– По информации, которой я обладаю, танки англичане начали разрабатывать давно и появление бронированных монстров это не спонтанный взрыв их технического гения. Английские инженеры разработали несколько моделей танков, лучшую из них Mk.1 начала производить их промышленность. Французы, впрочем, как и немцы, работают над подобной техникой, и вскоре их танки появятся на полях сражения.

Прозвучавший в словах генерала Алексеева здоровый скептицизм меня не смутил, и я продолжил гнуть свою линию, заявив:

– Вот видите, скоро и у Германии появятся танки, а что мы сможем противопоставить им? Штыками, пулеметами или даже осколочными трехдюймовыми снарядами этих бронированных монстров не остановить. А допустим, бутылка, наполненная напалмом, способна это сделать. Температура горения этого вещества тысяча градусов, и напалм способен прожечь броню наползающих на окоп немецких танков. Главное, чтобы солдаты были подготовлены и не разбежались при приближении бронированных монстров. Так что нам срочно нужно налаживать изготовление напалма и производство систем залпового огня – «Катюш».

Николая II информация о новом оружии заинтересовала и именно с точки зрения борьбы с новой напастью XX века – танками. Видно, он уже думал, что может противопоставить русская армия Германии, если та сможет начать производство танков. И как я понял, исходя именно из этой логики, он задал вопрос:

– Миша, ну с напалмом, предположим, все ясно. Но вот эти самые «Катюши», их-то как можно использовать против танковых атак? Ты же сам сказал, что трехдюймовые снаряды малоэффективны против танков?

– Нет, если, конечно, наводчик хороший и в состоянии прямой наводкой попасть в движущуюся мишень, то он и осколочным трехдюймовым снарядом сможет поразить танк, но где же взять таких артиллеристов. А «Катюша» бьет по площади залпом из шестнадцати реактивных снарядов, калибром гораздо больше, чем у трехдюймовки. Эти снаряды можно начинить напалмом – тогда на площади нескольких десятин будет все выжжено. Эффективны и осколочно-фугасные снаряды. При необходимости можно использовать и реактивные снаряды с отравляющим газом. Основой для залповой установки служит автомобиль довольно большой грузоподъемности. В России таких не производится, но это не беда, я в целом договорился с американским послом о поставках таких автомобилей. Машина позволяет боевому комплексу быстро менять позиции после произведенного залпа. Направляющие для ракет располагаются вдоль автомобиля. За один залп (примерно десять секунд) «Катюша» выстреливает шестнадцать снарядов, дальность стрельбы почти шесть верст. То есть если разведка донесла, что на каком-то участке фронта готовится танковая атака, то можно подъехать, сделать несколько залпов по месту сосредоточения танков, а затем направиться на другой участок фронта, чтобы затыкать дырку там.

– Хм… рисуешь прямо-таки сказочные возможности по этим новым видам вооружения!

– Так они и есть сказочные! Немцы это поняли и решили любым способом не допустить, чтобы русские обладали этим оружием. Я напрямую связываю череду покушений на меня с тем, что пытаюсь продвинуть это новое оружие. Немецкая разведка узнала о его создании, а также и о том, что локомотивом, который двигает в производство новое оружие, является великий князь, и решила его устранить. Насколько немцы посчитали опасным, что это оружие попадет в Русскую армию, можно судить по тем силам, которые они привлекли к устранению великого князя. Для этой задачи германским генштабом были привлечены все резервы, которые в большой тайне были накоплены в российской столице. Даже специально обученный батальон финских егерей, который предназначался для дестабилизации обстановки в Петрограде в нужный момент, был привлечен для устранения всего лишь одного человека. Вот как оценивают это оружие немцы, а у нас даже не нашлось государственных денег на его производство. Я отдал все деньги, какие у меня были, на разработку напалма и «Катюш», а вот на их производство средств уже нет.

Николай II, обращаясь уже к генералу Алексееву, распорядился:

– Михаил Васильевич, подготовьте сегодня же письмо военному министру Шуваеву с моим поручением срочно заняться производством напалма и систем залпового огня «Катюша».

Обращаясь уже ко мне, император спросил:

– Где Шуваеву получить нужную для производства этого оружия документацию? И все-таки неплохо было бы, чтобы был акт испытаний, подписанный специалистами, а не только твои слова.

– Вся документация находится в Петрограде у моего секретаря Джонсона. Он является и специалистом по этому оружию. К сожалению, изобретатель этого чуда-оружия погиб при взрыве ракетного снаряда «Катюши». Погибли и два разработчика системы залпового огня. Только Джонсону, который стоял у истоков этих разработок, удалось выжить. Теперь Джонсон, пожалуй, единственный, кто знает технологию производства напалма и ракетных снарядов к системам залпового огня. Вот к нему пускай и обращается Шуваев. Одной из петроградских фабрик уже налажен выпуск напалма, но количество выпущенной адской смеси смехотворно – нет государственного заказа. На Путиловском заводе, на базе американского грузовика «Студебеккер», собирают систему залпового огня. Но это всё – только на это хватило средств, которые мне удалось собрать у истинных патриотов.

– Все понятно, актов испытаний этого оружия нет! Ну что же, поверю великому князю, который уверен в эффективности этого нового оружия. Михаил Васильевич, пускай Шуваев обращается за документацией и консультациями по напалму и «Катюшам» к секретарю великого князя Михаила Александровича. И сроки исполнения этого поручения поставьте в этом письме.

Обращаясь опять ко мне, Николай II спросил:

– Миша, по-твоему, сколько времени потребуется нашим военным заводам, чтобы освоить производство этих новых видов вооружения?

– Думаю, что немного. Да оно уже, можно сказать, производится. Дело за малым, за заказами от Военного министерства, которое будет подкреплено деньгами. Значительные партии напалма и дивизиона два «Катюш», думаю, можно будет произвести к Рождеству. Задержка может произойти только в одном случае, если американцы не поставят грузовики. Хотя посол США обещал, что автомобили прибудут в незамерзающий порт основанного недавно города Романов-на-Мурмане^[1] в ноябре-декабре, но он все это связал с оформлением кредита России. Мои гарантии, подкрепленные письмом Госдумы за подписью Родзянко, посол принял, но намекнул, что неплохо бы иметь гарантии государства, завизированные императором.

– Хорошо, я дам американцам такие гарантии. Какие еще имеются препятствия для скорейшего начала выпуска новых видов вооружения?

– Нужна отлаженная система безопасности. Коли немцы всерьез взялись за противодействие тому, чтобы новое оружие не появилось в Русской армии, то от них можно ожидать любых диверсий. Я купил землю недалеко от Петрограда, чтобы разместить там исследовательскую лабораторию и склады для хранения напалма и ракетных снарядов. После недавних попыток меня устранить я серьезно задумался о надежной охране этого объекта. Солдатам, впрочем, как и офицерам Петроградского гарнизона, после недавнего мятежа батальона латышских стрелков, доверять охрану такого важного объекта опасно. Разрешите передислоцировать в Петроград надежное подразделение из моего корпуса. Охраняя стратегические объекты в столичном регионе, это подразделение окажется гораздо полезнее, чем на фронте. Сохранность стратегических запасов позволит Русской армии где-то к лету перейти в решительное наступление. Позиции немцев и австрийцев мы будем уже заливать не кровью русских солдат, а напалмом. И пробивать коридоры в позициях противника, для ввода кавалерийских частей, не тупыми атаками на пулеметы, а залпами «Катюш».

Николай II, внимательно все это выслушавший, согласно кивнул головой и, обращаясь к генералу Алексееву, распорядился:

– Михаил Васильевич, кроме моего поручения Шуваеву, сегодня же подготовьте приказ командиру Второго кавалерийского корпуса великому князю Михаилу Александровичу направить в Петроград… – Император, глянув на меня, спросил: – Миша, какое подразделение своего корпуса ты хочешь направить на охрану объектов в Петрограде?

На секунду задумавшись, я ответил:

– Пару эскадронов всадников из Туземной дивизии, пластунов казацкой дивизии и батальон из Осетинской бригады.

– Хорошо! Михаил Васильевич, в приказе напишете – сводный полк, для выполнения особого задания. Теперь-то все, Миша?

– Так точно! Единственное, нужно предупредить начальника Петроградского гарнизона генерала Хабалова, что в окрестности столицы прибывают воинские контингенты, которые будут ему не подконтрольны. Их задача – охранять секретные объекты, вход на которые запрещен, даже с пропуском, выданным штабом Петроградского гарнизона. Огонь будет открываться по любому, кто несанкционированно оказался на территории охраняемых объектов.

– Вон как строго! Ну что же, Михаил Васильевич, подготовьте и такое письмо тоже. Как мы уже говорили, в связи с обострением ситуации на Юго-Западном фронте, великий князь Михаил Александрович выезжает в свой корпус сегодня ночью. Поэтому приказ о передислокации сводного полка Второго кавалерийского корпуса нужно подготовить как можно быстрее. Чтобы Михаил Александрович передал его генералу Брусилову сразу же, как доберется до штаба фронта. Так что, господин генерал, идите, готовьте приказ, а мы пока с братом поговорим о жизни.

Когда генерал Алексеев вышел, Николай II, глянув на меня как-то по-доброму, заявил:

– Миша, ты меня удивляешь! Как будто в Петрограде тебя подменили. Из рубаки и безответственного человека превратился в предусмотрительного и осторожного генерала. Который думает не только о предстоящей атаке, но и планирует свои дальнейшие действия. Если прямо сказать, то ты нынешний нравишься мне больше. Только я все не пойму, как тебе за столь короткое время удалось так измениться – можно сказать, повзрослеть?

– Да я и сам не пойму – вроде бы все было так легко и просто, а вот после того, как на меня совершили первое покушение и здоровый как слон террорист заехал пудовым кулачищем по физиономии великого князя, все изменилось. Морок великого князя ушел, и я почувствовал себя обычным человеком, которого могут побить, обмануть и даже убить. Вот и пришлось перестроить всю свою психику.

– Хм… а отношение к своему венчанию на особе не королевской крови, а на дочери адвоката, к тому же дважды разведенной, ты тоже пересмотрел?

– Ну, это дело давнее, да и сын у нас! Поздно пересматривать.

– Как, кстати, поживает Георгий, не болеет?

– Он сейчас с воспитателем в Крыму и вроде бы там все нормально.

– Да, Крым… в самые тяжелые минуты я вспоминаю, как счастливо проживал в Ливадии. Когда был молодым, именно в Ялту мечтал перенести столицу из промозглого Петербурга. Море, флот, торговля, близость европейских границ… Но не решился, разумеется. А какой там чудный портвейн!

Эти слова послужили для меня как команда – я вскочил с кресла, в котором сидел, подошел к банкетке, где стоял, прислоненный к ножке, мой портфель, и с возгласом: «Вот она, амброзия!» – вытащил оттуда обе бутылки портвейна. Николай II усмехнулся, но ничего не говоря, вытащил из ящика письменного стола плитку шоколада и начал ее ломать. Ну что же, я понял это как поощрительный знак императора и начал сервировать поляну для нашего загула. А именно поставил на середину письменного стола бутылки, а рядом с ними стаканы, которые раньше стояли у графина с водой. Организовал и закуску – ополовинив большую вазу с яблоками. Но одобрительный возглас от императора я заслужил, когда достал из кармана галифе свой швейцарский складной перочинный ножик и выдвинул оттуда штопор. После этого я легко вскрыл бутылку и наполнил стаканы. И началось застолье двух братьев с душевными разговорами о будущем, ну и о настоящем тоже.