудь подписчик. И тихо, но сладостно вздыхает: вот ведь было время, вот ведь удача пёрла!

Как это ни прискорбно, но у подавляющего большинства людей складывается представление о себе самих как о чрезвычайно обделённых благами индивидах. Не все признаются в этом вслух, но в глубине души переживают отсутствие чуда тяжело и горько. «Вот бы мне чуть-чуть везения, вот бы мне хоть небольшой приз!» – словно шепчут они про себя, а жизнь каждый раз преподносит им новые разочарования: вас снова нет в списке победителей. Пора бы поумнеть, смириться, осознать, наконец, что никакой удачи в жизни не существует, всё даётся лишь трудом и упорством, но агрессивная, навязчивая реклама, вылезающая из всех дыр, ломает человеческое сознание и переубеждает их в обратном: «Но ведь кто-то выигрывает!» На этом психологическом стержне и держится весь игорно-лотерейный бизнес. Века будут сменяться веками, но никогда не зарастёт народная тропа к букмекерам и лотерейщикам.

В 1919 году в Штатах случился первый скандал с договорными матчами. Было установлено, что некоторые игроки бейсбольного клуба «Чикаго Уайт Сокс» «сдавали» матчи финальной серии с «Цинциннати» в угоду денежным и влиятельным игрокам, проиграв её в тоге 3:5. Скандал получил мощную огласку по все стране. Он, а также несколько других подобных случаев, сформировали в США (по крайней мере, в спортивном истеблишменте) крайне негативное отношение к беттингу, которое сохраняется в стране и по сей день: там действуют жёсткие ограничения по приёму ставок, а онлайн-беттинг и вовсе разрешён лишь в одном-единственном штате – Нью-Джерси.

В середине 30-х годов в мире спортивных ставок США родилась инновация, которая существенного, радикально, всеобъемлюще его преобразила: появилось понятие линии. С высот нашего современного опыта может показаться, что ничего особенного в этом нет – просто придумывай к матчам кэфы и предлагай их любителям спорта. Однако с философской, мировоззренческой точки зрения рождение линии – это примерно то же самое, что появление Торы для иудеев или же Нового Завета для христиан. Базис, стержень, смыслообразующий момент. Матчи отныне преподносились не вразброс, не абы как, каждый сам по себе в своём отдельном загончике – виде спорта а в некой единой связи, объединённые единым посылом и единым побуждением. Линия – словно ежедневная молитва и одновременно финансовый регулятор, которая формирует распорядок жизни ставочника, последовательность действий и даже, в широком смысле, отношение к жизни.