Цитаты из книг автора «Олег Кожевников»

Петров стоял с вытянувшимся лицом и глядел на меня круглыми от удивления глазами – не привык он слышать подобные слова в генеральской среде, а тут будто не генерал говорит, командир мехкорпуса, а простой сержант, хорошо обстрелянный в окопах на передовой. Так я и чувствовал себя, как боец в окопе под огнем противника. Считал, что сейчас не время для интеллигентских замашек с привычкой затуманивать простые вещи вуалью высокоумных слов. От этого положение не улучшится. И в конечном итоге этих закончивших академии, где их учили воевать по правилам и по науке, высокообразованных военных людей поставят к стенке простые мюнхенские ребята, которые умеют только хорошо нажимать на курки. Сейчас только один принцип должен работать на нас – обмани врага и убей его. Сейчас с людьми лучше разговаривать лозунгами – быстрее поймут.

А что же товарищ Сталин?.. Он же не мог не знать, что немцы готовят войну? – Сталин? Да ты хоть представляешь, сколько у него советников и информаторов, и каждый из них, опираясь на факты, талдычит свое! Да я вот лично товарищу Сталину докладывал о том, что немцы обязательно нападут на СССР. И что? Да ничего… У Хозяина была информация, что мои сведения – это деза, подсунутая английскими империалистами, чтобы втянуть нас в войну с Германией. Но все равно он человек умный и предусмотрительный, поэтому и направил меня командовать бригадой на самый передовой рубеж. Наверное, именно для того, чтобы разбавить это застойное самодовольное болото. Ты же сам знаешь, что практически все старшие командиры были уверены – мы немцев шапками закидаем. Поэтому сейчас кровью и умываемся.

Вот если бы фашисты стояли и покорно ждали, когда им надают по сусалам, тогда наши маршалы были бы на коне; герои, блин, перед своими-то горло драть, а как пуля свистнет, так они норовят свалить куда подальше, в уютные кабинеты. В гражданскую привыкли иметь дело с полупартизанскими соединениями, думали, что и с вермахтом их стратегия прокатит. А у немцев армия совсем другая, не зря же они практически всю Европу на колени поставили. Тут еще и наши агитки свое гнусное дело сделали – внушили красноармейцам и командирам, что фашисты разбегутся от малейшего пролетарского чиха.

Тут уж не до работы, если всё-таки я и смог бы себя заставить что-нибудь делать, то, находясь в сильном раздражении, быстро бы замучил своих подчиненных. А первая встреча с начальником помнится людям очень долго. И зачастую формирует определённое мнение о своём командире, которое потом очень трудно изменить. А на основании этого мнения частенько формируется и отношение к службе.

Любое государство обречено, если у него нет хотя бы тысячи граждан, готовых отдать свои жизни за него.

надели трофейные лыжи. Этой амуницией все финны были обеспечены на сто процентов. Лыжи обычно всегда лежали на окопах, по этому признаку мы в наших рейдах и определяли, где засел финн. Практически всегда недалеко от лыж находился их владелец.

Гранат у нас тоже было не очень много, всего по пять штук на человека. При этом только у меня было две штуки Ф-1, а остальные имели РГД-33. И, как повелось на этой войне, у всех РГДшек оборонительные чехлы, которые и давали основное количество поражающих осколков, были выброшены. Почти все красноармейцы, чтобы не таскать лишний груз, выкидывали эти тяжёлые оболочки. А без них, при взрыве гранаты, на расстоянии двух метров от эпицентра можно было отделаться только контузией.

Если бы мы во время проведения этой операции не захватили пленных, что вполне могло быть, то у себя в тылу оставили бы очень опасную силу – хорошо подготовленных егерских офицеров. А я знал, что один такой боец в бою может запросто уничтожить целое отделение моих красноармейцев. В моей роте, пожалуй, только четверо, включая меня, могли достойно сразиться с этими волками.

Как военные специалисты, они собой, как правило, ничего не представляют. Продолжают мыслить категориями гражданской войны, когда можно было дружной массовой атакой опрокинуть малочисленные белые полки. А если не получалось, то отойти и разложить эти полки изнутри. Господи, и этих горе-командиров ничему не научила Польская кампания. Когда плохо обученная армия Пилсудского буквально наголову разбила Тухачевского, с его самыми лучшими частями, которые только были в Красной армии. А всё почему? Да потому, что разложить изнутри поляков не удалось. Солдаты просто четко выполняли приказы своих офицеров. Которые, кстати, были не очень грамотными тактиками. Но поляки тогда проявили элементарную стойкость, а не начали в панике разбегаться, увидев эту дико прущую на них будённовскую лаву. И в итоге, наконец уже полки Тухачевского улепётывали от польских улан. Вот и сейчас мы столкнулись не с бандами Махно или восставшими крестьянами Антонова, а с регулярными войсками. При этом у финнов армия гораздо лучше обучена, чем у поляков. Наши гении стратегии, такие как Ворошилов и Будённый, верные своей идее задавить маленькую Финляндию числом, нагнали сюда кучу неподготовленных войск. Одних танков – более двух тысяч. Которые здесь оказались полностью бесполезны. Это тебе не Монголия, где можно маневрировать, как захочешь. Здесь двигаться на колёсах или гусеницах можно только по дорогам. На метр в сторону отъедешь, и уже всё, по уши в снегу, откапывать технику нужно полдня при двадцатипятиградусных морозах, а вторые полдня её заводить. Так что сильно облажались наши гении.

Наверное, так захвалили, что у тебя в голове бриллиантовый дым заклубился? Небось, стоял и мечтал, как ты, большой военачальник командуешь вверенными тебе войсками? Эх, лейтенант, если бы все обещания, данные начальством, выполнялись! Я тебе, как более опытный человек, повидавший много старших командиров, могу сказать одно. Верь их обещаниям процентов на пять, и знай, начальство всё быстро забывает. Все звания, почести и другие блага обычно достаются тем прощелыгам, которые вертятся перед их глазами и лижут им задницу. А знаешь, почему? Да они сами такие же, и поэтому в первую очередь заботятся о личностях своей породы. В окружении подобных себе им гораздо комфортнее жить.